Лекарство

За обедом улыбается только Кас. Ну, кроме Джеймса, который жует вяленую говядину из магазина, как будто это лучшее, что он ел в своей жизни. Перед тем, как спуститься, он побрился и принял душ и сейчас с удовольствием поглощает еду - не то, что в прошлый раз. Я, наверное, переоценила степень его зрелости.
Джеймс время от времени гладит меня по ноге. Мы сидим рядом, и он то и дело шепчет мне на ухо, как сильно он скучал по мне. Я хочу сказать ему, чтобы он перестал сыпать соль на раны, но не говорю. Завтра мы уезжаем, а это и нужно было сделать в первую очередь. Я хочу попросить Даллас поехать с нами, но не уверена, оставит ли она Каса. Все равно я предоставлю ей этот шанс.
- Так где ты был? - спрашивает Кас и достает из сумки вяленую говядину. Настала ночь, и за окнами черным-черно и все усыпано звездами. Потом я хочу посидеть и посмотреть на них, насладиться последней ночью в Тахо, перед тем, как мы уедем неизвестно куда.
- Хотел вернуться в Орегон, - говорит Джеймс. - Напугался до чертиков, когда увидел рекламный щит с моей красивой рожей.
Даллас усмехается.
Водители, наверное, отвлекаются на тебя.
- Так и есть, - отвечает Джеймс. - Туристы выстроились в очередь, делают снимки. Пробки на дорогах. Я знал, что я - лакомый кусочек. Кончилось тем, что я пару дней пожил в палатке, а потом нашел ваш след. Было довольно одиноко. Хотя я нашел своего духа-покровителя.
Он ухмыляется.
- Это петух.
- Заткнись, - смеюсь я и толкаю его в плечо. Джеймс продолжает рассказывать нелепые истории, но молчит обо всем, связанном с его отцом. Он хочет оставить это в секрете, что я уважаю. Даллас, похоже, обрадована возвращением Джеймса, и я не чувствую, что ее интерес угрожает мне. Не то, что раньше.
Риэлм сидит за другим концом стола, о чем-то задумался. Даллас поглядывает на него, хотя она явно так зла на него, что не хочет начинать разговор. Мне до боли обидно от того, что я знаю подробности ее жизни, которых не знает она. Может, глубоко внутри она чувствует, что любила Риэлма? И не слишком ли я жестоко поступаю, что не рассказываю ей об этом?
Риэлм, как будто прочитав мои мысли, отставляет в сторону стакан и смотрит на Даллас, пока она не оборачивается к нему.
- Можно поговорить с тобой? - спрашивает он.
- Нет, - фыркает она. Поворачивается к Джеймсу, но Риэлм быстро хватает ее за руку, напугав ее.
- Мне нужно поговорить с тобой, - говорит он более настойчиво. Кас, с дургого конца стола, сердито смотрит на Риэлма.
- Брось, чел, - говоритон серьезно, - оставь ее в покое.
Они обмениваются тяжелыми взглядами, но Риэлм не сдается.
- Не могу, - говорит он, а его губы растягиваются в злобной усмешке. - И это не твое дело, Казанова. Ни она, ни Лекарство. Думаешь, я не заметил, что ты ищешь таблетку?
Кас вскакивает, опрокинув чашку со стола - она со звоном катится по полу. Мы тоже подскакиваем - реакция Каса удивила нас. Все как будто в кино про Дикий Запад. Джеймс напрягается, как будто готов полезть в драку.
Даллас совершенно растеряна. Как немного хватил через край, особенно если учесть, что они просто друзья. И я не понимаю, какое отношение ко всему этому имеет Лекарство.
- Пойдем, выйдем, - рявкает Кас. Сначала я думаю, что он напрашивается на драку, но Риэлм мрачно кивает. Кас, не говоря Даллас ни слова, выходит, захлопнув за собой заднюю дверь.
Риэлм стоит на месте, но даллас не смотрит на него. Он обходит стол, коснувшись моего плеча. Ни Джеймс, ни Даллас не замечают этого. Я смотрю на Риэлма и гадаю, что тут происходит. Он правда хочет извиниться перед Даллас? Или просто злится, потому что вернулся Джеймс?
Даллас чертыхается и встает из-за стола.
- Ну он и козел, - злобно говорит она. Она бы не стала разговаривать с Риэлмом, но одной его фразы было достаточно, чтобы испортить ее в остальном хорошее настроение. Риэлм говорил, что она психически нестабильна, но очевидно, что и его тоже можно обвинить в этом диагнозе. У Даллас серьезные проблемы, в которые он не имеет права вмешиваться. И, как будто в доказательство этому, Даллас швыряет миску со своей говядиной об стену и несется наверх.
Джеймс смотрит на меня, подняв брови.
- А это что было? - спрашивает он. - Даллас и Кас, что...
- Они оба отрицают это, - говорю я. Просто друзья. В любом случае, я готова уехать отсюда. Им нужно Лекарство, не мы.
Упомянув о нем, я вспоминаю, что мы оставили таблетку в спальне. После того, что произошло, я чувствую паранойю. И хочу все проверить.
- Пойдем наверх, - говорю я.
Джеймс не шутит, потому что видит мою подозрительность. Мы вместе поднимаемся наверх, и я сразу же проверяю маленький внутренний карман вещмешка. Таблетка еще там, я ее положила вместе с визиткой Келлана Томаса, чтобы не потерять.
- Что происходит? - спрашивает Джеймс, закрыв дверь и усевшись на кровать. - Что, мятежники хотели забрать Лекарство себе?
Я качаю головой, пытаюсь сообразить, из-за чего же так волнуюсь.
- Нет, по крайней мере, не в открытую. Они хотят, чтбы до него не добралась Программа. Наверное, именно Артур Притчард был опасен, но, может, я ошиблась насчет него. Теперь решать нам.
Я снова вспоминаю о докторе и надеюсь, что смогу связаться с ним снова. Если он осознает все риски, связанные с Лекарством, может быть, он придумает какой-нибудь другой способ борьбы с Программой. Может, у этой истории будет хороший конец.
- Можно посмотреть на пару секунд? - спрашивает Джеймс. Я поднимаю на него глаза и киваю. Достаю пластиковый пакетик и забираюсь на кровать. Джеймс ложится рядом и я даю ему пакетик и кладу голову ему на плечо. Прочитав через прозрачный пакетик карточку, он начинает поглаживать пальцем таблетку.
- Лекарство, достаточно опасное, чтобы убить нас, - говорит он. - Вот так оборот.
Я закрываю глаза и вспоминаю то, что говорила Даллас. Она бы заставила Джеймса принять лекарство. А Риэлм заставил бы меня. Они оба считали, что рискнуть стоит, и теперь, когда Джеймс потерял все... мне интересно, правы ли они.
- Если захочешь принять ее, я пойму, - говорю я. - Я знаю, что если ты хочешь вернуть воспоминания, ты достаточно силен, чтобы справиться с депрессией. Особенно сейчас, когда твоего папы нет.
Джеймс поворачивается и целует меня в лоб.
- Все, что мне нужно, у меня есть, - шепчет он. - А если есть шанс, что доктора, кто-нибудь, смогут понять, как с помощью этой таблетки в будущем спасать людей, нам стоит приберечь ее.
Он улыбается.
- И как, черт возьми, получилось, что мы держим в руках судьбы мира?
Я смеюсь.
- И не представляю себе.
Джеймс кладет таблетку в карман своих шорт, поворачивается и обнимает меня. Он гладит мои волосы, а я провожу рукой по шрамам на его предплечье - по именам, которые забрала Программа.
- Мы защитим Лекарство от Программы, - шепчет он. - Утром мы уедем далеко отсюда, пока все это не закончится. Даже заведем щенка.
- Двух, - говорю я, хотя и понимаю. Чтомы снова играем в домохозяйство. Я не возражаю. Когда твоя жизнь превратилась в малобюджетный боевик, ты мечтаешь о скучной жизни в пригороде. О том, как все будет легко и просто.
Я чувствую резкую боль в висках, вздрагиваю и касаюь того места. Вспоминаю, что случилось в прошлый раз, когда воспоминание всплыло наружу. Но боль уходит так же быстро, как и пришла. Так что я ничего не говорю о ней. Я просто устраиваюсь поудобнее и медленно засыпаю.

Ветер раскачивает ветки деревьев, и над головой слышен шепот листвы. Я стою на траве, а надо мной возвышается Джеймс. Он проводит пальцами по моим волосам, распутывая их.
- У меня такое чувство, что я встречаюсь с Медузой Горгоной, - говорит он. - Ты там, случайно, не спрятала змей?
Он перекидывает черный каскад моих волос мне через плечо и целует меня.
- Если бы спрятал, они бы давно укусили тебя.
Джеймс шутливо кусает меня в плечо и я, смеясь, отталкиваю его. Он наклоняется, поднимает с земли охапку листьев и смотрит на меня так, что я боюсь, как бы все эти листья не оказались у меня в рубашке.
- Нам нужно идти на уроки, - предупреждаю я его и отступаю на шаг. - Миллер совсем без нам пропадет, так что никаких прогулов.
Джеймс ничего не отвечает и с глупой ухмылкой подходит ближе.
- Джеймс. - снова предупреждаю я, хотя едва сдерживаю смех, - я тебя ударю по яйцам. Не заставляй меня.
- Не станешь, - говорит он и делает еще один шаг.
И вот, когда я кричу и поворачиваюсь, чтобы убежать, я чувствую, как он ставит мне подножку, и я падаю на траву. Подо мной шуршат листья, а он сует мне под рубашку грязные листья и смеется как сумасшедший. Но я верна своему слову - я поднимаю колено. Только когда он начинает кричать и кататься по траве, я жалею о том, что сделала. Я чертыхаюсь и тут же подхожу к нему, а он, сжав зубы, прижимает к себе рюкзак.
- Мать твою, Слоан, - говорит он, - ты только что вырубила меня.
- Ой, прости, - я наклоняюсь и прижимаю лицо к его шее, пытаясь обнять, хотя он и стонет от боли. Мне ужасно стыдно, даже хотя он и первым начал.
- Ты только что убила всех наших будущих детей, - стонет он, и поднимает руки, обнимая меня. Я снова целую его в шею и извиняюсь еще раз.
- Я все равно не хочу детей, - говорю я. - Не хочу, чтобы они росли в таком мире.
Джеймс немного молчит, и настроение падает. Мы вспоминаем о трагичности жизни.
- А что, если я хочу?
Я сажусь и смотрю на него.
- Ты же шутишь? - спрашиваю я. Когда я вижу его серьезное выражение лица, когда вижу, что он говорит совершенно серьезно, то не могу даже выразить свои мысли.
- Джеймс. - говорю я, - заводить детей только для того, чтобы они выросли и покончили с собой, глупо и безответственно. И во-вторых это тяжело. Это как... ну, не знаю. Я запуталась.
Джеймс качает головой.
- Я же не говорю, что хочу прямо сейчас посеять свое семя...
- Пошляк! - я бью его по руке, и он смеется. - Ни слова больше о семенах, а то меня стошнит.
- Я просто говорю, - продолжает Джеймс и берет за руку, притягивая к себе. - что маленькая копия меня будет просто очаровательна, и тебе стоит подумать об этом. Скажем, через пятнадцать лет...
- Нет.
- Светлые волосы, голубые глаза, поиск неприятностей на свою голову. Что может пойти не так?
- Все, что угодно.
Я позволяю Джеймсу обнять себя.
Конечно, правда, что любой, кто хотя бы вполовину напоминает Джеймса, будет и отличным, и несносным, но этого мало. У меня замирает сердце, когда я думаю о будущем - о том, сколько людей умрет. И о том, что я не хочу пережить ту же потерю, что пережили мои родители. Джеймс, должно быть, чувствует, как я мрачнею, потому что обнимает меня крепче и целует в макушку.
- Не думай об этом сейчас, - говорит он. - Спрошу тебя потом, лет через пятнадцать.

Я резко просыпаюсь. Воспоминание еще свежо в моей голове, как будто все случилось только что. Боли нет, и на мгновение мне кажется, что это только сон. Но я чувствую в сердце, что все было по-настоящему, я чувствую это в душе. Джеймс лежит рядом со мной, и я трясу его за плечо.
- Дай поспать, - бормочет он, зарывшись в подушку.
- Джеймс, - я кладу ладонь ему на щеку, и он, моргнув, открывает глаза. - у меня было еще одно воспоминание. Мы играли в траве и ты говорил о том, чтобы завести детей.
Он приподнимается на локте.
- Прости, что?
Я смеюсь.
- Ты говорил, что хочешь иметь детей и был таким милым. У меня было воспоминание, а сейчас даже голова не кружится. Не знаю, вчера был довольно напряженный день, так что он, наверное, что-то пробудил. Но, может, возвращение воспоминаний - не всегда плохо, - говорю я с радостью и облегчением. - мы так любили друг друга.
Джеймс снова улыбается и притягивает меня к себе. Я хочу поыеловать его, освежить и его воспоминания, когда внизу раздается шум. Я слышу, как кричит Даллас - по-настоящему кричит - и мы с Джеймсом так и подпрыгиваем.
Мы все еще во вчерашней одежде. Джеймс так быстро выталкивает меня из комнаты, что я боюсь споткнуться на ровном месте. Когда мы слышим голоса внизу, он резко останавливается. Я в ужасе понимаю, что Программа уже здесь. Они нашли нас.
Джеймс резко оборачивается ко мне, распахнув от ужаса глаза.
- Задняя дверь, - шепчет он и толкает меня к небольшой двери и винтовой лестнице, кторая ведет на кухню. Мы уже почти спустились, когда слышим над головой шаги. Джеймс чертыхается и мы бежим быстрее, спотыкаясь на ходу. Когда мы вбегаем на кухню, я ударяюсь локтем о дверную раму. Позади, на лестнице, слышится топот.
Джеймс через заднюю дверь выбегает на улицу, где ярко светит солнце, а воздух прохладен. Мы бежим из дома, я задыхаюсь, изо рта вырываются облачка пара. Мы бежим в лес - это наш единственный шанс. Я босиком, и ноги тонут в мокрой от росы траве. Мы добегаем до мостика - того самого, где я стояла еще вчера и думала, как может быть прекрасен мир. Я ошибалась.
- Стоять!
Я оборачиваюсь и вижу обработчика, одетого в примечательный белый халат, он гонится за нами.
- Джеймс! - кричу я, чтобы подогнать его, мой голос срывается от страха.
Джеймс крпеко держит меня за руку, хотя если бы я его не задерживала, его бы уже давно не было. Как только мы перебегаем через мост, Джеймс поворачивает налево. Мы исчезаем в лесах, и он отпускает меня, чтобы защититься от веток, которые так и лезут нам в глаза.
Мы перепрыгиваем через поваленные деревья. Ветки бьют меня по рукам, одна из них царапает мне щеку. Надо бежать.
Надо убираться отсюда.
Шум позади затихает, но впереди что-то движется, и мы с Джеймсом останавливаемся. Я оглядываюсь, в ужасе смотрю по сторонам: неужели нас окружили. Но потом вижу светлые волосы и облегченно вздыхаю.
- Это Даллас, - говорю я и теперь веду Джеймса за собой. Даллас замечает нас и машет рукой, но прижимает палец к губам. Лес такой густой, что я даже не представляю, куда мы идем.
Мы наконец догоняем Даллас - она растрепана, футболка у нее порвана, болтается на плече.
- Риэлм? - спрашиваю я, задыхаясь. - Кас?
- Кас побежал вперед, - говорит она, показывая в одну сторону, а потом в другую, как будто потерялась. Где Риэлм, не имею понятия. Он исчез.
- Черт, - она говорит, когда слышит крики позади. - Сюда.
Она показывает вправо, и мы снова бежим.