Портрет

Небо затянулось хмурыми тучами. В воздухе пахло сыростью. Пустынная окраина столицы едва могла похвастаться обилием растительности. Парочка выстоявших деревьев были единственным, что украшало этот забытый клочок земли. Под стать настроению времени года, они сменили свои одеяния. Выцветшая и вымокшая от дождей листва разлеглась у самого подножия своих хозяев.

Оглядевшись по сторонам, я заприметила полуразрушенное строение. Оно похоже на довоенную постройку, которой повезло выстоять в войну и в непогоду. Обшарпанное наружное покрытие серовато-коричневого оттенка очень подходило угрюмой осени. Несмотря на свою унылость и невзрачность, у меня возникло непреодолимое желание подойти поближе и осмотреться. Мне было абсолютно не понятно, как и зачем оказалась здесь. Стоило ли подходить к этим безликим стенам. Потерявши счет времени в своих раздумьях, я не заметила, как ноги привели меня к разлому, где раньше, судя по вырезу в стене - стояло окно.

- Ммм... Ааа...

Я замерла. Мне послышалось? Неужели внутри кто-то есть? Алкаши или бездомные? - Первое, что пришло мне в голову. Это и неудивительно, погода, мягко говоря, прохладная, а мерзнуть никому не хочется.

Чтобы не привлечь внимание персон, находящихся внутри, мне пришлось присесть на корточки. Упираясь аккуратно руками о стену, и прижимаясь лицом к нижней части выреза, стала наблюдать, или как сказала бы мама «подглядывать». Меня обуяло не присущие мне любопытство.

Чт.. что? - я быстро зажала рот руками.

- Постой, кажется, я слышала какой-то шум, - сказал силуэт с женским голосом. Смутно знакомым голосом.

- Не отвлекайся. Ты должна хорошо запомнить, каков я внутри тебя.- Его голос был странным и непонятным.

Что-то ты притихла, милая. Я совсем тебя не слышу.

- Ммм.... Аааа. Т-ты...Ускор-рься...Я-я уж-же почт... Аааа, - Простонав в последний раз, она продолжила:

Ты намного приятнее его, может все дело в возрасте? Опытом ты определенно ему уступаешь.

- Думаешь?

- Ты слишком самоуверен.

- Я задал вопрос.

- Ты вдвое моложе, разве ответ не очевиден?

- По-твоему, опыт всегда определяется возрастом?

- Хочешь сказать, я не права?

- Ошибаешься.

- Пусть так, это не отменяет того факта, что ты мне нравишься больше.

- Почему же ты не бросишь его? Не устала спать с нами двумя одновременно?

- Ну почему же одновременно? Сегодня с тобой, завтра с ним.

- Ахаха, велика разница, не поспоришь. Но ты не ответила.

- Меня все устраивает.

- Как скажешь.

Притянув ее за талию, наклонился губами к ее лицу, продолжил он:

В следующую вашу с ним встречу, вспоминай мои прикосновения и ощущения, которые ты испытываешь со мной. Представляй мое лицо, раздвинув свои прекрасные ножки, когда он будет пытаться войти в твою плоть. Ты меня поняла, Ладина?

Резко подскочив на кровати, я схватилась руками за голову, пытаясь успокоить свое разыгравшееся буйное воображение. Что за сексуальные бредни я только что видела? Почему там была Ладина Митрофановна? Абсурд. Пойти что ли умыться, остудить свой пыл.

Проходя мимо комнаты мамы, заглянула внутрь, но ее снова не оказалось дома. Интересно, куда она уходит по ночам, возвращаясь к обеду уже на протяжении нескольких недель. Поведение мамы меня начинает беспокоить. Я вижу, что ее что-то очень сильно тревожит, но не могу спросить ее об этом. Она снова отмахнется от ответа. Периодически, я слышу, как она говорит во сне. Речь настолько сбивчива и бессвязна, что мне едва удалось вычленить парочку разборчивых слов: «Это все он, они»... Кто он? Кто они? Сколько себя помню, еще не было ни одной удачной попытки узнать у мамы о моем отце или ее прошлом. Но как ей помочь, если она молчит? Держит все в себе, запивая алкоголем. Обратив свою голову в сторону циферблата часов, я охнула. Мне надо поспешить. Сегодня в десять часов, мы с моей одногруппницей Сарой собираемся посетить выставку в одной из крупных картинных галерей нашего города. Выставка художников-кубистов. Таких, как Сальвадор Дали, Поль Сезанн и Пабло Пикассо. Кстати, он мой любимчик.

Я училась в классе втором, когда мы поехали школьной сворой на первую в моей жизни выставку. Несмотря на то, что я до последнего сопротивлялась и не хотела посещать столь далекое мне направление искусства. Да и в целом, я не была склона к творческим увлечениям. Все свободное от учебы время, я занималась чтением книг в библиотеке. Книги были единственной отдушиной, спасавшей от надоедливых одноклассников, придирчивых преподавателей; и вечно угрюмой, а временами в состоянии алкогольного опьянения матери. Вот оно - наполнение моих детских воспоминаний.

Сейчас, я безумно благодарна учительнице, которая настояла на обязательном посещении выставки всеми учащимися нашего класса. Благодаря тому дню, мне довелось пасть под чарами творческого течения кубизма и сюрреализма. Ангар, в котором проводили выставку, снаружи напоминал рассыпающееся на щепки здание. Потрескавшаяся краска мрачного серого оттенка, парочка окон с деревянными рамами. Кровли не было, только крыша. Как изба, только без куриных ножек. Впечатление было неизгладимым. Как и страх войти внутрь. Казалось, что как только дверь за мной захлопнется, я больше не смогу попасть наружу. Откуда взялся этот страх, до сих пор не понимаю. Увидев мою заминку, учительница подошла и взяла меня за руку. Так я и очутилась в зале, - одном единственном. Он не был маленьким или тесным, его не разделяли перегородки. Суматошная атмосфера хаоса, вот что было внутри. Немного пройдя поодаль, я как завороженная уставилась на обезумевшее полотно. Все в нем было кричащим. Неполноценно прорисованное лицо, яркий оттенок сине-голубого разукрасил кожу, глаза налипающие друг на друга, нос переходящий в губы; несколько золотых зубов с большими расщелинами, два скрученных уха с одной стороны и головной убор, который собрали из зубов, не вошедших в рот.

- Кто тот безумец, который намалевал эти каракули? - прокричала я тогда так громко, что встрепенулись все посетители.

Быстро подбежав ко мне, учительница проговорила в полшепота:

- Лиана, эта работа зовется «Мужчина в соломенной шляпе с мороженным» от испано-французского художника и скульптора Пабло Пикассо. Он - основоположник кубизма. Таким образом, изображали тело в оригинальной манере, совмещая воедино плоскости. Есть много других авторов данного направления.

- Это считается искусством? - задала я вопрос, перебив учительницу.

- Конечно! В живописи есть много течений и направлений.

- Какие?

- Смотри, к примеру, классицизм - является эстетическим направлением в искусстве в период с семнадцатого по девятнадцатые века. Одной из важных и отличающих его черт - это использование античных образов. Или, графика - искусство изображения предметов при помощи линий и штрихов.

- Вау, звучит круто! - с восхищением прокричала я.

С этого дня, я погрузилась в изучение всевозможной литературы, чтобы узнать побольше о художниках, направлениях и течениях.

Вернувшись из приятных воспоминаний, я подошла к комоду. Что же надеть? Атласное черное платье или джинсы с теплым свитерком... Пожалуй, второе. Накинув поверх темно-бардовое пальтишко и натянув массивные ботинки, я выбежала из дома.

К счастью, пробок по дороге не было, и я успела к самому началу. Около входа меня ждала Сара. Как и всегда, добродушная улыбка, теплый и открытый взгляд, слегка вьющиеся волосы, яркие нарядные вещи. В этом вся она. Очаровательная девушка. Удивительно, что мы так сблизились.

- Лиана, я здесь! - Размахивая руками, позвала меня Сара.

- Привет, ну что, пойдем?

- Да!

- Ты такая энергичная.

- Еще бы, мы редко вот так выбираемся.

- Ты права.

- Лиана, у тебя все хорошо? Выглядишь расстроенной.

- Да, просто переживаю за маму, она снова не ночевала дома.

- Опять?

- Ага.

- Ты пробовала с ней поговорить об этом?

- Однажды.

- А она что?

- Она посмотрела на меня с удивлением, и завалилась спать.

- Странно.

- Вот и я о чем. Ну ладно, не будем об этом. Нас ждут потрясающие творцы, нас ждет искусство! Идем же скорее.

Оставив верхнюю одежду в гардеробной, мы прошли к первому залу. Большой и ярко-освещенный. Здесь были размещены картины Сальвадора Дали.

- Лиана, ущипни меня.

- Что? Зачем? - удивленно спросила я.

- Мы попали в мир обнаженки.

- Ахаха, Сара! Ты не видела, что написано на обратной стороне билета, я права?

- А ч-что там написано? - заикаясь уточнила Сара.

- А ты посмотри.

Судорожно, доставая билет из кармана, Сара перевернула оборот и прочла:

Ню в кубизме и сюрреализме, возрастное ограничение, вход строго с шестнадцати лет.

- В следующий раз свожу тебя в стриптиз.

- Н-не стоит.

- Почему художника пугают виды наготы?

- Не пугают. Смущают немного. Тебе, наверное, сложно будет представить.

- О чем ты?

- Мои родители очень строги. Никаких фривольностей и пошлостей никто из них не позволял ни себе, ни мне.

- Прости, я поняла.

- Да нет, я всегда хотела попробовать что-то запретное, оно так манит. Поэтому я и смущена сейчас. В университете, я стараюсь быть открытой и общительной, потому что образ замкнутой и одинокой мне надоел еще в школе. Меня не воспринимали сверстники, со мной не то что встречаться, даже общаться не хотели. И все из-за моих родителей.

- Они часто приходили в школу?

- Они работали в ней. Мама учителем в начальных классах, а отец директором школы. Из-за их подхода в отношении воспитания, ходило множество слухов. Меня окружали жалостливые и презренные взгляды одноклассников. Вот такой была моя жизнь до поступления в универ. Но не будем вдаваться в подробности, мы здесь чтобы созерцать и наслаждаться.

- Боже, Сара! Посмотри сюда. Как же много... их...

- Членов?

- Мне непривычно такое произносить, извини, Лиана.

- Не страшно.

- Но картина выглядит пугающе, их так много приходится на одну единственную девушку.

- Верно, это же «Содомское самоудовлетворение невинной девы». У нее есть и другое название.

- Правда?

- Да, « Юная девственница, содомизированная рогами собственной непорочности». Вон, снизу, смотри. Вся информация о работе и авторе. Но по твоему лицу, могу догадаться о вопросе, который ты хотела задать мне.

- Это так очевидно? - смущенно проговорила Сара.

- А ты подумала, что я поклонница работ Сальвадора Дали? Мне немного известно о его творчестве. В искусство меня привел эксцентричный образ работы Пабло Пикассо.

- То есть...

- Нет, там не было нагости, - опережая Сару, протараторила я.

Посмотрев по сторонам, мы увидели второй зал. Подхватив Сару под руку, я потащила ее туда. По ее раскрасневшемуся лицу была видна неловкость, которую она продолжала испытывать, находясь в том помещении. Атмосфера, царившая в этом холле, не сильно отличалась от предыдущего.

- И тут тоже?

- Похоже на то.

- Как думаешь, Лиана. Может Дали и Сезанн были приспешниками Сада?

- У них минимальные сходства с бунтующим Садом. Маркиз прошелся по всем возможным и невозможным формам услад от секса. Начиная от гомосексуализма: мужского и женского, и заканчивая фетишизмом и скотоложством.

- А что означает ското.., что там было?

- Скотоложство, то же, что и зоофилия.

Увидев, открытый от удивления рот Сары, я помедлила с дальнейшим ответом. И она не стала больше ничего спрашивать. Немного погодя, Сара предложила перейти в третий зал с работами Пикассо.

- Я тут еще задержусь, а ты иди. Я тебя чуть позже догоню.

- Тебе тут нравится?

- У меня смешанные чувства. Восторг бодает отвращение.

- Хорошо. Не задерживайся, буду ждать тебя там, - указав рукой направление, Сара скрылась за стенами последней комнаты в галереи.

Мне действительно хотелось еще осмотреться. Не так давно, я размышляла над тем, чтобы попробовать себя в новом направлении, смесь натурализма и ню. Писать с натуры или брать задатки в искусстве других художников. А если, все же с натуры? Найдется ли хоть один смельчак, готовый позировать мне абсолютно нагим долгие часы напролет. Вот что меня волновало.

- Прошу прощения! Могу ли я завладеть вашим вниманием? - Полушепотом прохрипел чей-то голос у моего уха.

- Ах! - Отпрянула я. И с нескрываемым изумлением в глазах, повернулась, чтобы рассмотреть того, кто так нагло подкрался вплотную ко мне со спины.

Передо мной стоял ухоженный мужчина, примерно моего возраста. Телосложение у него среднее. Ни худой, ни дородный. Маскулинность выражена не ярко. Черты лица невзрачные. Уродливым его не назовешь, но и красавцем писаным тоже. Глаза излучают опасность. Голос сиплый, прокуренный. В нем ничего приятного или привлекательного. Все мое нутро пробирает мурашками. Рядом с ним ощущаешь тревогу. Надо поскорее найти Сару и уйти отсюда как можно дальше.

- Я бы хотел узнать имя, столь очаровательной особы, - он продолжил разговор.

Игнорируя его слова, я продолжила рассматривать полотна и потихоньку сдвигаться в сторону зала, где меня ждала Сара.

Заметив мое странное поведение, он прервал тишину:

- Если игнорированием ты пытаешься привлечь мое внимание, не стоит. Я уже весь твой.

- Что, простите? - Не смогла сдержаться я, услышав такой нахальный диалог.

- Прощаю, - с усмешкой ответил он.

- Мы не близки, чтобы переходить на «ты», это первое.

- А второе?

- Второе, я не заинтересована в знакомстве или общении с вами. До свидания! - Поспешила я вырваться из общества неприятного мне мужчины, как он схватил меня за руки и резким рывком притянул к себе. Приподнял мою руку и стал обсасывать пальцы.

- Что вы себе позволяете? - Спешно оглядываясь по сторонам, в попытках найти хоть одного человека, который смог бы мне помочь. Но все будто испарились из этого зала.

Я буду кричать, отпустите меня!

- Кричи сколько хочешь, эта галерея принадлежит мне, как и ты, - еще больше раззадорившись пробурчал он, продолжая лизать мои пальцы. Если что-то не хочет идти в мои руки добровольно, я беру это насильно. Запомнила?