Эпилог
Врачи суетились вокруг тела девушки, пытаясь привести ее в чувства различными способами, но было слишком поздно. Удар был очень сильный и жизненноважные органы были повреждены. Спасти юную блондинку не удалось и машина скорой помощи везла в больницу остывающий труп. Патологоанатом сделала заключение и раздела девушку до гола, кладя ее тело в один из охлажденных отсеков, где оно не будет разлагаться какое-то время. Все вещи, которые были при ней, врач отдал главному врачу. Так как никаких данных не было известно о поступившем теле, мужчина взял телефон девушки и позвонил по последнему набранному номеру.
- Алло, Соф, прости меня. Где ты, я должен объясниться.
Встревоженный и грустный голос парня послышался на том конце. Он так жаждал встречи, что врачу стало жалко этого парня, ведь единственная встреча может ждать его только в морге.
- Алло, не молчи. Скажи что-нибудь.
- Простите, вас беспокоит главный врач больницы округа.
- Что? Что случилось? Где Соф?
- Мне жаль... Она погибла. Вы можете приехать и забрать ее вещи?
Теперь уже молчал Гейб. Лишь тихие вздохи в перемешку со всхлипами были слышны на том конце. Он не верил, что это так.
- Алло?
- Да, конечно. Скоро буду.
Мужчина услышал гудки на том конце и положил трубку. На его глазах выступили слезы, которые он поспешно убрал. Сколько он видел смертей, сколько родственников и парней погибших рыдали на его плечах. Ему искренне было жаль каждого. И София не исключение. Она так юна и уже мертва, не успев толком пожить.
Хоупин бросил трубку и приложил ладони ко рту, слушая тишину в ушах и свои тихие всхлипы. Он просидел так пару минут, после чего резко сорвался с места, успевая надеть лишь ботинки. Без пальто, без шарфа или шапки он выбежал из дома, закрыв дверь и направился в больницу. Он влетел в здание, резко распахивая двери и пуская в помещение холодный воздух. Подходя к регистратуре, он не мог четко сформулировать предложение, его язык заплетался и путался в словах.
- Девушка. Поступила. Мне звонили. София. Где она?
Женщина не очень понимала, чего от нее хотят и лишь отстраненно смотрела на парня. Пока не подошел глав врач и не отвел парня от стойки.
- Я так понимаю вы Гейб.
- Именно. Где Софи? Вы сказали, что она мертва.
- Она в морге. Хотите увидеть ее?
Мужчина старался казаться спокойным и не терять самообладание, ведь это его работа. Гейб лишь кратко кивнул и его губа дрогнула, предвещая кучу слез. Врач повёл парня в морг, хотя по правилам этого нельзя было делать. Он кивнул женщине, что работала здесь и она вытянула из отделения тело Соф, прикрытое простыней. Он медленно подошел к нему и откинул ткань. В этот же момент его глаза наполнилнились слезами и они стали непроизвольно скатываться с его щек. Гейб провел пальцем по лицу девушки, которое было уже довольно прохладным; по губам, которые еще сегодня были алыми и теплыми, которые еще утром он так страстно целовал; по шее, на которой еще недавно были оставленны лично им несколько багровых засосов. Он убрал ее волосы с плеч и лица, начиная тихонько скулить и стонать, как маленький щенок. Лишь когда он увидел остывающее тело своей возлюбленной, до него стала доходить реальность. Что он больше не поцелует ее пухлые губы, никогда не посмотрит в её голубые с оттенком зеленого глаза, никогда не возьмет ее руку и не скажет, как она дорога ему, никогда не сможет увидеть ее спящей и мирно сопящей в его плечо, не сможет почувствовать тепло ее тела, когда та напрыгивает на него со спины, он никогда больше не сможет обнять ее и покружить в воздухе, восхищаяясь ее легкостью. Н и к о г д а. Теперь она будет жить лишь в его воспоминаниях, в его голове. Упав на колени и прижимая руки к себе, Гейб начал плакать как маленький ребенок, горькими от обиды слезами. Это из-за него она оказалась здесь, из-за него она мертва. Это он виноват в её смерти. Это он сделал не тот выбор, не то решение. Э т о о н. Медленно вставая с холодного пола, он посмотрел на врача, который протягивал парню пакет с вещами погибшей.
- Можем мы уточнить у вас общие сведения о погибшей.
- София Элизабет Флоренс. 18 лет. Двухтысячного года рождения. Рост 160 сантиметров. Из кровных родственников только мать. Лидия Флоренс.
- Хорошо, спасибо.
Гейб отчеканил это все очень быстро, желая побыстрее прийти домой и остаться на едине.
- Вашу девушку сбила машина. Удар был очень сильный и она скончалась по дороге. - врач немного помедлил и продолжил. - Последними ее словами были признания в любви вам, и что она просит прощения.
Гейб вновь скривился, пытаясь удержать слезы в себе, но одинокая скупая слеза все-таки скатилась по его щеке, потом еще и еще... Она извинялась, даже когда она была не виновата. Какой он мудак. Хоупин кратко кивнул и вышел из больницы. Дальше все было как в тумане, он не помнил, как добрался до дома, не помнил, как разбил костяшки в кровь едва ли не до мяса, как достал бутылку припасенного на крайний случай виски. Он сидел на кровати пил и плакал, пил и плакал. Кто говорит, что мужчины не плачут, не знают, насколько ужасны бывают ситуации в жизни. Даже алкоголь не заглушает ту боль и вину, что разъедала Гейба изнутри. Он не мог терпеть это, не мог вынести и смириться со смертью девушки. Сидя на кровати, на которой они еще сутки назад спали, он не мог не думать о ней, не мог не вспоминать, как мило она его будила, целуя в щечку, как прткусывала мочку его уха, как пританцовывала, когда готовила, как радовалась и восхищалась подарком на свой день рождения... Глянув на пакет ее вещей, он заметил в нем что-то блестящее и вытянул. Это было то самое ожерелье с её именем, которое было в комплекте с браслетом, только здесь его не было. Открывая по очереди шуфлятки в тумбочке, он не нашел браслет, зато нашел блокнот. Тот самый, в котором она написала сто причин, почему она его любит.
-"Когда ты начинаешь восхвалять себя, ты очень грациозно вскидываешь подбородок вверх... "
-"У тебя такие симпатичные ямочки на щеках, когда ты улыбаешься, поэтому я стараюсь заставить тебя улыбаться чаще... "
-"Мне нравится твое поведение, когда ты пытаешься что-то скрыть, потому что у тебя это совсем не получается, зато выглядит довольно мило, видел бы ты себя со стороны..."
-"Ты терпишь мои походы по магазинам искренне говоря, что мне идет, а что нет. И не устраиваешь истерику, по поводу отхода домой... "
-"Мне нравится подслушивать твое пение в душе. У тебя очень красивый голос, когда же ты споешь лично для меня? "
-"Мне нравится твоя простота в общении, когда ты есть ты и никто больше... "
-"Мне нравится наблюдать, как ты кусаешь своих губы и тихонько стонешь, когда появляется кровь... "
-"Ты знал, что ты очень красивый? Мне особенно нравится наблюдать за тобой, когда ты выполняешь свою работу, постоянно поправляя челку и бесишься, что она падает тебе на глаза снова и снова... "
Гейб перелистывал блокнотик читая записи, написанные от руки Софи таким до жути красивым почерком. Гейб прочитал этот блокнотик несколько раз и с его лица не могла сойти приятная улыбка. Она правда очень любила его, сильнее всего на свете, жаль, что он не сможет больше сказать ей этого.
Он должен был стать ее спасением, но стал причиной, по которой она погибла.