Алиса и Анна

Ах... Пожалуйста, перестань, а не то мы обе потом пожалеем!

Разум требует остановиться, а тело жаждет обратного.

Всё же пойдя на поводу у тела, я положила руки на попу Алисы. Боже, она такая маленькая, пухленькая и крепкая.

Хочу! До безумия хочу ощутить её нежную кожу под своими руками. Плевать на последствия.

Я запускаю руки под этот дурацкий бабушкин свитер, а там... Майка! Пытаюсь задрать и её, но тут же слышу:

— Маленькая извращенка.

Моё сердце выдержало этот удар только лишь за счёт чуда. Чуда, поскольку она сказала это не мне.

Я чуть отстраняюсь и вижу перед собой красную щёчку Алисы. А проследив за направлением её взгляда заметила Курочку, сидящую в метре от нас на корточках.

У неё лицо цвета спелого помидора и при этом совершенно невиннейший вид.

До чего же обидно. Я хочу ещё! Поэтому перевожу руки с поясницы Алисы чуть вниз, к её бокам, а потом вверх, на сужение, к узенькому животу.

Чёртов ремень и кобура мне мешаются и всё равно... Эти упругие изгибы под тоненькой маечкой и юбкой. У меня кругом идёт голова, а тело Алисы при этом чуть вздрагивает, словно ей стало щекотно.

— Интересно, — хрипловатым голосом сказала Алиса и видимо захотела попытаться проделать нечто подобное со мной, но на мне блузка и ночная рубашка, заправленные в джинсы.

Наверное, слегка подло после содеянного вырываться, но мне до жути неловко. Одно дело трогать самой, а другое, когда трогают тебя. Благо Алиса не использует всю свою силу. Поэтому я достаточно легко перехватываю её ручки, замечая, что они снова очень холодные.

— Ты плохо себя чувствуешь? — сказала я, глядя в слегка прищуренные глазки Алисы. Она выглядит так, словно выпила лишнего.

Попутно я пытаюсь утешить себя тем, что ничего страшного не произошло. Якобы девушкам в порядке вещей трогать друг друга за попы или же кусать за уши. Подруги так иногда поступают. Правда конкретно я так ни разу раньше не делала. Но пока лучше не думать об этом.

— Плохо? — сказала Алиса, рухнула на пол и, смотря в потолок пустым взглядом, продолжила: — Наверное, нет, но я бы немножечко здесь полежала.

— Здесь? — удивилась я. — Иди на кровать, если Курочка не против.

Я перевожу взгляд на Курочку, и та отрицательно качает головой, указывая на дверь в дальнюю комнату. Кстати, цвет лица у неё уже прежний.

— Она не против, вставай, — сказала я и заметила несколько капелек крови на её шее. — Только сначала сходи в душ. У тебя тут кровь.

Алиса фыркает и не двигается с места. Даже закрыла глаза, словно собралась и правда весь день проваляться в прихожей. Пускай тут не грязно, и всё же...

Какое-то время я сижу и смотрю на это неподвижное тело в странной одежде. Думаю она не дурачится. Алиса в самом деле не против пролежать здесь весь день. Вот только мне почему-то кажется, что это не из-за особенностей характера или усталости от бессонницы. Скорее всего, это следствие эмоциональных качелей, то есть один из симптомов её психической болезни.

То она от радости выбивает дверь в подъезде, то валяется без сил на полу и не хочет даже пошевелиться. Причём не сказать, что это состояние прямо резко на неё накатило. Я заметила, что она стала какой-то апатичной ещё до того, как мы подошли к этому дому. Или сразу после встречи с Курочкой?

В общем, всё это глупости и на самом деле неважно. Какая бы болезнь у неё не была и насколько бы странными не были её проявления — я постараюсь помочь.

Поднявшись на ноги, я подошла к Алисе и чуть приподняла её за подмышки, в очередной раз удивившись тому, что она не такая уж и тяжёлая.

Просто подсознательно я каждый раз ожидаю, что она будет весить как танк. Это странное противоречие проистекает из её нечеловеческой силы.

— Идём, не лежи как собака в прихожей, — сказала я и наконец поставила Алису на ноги.

— Гав! — пролаяла она, улыбаясь. — Всё-таки ты меня доконаешь.

— Доконаю. Давай, иди мойся. А мы пока с Курочкой отыщем для тебя какую-нибудь одежду на смену. Если присмотреться, то ты вся в этом...

Цокнув языком, Алиса побрела в ванную. Курочка даже позаботилась и открыла ей заранее дверь. Какая хорошая девочка.

Как только послышался шум льющейся воды, эта странная девочка жестом пригласила меня в дальнюю комнату. Она оказалась очень большой и дорого украшенной. Ни разу в жизни такие хоромы в реальности не посещала. Чувствую себя деревенщиной, оказавшейся в столице.

Какая огромная двуспальная кровать и телевизор напротив... Приятный пушистый ковёр, красивая подсветка по всему потолку, картины, куча дорогостоящей на вид мебели, начиная от прикованных столиков и заканчивая диванчиком с двумя креслами. И всё это в тёмных постельных тонах. Даже шторы тёмно-синие.

Весь интерьер словно специально для меня создавался. Всегда хотела себе похожую спальню, но мечтать не вредно. Если обставить так мою малюсенькую студию, то в итоге будет даже неловко кому-нибудь её показать.

Просто как представлю среди такой красоты холодильник и работающую стиральную машинку... Аж плакать хочется.

Так засмотрелась, что потеряла Курочку из виду. Куда она подевалась? И вот я замечаю ещё одну неприметную дверь. Я сразу поняла, куда она ведёт. Ведь в этой спальне нет ни единого шкафа или комода.

Зайдя в гардеробную, я аж ахнула от удивления. Мало того, что она по размерам с четверть моей комнатушки-студии, так ещё и все полки завалены коробками с обувью, а с противоположной стороны громоздится несметное количество всякой разноцветной одежды на вешалках. В большинстве своём женской.

Курочка видимо не планировала искать одежду на смену. Вместо этого она достала полотенца и комплект нижнего белья в упаковке. Не уверена, что нечто подобное подойдёт нашей Алисе... Слишком уж оно откровенное; в большинстве мест прозрачное.

Я смотрю на эту невинную девочку и пытаюсь понять, шутит она надо мной или всерьёз хочет одеть Алису в нечто подобное? Я даже не уверена, что ей подойдёт этот размер.

— Спасибо, конечно, но бельё лучше оставь, — сказала я, криво ухмыляясь. — Мы позже сходим и купим всё необходимое, чтобы тебя с твоими родителями не сильно обременять.

Курочка кивает и убирает бельё туда, откуда взяла. Но это ладно... Почему она молчит? Она же при мне ещё ни единого слова не сказала.

— Слушай, Курочка, а твои родители не будут против, что ты нас сюда привела? Ещё и вещи своей мамы нам раздаёшь.

Девочка невинно улыбается и отрицательно машет головой, прижимая к груди груду полотенец. Миленькая, но какая-то странная. Хотя мы все в той или иной мере странные.

Устав копаться в чужих вещах, я останавливаю свой выбор на старой розовой футболке, на которой изображён мультяшный арбуз в кепке, и на белых шортиках. Все это почти наверняка будет на Алисе висеть, но ей к этому не привыкать.

Да и к тому же одежды более мелких размеров тут попросту нет. Да даже если бы и была, то я всё равно одела её именно так. Просто до чего же она миленько выглядит, когда одета во что-то неряшливое.

— Ладно, хватит. Идём, — говорю я и, задумавшись на мгновение, продолжила: — На, возьми, передашь это ей.

Курочка кивает и уверенной походкой направляется к ванной. Она даже не подумала постучаться. Просто зашла и всё.

Я бы так не смогла. Как же неловко. А ведь я хоть на мгновение, а задумалась о том, чтобы самой это сделать. Но в конце концов струсила, извращенка. При одной только мысли о том, что я могла бы увидеть, сердце забилось быстрее...

А вообще насколько нормально думать о чём-то таком? Всё-таки, и в самом деле... У всех в этой квартире не всё в порядке с головой. Как же мне сейчас стыдно. Всё дело в том, что я мельком взглянула на эту огромную кровать и тут же с надеждой подумала: «Надеюсь и сегодня мы будем спать вместе». Боже...

Да и с чего у меня при одной только мысли об обнажённом теле Алисы стало так неспокойно в груди? Она же совершенно обычная девушка. У неё нет каких-либо привлекательных форм или чего-то подобного...

Без шуток. Она выглядит как слегка увеличенная версия Курочки с лицом взрослой девушки, пускай и очень милой. Хотя как милой? Эти мешки под глазами и безумный взгляд...

Странная всё-таки штука — человеческий мозг. Я запуталась в себе окончательно. Просто в голове не укладывается, как мне могла так сильно понравиться девушка. Не понимаю и думаю я не единственная такая особенная.

Я никогда раньше об этом всерьёз не задумывалась, но, скорее всего, с подобной ситуацией много кто сталкивается. Просто в какой-то момент ты понимаешь, что считай с первого взгляда влюбился в человека одного с тобой пола и всё — теперь живи с этим. А ведь для многих подобное открытие может стать катастрофой.

Как они в таком случае оправдываются перед родителями или друзьями? Перед самим объектом любви? Ведь в нашем обществе подобные отношения осуждаются.

А что я? Мне вообще на всё наплевать. У меня нет ни семьи, ни подруг. Я сама по себе в этом мире.

От этой мысли на душе делается так хорошо и спокойно... Ведь мне не нужно перед кем-то отчитываться. Я могу делать всё, чего мне только захочется.

Однако уже спустя мгновение мой так старательно выстроенный воздушный замок разлетается на кусочки. Чему я так радуюсь? Как будто сам факт того, что я влюбилась в Алису — автоматически делает нас парочкой, которая проживёт всю жизнь вместе и умрёт в один день. Но как бы не так.

Это означает только одно: я буду жить со своими чувствами в одиночку, надеясь на чудо, а точнее на весьма маловероятную взаимность Алисы. То есть на взаимность от девушки, которая мало того, что эмоционально нестабильна из-за болезни, так ещё и в личностном плане она абсолютный ребёнок. Боже... За что мне всё это?

Похлопав себя по щекам, я направилась на кухню, старательно отгоняя все подобные глупые мысли. Сейчас есть и куда более насущные проблемы, над которыми стоит задуматься. Например, как быть с родителями Курочки, когда те вернутся домой?

Постойте, а у неё вообще есть родители? Просто если Курочка «настоящая» как Алиса или же я, то она должна быть сама по себе. Но мой мозг отказывается принять факт, что такая маленькая девочка в состоянии выжить в этом мире совершенно одна. И всё же стоит спросить её о родителях.

Войдя в кухню, я уже не так сильно удивилась богатству. Размерам — да, а богатству не очень. В конце концов я впервые в жизни вижу такой большой холодильник с вмонтированным в дверцу экраном, и понятия не имею, сколько он стоит. Наверное столько, сколько вся мебель в моей малюсенькой клетушки-студии. Значит я всё-таки удивилась. И мне очень завидно. Живут же люди.

В этот момент пришла Курочка и уставилась на меня, словно в ожидании какого-либо вопроса. А я понятия не имею, как его лучше задать. Просто спросить о том, вернутся ли её родители домой, как-то не хватает смелости. Ведь она совсем ещё маленькая. Я могу её очень расстроить подобным вопросом, а мне бы этого не хотелось. Тогда зайду издалека.

— Слушай, Курочка, ты не против, если мы с Алисой останемся у тебя на несколько дней?

Девочка широко улыбается и в очередной раз отрицательно машет головой.

— Мы будем жить в большой комнате?

Кивок, причём настолько резкий, что даже косичка подпрыгнула в воздух.

У меня тут же отлегло от сердца. Значит она действительно сама по себе и её родители, скорее всего, не вернутся. Ни сегодня, ни когда-нибудь в будущем. Ну вот, теперь мне стало немножечко грустно. Саму себя опечалила.

Подойдя к Курочке, я слегка потрепала её по голове и сказала:

— Ты завтракала? Хочешь перекусить? Я приготовлю.

Курочка снова отрицательно трясёт головой и бежит в прихожую. Там надевает свою розовую шапочку, обувается и накидывает на плечи рюкзачок. После чего, мило улыбаясь, машет мне ручкой, берёт ключи со специального крючка на стене и тут же убегает за дверь.

Наверное, пошла в школу. Я было подумала её остановить, но всё произошло так быстро, что теперь уже поздно. Да и мне кажется, что ей не впервой ходить на занятия в этом жутком мире.

И всё же мне неспокойно.

С ней точно всё будет в порядке?