Марк
«Иногда я думаю, что мы слишком часто совершаем выбор, не осознавая, как этот выбор изменит нас и окружающих. Мы не видим, куда нас приведет следующий шаг, но делаем его. И потом... что-то меняется, безвозвратно».
Я не могу точно сказать, почему я решился на этот шаг, когда увидел её в парке. В тот момент, когда мои глаза встретились с её, всё вдруг стало ясным и одновременно мракнуло в голове. Она сидела на скамейке, не двигаясь, словно часть ночи. Маленькая, хрупкая, с лицом, которое больше напоминало маску, чем живое выражение. Мне не нужно было думать, чтобы понять, что её жизнь была далека от лёгкости и простоты.Марк Торенс был человеком, который привык контролировать каждую свою эмоцию, каждое своё действие. В его мире не было места для случайностей и неожиданностей. Но когда он встретил Аду в парке той ночью, все его привычки, вся его жизнь были нарушены. Он не мог отвести взгляд от неё, и когда предложил ей помощь, он, сам того не осознавая, уже вступил на путь, который бы изменил его и её судьбы навсегда.
Я — Марк Торенс, 28 лет, владелец одного из самых крупных стартапов в сфере IT, миллиардер. На вид — огромный, почти два метра роста, с тяжёлым телосложением, олицетворение силы и уверенности.
Она была маленькой и хрупкой. Её глаза, полные страха и отчаяния, были теми самыми окнами, в которых он увидел всю боль и заброшенность. В её глазах было что-то такое, что, несмотря на её молчание и отчуждённость, делало её уязвимой и беззащитной, и в тот момент Марк почувствовал странную ответственность за неё. Не потому что она была слабой или не могла за себя постоять, а потому что её присутствие в его жизни пробудило что-то, что он давно не ощущал. Жалость? Нет, скорее это было чувство, которое возникло в ответ на ту пропасть, которая открылась в её душе, ту зияющую пустоту, которую он хотел заполнить. Мне не хотелось её трогать, не хотелось, чтобы она чувствовала мою физическую силу. Но когда я увидел её, я понял, что хочу сделать что-то важное для неё, что-то, что, возможно, изменит её жизнь.
Я не был склонен к импульсивным решениям. Мой бизнес научил меня взвешивать каждый шаг. Я привык все контролировать. Но что-то в её тёмных глазах заставило меня забыть об этом. Я не мог пройти мимо. Странно, но я даже не думал о последствиях. Не думал о том, что будет, если я возьму её с собой. Это просто было нужно сделать.
Когда я подошёл к ней, я отметил, как она сразу напряглась, как будто каждое её движение было обдуманным и осторожным. Я сказал ей, что помогу. Но в её глазах не было благодарности. Там была только растерянность и страх. В её сердце, вероятно, жил страх, который не был вызван мной, а всей её жизнью до этой встречи. Я не знал, что с ней случилось, но интуитивно понял, что её не просто бросили на улицу. Она бежала от чего-то, что было намного опаснее и страшнее, чем я мог себе представить.
Когда я взял её на руки, мои мысли были в замешательстве. В том, как она была легка. Как её тело буквально вписывалось в мои огромные ладони. Я был настолько большой, что мои руки покрывали её практически целиком. Я чувствовал её напряжение, её неуверенность, её страх. Но её тело, несмотря на все эти эмоции, становилось чем-то вроде пустого холста в моих руках. Её тело было таким маленьким по сравнению с моим. И в этот момент я понял, что она нуждается не только в помощи, но и в защите. Я был готов её защитить, но только если она сама этого захочет.
Когда я привёз её в дом, я не был уверен, что это правильный поступок. Я чувствовал странное внутреннее сопротивление. Не то, чтобы я сомневался в своём желании помочь, скорее в том, что её присутствие — это как вливание в мой мир чего-то нового и неожиданного. В моей жизни не было места для таких нежданных изменений. Я был всегда один — успешный, сильный, привыкший держать всё под контролем. Но теперь... теперь рядом была она.
Её маленькая фигура, её тонкие плечи и робкое выражение на лице. Она почти не смотрела на меня. Она следила за каждым моим движением с осторожностью, как будто ожидая, что я сделаю что-то неожиданное. Когда я сказал, что дам ей комнату, она не сказала ни слова. Я знал, что это её первый шаг к принятию помощи, но было очевидно, что она не доверяет мне, как и я ей. Странно, но я чувствовал, что это правильное решение, хотя она молчала и не показывала никаких признаков того, что ей действительно нужно было это.
Когда я оставил её одну в комнате, я почувствовал странную пустоту. Я привык к одиночеству, к своему мирку, где меня никто не тревожит. И теперь в этом огромном доме появилась она — маленькая, неуверенная, настороженная. Она вряд ли могла понимать, что я её не бросаю, но каждый мой взгляд на неё подтверждал, что она не из тех, кто готов принимать помощь легко. Не из тех, кто быстро доверяет.
Путь к дому
Марк не думал о последствиях своего поступка, когда взял Аду на руки и повёз её к себе домой. Он был уверенным человеком, всегда знал, что и как делать, но этот шаг, этот импульс быть рядом с ней, был чем-то совершенно новым. На пути к дому он украдкой поглядывал на неё. Она сидела сжалась в угол кресла, сжимая руки в кулаки, и, несмотря на её молчание, он чувствовал, как напряжение с каждой минутой возрастает.
Её страх был виден в каждом её жесте, в том, как она пыталась не смотреть ему в глаза. Она не верила ему, не доверяла. И, в каком-то смысле, он понимал её. Много лет назад он сам был так же замкнут, как она. Но это не было обоснованием для её поведения — она была потеряна в этом мире, и, несмотря на его желание помочь, он понимал, что его усилия могут быть напрасными.
Когда они наконец прибыли в его дом, Марк не знал, как правильно поступить. Он не хотел её пугать, но и не хотел, чтобы она чувствовала себя лишней. В этом доме, который был его личным убежищем от всего мира, она должна была стать частью его жизни. Но как это сделать, когда между ними стояла стена молчания и недоверия? Он отнёс её в гостевую комнату, поставил перед ней горячий чай и сказал, что она может отдохнуть.
Марк не знал, что делать дальше. Он не был специалистом по отношениям, не умел открываться людям. Он был бизнесменом, привыкшим анализировать ситуации и принимать решения, не думая о чувствах. Но здесь, рядом с этой девочкой, которую он только что взял к себе домой, он оказался на грани неуверенности. Что если она не будет чувствовать себя в безопасности? Что если она решит сбежать и никогда
Я думал о ней всю ночь. Моя жизнь всегда была очень предсказуемой. Я знал, что происходит с моими компаниями, что будет с проектами, на которые я инвестировал деньги. Но с ней было всё по-другому. Я не знал, что ей нужно. Я не знал, что будет, если я оставлю её в своём доме. Но я знал одно: я не мог оставить её на улице. Не мог.
Я дал ей пространство. Я оставлял еду в комнате и не пытался разговаривать. Я не мог заставить её открыться. Каждый раз, когда она начинала смотреть на меня, её взгляд был полон отчуждения и недоверия. Но что странно, с каждым днём её тело становилось менее напряжённым. Я мог почувствовать, как она становится чуть более расслабленной, как будто сама идея находиться здесь, в моём доме, постепенно воспринималась как нечто безопасное.
Я замечал, как её дыхание становится спокойнее, как она не так остро реагирует на каждое моё движение. Но между нами оставалась эта дистанция, которую не было легко преодолеть. Я знал, что я не могу форсировать события. Я не мог просто разговаривать с ней о том, что она чувствует. Но я чувствовал, что она начинает привыкать ко мне. Медленно, но верно.
Я также замечал, как её глаза становятся менее насторожёнными, как она всё чаще следит за моими движениями. Не то чтобы она прямо проявляла интерес, но я понимал, что она начинает привыкать к моему присутствию. Это было странное чувство. Мой мир всегда был упорядочен, всегда чётко разделён: работа, спорт, успех. А теперь в нём появилась она. Девочка, которую я нашёл в парке, без какой-либо подготовки или понимания, как быть с этим.
Всё это время я пытался контролировать свои мысли. Я думал о ней как о человеке, нуждающемся в защите, но не мог не заметить, как она начинает действовать по-своему. Её телосложение — хрупкое, но грациозное, сильно контрастировало с моим. Она была всего 165 см ростом и весила около 55 кг, а я был гигантом — 198 см и 120 кг. Я привык быть сильным и внушать людям уважение одним своим видом, но в её случае это не работало. Она оставалась отстранённой и молчаливой, как если бы всё, что я делал, не значило для неё ничего.
Я знал, что нужно время. Время, чтобы она почувствовала себя в безопасности, чтобы она перестала воспринимать меня как угрозу. Но, несмотря на это, я не мог избавиться от чувства, что её жизнь была разрушена до того, как я её нашёл. Её молчание, её отчуждённость — всё это говорило о том, что она пережила что-то, что было гораздо хуже, чем то, что она могла бы пережить в одиночку.
С каждым днём, когда она оставалась в моей комнате, я ощущал, как мои чувства меняются. Я не мог просто оставить её и забыть. Я не мог сделать вид, что ничего не происходит. Она стала частью моего мира, даже если я этого не хотел.