18. Вода и воздух.
Думаешь ли ты обо мне
Так же, как я думаю о тебе?
Если бы я мог попросить прощения,
Но мне действительно пора идти.
Я лишь хотел, чтобы ты знала,
Что этот мир безобразен...
...Перестань рыдать и чувствовать себя беспомощной,
Вытри слезы и начни верить!
Вера - это единственное, что у тебя не смогут отнять.
Из песни The world is ugly - My Chemical Romance
Глава 18. Вода и воздух.
Pov
Автор
Тишина пронзила всю, посеревшую вмиг, комнату, в которой, казалось, поселилось вечное молчание. Вот-вот, на глазах, последние капельки счастья покидали здание, оставляя и обескураживая людей, которые там находились: девушка с ангельской внешность, ее брат и парень с огненными волосами. Между всеми повисла атмосфера переживаний и печали.
У горящего камина сидела девушка. Можно было бы ее описать, как настоящего ангела (внешность ее была именно такой), но отчаяние и боль, которые отражались в ее лице слишком сильны. Когда-то радостные, родные глаза наполнялись блаженством, которое улетучилось куда-то в неизведанном направлении.
Рядом, с греющейся у камина, девушкой находился челкастый (челка, действительно, длинная) парень. По родному взгляду на девушку все стало ясно - они брат и сестра.
Тот же разрез глаз, та же улыбка, тот же упертый характер, которого сейчас так не хватало, смотрели друг другу в глаза.
Почему они перестали видеться и разговаривать друг с другом в последнее годы? Почему они так отдалились? Сейчас это не важно. Ничего не важно.
Помимо девушки с ангельской внешностью и челкастого парня в комнате присутствовал еще один человек. Человек, который чувствовал себя лишнем в этой компании - Джэрард. Тот самый Джэрард Уэй, который живет по-соседству.
Теплый свет камина нагоняет не самые теплые мысли.
Интерес в красноволосом рос все больше и больше, но утих на своем пике. Какая разница, что Клэр делает здесь? Главное - то, что она сказала.
Единственная сказанная фраза девушкой, перевернула сознания Фрэнка и Джэрарда сверх на голову, забирая с собой все эмоции и слова поддержки.
Камин. Огонь завораживал. Как в настоящем жерле вулкана, бушевала буря - не больше, чем в душе людей, смотрящих на него.
Тлеющую угли, то вспыхивая, то рассыпаясь в пепел за темной решеткой, создавали захватывающие картины. Картины, которые видел только Джэрард: всадники скачут на своих верных товарищах-лошадях по огненной пустыне, которая сменяется палящим солнцем все ближе и ближе.
- Джэрард Уэй, - голос девушки остановил попытку красноволосого бесследно покинуть помещение, - ты же Джэрард Уэй?
- Да. - Красноволосый первый раз сказал что-либо за последний час. - Я не хочу не кому мешать и...
- Джи, ты не мешаешь. - Фрэнк быстро оторвал взгляд с сестры на парня в дверях. От теплого света камина на лице челкастого парня плясали холодные и мрачные тени. - Ты мне нужен здесь.
Такая просьба не могла не смутить и удивить одновременно: не уверенность в себе Джэрарда снова дала о себе знать.
- Ты же Клэр? - Спросил красноволосый, подходя к камину.
"Ты мог спросить что-то еще более неуместное? - Думал про себя Джэрард. - Конечно же, это она!"
- К сожалению, да. - Она повернула голову в сторону Джэрарда. - Я помню тебя, ты единственный человек, который не пожалел и не оскорбил меня. Ты просто ушел, тогда, во время школьной тревоги.
На лице Клэр больше не было горьких слез, лишь их соленое послевкусие. Характер девушки не позволял ей чувствовать себя слабой хотя бы еще минуту. Она не была такой. Слабость, неуверенность - точно не про Клэр.
Мысли Джэрарда заметались в недалекое прошлое, вспоминая тот день, о котором упомянула девушка. Школьная тревога. "Пожар". Одинокая фигура на лавочке. Слезы. И голубые глаза.
Казалось, радужка глаз была соткана из всех оттенков голубого и синего: от самого холодного и ледяного, до теплого и голуба-небесного тона на краях. Сейчас все эти оттенки смотрели на Джэрарда, которые вдохновляли и завораживали одновременно.
- Я что-то пропустил? - Фрэнк ворвался в молчание серой комнаты и разорвал его на куски. - Вы знакомы?
Почему-то ощущение неловкости пронзило тело Джэрарда, которое читалось, в постоянно теребящих край кофты, руках.
- Относительно. - Джэрард буквально провалился в воздушное кресло, в котором хотелось задержаться на долго.
Тепло камина, мягкость и удобство, приятное объятие с Фрэнком - ничего не могло исправить внутреннего состояния парня - переживание. А если быть точнее, ощущение тягости на душе. Ему хотелось помочь, но чем и как?
Что мог сделать Джэрард в такой ситуации?
Ответ случайным образом закрался в мысли красноволосого, давая быструю химическую реакцию в нейронах мозга. Идея.
- Я не ухожу. - Джэрард неохотно отсоединился от тянущего все ниже и ниже кресла, чувствуя недостаток в равновесии. - Мне нужно кое-что принести.
Все объяснения на этом заканчивались. Под вопросительным взглядом Фрэнка и безмолвным вопросом на губах Клэр "что?", красноволосый парень быстрыми и растянутыми шагами исчез из дома, медленно закрывая за собой дверь.
Взгляд челкастого парня был все еще прикован, к только что скрывшей за собой человека, двери. В свете от камина она приобретала теплые оранжевые пятна, на перебой с теплыми оттенками красного и коричневого. Почему у Фрэнка не было чувства сильной неожиданности, когда Джэрард ушел?
Фрэнк ощущал, что знает этого парня; понимает, что твориться в его голове. Но в тоже время, совершенно не зная его, не зная, какие тараканы сидят глубоко внутри сознания. Привязанность и близость - то, что чувствовал Фрэнк по отношению к Джэрарду. Он не мог этого скрыть.
Сейчас Фрэнк, сосредотачиваясь на одной мысли, быстро терял ее в безграничном пространстве головного мозга и памятном омуте времени - и находил другую: Клэри. Вот, что действительно его волновало. Сначала появилась паника, потом боль с примесью жалости. Страх. Ненависть к несовершенству мира. Страдание. И, наконец, любовь. Любовь к своей маленькой и беззащитной сестренки, к Клэри.
Кадры из совместного детства встали перед глазами: два неугомонных ребенка устроили настоящий турнир армрестлинга; те же чуть подросшие дети пытаются овладеть навыком игры на гитаре; только вступившие в возраст подростков бунтари отрываться под рок-музыку любимых групп. Слишком много теплых и важных воспоминаний разом овладели Фрэнком.
В залитую теплотой камина комнату, безжалостно ворвался Джэрард, держа папку (а3 формата) в правой руке.
- Я извиняюсь, - красноволосый разулся и оказался в том же заволакивающем и прогибающемся под общей массой тела парня, кресле. Ему оно определенно нравилось.
- Что это? - Клэр взглядом указала на руку красноволосого, в которой покоилась папка вишневого оттенка, на которой так же плясали огоньки каминного света.
Не выдавая ни слова из своих тонких и выразительных губ, Джэрард протянул содержимое руки девушке, выжидательно смотря ей в голубые глаза ангела. Чего он ожидал? Реакции.
Маленькие и ухоженные ручки Клэр аккуратно открыли папку, доставая из нее один большой лист бумаги. Это был рисунок - портрет человека с ангельской внешностью - Клэр.
На рисунке она предстала в венке из алых цветов, которые перекликались с тоном губ. Рука касалась очень правдоподобного овала лица с выразительным тенями, где нужно и не нужно. В этой работе Джэрард рисовал так, как он, действительно, хотел, забывая про все существующие на данный момент, основы и законы светотени.
На листе царила гармония: один цвет плавно перетекал в другой. В главенствующих цветах были все возможные оттенки голубого и розового. Преимущество у холодных.
На рисунке Клэр выглядела настоящей повелительной морской стихии. Вода окружала ее светлые волосы и выбивавшиеся из них еще более светлые отдельные волоски, выполненные белой гуашью. Розово-алый лотос, в правой нижнем углу листа добавлял композицию, как в цвете, так и в идеи рисунка. У него, определенно, был идея, которую знал лишь создатель.
Зрачки девушки быстро перемещались по листу, разглядывая каждую мелочь и общую картину в целом. Джэрард уловил ту же нотку в лице Клэр, что и у Фрэнка, когда красноволосый вручил его портрет ему: слегка прикушенная нижняя губа, налитая алостью, почти как на рисунке; глаза, выражающие восхищение, которые никак не могли оторваться от бумаги.
- Это я. - Утвердительно произнесла Клэр, еще больше покусывая нижнюю губу, которую становилось жаль. - Ты рисовал?
Джэрард увидел невинную, сладкую улыбку на лице девушке, которая запечатлена в его голове и закреплена на бумаге. Она больше не грустила.
Кажется, Джэрарду удалось помочь человеку, открывая кусочек своей души. Он чувствовал неподдельное чувство радости.
***
Pov
Фрэнк Айеро
Когда мы вышли из дома, атмосфера перестала так тяготить. Или же только я почувствовал некий прилив сил, закрывая ключом входную дверь и прощаясь с Джи. Я многое хотел ему сказать, но слова оборвались, перепутались и исчезли вовсе. Поэтому я постарался выразить благодарность и преданность в своем взгляде. Мне всегда казалось, что Джэрард может меня читать, видеть сквозь мое тело.
Рука Клэри крепко сжимала мою вспотевшую руку. Я переживал. Ладно, я очень переживал.
- Ты хочешь поехать на автобусе, - мой голос подрагивал, - или прогуляться пешком?
- Пешком.
Буквально, час назад домой вернулась мама. Рассказав что случилось, сработала быстрая реакция матери - вот мы уже собирались в поликлинику, но я почувствовал страх и боль, которые испытывала Клэри. Поэтому мы идем одни - только я и Клэри. Так будет проще.
Наши ноги шли в шаг друг другу, чувствуя одинаковое напряжение. Готов поспорить, что Клэри думает о том же, что и я - о маме.
В голове возник портрет женщины в слезах, всхлипывавшей каждую вторую секунду. Как бы я не пытался ее успокоить - не получалось, только одно чудо подействовало под именем Клэри. Ее голос звучал нежной и плавной симфонией для ушей, а улыбка выражала подлинное спокойствие.
Почему спокойствие, ведь многие бы на ее месте, устроили истерику, панику? Потому что Клэри Айеро никогда не была такой, как все. Я горжусь ее простотой к отношению сложных ситуаций и прочих нападков и переворотов судьбы. Она всегда видела плюсы жизни, выбирая их из многих минусов - не каждому дано такое прекрасное качество.
Портрет, который нарисовал Джи - он великолепен. Жаль, я не такой талантливый, как он и даже не могу нормально выразить свои эмоции.
Он изобразил Клэри в воде, словно есть какая-то задумка. Я только сейчас понял, что это значит - стихия. Стихия воды.
Вода - это жидкий кристалл, отражающей в себе все входящее в поле его зрения. Лично я себе ее именно так и представляю.
Ассоциация с морем. Гармония. Спокойствие. Защита. Умиротворение.
Клэри, подобна волне, в одну минуту - энергичная и яркая (в момент нарастания течения и подъема), потом - она стихает, но никогда не сдается. Это тот человек, который всегда выслушает и поможет - даст нужный и правильный совет. Она, как будто отражает тебя, твою сущность, показывая кто ты есть на самом деле.
Я почувствовал новый прилив напряжения в воздухе, как-будто Клэри сейчас заговорит. И я оказался прав.
- Фрэй, прости за вопрос, - Клэри сжала мою руку с новой силой, - но ты скучаешь по папе?
Давно я не слышал "Фрэй", ведь только один человек называл меня так, и этот же человек сделал это снова. Странное ощущение ностальгии и мурашки по кожи, которые проходили от головы до пят.
- Да. - Тихо сказал я, зная, что меня услышали. Она всегда слышит. Даже когда я молчу.
- Я тоже. - Девушка посмотрела на меня. - Фрэй, я думаю о папе каждый день, спрашиваю себя почему так произошло. Я не могу полноценно жить, не видя тебя рядом - мне всегда, словно не хватает чего-то для идеального равновесия. Мне нужен мой брат. Я жалею, что сделала тогда. Прости. - Ее глаза выражали все возможное сожаление. После слов, которые Клэри явно уже давно хотела мне сказать, ее дыхание сбилось, но она продолжила: - Если бы не произошло то, что произошло, шла бы я сейчас и говорила тебе все это? Или мы опять бы играли в "кошки, мышки"?
Не знаю, как Клэри делает, то что она делает - но я почувствовал, как в сердце екнуло.
Те подходящие слова, которые искал я - произнесла она. Все накопившиеся эмоции. Я позволил им выйти наружу.
- Клэри, я не злюсь на тебя, и никогда не злился. - Я говорил медленно и отчетливо, давая понять, что это важно. - Я злился на себя, что выгляжу, как упертый баран, который никак не может сделать шаг навстречу, хотя очень хочу. Прости меня, ладно?
Слова выходили из меня чистым потоком освобождения. Воздух всегда на меня так действовал.
Я попытался представить картинку со стороны.
Под чистым небом, залитом лучами ноябрьского солнца, шли брат и сестра, держась за руки друг дружки - они напоминали гармонию воды и воздуха. Солнечный свет заставлял жмурить глаза и смотреть куда-то вниз, от чего девушка иногда спотыкалась, но она знала, что ей не позволят упасть. Холодный ветерок, предвещающий скорое похолодание, несся им в спины, заставляя прибавить шаг и темп ходьбы.
- Фрэй, мир? - Клэри остановилось, отдергивая и протягивая руку снова.
- Мир. - Я ответил на пожатие, увидев улыбку на лице сестры. Клэри так похожа на маму.
После примирения, я почувствовал, как часть меня, которой всегда не хватало, воссоединилась с остальными кусочками моей души, собирая полный пазл. Все встало в ряд - душа успокоилась. Однако, тягость. Она все еще есть.
Что же чувствует Клэри сейчас? Как можно оставаться такой сильной? Ведь у большинства людей, после изнасилования развиваются стрессовое расстройство.
- Красивый дуб, - сказала Клэри, когда нам открылся вид на улицу Роз, к которой мы подходили. Скоро должна показаться поликлиника.
Это был тот самый дуб, под которым мы с Джи смотрели на облака и высказали свои самые плохие шутки. Не так давно это было - три дня назад, а кажется вечность.
- А ты пойдешь к психологу? - Голос Клэри выбивал меня из сладкий воспоминаний. - Мама записала тебя неделю назад, как и меня. Как ты понимаешь, ни к какому психологу я не пойду. - Легкая, игривая улыбка, в которой я мог увидеть самого себя, быстро появилась и так же скоро исчезла.
Это правда - мама записала меня на прием к психологу, объясняя это тем, что моя затяжная депрессия может вернуться. Я так не думаю. У меня как минимум есть одна огромная красноволосая причина.
Правда, не верю я, что человек в белом халате и дипломом врача - психолога сможет заставить меня говорить по душам на сокровенные темы. Зачем мне, вообще, понадобился психолог? Конечно, я бы расспросил маму получше, не будь она в таком слезливом положении . Сейчас психолог - это то, что меньше всего меня волнует.
- Ты сейчас не обо мне должна думать, - сказал я, открывая дверь в поликлинику, - идем.
Мы зашли в больницу и... все произошло слишком быстро: Клэри забрали к доктору Шмиду на обследование, а меня направили в кабинет психолога по записи.
Может стоит убежать? Поздно.
Дверь за мной захлопнулась.
Не знаю как объяснить, но атмосфера в "психологическом" кабинете резко отличалась от общепринятых понятий. Я не чувствовал, что схожу с ума, или же, что я маленький ребенок, которому нужна психологическая помощь.
Обычная палата со всеми удобствами в виде мягкого серого дивана с двумя креслами, на которые хотелось устроиться поудобнее, а так же приятный золотистый оттенок стен. Я мысленно уловил себя на том, что он успокаивал.
Маленький стеклянный столик с букетом рубиновых пионов добавлял уюта в рабочую обстановку.
Я не сразу заметил доктора, сидящего спиной ко мне в черном кожаном кресле. Он не услышал, как я зашел. Наверное, надо было раньше поздороваться. Какие гребанные манеры, я же Фрэнк Айеро!
- Здравствуйте. Я... - Мужчина в белом халате обернулся, и я узнал в нем мистера Уэйя. Вот так совпадение. - Мистер Уэй?
Не один я удивился внезапной встрече: всегда прежде приветливый взгляд изображал удивление, но больше радостное, чем разочарованное.
Джи говорил, что его отец психолог, но черт возьми, я не ожидал его увидеть!
- Фрэнки! - С каких пор он зовет меня Фрэнки? В любом случаи, мне нравится. - Привет, малыш!
Малыш. Я всегда поражался, насколько мистер Уэй - открытый и дружелюбный человек, который всегда (абсолютно всегда) заряжен энергией позитива и оптимизма.
- Как тебя занесло сюда? - Мистер Уэй поправил очки и, приглашая меня, направился к креслу. - Рассказывай.
- Мама записала меня на прием еще неделю назад. - Я присел на мягкий диван мышиного цвета, который сочетался с остальной обстановкой кабинета. - Я рад вас видеть, мистер Уэй.
Это правда. Я боялся встретиться с каким-нибудь психологом, который будет допытываться до меня личными вопросами и лезть в мой мозг, но мне повезло. Мистер Уэй не будет лезть куда не надо, я знал это.
Как ни странно, папа Джи показался на работе таким же, как и в жизни: обычный, жизнерадостный человек - отец двоих сыновей. Я сразу вспомнил Джи. Хотя что там, я не на секунду не забывал о нем, не на одну гребанную секунду!
Я думал, что знал все о Джи, до сегодняшнего дня. Он показал себя с другой стороны, которую я прежде не видел. Кто-то скажет, он всего лишь подарил рисунок - ох, если бы все так просто!
Главное, что он был со мной. Был, когда мне это было по-настоящему необходимо.
Я уловил теплый взгляд мистера Уэя, который больше похож на взгляд Майки, нежели Джи.
- Фрэнки, я тоже рад тебя видеть. - Мы пожали друг другу руки, как лучшие друзья. - Однако, я не думаю, что тебе нужна моя помощь - ты абсолютно здоровый подросток.
- Нужна, сэр. Прямо сейчас.
Взгляд доктора немного забеспокоился, и психолог принял удобную позу, облокотившись на кресло. Я сам от себя такого не ожидал, но мистер Уэй вверят свою уверенность.
- Я слушаю, Фрэнки.
- Я не знаю, что мне сказать, сэр. - Слова сами приходили в сознания и поступали наружу без моего контроля.
- Скажи то, что ты чувствуешь.
Может волшебный голос Уэйя-старшего, может мое подбитое настроение со вчерашнего вечера, может уютная атмосфера комнаты - заставило меня переключиться из обычного состояния в разговорное. Душевное, если можно так сказать.
- Я чувствую опустошенность. Да, именно это. - Я опустил взгляд. - Я знаю, что все будет хорошо и так далее - однако я не чувствую этого. Я не чувствую спокойствия, которое обычно посещало меня. Не знаю, что происходит...
Слова, словно разрезали стандартный уклад жизни воздуха, который не привык к моего голосу, произносящему такое огромное количество фраз.
- Что случилось, Фрэнки? - Когда я говорил, что золотисто-охристые стены успокаивают я ошибся - это голос мистера Уэя. Вот, что по-настоящему успокаивает.
- У меня есть сестра. Ее зовут Клэри. - Я уловил на себе любопытный взгляд доктора. - У нас с ней не простые... отношения, но думаю, сейчас это уже в прошлом. Просто... мистер Уэй я могу вам доверять?
Кажется, я перенес в себя от Джи привычку задавать неподходящие вопросы в неподходящее время. Круто.
- Это моя профессия. То что будет сказано в этой комнате, останется только в этой комнате. - Как ни странно, мой вопрос не капли не смутил доктора. Ощущение, что он не первый раз с ним сталкивается. - Твоя сестра старше тебя - Клэри?
- Тринадцать минут. - Ох, эти гребанные тринадцать минут! - Клэри старше на тринадцать минут. О, и поверьте - они решают все.
- Вы двойняшки! Это восхитительно. - Психолог искренне улыбнулся. - Тринадцать - не самое счастливое число.
- Вы говорите это мне, - я никак не мог не упомянуть мое везение, - родившемуся в самый канун Хэллоуина? Клэри родилась тридцатого октября, а я на следующий день - тридцать первого.
- Вот это да! Фрэнки, наоборот - вы же особенные! - Психолог все больше поражался еще далеко не самым странным событием в моей жизни, которых было не мало. - А вы с ней похожи?
- Когда я смотрю на Клэри, я всегда вижу там частичку себя.
В кабинете повисла пауза, и я вспомнил, о чем хотел рассказать.
- Когда мне было четырнадцать лет, то есть три года назад, мой отец умер. - Молчание, впитавшее во всю атмосферу и даже стены, (которые уже не казались такими золотистыми) пугало меня, как никогда прежде. - Это было самоубийство, как говорят полицейские.
- Фрэнки, - мистер Уэй взял мою ладонь в свою крепкую руку, - мне жаль. Продолжи, когда тебе станет легче.
Я не заставил себя долго ждать - мне хотелось выговариваться. Всегда хотелось.
- Мама после того, как узнала об этом съехала с катушек, если можно так сказать. - Я делал большие паузы, подчеркивая события и эмоции. - То есть, она не хотела верить, что папа покончил с собой. Я тоже не хотел, но я смог. Маме же понадобилось три года на это. - Лишь звуки дыхания оставались непоколебимы. - Мне было больно, очень больно. Каждый день я чувствовал эту боль. Каждый день я думал, почему жизнерадостный папа, который любил нас решил уйти. - Прерванное дыхание начало давать сбой. - Я помню, как это было: мысли захватывали разум, чувство опустошенности внутри подпитывалось болью... Не хочу больше вспоминать...
Только после минутной тишины, голос мистера Уэя разрезал воздух.
- У тебя была депрессия. - Я не слышал вопросительной нотки в голосе психолога, большее было похоже на утверждение очевидного факта. - Скорее всего, ты огородился от мира, пытаясь спрятаться от его проблем и боли. Однако в итоге, боль нашла тебя - и каждый день давала о себе знать. - Пауза. - Фрэнки, депрессия - это психическое расстройство, которые имеет свои последствия. Правда, у тебя их нет. Я вижу перед собой здорового подростка, который больше не боится. Ты ведь больше не боишься, Фрэнки?
- Не боюсь...
- Расскажи мне поподробнее о своем прошлом, - психолог снова принял удобную для него позу, - а потом мы вместе забудем о нем.
Сказать, что я пожарен, ошарашен - ничего не сказать.
Золотистые стены, наконец-то перестали нависать своей мощью и глоток воздуха помог мне понять. Понять, что мистер Уэй прав - я больше не боюсь. Я готов идти вперед, готов идти к своим целям. Больше ничто не сможет удерживать цепкими когтями мое сознание в прошлом. Пора окончательно проститься с ним...
- Клэри наговорила много грубостей, она была не согласна с мамой. Ведь мама решила скрывать причину смерти отца. - Мистер Уэй внимательно слушал меня, сложив руки на груди. - Она начала пить, много пить. Может я еще не говорил, но я не в чем не виню ее. люблю маму. - Я первый раз сказал подобное другому человеку. Странное ощущение, которые быстро улетучилось в разряженном воздухе. - Клэри переехала жить к тети Энн за городом, а мама все больше уходила в жизнь алкоголя. Я не мог ее бросить, старался быть рядом эти три года. Как-то так...
Меня больше не мучило душевное состояние опустошенности. Я чувствовал, что мне стало легче от обычного разговора с живым человеком, а не со струнами гитары.
- Гитара... - Я сказал это вслух? По взгляду мистера Уэйя я понял, что да. - Просто в те времена, гитара была одна из тех вещей и занятий, которыми я постоянно занимался. Я мог играть на гитаре всю ночь напролет.
***
Прошло больше часа "психологической" консультации, на которой я озвучил все свои переживания, скрытые мысли и чувства.
Я все больше поражаюсь мистером Уэйем и его великолепному качеству - выслушать и понять. Понять все без слов. Только Клэри обладает таким качеством, и то потому что мы разно-яйцевые близнецы. Иногда мы ощущаем себя одно-яйцевыми.
После того, как я поделился частью своего плохого и хорошего прошлого, психолог Уэй попросил меня закрыть глаза. Голос психолога медленно описывал различные картины из моей жизни и не знакомые мне ситуации, а в конце он попросил отбросить прошлые плохие воспоминания в черный ящик. Так я и поступил.
Минута. Еще две. Белые стены уже раздражают.
Еще пять минут. И вот Клэри вышла из кабинета гинеколога, с не выражающим ни одной эмоции, лицом. Что-то нет так. Определенно, я чувствую, что-то случилось.
- Клэри, что случилось? - Мой голос звучал, мягко говоря, обеспокоенно. - Говори...
- Есть большая вероятность, что я могу быть беременна...