Егор Крид Антигерой

Лили обернулась. Блондин был гораздо выше ростом и сейчас возвышался над ней, словно скала. Девушка сделала было шаг назад, но лишь упёрлась спиной в один из стеллажей., — лёгкая улыбка скользнула по губам парня.

— Ты сказал, что это касается моего отчима, — Лили нервно поправила выбившийся локон волос, — рассказывай, и покончим с этим.

Егор прищурился и задумчиво произнёс:

— А вдруг я соврал? Вдруг это был только повод, чтобы встретиться с тобой?

— Да ты терпеть меня не можешь, Егор , и не стал бы искать со мной встречи просто так, — уверенно заявила девочка, — ты позвал меня для серьёзного разговора. Так что либо говори, либо я ухожу. Я не собираюсь играть с тобой в игры.
Она и сама не поняла, откуда в ней появилось столько храбрости сказать ему подобное. Просто надоело вот так вот стоять, с каждой секундой ожидая от него прыжка, словно от хищника.

Глаза Егора сузились, изучая. Несколько секунд парень молча смотрел на неё, наклонив голову набок, а затем очень тихо, почти шёпотом, произнёс:

— Дерзишь? Раньше ты не была такой смелой.

— У тебя научилась.

В глазах блондина загорелись нехорошие искры, уголки его губ поползли вверх:

— А не боишься, что я научу тебя плохому?

Егор шагнул к ней, но тут же почувствовал, как ему в грудь упёрлась маленькая ладошка. Девушка выставила руку вперёд, не позволяя парню подойти в плотную.

— Стой, пожалуйста, где стоишь, — попросила она.

— Волнуешься, когда я близко?

— Нет. Не люблю, когда нарушают личное пространство, — отрезала Лили.

— Как скажешь, малышка, — ухмыльнулся Егор и отошёл к столу, на котором лежало несколько книг, — тогда давай к делу. Подойди сюда, хочу показать тебе кое-что.

Лили послушно приблизилась и села в кресло, парень присел на большой мягкий подлокотник рядом с ней.

— "Криминальный кодекс", "Преступления в России "... Что это?

— Ежегодно в России около 60 тысяч несовершеннолетних страдают от насилия, — произнёс парень, открывая одну из книг.

— Погоди, ты что, собрался рассказывать мне статистику преступлений? — перебила его Лили .

Егор повернул к ней голову, встретившись с пронзительным взглядом:

— Ты стала одной из этих 60 тысяч. Я собираюсь тебе помочь.

— Спасибо, не нужно.

— Это был не вопрос, — парировал он. — Скажи лучше, почему ты не подашь на отчима в суд?

Девушка нервно скомкала край платья, опустив глаза в пол. Вопрос явно задел её, а сам разговор раздражал.

— Во-первых, это не твоё дело, Булаткин , — отчеканила она, — а во-вторых, я давно уже подала на него иск.

— И каков результат?

— Слушай, — вдруг вскипела девушка, — ты меня сюда позвал, чтобы совать нос в чужую жизнь?

Блондин вздохнул:

— Я уже сказал, что собираюсь помочь тебе.

— Не спросив при этом, нужно ли это мне! — она и сама не заметила, как перешла на крик. — Мне не нужна ничья помощь, тем более твоя, ясно? И я не собираюсь больше здесь оставаться!

Лили вскочила с кресла так резко, что Егор , не удержав равновесие, оказался там сам. Но вместе с тем он успел поймать девушку за талию и потащил обратно, усаживая к себе на колени. Обе его руки крепко окольцевали хрупкое тело. Он сложил ладони на её животе, притянув к себе так, что она спиной упиралась ему в грудь.

Смущённая подобной позой, Лили мгновенно затихла, стараясь вообще не шевелиться. Она чувствовала, как стучит его сердце, и как он дышит.

Совсем близко.

Слишком близко.

— Успокоилась? — спросил он таким низким и хрипловатым голосом, что девочка вздрогнула. — А теперь ответь мне на вопрос, иначе останешься так сидеть.

— Какой вопрос? — переспросила она, пытаясь не выдать своего волнения.

— Результат твоего судебного иска?

— Моя мама заперта в психушке — вот результат! Узнал? Доволен? Выпусти меня! — Лили дёрнулась в попытке вырваться, но мужские руки лишь обняли её крепче.

— Тише, Лили , нас могут услышать и прийти сюда, — шепнул он. — А представь, как ты сейчас выглядишь со стороны.

Девушка быстро окинула себя взглядом. Да уж. Платье задралось до грани приличия, оголяя стройные ноги, одна бретелька сползла с плеча.

Она хотела поправить ткань, но парень ловко поймал обе её руки и, положив на живот, накрыл своими.

— Не надо, — объяснил он, — мне так больше нравится.

— Ты! — Лили чуть не задохнулась от возмущения и попыталась слезть. — Ты извращенец!

— Если ты будешь и дальше так на мне ёрзать, то твои слова найдут подтверждение, — выдохнул он ей на ухо.

Лили замерла, уже в сотый раз проклиная себя за то, что вообще пришла сюда.

— Итак, почему твоя мама в психушке? — спросил он.

— Отчим постарался, — ответила девочка, глубоко вдохнув. — Моя мама — единственный свидетель, и он упёк её туда, чтобы её слова не услышали на суде.

— То есть, на самом деле она здорова?

— Абсолютно.

Егор на миг задумался, а затем всё же решился задать вопрос:

— Когда это случилось впервые? Ну, когда он...

— Когда мне было 14, — быстро ответила она.

— Господи, Лили ! И ты столько времени терпела?! — не выдержал парень и повысил голос.

Девочка прикрыла глаза, чтобы не заплакать и едва слышно заговорила:

— Он избивал и запугивал меня так, что за два года я так и не посмела никому рассказать. Не знаю, сколько бы это продолжалось, если бы однажды мама не вернулась домой раньше и не застала меня в крови на полу. Я не выдержала и призналась ей во всём. Стали ясны истинные происхождения моих гематом и причины плохого самочувствия. Был скандал. Отчим клялся, что ничего не делал, что я всё выдумала. Но потом мама увидела использованный... презерватив. В общем, мы подали в суд, но не учли того, что у отчима большие связи. Он быстренько разогнал почти всех наших адвокатов, а маму запер в психиатрической клинике с диагнозом "параноидальное расстройство личности". Через две недели суд. Если маму признают невменяемой, то он станет моим опекуном. И тогда мне конец.

На несколько минут в помещении повисла тишина. Егор не знал, что сказать, как утешить эту маленькую беззащитную девочку, сидящую у него на коленях. Ему вдруг захотелось обнять её крепко-крепко и никому не давать в обиду.

Парень, поддавшись какому-то мгновенному порыву, одной рукой осторожно убрал её длинные локоны на одну сторону и молча уткнулся носом в тонкую шею, полной грудью вдыхая волшебный аромат ландышей.

— Он больше не тронет тебя, слышишь? Я обещаю, — прошептал он, касаясь губами молочной кожи.

У Лили сердцебиение сбилось к чертям. Остановилось, оборвалось насовсем. Она закусила губу, чувствуя, как его ладонь медленно поглаживает низ её живота. И что ещё удивительней — ей это нравилось. Боже, да она впервые получала такое удовольствие от простых прикосновений! Лили невольно вздохнула, когда мужские губы оставили мокрый поцелуй на её плече, а потом тонкие музыкальные пальцы поправили опустившуюся шлейку платья.

Лили хорошо слышала его тяжёлое дыхание сзади и чувствовала, как он напряжён.

Егор сейчас думал только о том, чтобы не сорваться и не разложить её прямо в библиотеке. Она же до одури соблазнительно выглядела! Раздвинутые по обе стороны от него ножки, так часто вздымающаяся грудь, и эти пальчики, комкающие ткань платья... Господи, девочка, ты сводишь его с ума!

Тем не менее, парень больше не предпринимал попыток коснуться, и к девушке постепенно возвращался трезвый рассудок. Она вдруг покраснела, осознавая, что вновь дала себя поцеловать и поддалась его ласкам.

— Пусти меня, — попросила она совсем тихо.

— Я тебя давно не держу, малышка, — ответил он слегка с придыханием.

Всего нескольких секунд хватило, чтобы Лили подорвалась на ноги, одёрнула платье и выскочила из помещения.

Жутко злясь на саму себя, она шагала по ночному училище, стараясь держаться у стен, чтобы не споткнуться обо что-то и не упасть в темноте. Повернув за угол, Лили примерно сориентировалась, где находится лестница, как вдруг услышала странный звук где-то впереди. Девушка замерла на месте, прислушиваясь.

Вокруг сразу стало слишком тихо.

Решив, что это гул сердца в висках из-за ситуации с Егором, Лили уверенно двинулась вперёд.

Но внезапно из темноты вынырнул чей-то силуэт. А дальше лишь короткое "Сука!" — и обжигающая жидкость выплеснулась Лили в лицо, заставляя в ужасе закричать от боли.