Наизнанку

«-Ну и что ты тут устроил?»

«-Чего же ты так хотел добиться?»

«-Знаешь, что бы ты не задумал у тебя это не получится.»

Я услышал эти фразы раз десять от отца, пока мы ехали до дома.

- «Такого ли я тебя воспитывал?» —он говорит это громко и с сильной жестикуляцией. Мне это нравилось, наконец-то я смог его вывести из себя.

- Ты меня не воспитывал. - я засмеялся так, что аж живот прихватило. Вот рассмешил.

- А все что у тебя было? Чьё это? Как ты смеешь говорить так со мной! Забыл, что я твой отец?

- Все, что у меня было отняли в 14 лет.

- Не приплетай сюда мать!

-А то, что я жил в твоём доме и ел еду из твоего холодильника -ну извините меня, не нужно было рожать.

-Ты в своём уме? Как ты можешь такое говорить?

- Напомни, пожалуйста, почему я сел с тобой в одну машину? - я вздохнул и посмотрел в окно, мы уже подъезжали.

- Все! У меня больше нет абсолютно никаких сил с тобой припираться. Все что нужно, обсудим сегодня за ужиным. До этого времени, не говори со мной.

- Как скажите ваше величество! - я сделал взмах рукой будто кланяюсь ему и снова развернулся к окну. Я был собой доволен. Но чувство неуверенности и страх так и подпирало. Как бы все хорошо не шло, я все еще боюсь своего отца и того, что он может сделать мне и Анне. Всеми силами я надеюсь, что сой план сработает и я выиграю.

Анна не брала трубку и это все больше пугало меня. Может быть она спит, там уже вечереет.

Мы подъехали к дому, он был в 15 минутах от города и высокие небоскребы быстро сменялись низкими большими домами, самых разных богатых людей. К моему несчастью я провёл тут большую часть детства и юношества. Самый скучный и отвратительный период моей жизни.

Но вот, когда мама вывезла меня себе на родину, я был в шоке. Она была родом из небольшой и очень простой деревни- там я ощутил себя как дома, полностью спокойным и счастливым.

Вернуться в этот дом, сейчас, было сложным шагом, но у меня была четкая цель, поэтому я здесь.

На пороге дома нас встретил Ричард, я ему кивнул и как было раньше - пошёл в свою комнату. Первое что я заметил это портрет мамы.

Как же будет сложно находится в этом доме.

***

-Итак, с чего бы нам начать? - мой отец резал свой стейк и как в былые времена говорил на всю столовую своим величественным басом.

Мы сидели, как принято, за большим и длинным столом, за которым, поместились бы все его друзья. Я занял любимое мною место- ровно напротив и дальше всего от отца.

-С договора, который, наконец-то закончится в этом месяце.

- Ой, да, конечно, но есть одно, незначительное, но. - он вытер салфеткой губы и в упор посмотрел на меня. Я смотрел ему в глаза и даже через такое расстояние, от него веяло ужасом моего детства.

- Какое еще, но. - я не притронувшийся к еде посмотрел на него.

- Ты должен выполнить последую мою просьбу и иди на все четыре стороны.

-Какую? Что за последняя просьба, ты что, умираешь? - отец не смотрел на меня, и я провёл взглядом по комнате, встретился с Ричардом, который тут же отпустил глаза вниз.

Отец встал и медленно начал говорить, таким голосом, каким обычно он мне что-либо приказывал.

- Наша семья... наши семьи, с Доринами давно дружат. Их компания сейчас на пике процветания, и мы бы хотели объединить наше наследство.

-Ближе к делу, не люблю твои вступления.

- Ты должен жениться на Елизавете Доринами. - он встал и посмотрел мне прямо в глаза. - Очень миловидная девушка, между прочим, ей 20 лет, и она без ума от тебя.

-Прости...- он снова перебил меня.

- Без этого условия контракт не будет расторгнут.

Я молчал.

- Свадьба через три дня, невеста уже во всю готовится, я знаю тебя, дорогой, ты точно не откажешься.

- Я откажусь, я не могу жениться на другой девушке! Как ты себе это представляешь? Я ее даже не знаю! Я не хочу!

- Ты должен.

- ... вот, вот почему ты запретил мне женится на Анне до конца нашего договора...- до меня начал доходить смысл всех его последних действий, его вечные запреты и то, что он был против Ани.

- Да, и не только. Камиль, она не из такой семье, какая нужна нам, для продолжения достойного рода.

- Ты на моей матери женился так же? - я не мог смотреть на него. Я чувствовал себя не в своей тарелки. Из-за волнения меня начинало кидать в жар.

- Нет, у нас с Марией была любовь.

- Ну да, ты можешь, а я прав не имею на такое.

-Пойми сын, тогда у нас не было ничего. А сейчас, мы владеем империей, которая должна переходить в достойные руки.

-Руки моих детей с Анной будут самыми достойными, что бы твой лживый язык сейчас не говорил. - я рыкнул.

Я пыхтел от злости и кажешься чувствовал, как вены на шеи и лице вздуваются. Я напрягал челюсть, руки и все тело- потому что я готов был, честное слово- просто избить его. Я не понимал! Не понимал, как так может быть! Я же его сын, его кровь, в конце концов он должен понимать меня, он тоже любил.

А мой план? Мне срочно нужно что-то придумать.

- Если я не женюсь - ты не освободишь меня?

- Юридически ты навсегда останешься прикован ко мне.

- Если я женюсь, то я никогда больше не увижу тебя.

- Наконец-то ты стал думать в правильную сторону.

- От меня нужна только роспись в загсе?

- И полное присутствие на праздновании.

- Ты серьезно? Вы еще и пир устроите? Да как ты не поймёшь? Мне и роспись будет трудно поставить! А тут праздник целый!!!!

- Да, я серьезно и тебе, Камиль, прошу так де относится к этому. Никто из прессы не должен узнать, что свадьба не настоящая.

-Может и роспись тоже будет не настоящей? - я опустился обратно на стул и взялся за голову.

Я задумался. В голове взбрёл некоторый план, и моя интуиция подсказала придерживаться ему.

- Хорошо. Я согласен. - я уже мысленно представлял, как позвоню Анне и расскажу все в самых лучших подробностях. Она, конечно, сначала не поймет, но потом поддержит меня, и мы вместе переживем это дерьмо.

Спустя время я принялся за еду, хоть и кусок в гордо не лез, но мне нужно было поесть.

Пришло уведомления, и я обрадовался, что возможно это Анна.

Неизвестный номер.

Сообщения.

Фотография.

Надпись.

«Она всегда любила меня, как бы ты это не отрицал. Не возвращайся к ней, никогда. Она не желает тебя видеть.»

Темнота.

Я помню лишь разбитую посуду, полетевший в стену стул.

То, как я взялся бить какого-то папиного охранника.

Как мне за ломали руки и забрали телефон, который я тоже разбил. Меня отвели ко мне в комнату, и все кричали о том, что мне нужно успокоиться.

- Отдайте мне телефон.

Тишина в ответ.

- ЖИВО! - я закричал так, что горло сорвалось. Меня Трясло. Лихорадило.

Снова тишина и я бегу на первый этаж, открываю входную дверь, говорю, что мне срочно нужно в аэропорт.

- Нет. Ваш отец запретил вам выезжать.

Я тяжело дышу и не отвечаю.

Сердце стучит так, что я больше ничего не слышу. Голова начинает сильнее кружиться.

Слышу его голос за спиной:

- Телефон не отдам до церемонии. Прости, сын, но твоя, уже видимо бывшая девушка или кто-то другой не должен знать, что это подставная свадьба. - он говорит это и листает что-то в моем телефоне.

Я кидаюсь на него, но меня ловит охранник.

Я снова в тумане не свойственной мне обычно агрессии и злости. Я кричу, так, что болит все тело. Вырываюсь, бью. Делаю все, чтобы меня отпустили я кричу что убью его, убью Тоби, отца, охранника. Убью всех, кто тронет ее.

- Не делай этого. Мне нужно всего несколько часов, и я вернусь, даю слово вернусь и женюсь на ней. Отпусти меня. Прошу.

Он разворачивается и медленным шагом уходит.

Мое тело слабеет, я медленно оседаю и становлюсь на колени смотря ему в след, нервы настолько напряженны что картинка плывет.

Я чувствую слезу, которая катиться вниз.

Отец разворачивается и смотрит на меня.

- Ты жалок, Камиль.

И стук его обуви раздаётся эхом по дому.

Дорогая, Анна, за что? Почему?

Что он с тобой сделал? Прости, прости что я не с тобой.

Я не верю.

Я отомщу ему за это, я верю в тебя Анна, ты не могла.

Ты не могла...

Прошу...