глава 5
Спускаясь по винтовой лестнице Гэврил осмотрелся. Пусть он знал свою обитель наизусть, но он никогда не упускал возможности по-новому взглянуть на постройку. Гэврил являлся ценителем искусства и всего прекрасного, потому все его жилище было украшено различными картинами и интересными архитектурными находками на столько на сколько позволяло время. Замок был обустроен не по последней моде а в стиле тринадцатых веков, дабы увековечить любимый период истории вампира. Проведя рукой по периллам Гэврил ощутил приятную прохладу металла. спустившись на второй этаж мужчина решил не спеша пройтись по казалось бесконечным коридорам. На полу был постелен красный бархатный ковер которому не было конца. По обе стены от Гэврила весели картины изображающие различные сюжеты, многие из них были на религиозную тематику. Так же у стен стояли необыкновенной красоты скамьи из красного дерева обитые все тем же красным бархатом.
Причудливая форма потолков приковывала к себе взгляд, но самой запоминающейся вещью была люстра необыкновенной красоты. Спускаясь с самой верхней крыши замка люстра освещала все пространство вокруг. Хрустальные подвески спускающиеся с каркаса осветителя отбрасывали приятный свет мерцая на стенах и картинах. Люстра была украшена не менее чем тремя дюжинами свечей и все они горели мягко распределяя свет по этажам. Удивительно что такая сравнительно небольшая люстра могла давать столько света.
Опустив голову Гэврил который раз уперся взглядом в массивную деревянную дверь украшенную платиновыми деталями. В общем весь замок за счет потолков был велик, так что и двери в нем были соответствующие.
Распахивая вход в дальнейшую залу, Местер, не приложив усилий, оказался в обеденном зале. И в нем все совершенно так как полагается подобным комнатам в подобных местах. Посреди помещения стоит длинный стол черного цвета покрытый лаком и застеленный блестяще белой тканью вокруг которого стоят стулья из такого же материала. Проходя по комнате вдоль стола Гэврил заметил Патрику стоящего в дальнем углу и ожидающего своего хозяина. Чуть склонив голову Местер указал слуге на камин и в ту же минуту огонь вспыхнул заливая комнату теплым светом. Патрика приблизился ко столу и отодвинул один из стульев приглашая Гэврила сесть. Последний благодарно кивнул слуге и сев устроился поудобнее. Отодвинув канделябр стоящий слишком близко к нему, Гэврил кашлянул и положил салфетку на свои колени. Век проведенный в обществе людей научил его всем манерам высшего общества. Патрика подал на стол кушанья
- ч-что то еще, с-сэр?,- спросил чудаковатый
- нет, мой друг, ты можешь быть свободен, пока я тебя не позову
Услышав данные указания Патрика без лишних вопросов удалился в дальнюю комнату при обеденной и Гэврил остался в одиночестве.
Закрыв глаза вампир глубоко вдохнул полной грудью наслаждаясь запахом ожидавшей его еды. Открывая глаза мужчина невольно сглотнул
- ты все так же прекрасна,- полушепотом произнес мужчина смотря прямо в глаза русоволосой девушке сидящей напротив него в рабочем платье подвязанном под поясом. Девушка ничего ему не ответила
- тебе нравится то, что приготовил Патрика? Одно твое слово и он сделает все, что ты пожелаешь,- умоляющим голосом вымолвил Гэврил
- ох милый Гэврил, ты все так же заботлив,-раздался тонкий голос девушки с другого конца стола
- ты же знаешь, что одно твое слово и я..,- мужчина не успел закончить, как его прервали
- ох Гэврил... тебе стоит меньше жить воспоминаниями,- девушка поднялась из-за своего места и брюнет подорвался с места стремясь подойти к ней,- прошу тебя, не вставай. Ты должен понять, что такое существование невозможно для нас обоих. Ты мучаешься на протяжении столетий и на протяжении столетий тревожишь мою не упокоившуюся душу.
- Николетта...,- прошептал Гэврил и его глаза наполнялись неописуемой печалью
- ты читал множество книг и должен понимать, что долго и счастливо всегда заканчивается смертью возлюбленных в один день. Это просто невозможно, ведь твоему последнему дню не суждено сбыться. Ох если бы я была не так глупа,- тут Николетта рассмеялась горьким смехом, но вскоре спокойствие вернулось к ней,- если ты любишь меня или хоть когда-нибудь любил, то ты меня поймешь..
Из уст Местера уже начала вырываться фраза, как его прервал весело входящий в комнату Патрика что-то себе напевающий под нос и в своей манере отвратительно пританцовывая. Лицо вампира залилось гневом и в сторону слуги полетел канделябр
- как ты посмел входить без моего разрешения!?,- нечеловеческим воплем прорычал Местер ударяя кулаком по столу,- как ты посмел спугнуть её?!,- после этой фразы в юрода полетела тарелка нетронутого ужина. Со звенящим грохотом тарелка влетела в стену и осколки упали на пол оставляя следы еды на стене и на самом полу. Патрика взволновано запрыгал на месте бормоча «безобразие. Безобразие», в то время как Гэврил глубоко выдыхая еще раз ударил по столу заставляя медеь затрещать. С трудом возвращая самообладание вампир выпрямился и расправил плечи
- убери здесь все и не смей меня тревожить,- грозно приказал мужчин щелчком пальцев открывая дверь и уходя таким же жестом захлопнул ее заставляя тарелки стоявшие на столе и своего верного слугу содрогнуться.
Быстрым шагом идя в библиотеку минуя роскошные залы мужчина шептал себе под нос одну лишь фразу «не забыть» и наконец дорвавшись до нужной двери он за секунду оказался в помещении. Поднявшись в одно мгновение над землей он достал нынешнюю свою записную книгу и открыв пустую страницу взялся за перо опускаясь на пол. Его почерк, который в обычном состоянии всегда отличался изящностью и аккуратностью сейчас был похож на почерк человека с нервным расстройством. Рука дрожала и на бумаге оставались кляксы. Но это не главное главное записать все в мельчайших подробностях, а оформить красиво он успеет всегда. Воздух в библиотеке сделался затхлым и давящим а ветер на улице завыл сильнее предвещая надвигающуюся бурю. От резкого дуновения ветра окно распахнулось и затушило все стоящие в данной комнате свечи оставляя Гэврила в кромешной тьме. Сев на стул и взявшись рукой за голову мужчина тяжело выдохнул и закрыл глаза оставаясь один на один с терзающим его сердце воспоминанием и воющим за окном ветром.