10. Быть сильной
По прошествии трех стадий принятия - отрицания, недолгого гнева, закончившегося выкинутыми в окно таблетками, торга, - наступает нелюбимая стадия Мэйвис.
Депрессия.
Вначале ты ее игнорируешь. Стоишь, смотришь в окно, заправив руки в карманы. На улице ревущим потоком течет жизнь, грохочущая в своей вульгарной иногда красочности. И осознание, простое, приходит само собой, ведь ты знаешь, что катится она исключительно к своему трагическому финалу. Каждый в этой толпе одинок, но эта мысль не приносит тебе удовлетворения.
Каждый день, вновь и вновь ты просыпаешься в этом уставшем теле, что давит, тянет к земле грузом. Вначале ты борешься. Толкаешь тело с кровати, грузишь в лифт, катишь на работу и обратно, кормишь это тело и едва ли выдерживаешь до ночи, что бы тело позволило твоей душе криком изойтись в подушку.
Вскоре ты - сплошь из вмятин состоишь, выстраданый, вымученый и такой бесконечный груз на себе ощущаешь, что любой, самый слабый ветерок пустит по миру твой блеклый пепел.
Вода точит камень. Твою душу точит медленная ржавчина из скорби, оставляя на своем месте уродливые торчащие прутья. Медленная корозия лишает сущности, выдавливает все краски мира, превращая все в сплошную ночь.
Все это время, пока ты бежишь - эта тварь обретает силу, с каждым днем становясь все живее, пока не займет полноправное место внутри. Паразит же будет шептать тебе о отчаянии и смирении, никчемности и том, как иссушит до самой последней капли. Паразит восхваляет свою жизнь, пока у тебя не будет сил даже на то, что бы прекратить дышать. Паразит пир устроит, выпивая соль, лишая слез. Ты весь перегниешь, но вместо хребта будет лишь тварь, зубя скалящая, слишком крепкая, что бы отпустить. Тебя уже и не будет больше.
А ревущий поток так и будет бесконечно идти к своему грандиозному финалу.
- Джейден, прости меня пожалуйста, я такая идиотка. - вытерев слезу, неудобно катящуюся в сторону уха из-за положения лежа, промолвила Мэй. - Я совсем забыла поздравить тебя с днем рождения. Прости, Джей, прости меня, пожалуйста. Я помнила об этом, честно помнила,..!
Охрипший после недавнего пробуждения голос - хотя на часах было три часа дня - быстро прервал оправдания Мэйвис. Несмотря на то, как снисходительно парень относился к ее проблемам с памятью (а особенно теперь, когда было поставлено пограничное расстройство, временами характеризующееся нарушениями памяти), Коллинз до безумия боялась, что он обидится, что ему надоест все это терпеть.
- Родная, все хорошо, слышишь? Даже если бы я любил свой день рождения и праздновал его, я бы не обиделся на то, что ты о нем забыла. Я понимаю, я не вел себя как-то по-особенному, и у тебя вылетело это из головы. Все хорошо, Мэй, все нормально. Не нужно извиняться.
Все это время Мэйвис не очень удачно пыталась сдерживать свои слезы, и по окончании слов Джея случайно раздался довольно громкий всхлип, который явно было слышно на том конце.
- Стой, Мэй, ты что, плачешь? - он вздохнул и, кажется, судя по звукам, устало потер переносицу. - Хорошо. Я сейчас приеду, и отговорок не принимается.
Хосслер бросил трубку. Мэй еще какое-то время лежала в кровати все в той же позе эмбриона, что и весь этот день, а затем перевернулась на спину, в позу звезды. Была мысль пойти и привести себя в порядок, но эта мысль была слишком мимолетной. Сил не было даже на то, чтобы встать с кровати. А мысль о том, что послезавтра вставать и ехать на какую-то там работу, ужаснула Мэйвис. Она прогнала мысли о будущем, до которого хотелось не дожить, и стала надеяться на то, что она давала Джею запасные ключи, иначе он пару часов будет стоять за дверью, пока девушка соберется с силами и встанет.
В двери провернулся ключ. Мэйвис отметила, что это просто замечательно. Мигом глянув на настенные часы, дотянулась до прикроватной тумбочки, на которой лежали заранее заготовленные таблетки и стакан воды. Взяв одну из них и с большой долей неуверенности в них, дрожащая рука кое-как поместила препарат в рот.
Боялась Коллинз своих таблеток также и потому, что после них временами она не могла спать. А если и проваливалась в сон, то ненадолго, быстро и резко просыпаясь от кошмаров в слезах. Почти каждый раз спустя пару секунд после пробуждения мозг уже стирал картинки, пробудившие Мэйвис, но она точно знала - снилось что-то очень хреновое, потому что доселе мало какие кошмары могли довести ее до слез. Но иногда в голове все же промелькивали те самые сны.
- Привет, родная. - Джейден вошел в комнату и сел на край кровати. Мэй проморгалась, повернулась к нему и аккуратно коснулась рукой его щеки, ощущая легкую щетину. На лице появилась легкая улыбка. По просьбе девушки Хосслер осторожно прилег рядом с ней, одной рукой приобняв. - Все нормально?
Конечно же, вопрос был риторическим. Он и так знал, что ничего у нее не хорошо и даже не нормально, но это было единственным, что он смог из себя выдавить.
- Джей, еще раз прости мен... - начала Мэйвис и была в очередной раз перебита. Поцелуем.
Парень кладёт грубые ладони на нежные щёки девушки и в тот же миг целует её. Его губы были такие тёплые, такие мягкие... Всё тело словно вспыхивает невидимым, но ощущаемым пламенем. Все вокруг стало приглушёнными, появились лёгкий звон в ушах и ритмичные удары сердца, словно далёкий дребезг стали о сталь. Рука Мэй робко обхватила крепкий торс и попыталась прижать Джейдена к себе. Она отстраняется, делает глоток воздуха и возвращается к этому сладостному чувству.
Мэйвис окончательно отстраняется, и с губ ее слетает тихий смешок. Поцелуй с Джейденом она представляла себе явно не в таких обстоятельствах. И он должен был произойти явно не потому, что ему просто надоело слушать ее оправдания, а заткнуть было нечем.
Она обхватила Джея за шею и прижалась к нему. Сердце выпрыгивало из груди, и Мэй тяжело дышала. Парень осторожно водил пальцами по ее спине, забравшись под футболку.
Ночь
Мэйвис резко поднимается с кровати, распахнув глаза, и судорожно вдыхает. Снова.
Очень темно.
Ночник-полумесяц, висящий над кроватью, видимо, снова перегорел. Девушка опускает ноги как можно дальше от кровати, ведь странная мысль о том, что в этот момент что-то может высунуть свою когтистую лапу и утащить ее в темноту, разрывая там на куски, оставляя кровавые подтёки, преследует ее.
Очень холодно.
Ей постоянно снятся кошмары. Мэй сама толком не знает, о чем они. Иногда она просто умирает, просто так, не из-за чего. Иногда ее подолгу пытают, а иногда во снах приходят ужасные существа, монстры, которых никто никогда не видел, это лишь плод воображения Мэйвис. И то, что происходит во сне - это ни от чего независящие обстоятельства. Это страшит Коллинз, ведь она не знает и не понимает, чего ей ожидать в следующий раз.
Очень страшно.
Она винит себя за то, что боится. Считает это слабостью. А она должна быть сильной, так всегда говорила ее покойная мать. Ее она знала только в детстве, и без взгляда на могильный камень почти не помнила даже то, как она выглядит. Но ее слова она запомнит навсегда. Быть сильной. Но Мэй не может, хоть и обещала маме. Она все равно плачет, когда снится особенно страшный сон, все равно боится любого шороха во тьме. Она жалкая и ненавидит себя за это. Девушка считает, что никто не захочет лицезреть ее настоящую, слабую и пугливую, ненавидящую себя.
Кроме одного.
Джейден лежит на кровати и тихо посапывает. В какой-то момент он дернулся, а затем глаза его открылись, и взор упал на Мэй, стоящую посреди комнаты. Проморгавшись, он посмотрел на часы, и увиденное явно его не обрадовало. Три часа ночи. Не самое лучшее время для подъема.
- Мэй... - протягивает он сонно, затем до полу-отключенного мозга доходит, почему же она встала. - Кошмары?
Поджав губы, чтобы опять не разреветься, Мэйвис кивнула. Она осторожно подступила к кровати. Сначала сделала пару глотков воды из стакана на тумбочке, затем потихоньку стала залезать обратно в постель. Сначала одним коленом, затем вторым. Джейден прижимает ее к себе, надеясь, что это хоть как-то облегчит ее судьбу. Ну или же он хотя бы будет знать, когда она в очередной раз проснется.
- Я рядом, слышишь? - шепчет Джей на ухо, прежде чем оставить почти невесомый поцелуй на плече. - Всё в порядке, это всего лишь сон.
Мэй сжимает руками футболку парня, оставляя на ткани несколько мокрых пятен от слёз.
- Я боюсь.
В ответ Джейден ничего не произносит, лишь немного отстраняется и вытирает слёзы с щёк девушки. Он проводит рукой по ее волосам, прежде чем снова обнять.
Мэйвис не знает, сколько времени проходит, прежде чем ей удаётся расслабиться. Тревога отступает, пульс приходит в норму, и она наконец может отличить сон от реальности. Джей тихо сопит, уснув на ее плече. Коллинз аккуратно съезжает чуть вниз по подушке, прижимая парня к себе.
Теперь она точно его не отпустит.
Утром Мэйвис открыла глаза от того, что Джейден осторожно толкал ее в плечо, периодически поглаживая его. Промычав что-то не совсем внятное, девушка открывает глаза и переходит в положение сидя с помощью Хосслера. Чувствует себя немного лучше, так что решает порадовать мир своим присутствием не только в собственной постели.
- А у меня тут такой деликатный вопрос назрел. Мэй, ты вообще питаешься или на воде сидишь? У тебя в холодильнике явно повесилась не только мышь. Я б понял, если бы каждый твой прием пищи был в каком-нибудь ресторане, но ты и туда без моих приглашений не ходишь.
Мэйвис стушевалась, долго думала, что ответить. Прошла на кухню и открыла холодильник. Вроде нормально выглядит. Закрыла, повернулась к Джею и пожала плечами.
- Да вроде не пустой.
- Не пустой, потому что я в магазин сходил уже, купив тебе хотя бы немного из того, в чем нуждался бы я для комфортной жизни. Я всегда думал, что девушки ответственно подходят к еде. Тем более, такое...вялое состояние у тебя только последние пару дней, поэтому оправдаться тем, что «ты не ходила в магазин из-за своего состояния, а продукты просто постепенно закончились», не получится.
- Я просто ем редко и маленькими порциями. И хожу в магазин редко. Как раз-таки из-за своего состояния. Я чувствую себя отвратительно последние пару лет. И еда моя под стать внутренним ощущениям. Я могу есть больше, это меня ни в коем случае не затруднит, возможно, даже порадует, просто я уже привыкла.
- Раз это должно тебя обрадовать, значит садись за стол. Сейчас будем есть больше.
У Джоша и Брайса
- Мэйвис спрашивала, почему ты назвал ее своей истеричкой. Мне тоже интересно. Раз у нас такой коллективный интерес, тебе обязательно нужно дать нам ответ на этот вопрос. - нервно, но с усмешкой, проговорил Джошуа.
- Потому что мне понравилось, как она стушевалась, когда я так ее назвал. А ты знаешь, я люблю все те эмоции, которые возникли в ней в этот момент. Не берите это в голову и не пытайтесь глядеть между строк. Я не задумался, когда ляпнул, а потом она так удивилась... В общем, выглядело комично, я порадовался и посмеялся. На этом все. И вообще, долго ты мне так свободно будешь говорить о том, что ездишь к ней?
- Я просто... в небольших мутках с ее подругой, и та... очень убедительно просит меня отвезти ее до Мэйвис. И вообще, раз уж тебе на Коллинз плевать, то я не думаю, что это тебя задевает.
- Мне плевать на нее тогда, когда она существует сама по себе. Вне меня и моих друзей. А вот когда приближается, начинает нервировать и раздражать, потому что вечно пытается что-то показать и доказать. А на деле просто истеричка. И, слава богу, не моя. Не выдержал бы я такого счастья, Джош. Не выдержал бы. Поэтому не берите мои слова в голову и... по-дружески тебя прошу, постарайся с ней больше хотя бы не разговаривать обо мне. А то становится уже даже неловко. А вообще было бы неплохо с ней никак не пересекаться. Это было бы просто замечательно.