Ты Играешь Грязно

Следующее утро началось с дождя. Париж был сер и пах вымытыми крышами. Школа встретила учеников звоном первого звонка и запахом дорогих парфюмов.

Лео зашёл в класс за минуту до начала, капюшон всё ещё свисал с его головы. Глаза скрывались за волосами, движения были резкими, будто он всё ещё шёл против ветра. Мари-Клер кивнула ему — он не ответил. Сел на своё место и уткнулся в экран телефона.

Первым был французский.
Мадам Дюмон снова рассказывала о Вуайанте и символизме. Кто-то прятал наушники в рукаве, кто-то нёсся по словарю, надеясь выдать хоть строчку при проверке.

Лео не слушал. Он что-то чиркал в тетради: сначала имена, потом бессвязные фразы. Иногда среди них всплывало его имя, иногда фамилия отца. Он быстро зачеркивал, будто выжигал.

На перемене Софи нависла над ним:

— Ты снова как будто на таблетках. Скажи честно, ты с кем-то ещё разговаривал?

— А с кем я должен был? — отозвался он хрипло. — С твоим очередным новым парнем?

— Очень смешно, — буркнула она и отошла.

Вторым уроком была история. мадам Лефевр снова бубнила что-то про революции, пока Антуан шептал одноклассницам стишки.

Лео сидел, развалившись, глядя в окно. Он заметил, как дождь снова начал капать, как ученики на улице пробегают между капель, укрывая головы папками. Он выглядел в это мгновение как наблюдатель, а не участник.

Третьим уроком была химия.

Класс замер, как только в дверях появился Нико Вальтури и вошёл без слов. Строгий, в том же идеально выглаженном костюме, но в этот раз с тёмно-синей рубашкой под пиджаком. Руки как всегда в чёрных перчатках.
Он коротко скользнул взглядом по классу, как бы проверяя, кто тут остался в живых.

— Страница 153, — сказал он и не добавил больше ни слова.

В классе было слышно, как кто-то достал ручку, как скрипнула парта под рукой Софи. Как Мари-Клер сдвинула очки на нос.
А Лео всё ждал. Он сам не понимал, чего.

И дождался.

Вальтури чертил формулы на доске, холодно и точно. Мел скрипел, как лезвие по стеклу.

— Итак, — раздалось его спокойное, но плотное, как свинец, — Делаж, ответь нам, при каких условиях проходит реакция этерификации?

Класс ожил. Кто-то хихикнул. Лео оторвался от своей тетради, где больше рисовал, чем писал, и уставился на доску. Моргнул.

— Чё?

— Вопрос, Лео, — чётко произнёс Вальтури, не поворачивая головы. — Конкретный. Ответ?

— А ты, может, объяснишь сначала нормально? — огрызнулся он, откидываясь на стуле. — А то твои объяснения просто ужасны.

Пауза. Вальтури обернулся.

Молчание пронзило класс.

— Ты не первый, кто пытается сыграть со мной в дерзость, — медленно сказал он, — но, возможно, будешь последним.

— Ой-ой-ой, напугал, — пробормотал Лео, не отводя взгляда и вытаращив глаза. — Пересмотрел фильмов?

Антуан тихо присвистнул. Мари-Клер замерла, ручка зависла в воздухе.

Вальтури подошёл к его парте. Медленно. Точно знал, что делает. Он не повышал голос, не показывал злости, но его шаги грохотали тише угрозы.

— Я учу не тех, кто привык прятаться за фамилией отца, — сказал он вполголоса, опираясь рукой на парту. — А тех, кто понимает, что в этом мире закон один.

Лео усмехнулся.
— Значит, ты про себя? Забавно. Всё, что я вижу, это учитель, которому надо доказать, что он страшнее, чем есть.

— Ты слишком уверен в своей безнаказанности, — почти шепчет Вальтури. — Но это не бесконечно. Вопрос времени.

— Увидим, — сказал Лео и отвернулся.

Вальтури выпрямился.
— Кто-нибудь ещё хочет ответить вместо этого клоуна? Или мы продолжим тему?

Голос его был как лёд. Класс молчал.

На следующей странице учебника Лео увидел формулу, которую даже не собирался пытаться понять. Всё, чего он хотел чтобы этот чертов урок закончился. И чтобы Вальтури от него отстал.

*

— Делаж, — голос Вальтури прозвучал, как выстрел на фоне сбора портфелей. — Останься.

Никто не шелохнулся. Все смотрели то на учителя, то на Лео. Тот не ответил. Только с шумом захлопнул учебник и откинулся на спинку стула, демонстративно медленно. Он хотел избить Нико до смерти.

— Остальные свободны, — повторил Вальтури, не глядя на них.

Ребята потянулись к выходу. Софи оглянулась, Мари-Клер закусила губу, Антуан, уходя последним, прошептал:

— Удачи, бро.

Лео фыркнул.
— Да иди ты нахер.

Дверь захлопнулась.

Они остались вдвоём.

Вальтури подошёл к столу и выровнял лежащие там тетради, будто у него не стоял перед ним ученик с глазами, полными ярости.

— Думал забуду? — начал он. Спокойно. Мерно.

— Разве тебе не плевать? — резко бросил Лео.

— Но не на моих учеников.

Пауза. Лео зло рассмеялся.

— А, ну конечно. Так и вижу, как ты ночью не спишь, волнуешься за мою успеваемость.

Он подошёл ближе. Встал напротив, через парту, скрестив руки.

— Скажи мне, — произнёс он холодно, — ты специально нарываешься?

Лео шагнул вперёд.
— А ты чего хочешь? Чтобы я начал подлизываться? Сказал «извините, месье, вы не так поняли, месье»? Хрена с два.

Он ухмыльнулся. Тишина. Слишком долгая.

— Смотрю, ты не боишься перейти грань, — сказал Вальтури, подходя ближе. — Жаль, не понимаешь, что за ней.

— А ты что, ударишь меня? — Лео поднял подбородок, не отводя взгляда. — Ну давай. Удиви меня. Может, папочка тогда впервые заметит, что меня кто-то тронул, кроме него.

Учитель прищурился. Тень удовлетворённой улыбки скользнула по его лицу.

— Я не твой отец, Лео, — проговорил он. Тихо, но с нажимом. — Но если будешь продолжать в том же духе, я научу тебя, что значит уважение.

Лео стоял, дыша тяжело, грудная клетка вздымалась.

— Закончил? - процедил он. — Или ещё нотации будут?

— Свободен, — коротко сказал Вальтури.

Лео пнул ногой стул и вышел, хлопнув дверью так, что зазвенело стекло.

А за дверью в коридоре — Софи, Антуан и Мари-Клер выпрямились, делая вид, будто просто стояли рядом.
Лео прошёл мимо, не глядя.

— Он чё, реально бешеный? — пробормотал Антуан, переглянувшись с Софи.

Софи посмотрела на дверь, потом на Лео.

— Они оба.