Глава 9.1
«Секреты»
The house was awake, the shadows and monsters
Дом не спал: стоны теней и монстров
The hallways, they echoed and groaned
Эхом отдавались в пустых коридорах.
I sat alone, in bed till the morning
Я сидела на кровати в полном одиночестве до самого утра,
I'm crying, "They're coming for me"
"Они придут за мной", рыдала я.
And I tried to hold these secrets inside me
И я пыталась сохранить свои секреты глубоко внутри,
My mind's like a deadly disease
Мой разум будто бы смертельно болен.
Песня: Control - Halsey.
***
Место действия: Лас-Вегас, особняк Фальконе.
Тиканье настенных часов напоминали удары кувалдой. Они будто насмехались над ней. Время от времени Карлотта пыталась встать и дойти до библиотеки, но в конце концов усталость сжимала её плечи, и она падала на свою небольшую кровать, засыпая. Глаза сонно находили закрытую дверь в немом ожидании.
Периметр её спальни мысленно стал волшебным щитом, не пускающим наружу.
Лотта лежала, набираясь сил перед непростым разговором. Огромное количество вопросов вертелось в голове, пытаясь вырваться из заточения. Вопросы превращались в сны, и она смотрела неприятные картинки перед глазами. Иногда её будили отдавленные детские визги и легкий топот играющих племянниц. Вялая улыбка озаряла бледное лицо, и она снова засыпала, обнимая подушку.
В груди кололо, отдавая между лопаток. Ей не хватало воздуха, и медленно выскользнув из кровати, ощущая мягкий ворс под ногами, Лотта подошла к окну, пошире открывая створки. Сегодня было на удивление прохладно, и свежий воздух наполнил легкие, на мгновение снимая сжимающую боль.
Карлотта продолжала стоять у окна, подставляя лицо порывам ветра, пока не услышала скрип пола в коридоре. Сердце забилось быстрее, и она поддалась вперед, внимательно прислушиваясь к звукам. В дверь постучали, и Лотта сама не заметила, как ноги сделали спешные шаги навстречу поджидающему гостю. Дверь открылась слишком резко, и она увидела Массимо с сумкой на плече. Он не смотрел ей в глаза. Взгляд был устремлен куда-то за её спину, и от этого стало больнее. Она отошла в сторону, пропуская его внутрь.
- Как дела? - Лотта не узнала его голоса, он был таким низким и отрешенным.
Проигнорировав вопрос, она подошла ближе к нему. На кончиках пальцев образовался зуд. Ей хотелось обнять его. Это было по-настоящему странным желанием, прежде такого не случалось. Возможно, после их свидания что-то изменилось? В принципе оно и должно было измениться.
Он ведь поцеловал её.
Массимо снял сумку, вытаскивая тонометр и фонендоскоп. Он обернулся, увидев, как близко стояла Лотта.
- Я ждала тебя, - выдохнула девушка, сказав так быстро и тихо, что даже не поняла, услышал ли её Массимо.
Он наклонил голову на бок, удивленный её признанием. Все два часа, что он провел в библиотеке за чтением учебников, в его мыслях даже не было и намека на то, что Карлотта ждала его. Массимо не воспринял всерьез слова Изабеллы, упрямо вчитываясь в текст, который никак не хотел запоминать его воспаленный мозг.
И все же вечно прятаться он не мог. Ему необходимо было измерить давление, послушать её сердцебиение, узнать о самочувствии.
- Извини, был занят, - искренне ответил Массимо, приглашая девушку сесть, чтобы он мог сделать все, что планировал, пока отсиживался в другой части дома.
Лотта послушно кивнула, располагаясь в кресле возле кровати и протягивая руку для тонометра. Манжета сжала запястье, и Массимо нажал кнопку на панели. Цифры мигали на экране, и Массимо внимательно следил за ними, ощущая пытливый взгляд подруги.
- Ты так и не ответила на вопрос, - напомнил ей парень, отмечая, что давление было незначительно повышенным.
Он занес показатель в блокнот, который завел для наблюдений динамики её показателей. Массимо задумался, чем могло быть вызвано повышение давления. Внутренний голос предположил, что это из-за него и того разговора, про который ему сказала Изабелла, но он стер эту мысль, перекидывая более весомые причины.
- Если честно, сердце немного болит, но, думаю, я просто перенервничала.
Массимо протянул ей руку, и Карлотта вложила в нее свою ладонь. Он помог ей встать, надевая фонедоскоп. Карлотта подметила его сосредоточенный взгляд, и снова погрузилась в альтернативную реальность, представляя, что они играли новые роли.
Он подошел почти вплотную, и дыхание сбилось. Парень заметил, как передернулись её плечи. Лотта убрала назад светло-каштановые волосы, и ореол её невесомого персикового аромата ударил в нос, отправляя поток энергии туда, куда он совсем не должен был направляться.
Массимо поднес мембрану фонедоскопа к её груди, и Лотта отвела взгляд в сторону. На ней была футболка, и Массимо слушал сердцебиение сквозь тонкую ткань. Конечно, удобнее было бы снять её для лучшей слышимости, но они оба знали, что это невозможно. Диего бы поднял скандал, узнай об этом, да и перспектива стоять наполовину обнаженной перед парнем, который ей нравился, особо не воодушевляла.
Массимо вслушивался в стук её сердца, смотря вперед невидящими глазами. Стук заметно отличался от сердцебиения здорового человека, был беспорядочным, слишком шумным, патологическим... Он увеличивался по мере того, как его рука переходила от одной точки выслушивания к другой. Ее пульс бился в его висках, и он будто растворился в нем до самых мельчайших атомов. Шум её сердца еще долго будет преследовать его во снах и в реальности. Звук ее сердца станет постоянно работающей пластинкой в его голове, которую он навряд ли когда-нибудь сможет забыть.
Лотта дышала глубоко и медленно, по-прежнему повернув голову в окно. Находиться так близко к нему было сродни пытки. Минуты длились практически вечность, пока он не снял оливы фонендоскопа и не убрал руку с мембраной от её груди.
Лотта даже не поинтересовалась у него, что он смог услышать. Она и так все знала. В её груди жила бомба замедленного действия. Порочное звучание поломанного сердца.
Массимо убрал все приборы обратно в сумку, не проронив и слова. Они были и не нужны. Лотту ожидал очередной прием у кардиолога. К сожалению, в последнее время у врача были для нее плохие новости. Она не любила ходить в клинику, видеть сочувственное лицо на умном морщинистом лице профессора добавляло еще больше черных красок в её и так не столь яркую жизнь.
Он заметил печальный блеск в её больших зеленых глазах. Ему было жаль её. Карлотта не заслужила такого тяжелого бремени на своих хрупких плечах. Массимо обнял её, притянув за талию. Она спрятала бледное фарфоровое личико в его груди, прислонив ладони к напряженный спине.
Рука парня пригладила гладкие мягкие пряди, пропуская сквозь них грубые пальцы. Сердечный галоп продолжал звучать вдалеке его умиротворенного сознания. Лотта закрыла глаза, утопая в его неторопливом дыхании. Массимо являлся её личной панацеей (прим. мифическое универсальное средство от всех болезней), способной заглушить ту самую злосчастную бомбу под ее ребрами.
- О чем ты хотела поговорить? - он впервые почувствовал неуверенность и легкий испуг, задавая вопрос и дожидаясь ответа.
- О сегодняшней ночи, - тихо пробормотала Лотта, цепляясь за него, словно он мог исчезнуть, - Что теперь будет?
Массимо и сам не знал. Две проблемы - сердце Лотты и нависшая угроза в виде мексиканцев - атаковали его поочередно, вызывая головную боль.
- Тайлер и Айси следят за ними. Они отсыпаются в трейлерном парке.
Карлотта подняла голову, заглядывая в его красивое задумчивое лицо.
- Думаешь, Невио их убьет? - её голос дрогнул на последнем слово.
Массимо не хотел лгать ей. Ему стоило добавить, что не только Невио желает убить незванных гостей. Их смерть была неизбежна, и осуществить задуманное в реальность было лишь вопросом времени. Лотта увидела ответ на свой вопрос в его темно-серых глазах.
Массимо провел ладонью по её спине вдоль позвоночника.
- Ты не должна об этом переживать.
- Знаю, но Аврора...
- Невио позаботиться о ней, - слова непривычно сложились в предложение. Забота и Невио были не совместимы, и тем не менее, он бы сделал все, чтобы отгородить Аврору от серьезных проблем, - С ним она в безопасности.
Лотта не сомневалась в этом, физически Аврора находилась под железной защитой будущего Капо, но ментально... Кто мог защитить Аврору эмоционально?
- В любом случае мы не допустим, чтобы кто-то пострадал, - подытожил Массимо.
Невио не был сторонником разумных решений, но даже он понимал, что пока трогать мексиканцев было нельзя. Репутация Авроры могла пострадать, а для девушки ее авторитет стоял на первом месте. Хулио поддался ей, и его скоропостижная смерть или пропажа кинет тень на Скудери. Сделает её слабой в глазах людей. Троице придется принять выжидательную позицию, и даже такому сумасшедшему, как Невио придется набраться терпения. Как только мексиканцы покинут стадион, как только их нога ступит за черту владений Авроры, Невио обрушит на них весь свой пылающий гнев.
Лотта взяла его за руку и, сжав тонкими пальцами ладонь, потянула к кровати. Массимо вскинул брови, но девушка это ничуть не смутило. Она села на мягкий матрас, прислонившись спиной к изголовью. Массимо принял её приглашение, чувствуя себя каменным гигантом на миленькой лавандовой кровати. Он положил руку на её плечи, и Лотта обняла его, прижавшись щекой к ключице. Некоторое время они сидели в тишине, пока Карлотта не сделала тяжелый вздох, задавая вопрос, который интересовал ее на протяжении уже долгого времени.
- Что ты чувствуешь, когда...когда...
Продолжать не было смысла, он прекрасно понимал, что тревожило её мысли.
- Ничего, - безэмоционально ответил Массимо, и это являлось чистой правдой.
Такой ответ будоражил и пугал. Карлотте было тяжело понять его чувства.
- На самом деле это намного лучше по сравнению с теми эмоциями, что испытывают Невио или Алессио.
Лотта непонимающе уставилась в идеальный профиль его лица. Прежде она ни с кем не обсуждала подобные темы. Она просто жила с мыслью, что ее семья являются частью Каморры. Последователи Капо, одни из многочисленных винтиков в большом механизме.
В церковной школе внушали, что жизнь - наивысшая ценность, и Лотта росла с этим незыблемым мнением. Данный факт до смешного противоречил, с учетом того, кем являлся ее брат.
Ее старшая сестра была замужем за Савио Фальконе - одним из тех, кому принадлежал Вегас, весь Запад.
Лотта жила среди опасных людей, не разделявших мнение воспитателей её пансиона. Для них человеческая жизнь не являлась чем-то особенным и священным.
- А что испытывают Невио и Алессио?
- Невио - удовольствие и власть, - подруга вздрогнула от его слов, и Массимо успокоил её нежными прикосновениями.
Как вообще можно было получать удовольствие от убийства?
- Алессио, - Массимо поразмыслил, вспоминая брата, - Сложно. Иногда ярость, иногда равнодушие. Никогда не угадаешь.
Массимо не хотел вдаваться в подробности и пугать Карлотту еще больше, даже если любопытство так и струилось из девушки.
- От чего это зависит?
- От его настроения. Алессио непредсказуем, и все же несмотря на это он отличный стратег. Не поддается эмоциям полностью, как Невио.
Массимо решил промолчать об их тактике ведения боя. Лотте необязательно было знать об этом.
На заданиях Невио всегда шел первым. Его действия были как раз-таки предсказуемыми. Парень шел ва-банк, использовал грубую силу, крушил все вокруг, почти не отдавая отчет своим действиям. Алессио был рядом с ним в случае, если Невио выйдет из себя и не сможет контролировать ситуацию. Брат придумывал план наступления, у него всегда было несколько вариантов отступления для непредвиденных обстоятельств. Он любил игры разума - доводить врагов до сумасшедшей истерики. Ему нравилось ощущать, как они боялись его, тряслись, как их волосы моментально седели от страха надвигающейся смерти. Его методы были изощренными. Он менял технику, каждый раз использовал новую, совершенствовался в вопросах пыток. Ему по душе больше был момент запугивания, преследования, Невио же обожал сам процесс, а Массимо... Ему не нравилось ни то, ни другое. Он просто выполнял свои обязанности - прикрывал спину, выбирал дальний бой ближнему. В отличие от братьев он не любил медлить. Ему не нравились ножи, предпочитал огнестрельные оружия.
Наведение на цель и выстрел. Быстро, безболезненно. Чистая работа без каких-либо заминок.
Для него убийство было всего лишь средством для достижения цели.
- Возможно, ты и прав, - прошептала Лотта, вытягивая его из раздумий, - «Ничего» намного лучше, чем это.
Массимо усмехнулся.
- Мы живем в мире без выбора, - серьезность его тона вызвала горечь во рту, - Или ты их, или они тебя.
Жалости и сомнения не должны затуманивать разум. Одно твое колебание может привести в катастрофе. Люди, как животные, чувствовали страх. И если ты покажешь им хотя бы каплю нерешительности, они воспользуются этим и нанесут удар. Удар, который может навсегда изменить твою жизнь.
Долгие раздумья ведут к погибели.
И Массимо, к большому сожалению, знал об этом не понаслышке.
Окровавленное тело под ногами, металический запах, крики агонии, хрипы, - вернули его в прошлое. Он не хотел это вспоминать, ни сейчас, ни здесь, ни рядом с Карлоттой, которая нуждалась в нем.
Лотта увидела борьбу в его глазах. Зрачки расширились, а рука на её плечах стала тяжелее. Она осторожно провела ладонью по его щеке, привлекая внимание. Он потупил взгляд, потом несколько раз моргнул, поворачиваясь к ней.
О чем он думал?
- Все хорошо?
Массимо поцеловал кончик её носа, и Карлотта закрыла глаза от неожиданности.
- Теперь да.
Из нее вырвался легкий, нежный - и наверное очень глупый - смешок. Массимо почувствовал облегчение, и уголки его губ приподнялись вверх. Лотте нравилась его улыбка. Редкое явление, и от того такое драгоценное и приятное.
- Думаю, теперь моя очередь задавать вопросы.
- Ты ведь и так всё обо мне знаешь.
Спорное утверждение, - подумал парень. Он переместил ладонь на её запястье, прижимая два пальца к пульсирующей вене.
- Ты боишься меня? - трепетание под кожей подскочило.
Это означало «да»?
- Нет.
- Уверена?
Пульс продолжал нарастать.
- Конечно, но почему ты спрашиваешь?
Массимо покачал головой.
- Стало интересно.
Карлотта отодвинулась, и он посмотрел на её обеспокоенное лицо и хмурую складку между бровями, которую захотелось разгладить.
- Я боюсь твою «работу», - если её можно было бы так назвать, - Но не тебя. Я доверяю тебе.
Он наблюдал за ней. Пульс уменьшался, возвращаясь в привычный ритм. Лотта говорила правду, и это обнадеживало.
Челюсть свело от желания прикоснуться к ней и поцеловать. Он уже перешел грань дружбы и больше не мог сдерживаться. Вкусив однажды запретный плод, отныне трудно было от него отказаться.
Массимо снова смотрел на нее с вопросом в глазах. Этот взгляд она видела вчерашним вечером за секунду до того, как он поцеловал её. Он ждал ответа, любого положительного знака, сигнала...
И Лотта, удивив даже саму себя, поцеловала его. Ее ресницы опустились, и Массимо захлестнул голод. Он не ощущал его, даже когда они с братьями посещали Сахарницу, где каждая стриптизерша так и норовила залезть к нему в брюки. Он не был сторонником случайных связей. Его никто не привлекал ни физически, ни ментально.
Никто, кроме Карлотты.
Его губы осторожно исследовали её, постепенно углубляя поцелуй. Он держался, собрал терпение в воображаемый кулак, чтобы не напугать её своим напором. Торопиться Массимо не хотел, растягивая удовольствие. Лотта раскрыла губы чуть больше, и он почти застонал от наслаждения. Ему необходимо было почувствовать её вкус - всю ее - чтобы унять голодающего зверя.
Пульс нарастал и убывал. Он следил за её сердцем, контролировал, до чертиков боясь навредить.
В груди приятно щемило, и Карлотта больше не ощущала боли. Её руки поднялись от широких плеч до его шеи. Массимо подтянул девушки ближе, усаживая к себе на колени.
Господь.
Она оседлала его!
Строгие голоса мамы и наставницы прозвучали у самого уха: «Не упоминай имя Бога нашего всуе».
Тепло разливалось от самых губ по телу до самых бедер, пока...
Пока громкие крики не отвлекли их. Голоса доносились в холле Савио и Джеммы, чуть дальше комнаты Лотты. Массимо отстранился и переложил девушку на другую часть кровати. За криками последовал детский плач, и Массимо с Лоттой выбежали из спальни.