012

— Мы не будем сидеть тут сложа руки! — поддержал его Лукас, сжимая кулаки. — Мы можем помочь!

Хоппер обвёл их всех тяжёлым взглядом, и спор моментально утих.
— Стив, — его голос был низким и не допускающим возражений. — На тебе ответственность. Держи их здесь. Всё понятно?

Стив выпрямился, его обычное легкомысленное выражение сменилось на серьёзное и решительное. Он молча, с гордостью, кивнул.
— Будет сделано, шеф.

— Вы останетесь! — твёрдо добавила Джойс, её взгляд скользнул по Майку, Лукасу, Дастину и Макс. — И точка. А теперь мы идём. У нас нет времени.

— Стойте! — крикнул Дастин, хватая со стола две рации. Он протянул одну Хопперу, другую — Джойс. — Миссис Байерс, как только изгоните Истязателя, сразу же сообщите Хопперу! Чтобы они могли закрыть Врата!

Джойс кивнула, сунув рацию в карман. Они выбежали из дома и втиснулись в машину Джонатана. Вена, Уилл и Нэнси — на заднее сиденье, Джойс — на переднее. Джонатан резко тронулся с места, поднимая тучи пыли.

Через двадцать минут они мчались по тёмной лесной дороге. Вена высунулась в окно, всматриваясь в знакомые очертания.
— Стой! Туда, — указала она на едва заметную колею, уходящую в чащу.

Джонатан свернул, и вскоре они упёрлись в глухую стену деревьев. Дальше на машине было не проехать. Все вышли. Джонатан на своих плечах вынес бесчувственного Уилла. Они двинулись вглубь леса быстрыми, почти беговыми шагами, продираясь сквозь папоротники и хлещащие по лицу ветки.

Внезапно в тишине раздался хриплый голос из рации Хоппера:
— Как слышно, приём.

Вена, шедшая впереди, как проводник, мгновенно поднесла свою рацию ко рту.
— Слышно отлично. Мы на подходе к точке. Запрашиваю ваше местонахождение. Приём.

— Мы у ворот лаборатории. Заходим. Приём. — В его голосе слышалось напряжение, скрываемое железной волей.

— Приняла. Сообщим обстановку после. Конец связи. — Сказала Вена.

— Принял. Конец связи.

— А вот и домик, — обернулась Вена к остальным, указывая на проглядывающую сквозь деревья тёмную крышу избушки. — Пошли! — Они рванули вперёд, спотыкаясь о корни. —Осторожно, проволока. — Вена первой подбежала и перепрыгнула через колючую проволоку и распахнула дверь в дом. Внутри пахло пылью, деревом и затхлостью. Она щёлкнула выключателем, и тусклый свет лампочки озарил скромную обстановку.

— Пошли в мою комнату, — позвала она Джойс, в то время как Джонатан и Нэнси остались в гостиной, осматриваясь. Комната Вены была маленькой, заставленной книгами и немногочисленными девичьими вещами. — Ой, простите, у меня не убрано, — смущённо пробормотала она, заметив на кровати брошенную блузку. Она схватила её и быстрым движением запихнула в шкаф.

— Ничего страшного, — отмахнулась Джойс, её взгляд метался по комнате в поисках подходящего. — Дай верёвку какую-нибудь, прочную.

Вена порылась в ящике стола и протянула ей крепкую скакалку. Они вернулись в гостиную.
— Тут есть печь-камин, — указала Нэнси. — И плита, и даже обогреватель. Можно всё включить.

План начал обретать черты. Вена и Джонатан затащили лёгкий диван поближе к камину. Джонатан уложил на него Уилла. Джойс крепко привязала его торс к спинке дивана скакалкой. Пока она это делала, Вена снова метнулась в свою комнату и вернулась с парой старых, прочных ремней отца.

Джонатан и Нэнси сковали ими руки Уилла, а Вена с Джойс — его ноги. Бледное, безжизненное лицо мальчика на подушке вызывало щемящую боль в груди, но останавливаться было нельзя.

— Принесите дров, — распорядилась Вена. — Поленница на заднем дворе.
Джонатан и Нэнси вышли. Вена тем временем потащила тяжёлый обогреватель и поставила его в ногах у дивана, включив на максимальную мощность. Джойс щёлкнула конфорками на плите, и в воздухе быстро распространился запах раскалённого металла.

Джонатан и Нэнси вернулись, нагруженные охапкой сухих поленьев. Они сложили их в камин. Вена, недолго думая, щёлкнула пальцами, и поленья вспыхнули ярким, ровным пламенем, мгновенно наполнив комнату жаром.

Стало невыносимо душно. Вена поднесла рацию ко рту:
— Мы сковали Уилла. Повредите демопсов, чтобы он проснулся, приём.

— Принято, приём, — почти сразу ответил голос Хоппера, и на фоне послышались отдалённые выстрелы и яростный рык.

Прошла всего минута. Лежавший без движения Уилл вдруг затрепетал. Сначала слабо, потом всё сильнее, его голова замоталась из стороны в сторону, словно он видел кошмар. И затем его глаза резко распахнулись. Они были дикими, полными животного ужаса и боли.

— Что происходит? — его голос сорвался на высокий, испуганный визг. Он дёрнулся, пытаясь вырваться. — Мне больно! Больно! Больно!

Вена сжала кулаки так, что ногти впились в ладони, скрывая нахлынувшие эмоции. Она не могла позволить себе слабость сейчас.

— Больно! Пустите меня! Пустите! — он выгибался, тщетно пытаясь разорвать путы.

— Вена, — тихо, но твёрдо позвала Джойс, её лицо было мокрым от слёз, но взгляд непоколебим.

Вена кивнула, понимая. Она сделала шаг вперёд. На её ладони вспыхнуло ровное, сконцентрированное пламя, похожее на огонь газовой горелки. Она начала медленно приближать его к Уиллу, стараясь не касаться его кожи, но чтобы он чувствовал невыносимый жар.

— Уаааа! — его крик пронзил воздух, болезненный и раздирающий.

У Вены на глазах выступили слёзы, сделав мир расплывчатым. Огонь на её руке на мгновение дрогнул, стал меньше. Джонатан отвернулся, вцепившись в плечо Нэнси, не в силах смотреть на мучения брата.

— Вена! Прошу, нет! Пустите! Пустите! — Уилл бился в истерике, его тело покрылось испариной, слезы текли по вискам, смешиваясь с потом.

— Не помогает! — сквозь зубы прорычал Джонатан, оборачиваясь к матери. — Перестань, мама! Не видишь, что ли?!

— Подожди! — почти одновременно крикнули Вена и Джойс.

— Взгляни на него! Слышишь?! — закричал Джонатан, делая шаг к дивану.

— Стой!

— Джонатан! Шея! Смотри на его шею! — вдруг вскрикнула Нэнси, указывая пальцем.

Вена посмотрела и похолодела. Чёрные, словно налитые чернилами, вены ползли вверх по его шее, уже почти достигая линии подбородка. Сущность не сдавалась, она боролась за своё место.

— Держись, Уилл! — закричала Вена и изо всех сил усилила пламя, делая его почти белым от жара.

И в этот момент случилось самое страшное. С громким треском порвался один из ремней на запястье Уилла. Его правая рука, словно плеть, рванулась к плите, пытаясь выключить огонь. Джойс бросилась ей наперерез, схватила за локоть.

— Вена, не останавливайся! — закричала она, изо всех сил удерживая руку сына.

Но та сила, что двигала Уиллом, была нечеловеческой. Его пальцы сжались вокруг горла матери с железной хваткой. Джойс захрипела, её глаза выкатились от нехватки воздуха, лицо начало синеть.

Вена, продолжая удерживать огонь одной рукой, отчаянно попыталась другой подключить силу контроля, чтобы оторвать его руку. Но ничего не вышло — её силы были на пределе, а воля Истязателя — слишком сильна.

К счастью, Нэнси не растерялась. Она схватила с плиты металлическую подставку, раскалённую докрасна, и с силой прижала её к ноге Уилла.

Раздался шипящий звук и запах палёной плоти. Уилл (или то, что им управляло) завопил от неожиданной боли и рефлекторно разжал пальцы. Джойс рухнула на пол, судорожно хватая ртом воздух. Джонатан мгновенно набросился на освободившуюся руку брата, прижав её к дивану всей своей тяжестью.

— Давай! Ну давай же! — закричала Вена, из последних сил вливая в пламя всю свою ярость, всю боль, всю надежду. Жар в комнате стал невыносимым, пламя в камине взвилось до потолка.

— ААААА! — последний, оглушительный крик Уилла слился с каким-то чужим, шипящим визгом.

И тогда это произошло. Из его широко открытого рта повалил густой, чёрный, зловонный дым. Он вырывался клубами, сливаясь в единую массу, которая закружилась в центре комнаты, принимая форму миниатюрного, яростного урагана. Он пронёсся по комнате, снося всё на своём пути, с грохотом выбил дверь и исчез в ночном лесу. Нэнси, не раздумывая, выскочила за ним, чтобы проследить.

Вена мгновенно потушила огонь на своей руке и в камине. Джонатан, дрожа, выключил плиту и обогреватель.

В наступившей тишине, густой и давящей, было слышно только тяжёлое дыхание и тихие всхлипывания. Уилл лежал без движения, бледный, как полотно.

— Уилл! Уилл! Проснись, милый! — Джойс, ещё не оправившаяся от удушья, подползла к дивану, гладя его лицо.

— Уилл! Проснись! — присоединилась Вена, наконец позволяя слёзам течь свободно. Всё её мужество оставило её, осталась только всепоглощающая жалость и страх.

— Прошу тебя, очнись! — молила Джойс, прижимаясь щекой к его холодной руке.

— Очнись, дружок, — хрипло прошептал Джонатан.

Вена отодвинула Джойс. Она сложила вместе указательный и средний палец и приложила их к его виску. Закрыв глаза, она послала в его сознание самый простой, самый ясный импульс, на который была способна: «ПРОСНИСЬ!».

Под её пальцами он вздрогнул. Его веки затрепетали и медленно, мучительно тяжело, приподнялись. В его глазах не было прежнего ужаса или пустоты. Только растерянность и слабость.

— Уилл! — радостно вскрикнула Джойс.

— Мама... — прошептал он, и его голос был его собственным, тихим и узнаваемым.

Вена отшатнулась, отойдя в сторону. У неё подкосились ноги. Получилось. Чёрт возьми, у них получилось! Уилл был свободен. Он слабо обнял Джойс, и они зарыдали, прижавшись друг к другу. Джонатан присоединился к ним, обняв обоих. Вена смотрела на эту сцену со стороны, чувствуя странную смесь облегчения, опустошения и тихой, светлой грусти.

Джонатан первым пришёл в себя. Он взял рацию:
— Шеф! Шеф, вы слышите? Приём.

Вена подошла к дивану и опустилась на колени рядом с Уиллом. Он посмотрел на неё, и в его глазах мелькнуло узнавание.

— Слышим, — тут же раздался голос Хоппера. — Докладывайте обстановку. Приём.

— Закрывайте Врата. — сказал Джонатан.

— Помнишь меня? — тихо спросила она Уилла, глядя ему прямо в глаза.

— Вена... — он слабо улыбнулся, и её сердце ёкнуло. — У... у тебя... кровь, — прошептал он, с трудом поднимая руку и указывая на её нос.

— А, да... это... ничего, — смущённо провела она рукавом по лицу, стирая красные подтёки. — Главное, что с тобой всё теперь хорошо.

Он медленно, слабо обнял её.
— Спасибо... что была рядом. Я чувствовал... что ты всегда была рядом. Я чувствовал тебя.

Они замолчали, и по щекам обоих текли слёзы, но теперь это были слёзы освобождения. Нэнси и Джонатан, обнявшись, с улыбкой смотрели на них.

***

Спустя время. Зимний бал.

Зал старшей школы Хокинса преобразился до неузнаваемости. Мигающие гирлянды, музыка, заполняющая всё пространство. Вена стояла на пороге, слегка нервничая. На ней было розовое платье из лёгкой ткани, делающее её стройной и почти невесомой. Нежный макияж подчёркивал глаза, а блеск на губах заставлял их сиять.

Она окинула взглядом зал и заметила свою компанию. Дастин, что-то оживлённо рассказывая, незаметно пнул Уилла под столом. Тот обернулся, и его взгляд встретился с Веной. Он улыбнулся — немного растерянно, но искренне.

— Привет, Вена... — произнёс он, когда она подошла ближе. Он казался выше. — Прекрасно выглядишь.

— Привет, Уилл, — она улыбнулась ему в ответ, чувствуя, как теплеют щёки. — Спасибо, ты тоже. Привет, ребят, — кивнула она остальным.

— Привет, — хором отозвались Лукас, Дастин и Майк.

Внезапно быстрая мелодия сменилась медленной, томной песней "Every Breath You Take".

— Ну всё, я пошёл, — поднялся Лукас и направился туда, где Макс уже ждала его, улыбаясь.

— А... Оди когда придёт? — беспокойно спросил Майк, поглядывая на вход.

— Она была за мной, скоро должна быть, — успокоила его Вена.

— Вена... — Уилл сделал шаг вперёд. Она повернулась к нему. — Ты... ну, это... — он замялся, глубоко выдохнул, собираясь с духом. — Потанцуешь со мной?

Она замешкалась на секунду, но лишь на секунду.
— Да... конечно, — её улыбка стала ещё шире.

Он протянул руку, и она приняла её. Его пальцы были тёплыми и немного влажными от волнения. Они отошли в сторону от столов, встали среди других медленно кружащихся пар. Она осторожно положила руки ему на плечи, он обнял её за талию. Он действительно стал выше, она ему была почти что в подбородок, и это казалось ей до смешного милым.

И в этот момент, под тихий напев песни, она поняла. Поняла окончательно. Это был тот самый мальчик, что закричал от испуга, увидев её возле своего замка. Тот, кто ходил с ней по кошмарной Изнанке в поисках палок для костра. Тот, кто винил себя в её «смерти» и думал, что сам не заслуживал спасения. Она хотела всегда быть рядом с ним. Оберегать его. Тонуть в этих тёплых, добрых глазах и видеть его улыбку снова и снова.

Да, Вена. Ты влюбилась. По-настоящему.

— Слушай... — его голос прервал её мысли, прозвучав совсем рядом.

— А? Да? — встрепенулась она.

— Вообще... я понимаю, что, может, не вовремя... — он запнулся.

Ну же, скажи! — подумала она.

— Когда ты в том году спасла меня... когда... когда делала всё что в твоих силах... я понял, что в тебе есть что-то... чего нет ни у кого другого. И я хочу сказать, что очень дорожу тобой. — он говорил тихо, почти шёпотом, под аккомпанемент музыки. — Я хочу быть рядом всегда. Обнимать и чувствовать твой запах... держать за руку. Но не как друг, понимаешь? — он посмотрел на неё с надеждой.

— Да, понимаю, — так же тихо ответила она. Его руки на её талии слегка сжались.

— Ты... ты мне нравишься, — выдохнул он наконец. Вена почувствовала как ее сердце остановилось. — Это... взаимно?

— Д-да... ты мне... тоже очень нравишься, — призналась она, и по её лицу разлилось тёплое, смущённое счастье.

Он улыбнулся в ответ — самой настоящей, сияющей улыбкой, которую она так любила. Его взгляд на мгновение опустился к её губам, потом снова встретился с её глазами, словно спрашивая разрешения. Она чуть заметно кивнула.

Он приблизился. Его губы коснулись её — легко, нерешительно, почти что по-детски. Это длилось всего секунду, но для Вены время остановилось. Она чувствовала себя самой счастливой во всей Вселенной.

Они отстранились друг от друга, их лица пылали. Они продолжили медленно кружиться под музыку, уже не скрывая своих счастливых, сияющих улыбок, забыв на мгновение о всех демонах прошлого и будущего. В этом зале, полном огней и музыки, были только они двое. И этого было достаточно.