Глава 16
Мужчина устало следил, как циферблат отсчитывает пролетающий этажи, которые отделяли его от дома. В последнее время жизнь стала утомлять, хоть никому показывать этого не стоило. Он жил в том мире, где малейшее проявление слабости означало команду к охоте. И тот, кто вчера был охотником, быстро становился жертвой. Такой участи Мейсон Пак не хотел. Судьба не раз ставила его на колени, но каждый раз ему удавалось обмануть и выйти сухим из воды, где его хотели утопить.
Так уж сложилось, что он был удачливым. Порой даже слишком для той жизни, что вел. Его друзья и соратники гибли в девяностые и нулевые, а Мейсон продолжал вести дела дальше. Его реальность была полна шальных денег, риска и балансирования на краю пропасти. Если всё вспоминать, то на его долю выпало немало бед, но он выжил.
Было многое в его судьбе, что мужчина хотел бы исправить или просто забыть, но прошлого не воротишь, а часики никогда не останавливаются. Но было и хорошее: верные друзья, с которыми пройдено тысячи дорог и прожито не мало лет, деньги, которые давали чувство стабильности, в этой чертовой жизни, где покупалось и продавалось слишком многое и, конечно, любовь. Единственная женщина, которая затронула его душу и сердце. Клэр.
Вспоминая свою умершую супругу, Мейсон уже чувствовал, как в груди все сковывало от тяжести. Эта женщина появилась в его жизни внезапно и покорила своим взглядом. Он уже тогда не был простым парнем и имел вес среди уважаемых людей, но в тот момент, когда Клэр взглянула на него, Мейсон будто оказался голым перед ней. Кое-как сумев скрыть своё смущение, мужчина узнал, что Клэр с маленькой дочкой оказалась заложницей. Её муж задолжал крупную сумму денег, а вернуть не смог. Чтобы припугнуть мужика, братки забрали единственное ценное, что нашли – жену и дочку, но дело оказалось непростым. Вместо того чтобы скрести по сусекам в поисках монет, дурак кинулся в бега. Его быстро нашли и хотели проучить, но мужик где-то успел раздобыть волыну. В ходе перестрелки погиб один из парней, так что беглеца быстро отправили следом на тот свет. Когда бойцы вернулись и рассказали, что долг останется неоплаченным, многие пристально посмотрели на вдову, но Мейсон вовремя пресек худший вариант для неё. Он оплатил чужой долг и сказал, что женщина теперь принадлежит ему. Клэр узнала о своей участи в тот же вечер. Их с девочкой перевезли к нему в дом, где Мейсон раньше появлялся от силы раза три.
Что он знал о семейной жизни? Ничего. Ни того, что нужно женщинам в быту, ни, тем более, что нужно маленькой девочке. Порой он был груб с ней, а порой и терпелив сверх меры. Старался, конечно, заботиться, как умел и на свой лад, но не обижал. Клэр умела едким словом прожечь насквозь, но, слава Богу, делала это наедине, а не перед его людьми. Перед бойцами она молчала и лишь угрюмо хмурилась, когда он что-то говорил, но не возражала и не перечила. Умная была, этого не отнять.
Первый секс у них случился не очень хорошим. Мейсон был уже на грани из-за отказов и выпивший немного. Вызвав женщину в свой кабинет, он прямо спросил, как Клэр собирается отблагодарить его за спасение себя и дочери, а так же тот огромный долг, который повесил на них её муженёк. Женщина растерялась и, глядя ему в глаза спросила, что он хочет от неё на самом деле. А хотел он многого. Для начала секса. Много секса по первому требованию. Облив его презрением, она задрала подол платья и резко сказала: «Бери».
И он взял. Повалил на пол и, растолкав её бедра, взял то, что так долго хотел. Клэр не проронила ни слова, ни слезинки и еще три дня бегала от него, не попадаясь на глаза. Мейсону было стыдно за тот раз, но лед тронулся, и вскоре Розэ переехала в отдельную комнату, оборудованную под детскую для принцессы, а Клэр в его спальню. Так у Мейсон появилась семья. Он старался угодить женщине и делал дорогие подарки не только ей, но её дочери. Путь к сердцу мужчины лежит через желудок, а к сердцу женщины - через её дитя. И Розэ открыла ему прямую дорогу к завоеванию Клэр. Мейсон не заметил, что в какой-то момент стал считать её своей дочерью. Девочка была послушной и разумной, так что никаких проблем не возникло, а уж когда эта кроха впервые залезла к нему на колени – он и вовсе растаял окончательно. Мужчина до сих пор отчетливо помнил, как Розэ впервые сказала, что мама не разрешает ей съесть банан, потому что надо кушать кашу. В этот момент Мейсон своровал чашку фруктов с кухни и, закрывшись с малышкой в кабинете, они с проказливыми улыбками поедали заморские вкусняшки. Глядя как эта кроха потешно жует, он понял, что теперь у него есть и дочь.
А потом Клэр родила ему Элис. Он, как и любой мужчина, ждал сына, но потом понял, что сыновей надо будет приобщать к бизнесу, а марать грязью своих детей Мейсон не хотел. Не для того он разгребал тонны дерьма, чтобы в какой-то момент его дети встали рядом с ним. Девочки выйдут замуж и никогда не окажутся в строю бойцов, идущих на смерть и преступления.
Говорят, что своих детей любишь сильнее, но их семья и тут выделялась. Дочка оказалась явно с его характером, так что дома крик стоял круглосуточный. Глядя на крикуню из ларца, Мейсон иногда терялся и, схватив Розэ, сваливал в кабинет или в сад. Старшая дочь была спокойной и часто спасала его от нервного тика. Ей стоило лишь влезть к нему на колени, как Мейсон тут же выдыхал и успокаивался.
Он часто потом вспоминал ту жизнь. Когда Клэр готовила что-то на кухне, младшая дочка вертелась в своей манеже, а он с Розэ рассматривал новую книжку. Малышка быстро научилась читать, стараниями мамы, но и на свой счет Мейсон относил её успехи. Мужчина нес в дом всё, что могло бы заинтересовать любознательного ребенка, и не скупился не на что. Книжки, игрушки, наряды, экскурсии, кружки и все что могла пожелать детская душа. И, конечно, всё что радовало их маму.
Его любимая женщина была настоящим сокровищем. Глядя в глаза Клэр, он видел там свой дом и кров. Однажды в их доме был пожар и она, будучи еще беременной Элис, вытянула его на улицу, когда он уже наглотался дыма. Розэ в тот день по счастливой случайности ночевала у бабушки, матери Клэр. В противном случае он бы не выжил, потому что мать всегда спасет своего дитя в первую очередь.
А ведь могла бросить и освободилась бы от него навечно. Срок беременности был совсем маленьким, могла, и аборт сделать и забыть, как звали Мейсона, и все что пережила в его доме, но судьба вновь благоволила ему. Клэр вернулась от матери и увидела пожар в доме. Поняв, что Мейсон внутри, она кинулась за ним и чудом дотащила его к выходу. Там уж и подмога подоспела.
Потом выяснилось, что поджог устроили конкуренты, которые позарились на их территорию, но для Мейсона тот день стал счастливым. Он впервые услышал от Клэр, что она любит его. Мужчина хрипел от гари в горле, но был счастлив как никогда в жизни, прижимая к груди плачущую женщину. Потом они купили другой дом, просторнее. Даже когда дочь пыталась свести его с ума, он был счастлив. Когда в доме три женщины – это ад, потому что одна из них кричит по любому поводу, вторая учится читать и играть на пианино, а третья, уперев кулачки в бока строго говорит: «Мейс, я два раза повторять не буду!», но это была самая счастливая жизнь из всех возможных.
Спустя всего четыре года она закончилась. Трагически и так глупо, что мужчина был растерян и не понимал, как такое могло произойти. Словно по щелчку пальцев, его жизнь превратилась в кошмар наяву. Будто кто-то там, наверху решил, что он был слишком счастлив и не заслужил всего этого.
Его любимая утонула практически у него на глазах. Мейсон помнил тот день в деталях, и сколько бы времени не прошло, как бы он не пытался стереть свою память, все события отпечатались в нем навечно. Клэр звала его окунуться вместе с ней, а он отказался и предпочел жарить шашлыки, болтая с друзьями. Если бы он в тот момент оказался в воде, она бы осталась жива. Мейсон был в этом уверен, но изменить ничего не мог.
Мир погрузился в темноту, потому что его звезда погасла. Проклятья не помогли, и время не поворачивалось вспять, но все же простить себя он не мог. Такой боли никто никому не пожелает, даже врагу. Мейсон хотел сдохнуть и даже целенаправленно топил себя на дне бутылки, но жизнь вновь его встряхнула и, схватив за шкирку, ткнула в реальность. У него пришли отбирать дочь. Эти дебилы заявили, что Розэ не его ребенок и со смертью Клэр, она должна отправиться в приют для сирот. Ошалело взглянув на испуганную мордашку своей зареванной девочки, вдруг пришел в себя. Гнев был плохим советчиком, но порой сильные эмоции способны привести в чувство ото сна. Сдержавшись, чтобы не поубивать горе-работников соцслужб, мужчина наконец-то привел себя в порядок. У него двое детей, он уже не тот человек, который может просто махнуть на все рукой. Клэр не простила бы его никогда, если вдруг её дети пострадали из-за него. С того Света бы пинка дала, а может так и было, кто его знает?
Жизнь настала тяжелая. Розанна только в школу пошла и уроки делала со слезами, говоря, что мама ей раньше помогала. Малышка вообще отбилась от рук и ревела от каждого шороха, так что порой Мейсон закрывался в кабинете, чтобы напиться и забыться. Как правильно воспитывать детей он не знал, но старался, как мог. Со временем стало легче. Розанна училась хорошо, хоть и была печальной, Элис тоже пошла в школу и они двое присматривали друг за другом, а порой и за ним. Мейсон больше занимался делами, подстраиваясь под реалии новой власти. Малиновые пиджаки братки меняли на деловые костюмы и некогда гордые татухи уже стыдливо прятались под накрахмаленные рубашки заморских брендов. Мейсон плыл тяжелым крейсером в этом неспокойном мире и тонко лавировал в мутной воде, а его дочки потихоньку росли и уже привлекали взгляды молодых парней.
Впервые мужчина понял, что его Розэ выросла, когда заметил, как она улыбается одному из его бойцов, которые должны охранять его и семью. Первый порыв - задушить поганца, да и вторым тоже было не менее кровожадно расправиться с нахалом, посягнувшим на святое. Кроме улыбок он пока ничего не увидел, так что просто отослал парня подальше от дома, от греха подальше. Второго такого же умника он уже приложил по морде, а третьего прогнал взашей. Когда Розэ поняла, что все её женихи испаряются не просто так, она пришла к нему и заявила, что он лицемер.
- Мне уже девятнадцать, - произнесла спокойно дочь.
- Всё равно рано еще, - отрезал Мейсон, тихо кипя от негодования. Он был прав и точка.
- А сколько лет тем девкам, которые трутся вокруг тебя? – вскинув брови, уточнила Розэ. – Некоторые даже моложе меня, пап.
- Потом поговорим, - проворчал мужчина, не найдясь с ответом. – Мне работать надо.
Девушка лишь хмыкнула и гордо вышла из кабинета, зная, что выиграла этот бой. Прямо как Клэр когда-то. Та тоже видела его насквозь. Хлобыстнув вискаря, Мейсон был вынужден признать, что она права.
Мужчина никогда не приводил девок в свой дом, но и монахом не жил. После супруги у него долго никого не было, но мужская натура брала своё, и вскоре он вновь стал отдыхать в сауне, куда всегда заказывались девочки. Никаких отношений он не заводил и не собирался этого делать в принципе. Только шлюхи и только в защите. Девки в его кровати были дорогие, элитные, но они не задерживались надолго. Кто бы ни намекал ему на «продолжительные встречи» - все получали отказ. Причина проста – они не были Клэром и он никого бы не возвысил до того уровня, чтобы привести в дом, не говоря уж о том, чтобы посадить за стол со своими дочерями.
Мейсон не идеализировал своих дочек. Он прекрасно видел, что младшая росла настоящей чертовкой. Мужчина прекрасно понимал, что она крутит им только так, но никогда ни в чем не мог отказать. Красотой все двое пошли в Клэр, а Элис унаследовала его хитрожопость. Возможно, поэтому он любил Розэ больше Элис, она была чистой, лишенной его пороков и страстей. Трезво глядя на свою родную дочь, он понимал, что эта кулема с легкостью способна крутить мужикам хвосты. Они были умницами, и Мейсон гордился ими одинаково, но за Розэ он почему-то волновался больше.
Когда она выбрала мужа, мужчина был против, но не стал возражать. Парня он знал и сам приблизил к дому, так что сетовать было не на кого. Выбор был логичным и закономерным, но мужчина сожалел, что его малышка так быстро выросла. Казалось еще вчера они тайком от Клэр ели бананы в кабинете, а теперь она говорит, что выходит замуж.
На свадьбе Мейсон был мрачен и тихо пил, остро переживая тот момент, что его дочери предстоит брачная ночь. Когда гости стали расходиться, отец невесты серьезно подумывал ворваться в спальню к молодоженам и выгнать жениха. Но слоняясь под окнами, Мейсон услышал легкий храп и понял, что они просто спят. Ночью ему приснилась Клэр и ругала его за свинское поведение. Возможно, потому что Мейсон не просто слонялся под окнами, но и немножко заглядывал внутрь. С пистолетом в руках. Незаряженным. Об этом мужчина полночи уверял покойную супругу, говоря, что взял оружие только для успокоения и стрелять в жениха абсолютно не намеревался.
В последующие годы мужчина не раз скрипел зубами, чтобы не пристрелить зятя, но вцепившись в подлокотники своего кресла, переживал приступы собственного гнева. Когда родилась внучка, Мейсон понял, что резко постарел. Теперь он был не просто уважаемым мужчиной, бизнесменом с крутым характером и темным прошлым, человеком которому опасно переходить дорогу, но и дедулей. Новый статус появился сам собой и Мейсон ничего не мог с собой поделать. Вся нерастраченная нежность бурлила в нем, заставляя расплываться в улыбке. Малышка украла его сердце с первого мгновения, и он пропал окончательно, когда впервые взял её на руки. Детей он любил, но внучку просто обожал. А потом вновь как удар под дых. Неизлечимая генетическая болезнь, подарок в наследство от человека, который давным-давно умер и всеми забыт. Последний привет от того, кто предал свою жену и дочь.
Боль поселилась в груди Мейсона, когда он часами носился по столице и врачам. Мужчина летал заграницу к западным докторам и самым передовым клиникам, веря, что решение найдется. Не может его малышка вот так просто умереть. Он старый пройдоха все еще жив, а она маленький ангелок стала отсчитывать свои дни. Кто-то вновь затеял адскую игру с ним, ставя на весы жизни дорогих ему людей.
В этом мире было мало того, что не мог Мейсон, но и он был бессилен облегчить боль дочери. Пока он хватался за каждую возможность вылечить внучку, его дочь угасала на глазах. Розэ тоже маниакально боролась за свою малышку, но мужчина видел в глазах врачей приговор. Мейсон всегда видел, когда ему лгут и это был тот момент, когда он молился, чтобы ему солгали, дав надежду.
Но в этом мире нет ни справедливости, ни надежды. Его внучка закрыла глазки и ушла в лучший из миров, став чистым ангелом, оставляя их в аду.
Мейсон выл раненным зверем, разбивая все, что попадалось под руку. Когда гнев утих, мужчина оглядел руины, которые когда-то были домом, в котором выросли его дети и жила любимая женщина. У него теперь ничего не осталось, даже воспоминаний. Но сильнее всего он испугался, когда увидел Розэ. Больше собственной боли и отчаяния, было видеть её страдания. Это он уже не мог выдержать, и тогда впервые его сердце дало сбой. Увидев горе дочери, Мейсон понял, что он достиг своего предела и не удивился бы, если бы умер, но его путь еще не окончен. Вновь кто-то на Небесах мстил ему за грехи земные и мужчина варился в кипятке из слез собственной дочери. А видит Бог, она выплакала целые моря.
Время шло, а лучше не становилось. Вдобавок Розанна развелась с мужем и вернулась в отчий дом, так что ему нужно было быть сильным за всех. Элис взяла на себя заботы о старшей сестре и как могла, утешала всех. Однажды ему приснился сон, что его обожаемая внучка сидит на коленях у Клэр. Обе красавицы были счастливы и увлеченно что-то рассматривали в пруду, над которым склонились. Когда же он хотел приблизиться, любимая строго посмотрела на него и сказала, что еще не время. Придя в себя, Мейсон оказался в больничной палате, где узнал, что чудом пережил еще один удар.
Неделю назад он прожил хороший день. Этот день мужчина запомнит навечно. Его дочь вновь стала матерью и прижала к груди здорового малыша. Не иначе как чудо помогло Розэ, ибо все врачи в один голос говорили, что таков шанс крайне мал. Её суженый не лучший вариант, но это ничего не значит, если Розэ вновь улыбается. Мейсон уже не верил, что такое вообще возможно. Впервые за очень долгое время его душа не горела адским пламенем, там расцвел цветок – внук.
Чон Вернон. Вернон. Для Видов звучало экзотично, а для американцев душа чувствовала в нем что-то родное. Так что подходило по всем статьям. У Мейсона Пак был шанс сделать жизнь внука чуточку проще и легче, так что он приготовился воевать со всем миром, если понадобится. Младшая дочка пока оставалась рядом с Розэ и её семьей, но увидев их пострадавшие мордашки, мужчина чуть не разнес госпиталь Пусанской Резервации. Это придало ему решимости переловить всех, кто был причастен к созданию Видов. Тем более, что беглым преступникам, годами издевавшимся над людьми, делать в Новой Зеландии?
В эту ночь ему вновь снилась Клэр. Любимая нежно обнимала его и произнесла важные слова. Сегодня Мейсон узнал, что у него есть шанс после смерти попасть к ней. А Рай это или Ад уже не важно, главное его встретит Клэр и будет с ним вечно.
<i>Конец</i>