Цепи
— Да пошёл ты! — все, кто был на третьем этаже в школе следили за перепалкой двух парней.
Шастун злобно оттолкнул от себя Стаса, который был из параллельного класса, и который всю школьную жизнь его бесил.
— Ёбаный Шастун! — он приложился головой о стену, из-за чего лишь сильней разозлился. Ловко юркнув поближе, он ударил ученика в живот и тот сразу упал на колени.
— Ёбаный тут только ты, я по девушкам! — с этими словами Антон со всей силы толкнул Стаса в ноги. Шеминов упал, перебив себе конечности и только хотел было напрыгнуть на своего врага, как откуда ни возьмись прибежали Добровольский и Попов, разнимая их.
— Что вы тут устроили?! — голос Арсения с честью сохранял последние нотки льда и спокойствия. Он крепко держал Антона поперёк живота и прижимал к себе, дабы тот не кинулся на другого ученика, хоть и пытался. — Шастун, успокойся!
— Да отъебитесь! — Антону, честно говоря, было вообще фиолетово на то, что ему говорят. Он хотел раскатать Стаса по полу, будто тот виноват во всех неудачах в этом мире.
Даже сам Шеминов уже смотрел на него с каким-то беспокойством, ведь он, похоже, выглядел откровенно дико.
Павел отвёл Стаса сразу в кабинет директора, не собираясь прилюдничать.
Вскоре Попов, с горем пополам, привёл и Антона.
— Шастун! Сколько раз тебе ещё должны вбить в голову, что школа — это не место для драк? — голос директора был просто усталым, даже не злым.
— Если бы я первый начал, было бы по-другому. Хотя я этому мудаку в любом случае могу въехать. — едкая улыбка не покидала его.
— Ты же у нас по девочкам, разве нет? — Стас всеми силами пытался отбиться.
— Ты у меня единственный, Стасик.. — ему прилетел воздушный поцелуй, раззодоривая похлеще, чем раньше.
— Сдерживайся в выражениях. — зло прошипел Антону на ухо Арсений.
— Из-за чего снова? — теперь директор обращался уже к Стасу.
— Шастун меня откровенно зае..заматал. Пусть у него этот язык отсохнет уже!
— Мечтай. Это твой единственный друг, — он стоял с улыбкой чеширского кота, смотря на свои ногти.
— Антон, не перебивай! — уже даже Павел терял остатки самообладания.
— Вы сами всё видите! Не может он спокойно мимо пройти, слишком сильное шило в заднице!
— Мила моя, тебе напомнить, что в заднице только у тебя селятся?
Слащявый тон ученика вывел Стаса из себя, никто и моргнуть не успел, как он смачно заехал кулаком ему по лицу.
— Даже так я неотразим, Шеминов...
— Шастун, блять!
×××
Антон сидел на крыше какого-то заброшенного здания и курил уже вторую сигарету. Это не было зависимостью, так, прибегал к этому иногда.
Его злила вся ситуация в школе. Он вообще не при чём! Ещё этот сраный Арсений Сергеевич.
Настолько его душевные разговоры привлекают. На что он надеется?
— Антон, почему ты себя так ведёшь?! — он отчаянно заглядывал в глаза ученика, не видя там ничего, кроме острого отчаяния и бешенного веселья, непонятно от чего.
— А вас ебёт? —он склонил голову набок, с прищуром глядя на препода.
— Да, Антон, меня ебёт. — он решил запасть на его территорию, но не стоило.
— Извините, я не из этих, разговаривать не хочу.
— Заебал.. — это слово улетел куда-то в развалины, никем не услышанное.
Его это разбивало раньше. Гложило, не давая покоя. Сейчас абсолютно плевать. Если жизнь одна, тогда он живёт на всю катушку.
Шастун не знал в каком районе сейчас находится, он снова просто шёл вперёд, не смотря перед собой.
Вокруг сновали люди и хоть бы кто был с жалким подобием улыбки на лице. Все они сгнили, все потухли, как чёртова спичка.
Эта спичка вонзилась в него, ведь он в кого-то врезался.
— Да сука! — в этот же момент он отшатнулся назад и его придержали за руку.
— Шастун, не выражайся.
— Да ладно, блять, только бы это был сон, — он медленно посмотрел перед собой и встретился с глазами-океанами такого ненавистного ему препода. — Ну ёб вашу мать.
— Антон, можно хоть чуть культурней? — Арсений не хотел выводить его из себя, надеясь, что получится.
— А нахуй тоже культурно? — Антон стоял с самым непринуждённым взглядом.
— А это как, по-твоему? — это уже сходило на игру.
— Это уже вы мне расскажите, очень интересно. — самодовольная улыбка вновь была на губах ученика, который обогнул учителя и пошёл дальше.
— И почему ты такой? — Арсений не оставит попыток докопаться до истины, ведь отчётливо помнит того Шастуна, который был беззаботным десятилетним мальчиком, когда, идя с мамой за руку, уплетал за обе щеки лимонное мороженое.
— А вас снова ебёт или возьмёте передышку?
— Сам не устал от такого, Антош?
— Ах, да, я же забыл, что вы у нас всемогущий. — он со спины показал фак своему учителю, на что тот даже не обратил внимания.
— Твой сарказм не исчерпаем?
— Можно без оваций. —он впринципе не понимал то, почему этот хахаль так к нему прикопался. Забил бы хер, поехал там свои бумажки бы разбирать, но нет, надо доебаться!
— Хорошо. У меня к тебе ещё вопрос, — Арсений поровнялся и шёл рядом с ним, наблюдая за реакцией ученика.
— У Вас они нескончаемы. — Он зло сверкнул глазами в его сторону, но старший настолько привык, что даже улыбнулся, думая, что его не прогнали на три весёлые буквы, а это хороший знак.
— Чем ты так вывел Стаса? Никогда вы настолько не собачились. — последнее слово вызвало небольшой смешок у Антона.
— Я просто поздравил его с тем, что он окончательно остался без мозгов после очередной попойки в его доме.
— И из-за этого он так разозлился?
— Нет, мы просто мило поговорили. А что было дальше — не ваше дело. — Шастун уже шёл по привычной дороге к дому, а учитель не отставал ни на шаг.
— Антош.. — Попов хотел начать подстраиваться под этого парня, но его грубо и резко перебили.
— Да не называйте Вы, блять, меня так! Я Вам не друг и не родственник! — показателем его нарастающей злости был лишь немного повышенный голос.
— Разве ты не помнишь какие были уроки раньше? Ты был мой лучший ученик. Я тебе за победу в олимпиаде сладкую вату даже подарил, — Попов легко улыбался, поддавшись воспоминаниям. — Я понимаю, что не будет той беззаботности. Все выросли. Но ты мой ученик — я волнуюсь, мы оба знаем про что я сейчас говорю. Не отдаляйся, Антон. Это далеко зашло. Сам знаешь, ты изменился. Я не говорю, что это — плохо, я говорю о том, что ты отодвинул от себя всех. Антош..— на него вновь зло посмотрели. — Антон...Я просто хочу, чтобы ты вернулся к нам. Если тебе нужна помощь — ты всегда можешь попросить. Если тебе нужна опора — тебе её предоставят. Никто не держит на тебя зла и обиды, также, как и я. Антон, пожалуйста..
Это задело старые замки, это бы его прошибло. Слишком свежо. Они не понимают и не смогут понять. Но когда он увидел такой взгляд учителя, с которым они раньше, можно даже сказать, дружили, то волна ненависти, к себе в целом, накатила, заслоняя остатки разума.
— Не живите прошлым, Арсений Сергеевич. Говорят, помогает. — с лёгкой ухмылкой он развернулся и зашёл в подъезд, оставив перед ним учителя с шаткой надеждой.
В тот самый вечер Арсений Сергеевич Попов решил для себя, что так просто это не оставит.