Глава5: Почему я не ушла
После проката всё двигалось, как в замедленном сне. Сначала овации, свет, вспышки. Потом — поздравления, улыбки, кто-то касался плеча, кто-то шептал на ухо, ждал фото. Я кивала, благодарила, но голова будто всплыла куда-то выше тела.
Сердце всё ещё било не от льда. А от него.
Сколько он стоял там? Смотрел? Узнал ли сразу? Или только в конце?
Я вышла в фойе, когда всё закончилось. Надела пальто поверх платья — даже не застегнула. Просто хотелось тишины, воздуха, стеклянных отражений. У окна стояло почти темно. С улицы тянуло прохладой.
Я чувствовала, как влажные волосы липнут к шее. Как носки холодят ступни в коньках. Но это было лучше, чем чья-то болтовня.
Я только закрыла глаза — и он появился.
Я почувствовала спиной, как кто-то подошёл.
Узнала походку. Пауза. Задержка дыхания. Голос:
— Ты всегда так входишь в комнату, будто весь мир тебе должен аплодировать?
*Вот оно. Началось.*
Я повернулась медленно. Чтобы не выдать, что сердце — в горле. Чтобы собраться.
Он стоял, как и в первый день — капюшон, лёгкая полуулыбка, и взгляд, который сканировал меня будто насквозь. Только сейчас в нём не было издёвки. Скорее... попытка выглядеть выше, чем он есть.
«Не дай ему почувствовать, что тебя задело.»
— Нет. Только когда я катаюсь, — ответила я и выдержала паузу. — Ты ведь тот, кто вчера "не врезается"? Ага?
Он усмехнулся.
— Теперь ты решила врезаться в меня взглядом?
Пауза. Вот теперь — игра.
Но у меня тоже была подача:
— Нет. Я просто пытаюсь понять, кто ты, когда не корчишь из себя важного.
Это его немного сбило. Я увидела это.
Тонкая трещинка на лице, как на льду, когда конёк идёт глубже обычного.
— А ты всегда такая дерзкая после оваций?
— Нет. Обычно я просто ухожу. Но иногда, кажется, мне стоит остаться. Чтобы кое-кто понял, что не он единственный, кого узнают на улице.
Он чуть отступил. Не физически — внутренне.
Я не ждала извинений или восхищения. Но почему-то после этих слов... мне стало тяжело дышать.
Я развернулась. Медленно. Чтобы не казаться бегущей.
И ушла, даже не посмотрев, обернулся ли он.
«Почему я не ушла сразу, когда увидела его? Почему вообще ответила?»
Могла бы просто проигнорировать. Улыбнуться холодно — и уйти. Но я стояла. Слушала. Отвечала.
«Что со мной?»
---
За кулисами всё было как обычно. Организаторы бегали, кто-то кричал на французском, кто-то на каталонском. В уголке стояла вешалка с костюмами, и от неё пахло пудрой, духами и льдом.
Я села на диван, пытаясь снова стать собой. Снова — Женей Смирновой, фигуристкой, чемпионкой. А не... этой странной версией себя, которая вдруг решила соревноваться с испанским футболистом в остроумии.
Координатор федерации подошёл с телефоном и серьёзным лицом.
— Женя, минуту. С тобой хотят поговорить организаторы фонда. Срочно.
Я взяла трубку.
Голос был мужской, с мягким испанским акцентом. Вежливый, но быстрый, как у тех, кто привык к деньгам и решениям.
— Сеньорита Смирнова, добрый вечер. Ваше выступление произвело фурор. Мы хотели бы предложить вам остаться в Барселоне ещё на неделю.
— Зачем?
— Несколько интервью. Показательные прокаты. Мастер-класс с детьми. Мы покроем все расходы. Мы хотим, чтобы вы стали частью вечернего проекта в театре Liceu. Это будет красиво. Очень красиво.
Я молчала.
Мысль о возвращении в Москву казалась логичной.
Там — тренировки, режим, федерация.
Но внутри что-то замирало.
«Остаться.»
Я увидела себя на улицах Барселоны, в старом районе с балконами, где пахнет кофе. Увидела, как иду по тем же улочкам, где столкнулась с ним.
Почувствовала, как опять слышу его голос.
И вдруг произнесла:
— Хорошо. Я останусь.
Координатор удивился, но кивнул.
Я положила трубку и ещё долго сидела молча.
«Почему я согласилась?
«Зачем?»
Но где-то внутри — было странное спокойствие.
И очень нехорошее предчувствие.