Чернила

✦❯────「✦」────❮✦
Без кошмаров мы бы не могли оценить в полной мере размеренность жизни.
●━━━━━━⋆⌘⋆━━━━━━●

Если представить, что крылья это вдохновение, то Киан сейчас был обладателем самых больших, мягких, прекрасных и сияющих пар крыльев. Идеи приходили одна за другой, будто он подключился к мощному компьютеру. Сразу записывал сцены всплывающие в голове фильмом, даже зная, что большая их часть так и останется на страницах тетрадей, никем так не увиденные, забытые и покинутые. Текст стал смыслом всего. Новым вдохом. Жизненной силой. Все мысли были заняты этой историей, теплящейся в груди приятными мыслями.

Чтобы проще и быстрее писать Кристиан завёл отдельные записные книги. Одна для плана, другая для того, чтобы записывать, не забывать, что он добавил или убрал по ходу написания. Каждая глава занимала в плане по странице, а то и больше. Киан расписывал все до мельчайших подробностей. Позже поправлял и переписывал, приводят все к порядку. За работой забывал обо все. Еда, сон, отдых, все становилось неважным. Это уже даже ему казалось нездоровый, но новая идея захватила, сделав своим рабом. Не мог оторваться. Масло в огонь подливало и то, что он безумно был рад возвращению вдохновения. Это лёгкое, хрупкое чувство пьянило его похуже алкоголя. Его собственная слабость, зависимость. Скоро оно исчезнет и придётся писать как получиться, с трезвой головой, но пока он хотел максимально выжать из себя все что только получиться.

Параллельно написания плана Киан описывал героев, основных и второстепенных. Однако каждая деталь ему была важна, даже если в тексте не будет упомянуть по итогу. Внешность персонажей, пол, возраст, характер, особенности, роль в истории, дата рождения и смерти, причины, положительные черты, отрицательные. Все что могло быть важным. В тексте все было расписано по годам.

На отдельной странице он нарисовал шкалу времени, под ней в столбик выписал даты рождения и смерти героев.

– Нужно ещё причину гибели добавить может? – постукивание ручкой по столу Киан.

Рядом с датами появилась причина смерти.

«Вейланд ХХХХ–ХХХХ пропал без вести. Попал в мир автора.

Сандра ХХХХ–ХХХХ растерзание зверем. Попала в мир автора.

Лоуренс ХХХХ–ХХХХ обманут и убит зверем.

Джойс ХХХХ–ХХХХ сошла с ума, сбежала, утонула.

Тайлер ХХХХ–ХХХХ убит за предательство.

Ирэн ХХХХ–ХХХХ принесена в жертву зверю.

Пирс ХХХХ–ХХХХ не вернулся с обхода территории. Предположили, что её похитили и убили. Нашли сапог в крови.

Лайла ХХХХ–ХХХХ убита братом, телом которого завладел зверь.

Чейз ХХХХ–ХХХХ убил себя, когда пришёл в себя и понял, что убил сестру.

Аликса ХХХХ–ХХХХ первая жертва зверя.»

Последнее имя напомнило Кристиану о Алексе. Всего одна буква, а какая разница. Для него это был уже настоящий триггер.

«Алекса – Аликса»

Он не заметил как написал. Тут же зарисовав, чтобы никто в мире не знал, что спрятано под черной пеленой.

Имя раздражало, но менять не стал, решив бороться со своими демонами в голове. Однако было очень сильное желание вместо Аликса написать Алика или Алиса. По своему Крис решил отдать дань уважения Александре, которая все ещё жила в воспоминаниях жителей деревушки. И её же трагичная история стала основой его кровавой истории. Это было необходимо для его совести.

В новой его книге не будет счастливого финала. Будет одна большая трагичная история, где каждого персонажа ждёт смерть. В этот раз не будет романтики, цветов, свадьбы, детей. Нет. Будет боль, страдания, смерть и кровь. Главные герои не успеют насладиться друг другом, так как героиня погибнет, почти сразу за своей подругой.

«Дополнение к сюжету: Узнав о смерти Аликсы, Сандра решает выяснить все лично. Выясняется ценой своей жизни. Вейл сходит с ума от безумия.»

Обмакнув перо в чернила, продолжил:

«Попав в новый мир узнают, что их мир это книга. Бог, которого они любили и почитали, их автор. Ненавидят и любят его. Первое время в замешательстве.

Вейланд/Вейл – окончательное имя!»

Заварив себе очередную кружку кофе, Крис с недовольством заметил, что давно как вечер. Ночь размеренно опускалась темнотой на их деревню. Солнце горело красным, уже не столь сильно освещая землю.

Взяв сосиску и кусочек белого хлеба, Кристиан быстро съел своеобразный бутерброд, запивая горячим напитком. Желудок за такое спасибо не скажет, Крис знал, но тратить время на бесполезную готовку не хотел.

Закончив с перекусом вернулся в кресло. За открытым окном слышался шелест листьев на деревьях. Теплый летний воздух с запахом цветов приятно трепал нос. Сверчки издавали приятные уху звуки. Их частенько Кристиан называл «маленькие музыканты». Обычно Крис работал в наушниках, но не в такие приятные ночи, что дарили спокойствие душе. Очередные записи появлялись и появлялись под звуки природы.

Неожиданный стук прервал поток его мыслей и фантазий. Рад Киан этому не был. Кто мог потревожить его в это время? Зачем? По началу не открывал, но и гость не собирался уходить. Вздохнув и смирившись с ситуацией он поплелся к двери.

– Привет, – улыбалась ему Алекса. Скрыв свои истинные чувства, он попытался, улыбнулся, но вышло вяло и не натурально.

– Привет. Что случилось? – поинтересовался.

– Прости что отвлекаю. Вот. Бабушка просила передать. Она сегодня заходила, но ты не открыл. В окно видела как пишешь, поэтому не сложно догадаться, что ты не ел толком. Все таки не первый день с тобой знакомы, – девушка протянула сумку с контейнерами, наполненными едой. – Завтра заберу все. Можешь не мыть. Ба сказала проследить чтобы ты поел. Волнуется о твоём здоровье.

– Кхм. Спасибо. Не слышал её. Предай мои извинения, – потер от неловкости Крис шею, пытаясь понять когда Грейс заходила к нему. Вышло неловко. Он даже забыл о былом гневе

– Ты в наушниках был, не удивительно, – девушка одарила очередной улыбкой. Её ситуация забавляла. – Если что, был час дня.

– Передай ей мою благодарность. И что мне жаль, – забрал он с рук Александры вязаную старушкой сумку. – Зайдёшь? – он уже и забыл её слова о том, что ей нужно проследить. Напоминать Александра не стала.

Девушка посмотрела на руки парня, задумавшись. Реальность неожиданно покинула её, оставив мысли. Крис провел рукой перед её глазами, но девушка никак не отреагировала. На несколько минут он сам растерялся. Стало даже интересно, какие тревожные мысли её терзают.

– Александра, – позвал он наконец девушку, искренне улыбаясь.

– Да. Прости. Если ты не против, я с радостью зайду, – Алекса напряжённо улыбалась. – Просто твои руки в чернилах, мне напомнило это как мы садили ту березу. Помнишь?

– Да. Проходи, – отступил назад, пропуская Алексу.

Её напрягало, как быстро и легко он пригласил к себе. Обычно избегал её и всех. Кристиан считал дом чем-то важным. Священным местом, которое посещать лишь избранные. Она в эту элиту не входила. Спрашивать и ненароком вызвать гнев не хотелось. Странно и непонятно было. Единственное объяснение, которое она могла найти, это желание поговорить, рассказать или спросить совета. Все варианты сходились к одному – книга. Он писал её целый день, даже не моя руки. Алекса была более чем уверена, история стала причиной всему.

– Я сделаю чай, а ты сходи руки от чернил отмой.

Кристиан посмотрел на свои руки. До этого даже не замечал, что все они были покрыты темными пятнами, точно в грязи испачкался. Теперь понял почему Алекса вспомнила посадку дерева. В тот день руки были такими же. Без перчаток он сажал в мокрую землю саженец. Больше всего досталось кончиками пальцев. Те словно окунули в чёрную краску. Чернила пробрались глубоко под ноготь. Такими бывают руки детей, что играют с землёй.

Быстро согласившись, Кристиан скрылся в ванной. В зеркале увидел то, что оказывается, лицо также заляпано было чернилами. Особенно подбородок и лоб. Девушка тактично промолчала, за что он был благодарен.

– Какая аккуратность, поразительно, – бубнил умываясь. Ещё раз обратил внимание на отражение, ворочая голову, смотря чтобы не было ничего. Невольно посмотрел на глаза и тут же отвернулся. – Чёрт.

Красивые насыщенные зелёные глаза были «больны». Это было словно среди зелёной рощи коричневое пятно, на котором ничего не растёт. Гетерохромия с детства не давала ему покоя. Было время, когда над ним издевались за зелёно-карих глаз. Гетерохромия была частичной на обоих глазах. Он считал свои глаза проклятыми. Ненавидел их. Не мог смотреться в зеркало. Шутил, что этими глазами можно проклинать. Школьные годы были самыми ужасными. Дети бывают слишком жестокими. Им не хватает внимания, с ними никто не говорит из взрослых. Озлобленные на мир они, как и взрослые, вымещают всю агрессию на более слабом, том, кто не даст отпор. Таким и был какое-то время Кристиан. Слабый, невзрачный, отличающийся от других, что самое плохо. Всем давно известно, что если ты не такой, как другие, значит угроза и изгой.

Сейчас он носил по возможности линзы. Скрывал своё «уродство». Как бы ему не говорили, что это нормально, его прекрасная особенность, верить таким словам не мог и не хотел. Отчасти смирился. Но лишь от части. Многие в деревне говорили ему лестные слова по поводу глаз. Он же не верил, считал лицемерием.

«– Разве это может быть красивым? Это болезнь. Уродство. Проклятье. Ошибка природы. Её способ поиздеваться.» – Крис мельком посмотрел на глаза и скривился.

Вытерев уроки и лицо, Кристиан пошёл обратно на кухню. Чай был готов, а пирог аккуратно нарезан. Девушка сидела со своей кружкой, смотря тревожно в окно. Эта тревожность прослеживалась ещё со звонка, когда они шли. Крис ни мог не заметить этого. Он умел быть внимательным. С каждым днем как будто эта тревожность росла, приближаясь к некому важному моменту.

– Я так долго?

– Не то что бы. Вода была ещё горячей. Подогрела быстро и вот разложила. Ешь.

– Вот оно как, – он сел, пододвигая к себе кружку и тарелку картошкой и курицей. – Не будешь?

– Нет. Я его уже переела сегодня. Ты знаешь какая бабушка бывает, когда дело касается еды. Кстати, остальное в холодильнике. Ты же все не съешь за раз, – снова чуть улыбнулась, но в этот раз искренне. – Рада, что ты нашёл свое вдохновение. Ба, я уверена, как обычно, будет по вечерам приносить еду. Готовься. Бабушка больше всех ждёт твою новую историю.

– Я долго не мог понять чего хочу. Написать давно хотелось чего-то необычного, что было бы не похоже на все что у меня было. Наконец понял. Но я не уверен, что ей понравиться, – вопросительно посмотрела на него Александра. – Это буде не похожий на остальные роман. Он… Более глубокий и запутанный. Даже не так. Он кровавый. Все герои умрут. И это одна из главных черт её. Никакого счастливого финала. Это кардинально отличается от всего остального. Никакой сказки.

Смесь из разных чувств заполнила девушку. Она с широко раскрытыми глазами уставилась на парня. Удивление яркой чертой читалось на лице.

– Сейчас я решил написать не романтику, а нечто кровавое, – продолжил изливать свои чувства Кристиан. – Пока только продумываю. Выписываю сцены. Это будет очень сложный проект. Хочу запутать читателя, чтобы он не понимал, где правда, а где вымысел. Вот. А ещё я понятия не имею, что будет к концу.

Алекса наконец взяла себя в руки и отпила немного горячего чая. Услышанное который раз поразило её. Брови взлетели вверх. Крис самодовольно заметил, что девушка заинтересовалась, значит он все делает правильно.

– Это… Смело. Но, по-моему, очень интересно. Готова помочь чем могу, – улыбка вновь озарила её лицо.

– Спасибо. Если что, буду знать к кому обращаться. Мне точно нужны будут советы по поводу женской дружбы, чтобы она была более реалистично, – Крис был рад, девушка не стала говорить, что все это плохая идея. Это вдохновило его ещё больше. Впрочем, скажи она так, он бы все равно не бросил идею. Однако был бы разочарован и зол.

Как и у любого человека, творческого и нет, были времена когда окружающие говорили о неправильности его пути. Осуждали и унижали. Сейчас это также присутствовало в его жизни, но в куда меньшем количестве. Каждый раз он говорил себе не сдаваться и продолжал делать обратное. Впадал в апатию.

Друзья и знакомые напоминали, это его жизнь и он может делать что хочет, пока это было в рамках закона. Опять такие, это его жизнь, и только ему решать как жить её.

Каждый раз садясь за рукопись была одна и также мысль, которая двигала его «Они пожалеют. Я докажу чего стою». Понадобилось время. Много времени, но он достиг чего хотел. Оглядываясь назад, Кристиан мог сказать, что рад своей внутренней силе, или как ещё это называли, внутреннему стержню. Упрямства, говоря иначе. Оно не дало сдаться на полпути. Крис попробовал, и даже если бы ничего не вышло, жалеть бы не пришлось. Куда хуже было бы не попробуй он. Однако это работало в его случае, но не в иных. Разные ситуации требуют разных действий и решений. Какой путь получилось пройти у одного, у второго может не сработать. Решать каждому нужно самому. Чья жизнь тот и решает, когда стоит рискнуть, а когда нет.

«Бывает когда наша жизнь и свобода нам не принадлежит. Она в руках другого. Когда другой решает за нас, а мы делаем. Когда кто-то может и отнять нашу жизнь. Насколько это правильно? Что ощущаются эти люди? Почему решают что они боги? Почему повелевают нашим существованием?»

Запись из блокнота Киана от ХХ. ХХ. ХХХХ

Эта мысль легла в основу для создания главного героя книги. Но был ещё один персонаж, который нуждался в доработке. Главная героиня. И девушка перед молодым писателем все больше казалась идеальной для её прототипа. Почему он раньше не замечал этого Крис ни знал, но очень хотел понять.

– Кажется, ты снова задумался о книге. Я пойду, не буду мешать. Если что-то будет нужно, набери. И даешь, уже остыло.

– Спасибо за понимания.

Мягкий смешок наполнил комнату. Сандра взглянула на время.

– Ты сам на себя не похож. Вот что делает творчество с людьми? Расскажи в следующий раз подробнее об истории. Завтра заберу все. Спокойной ночи. Не провожай.

Кристиан смотрел как девушка уходит и задавался вопросами, всегда ли у неё было такое поведения? Всегда ли так красиво звучал её смех? Но теперь он понимал, что в ней так неожиданно его притянул. Ему нужен тот, кто смог бы подойти на роль персонажа. Ещё когда Киан увидел её на остановке, понял внутри, что лучше Александры на роль главной героини никто не сможет подойти. Может поэтому он подсознательно и назвал её Сандра? Теперь ему хотелось больше за ней наблюдать, подмечая все, что ему нужно для истории. Каждая деталь была важна. Интерес загорелся в груди пожаром.

После перерыва он сел с не охотой за стол. Устал. Хотелось спать, а писать нет. Категорически тело было против его работы. Мысли тоже стали путаться. Словно весь мир не хотел продолжения его работы. Попытка поработать. Ещё одна. Ещё. Ничего. Результат расстраивало, и он сдался. На сегодня решил все. Пора спать. Спать и только спать.

Ветка колыхалась в свете ночного, яркого фонаря, тянулась к кровати писателя рукой. Она была все ближе и ближе. Кристиан тяжело дышал, лежа на спине что-то мычал.

Ему казалось он лежал с открытыми глазами, но нет, они были закрыты. Он застрял между сном и реальностью. Нечто в темноте гостиной стояло, страшное, нечеловеческое и смотрело на него. Оно прятало свою когтистую руку в тени ветви. Злобное, в нем одна ненависть и жажда крови. Монстр, чудовище, зверь. Каждый шаг эхом отдавался в бескрайнем помещении. Оно шло по чему-то липкому, важному. Мычало от боли. Ошейник и намордник до крови впивались в плоть.

Свет в окне все больше мигал, Кристиан беспомощно наблюдал и не мог пошевелиться. Хотел кричать, но голос и тело ему не подчинялись. Он продолжал обездвижено лежать смотря в потолок. Свет последний раз осветил комнату и навечно потух, оставив его в темноте с чем-то ужасным. Со зверем, что хотело его сожрать. Убить за причиненные ему мучения. Из неоткуда появился звон цепи. Видимо мозг решил добавить эту деталь.

Шаги, ещё и вот сопение раздалось рядом. Тёплая, липкая жидкость капнула на его щеку. Горячее дыхание опаляло голову. Оно хотело его съесть. Боковым зрением Кристиан видел темное пятно. Зажмурился.

«– ПРОСНИСЬ! ПРОСНИСЬ! ШЕВЕЛИСЬ! ПРОСНИСЬ! ВСТАВАЙ! ЭТО СОН! ОЧНИСЬ! ОТКРОЙ ГЛАЗА!» – кричал он в своих мыслях. – «Чего бояться, если это сон? Оно не может причинить физической боли. Пусть убьёт, и ты проснёшься. Все нормально. Только ты можешь контролировать свою фантазию. Ну не это.»

Злобное существо оскалилось, раскрыло рот ломая намордник, а затем одним движением откусило голову. Боли не было, но сердце колотилось бешено. Его выкинуло из тела. Если бы он писал книгу, сказал бы, что перешёл на повествование от третьего лица, а до этого оно шло от первого. Противный звук поедания вызывал тошноту. Ещё немного и его стошнит прямо во сне.

Кристиан любил контроль. Все его сны, даже если он не понимал что спит, всегда, всегда шли только как он хотел. Сейчас от потери этого контроля ему было не по себе. Страх и непонимание как быть и что делать.

«– Пошевелиться. Мне нужно. Шевелится.» – не сдавался Крис.

Попытка вышла неудачной. Он попытался пошевелить мизинцем, и он ощутил как сильно онемела рука. Тысячи мелких иголок пронзили её в одночасье. От боли даже вскрикнул. Теперь проснулся точно, проснулся от этой боли.

– Долбаный сонный паралич! Катись в ад! Дьявол чтоб тебя забодал! Сволочь! Тварь! Мразь! Сука!

Отойдя от неприятного сна, Крис почти подбежал к открытой двери, захлопнул и включил прикроватную лампу. Только после этого смог погрузиться отпустить пережитое и через час погрузиться в безмятежный сон.