Спаси меня

ХАНТЕР

После того, как я заставил Эдварда привести меня в чувство самым необычным способом, он не стал задавать вопросы, а лишь потребовал выпивки. Шквал эмоций, которые я почувствовал из-за встречи с Талией стих, но понимание того, что теперь она работает в моей компании, заставляло мой сердечный ритм ускоряться. Алкоголь мог, как помочь, так и усугубить моё состояние, но отказывать Эдварду я не собирался. Заставить своего друга избить меня, а потом уйти, не дав ответы, такого даже я не мог себе позволить. Именно поэтому, мы пришли в бар расположенном недалеко от офиса. Стоило нам присесть за барную стойку, как мой партнёр по бизнесу и несчастью заказал три рюмки водки. Бармен, молодой парень с кольцом в ухе и черными, как смоль волосами, выполнил заказ менее чем за минуту. Эдвард тоже не терял время даром, не сказав ни слова, он выпил одну рюмку, вторую протянул мне, а третью снова забрал себе.

- Есть повод напиться? – Усмехнулся я.

Эдвард взглянул на меня неодобрительным взглядом, опрокинул в себя вторую порцию алкоголя, не закусывая и не морщась, затем забрал и мою нетронутую рюмку из рук, успешно заливая содержимое в себя.

- Если ты просто хотел напиться в одиночку, то, может, мне стоит пойти домой? – Спросил я, подняв одну бровь, в то время как мой друг дал бармену знак повторить.

Он сжал губы, будто сдерживал себя от огромного количества матерных слов, которые крутились у него в голове с того самого момента, как его кулак прилетел в мою челюсть. Его тёмные глаза с отвращением прошлись по побоям, которые он мне оставил: нижняя и верхняя губа с левой стороны разбиты и опухли, под глазом уже вырисовывался фиолетовый синяк, а на щеке расплылось красноватое пятно, которое, скорее всего, вырастет в гематому. Это то, что было заметно, остальное скрывалось под одеждой. Но я был благодарен Эдварду за то, что он не сильно сдерживался, боль помогла отвлечься от других навязчивых мыслей.

Когда бармен поставил перед нами ещё три рюмки, дополнив заказ тарелкой с нарезанными дольками лимона, Эдвард выпил четвертую рюмку и, не удосужившись закусить, произнес:

- Считаешь, у меня мало поводов напиться? – Он положил ладонь на стойку и, наклонившись верхней частью тела ближе ко мне, прошептал. - Какого. Блять. Хрена. Это. Было?

Я пожал плечами. - Ты хочешь развёрнутый ответ или краткий?

Эдвард расслабил галстук и отодвинулся. - Я что, похож на того, кто будет ждать дольше пяти секунд, чтобы получить ответ? Просто скажи, чёрт возьми, зачем ты просил меня сделать... - Он покрутил пальцем перед моим лицом - Это.

Вымученно выдохнув, я взял рюмку и выпил её, закусил лимоном, старясь, чтобы сок не попал на рану.

- Так я справляюсь с эмоциями.

Его взгляд стал осуждающим. - Это, что, твой ответ?

- Это краткий ответ на твой вопрос.

Эдвард устало провёл рукой по волосам, снял свой пиджак и бросил его на соседний стул. - Господи, Хантер, расскажи нормальную версию этого дерьма. Я никогда не видел тебя таким. Ты... Ты скинул вещи со своего стола, а потом попросил ударить тебя, почему?

- Я же сказал, я был на эмоциях, так я справлюсь с ними.

Эдвард закатил глаза, явно разочарованный в моём неполном ответе, взял рюмку и выпил.

- Ладно, если ты собираешься заставить меня вытягивать каждое слово, я сделаю это. Почему ты был на эмоциях? Почему ты пытаешься справиться с ними? Почему таким образом? Почему я раньше никогда не видел тебя таким, а мы дружим более тринадцати лет?

Я тоже скинул свой пиджак, очевидно, вечер обещает быть долгим.

- Потому, что раньше я себя контролировал. Я дрался и пробовал разные виды опасного спорта и других занятий, чтобы избавиться от эмоций и чувств.

Эд сжал переносицу двумя пальцами, складывая пазл в своей голове. - То есть, когда я, полгода назад, вытащил тебя полумертвого из подпольного клуба, созданного, чтобы забрать последние клетки мозга у, и без того полоумных, ублюдков, когда ты решил полетать на крыле самолёта или, когда пошёл в тур на охоту за смерчем в Техасе... Всё было ради того, чтобы избавиться от эмоций?

- Да. – Просто ответил я, думая, что Эдвард не знает даже большую часть тех вещей, что я делал.

- Но зачем?

- Я так привык. С детства. Отец унижал меня, мать ненавидела, но когда мне причиняли физическую боль, душевная исчезала.

Эдвард дал указания бармену повторить, и когда нам принесли ещё несколько стопок, он выпил и продолжил.

- Почему ты никогда не говорил? Это выглядит, как очень нездоровая хрень.

- Я не говорил, потому, что это было неважно. Никто не замечал, что со мной, что-то не так. Это началось ещё в детстве, после того, как я понял, что физическая боль сильнее эмоциональной, то начал ввязываться в школьные драки или причинял себе ущерб самостоятельно: резал ступни, бёдра и другие части тела, где никто не увидит. Я никогда не пытался покончить с собой, но такие методы помогали продолжать жить. Я бы назвал это лёгкими отвлекающими повреждениями.

Эдвард выпил еще рюмку, очевидно, не справляясь с моим откровением на трезвую голову. - Но ты перестал это делать, ведь так? Ты больше не дерешься, и, надеюсь, не режешь себя?

Я кивнул. – Да. Мне было шестнадцать, когда в Дербишир приехала ярмарка с различными аттракционами. В нашем городе не было ничего подобного, а когда мы бывали в Лондоне, отец не разрешал мне, как он говорил, заниматься глупостями. В тот день всё было, как обычно, мне не разрешили идти на ярмарку, я очень разозлился и заперся в комнате, чтобы порезать себя. Но стоило мне достать лезвие, как в окно прилетел камень. Это был мой друг, с которым мы собирались идти. С огромным трудом я сдержался, отложил лезвие, спрыгнул в окно и, ослушавшись отца, сбежал. Добравшись до ярмарки, я чувствовал себя еще более погано. Мне хотелось освобождения, но я не мог сделать это в общественном месте. Мой друг предложил прокатиться на одном из аттракционов, что-то типа Мертвой петли. В те года, мне показалось это чем-то уникальным и очень страшным. Тогда я и испытал это чувство впервые: кровь под кожей загудела, сердцебиение участилось, давление подскочило, руки затряслись. Моя первая, очень мощная доза адреналина не причиняющая вреда. За те несколько минут, что мы катались, я забыл про отца, про ссору, про все остальные накопившиеся проблемы. Я забыл про всё. Но прошло не более пяти минут, прежде чем эффект закончился. Мне хотелось прокатиться еще и еще. Так я и понял, что есть варианты, кроме драк и самоурона. С тех пор, каждый раз, когда мне было больно внутри, я искал всевозможные занятия, которые поднимут адреналин в крови и помогут забыться.

Весь мой рассказ Эдвард даже не моргнул, как только я закончил, то протянул ему новую рюмку и одну взял для себя. Молча, мы выпили содержимое. Я тут же заказал еще и попросил закуску.

- Ладно, теперь становится немного понятно. Но зачем тебе отказываться от эмоций? Каждый проходит через какое-то личное дерьмо, но не накладывает на себя руки. 

- Я понимаю, что это больше похоже на трусость с моей стороны, но мне было слишком мало лет, когда физическая боль впервые превзошла эмоциональную. С раннего возраста я не понимал, как правильно справляться с гневом, страхом, чувством вины или отвращением, но стал замечать, что от боли становится легче. Потом просто смирился, убедил себя, что таким образом защищаюсь, а позже, стал зависим от адреналина. Конечно, я прекрасно понимал, что это не норма, но мне не нравилось, каким слабым я становился, завися от слов и действий других людей.

Эдвард провёл рукой по лицу. - Значит твои родители катализаторы проблемы? Поэтому ты отказался от титула и денег? Отказался жениться на Эльвире?

- Можно и так сказать, мне хотелось отомстить за все унижения, ненависть и боль, которые они причинили мне в детстве. Отомстить за то, что когда мне нужен был любящий родитель рядом, я шел и резал себя в ванной. До недавнего времени, я планировал вернуться в Англию, жениться на Эльвире и оставить отца гнить в нищете, поэтому каждый год обещал им вернуться.

Эдвард щурит глаза. - Это подводит нас к сути. Что изменилось?

Опустив взгляд на свои ботинки, я вспоминаю большие зелёные глаза. - Кое-кто повлиял на моё видение жизни.

- И этот кое-кто - маленькая мисс Грейстоун?

Я кивнул, залил в себя алкоголь и закусил шпажкой с мягким сыром, помидором и оливкой. Бармен уже без наших просьб заменял пустые рюмки – полными, а так же предложил две тарелки с большим ассортиментом закусок. Водка не тот напиток, который стоит смаковать, да и мы не так молоды, чтобы пить на голодный желудок.

- Но как? - Спросил Эдвард, закусывая мини кесадильей. - Я читал её резюме, ей девятнадцать, она всю жизнь прожила в Сан-Диего, когда вы успели познакомиться?

- Помнишь мой первый и единственный отпуск на Гавайях? - Эдвард кивнул. - Я сёрфил... - Я прочистил горло. - Если быть точнее, в тот момент я тонул, и она спасла меня.

- Но ты сказал, что никогда не пытался покончить с собой?

- Так и есть, тот день не был исключением. Я действительно пошёл поплавать, а когда закончил, то лёг на доску в трёхстах футах от берега. Скажем так, отдыхал. Я не знаю, что произошло, может я вырубился или просто задумался, но меня накрыла волна. Начался шторм и я потерял сознание.

Эдвард побледнел, стянул с себя галстук и расстегнул две верхние пуговицы рубашки.

- На тебя это не похоже, ты, блядь, самый собранный человек во всем мире, как ты мог задуматься и не заметить гребаный шторм?

- Накануне утром мне позвонила сестра и сказала, что у отца злокачественная опухоль головного мозга. Она просила приехать, но я отказался. Как ни в чём не бывало, я пошёл серфить, а потом лёг и попытался почувствовать. Впервые за пятнадцать лет, я сделал это добровольно. Я искал в себе жалость, отчаяние, грусть, боль... Хоть что-то. - Я выпил рюмку и закусил. - Но ничего не пришло. Мне было плевать на то, что мой отец, скорее всего, не доживёт до рождества, а потом всё как в тумане. Меня закрутило в водовороте и я, почувствовав себя лучше, чем минуту назад, попытался расслабиться. Не знаю, о чём я думал, скорее всего, это стало бы моим последним развлечением.

Эдвард поддерживает свою, уже затуманенную от алкоголя, голову рукой, а его рот, как и глаза широко раскрыт. - Твою мать... Я получаю премию «Худший лучший друг года». Мало того, что ты чуть не умер и не оставил меня одного разбираться с офисным дерьмом, так я никогда не замечал за тобой подобную хрень. Казалось, что ты просто такой. Спокойный и безбурный.

Я ухмыльнулся. - Годы тренировок.

- И что потом?

- Потом... – Мои веки прикрылись, а мозг перенёс меня в судный день на острове. - Я очнулся, когда к моим губам прижалась рыжеволосая сирена. В какой-то момент я уже потерял надежду, думал, что умру, но нет. Незнакомая девушка действительно полезла за мной в воду и вытащила.

- Вау. Значит, у тебя был еще один день рождения, благодаря маленькой мисс Грейстоун?

- Типа того, но это не все.

Эдвард лукаво ухмыльнулся. - Не все?

- Не знаю, что на меня нашло, но я пригласил её на ужин. – Я поднял руку между нами и направил указательный палец на друга. - Прежде, чем мы продолжим, она сказала, что ей двадцать два года. - Эдвард сделал вид, что застегивает рот на замок и выбрасывает ключ. Клоун. - Изначально, я просто хотел отблагодарить её, в процессе захотел трахнуть, а потом, мы провели пять дней вместе.

- И? Ты что-то почувствовал?

Я кивнул. - Талия была невыносимой, её манеры и поведение выводили меня из себя. Eё жизнь сплошной бардак. Она сумасшедшая не меньше меня. И в какой-то момент, я понял, что чувствую, но не понял, что именно. Но что хуже, у меня совершенно не было желания пойти и что-то сделать с собой. Мы занимались чертовски опасными вещами, и она... - Чувствую, как пульс учащается, когда в голове вспыхивают яркие картинки того дня, как она брила меня, когда мы занимались сексом на публичном пляже, как она кончала на моих пальцах во время езды на мотоцикле и еще куча всего. - Она так легко приняла правила игры. Её выходки и дерзкий рот, все делали за меня. Я ни с кем не был так эмоционален, как с ней, и при любых других обстоятельствах, я мог дойти до крайностей, но этого не понадобилось. Казалось, что Талия - мой личный шприц с адреналином.

На мгновение Эдвард замер, но следом на его лице растянулась широкая улыбка. - О, мой друг, ты описываешь любовь?

Меня передёрнуло от этого слова. - Нет, конечно, нет. Я не мог влюбиться в дикарку за пять дней.

- Почему нет?

- Потому, что это не любовь. – Резко ответил я. 

На самом деле у меня совершенно не было аргументов, которыми я мог бы доказать Эдварду, что это не то слово на букву Л. Но он заставил меня задуматься: мог ли я действительно полюбить Талию?
Нет. Конечно, нет. Желание, страсть, похоть, зависимость - да, но никак не любовь.

Изрядно пьяный Эдвард положил локоть на барную стойку и прижал ладонь к щеке, словно маленькая девочка, увидевшая принца.

- И чем закончилась эта прекрасная история?

- Ничем. Пять дней закончились, и я уехал.

Он чуть ли не подскочил со своего места. - Подожди, вы даже не обменялись номерами?

- Нет.

- Электронной почтой? Фейсбук?

- Нет.

- И ты не подписался на неё в IG? Не узнал имя в Твиттере? Хоть что-нибудь?

- Господи, Эдвард, меня даже нет в Твиттере, о чем ты говоришь?

- Какой же ты идиот.

- Почему? У нас была определенная договоренность, и мы сдержали ее. - Ну, почти. - В тот момент я ещё должен был жениться на Эльвире, и добавь пункт, что мы живем в разных штатах.

- И все же... Ты вернулся и разорвал свою помолвку, ты передумал мстить отцу. Ты мог бы найти ее.

Я мог. Я хотел найти ее.

- Это уже не важно. Все в прошлом. Отец и без моей помощи хорошенько страдает, насколько я знаю, он даже не может передвигаться самостоятельно. Вопрос времени, когда наследство перейдёт в мои руки.

Эдвард сощурил глаза и провел языком по верхнему ряду зубов. - То есть, если я подкачу к мисс Грейстоун, это не будет проблемой?

Я подавил в себе желание взять Эдварда за затылок и разбить его голову о барную стойку. Было бы приятно увидеть его нос разбитым. Меня передёрнуло от этих мыслей. Вот, какую власть имеет надо мной Талия. Заставляет ударить лучшего друга.

- Нет.

- Нет, не будет проблемой или нет, я не могу подкатить к ней?

- Второе. – Ответил я, сквозь сжатую челюсть.

- Почему нет? Раз ты её не любишь, ваша история закончилась семь месяцев назад, и ты, похоже, очень сильно стараешься ничего не чувствовать к ней, значит она свободна.

- Я сказал нет, и всё. Талия останется неприкосновенной для нас обоих.

Эдвард засмеялся в голос, но когда закончил, нагнулся ко мне, словно собирался шепнуть самую большую тайну в мире. - Ну-ну. Я возьму попкорн и буду наблюдать за шоу из первого ряда.

Мои кулаки непроизвольно сжались. Всегда, когда я думаю о Талии, эмоции возвращаются. Кажется, что алкоголь ухудшил положение, особенно, когда Эдвард так яро действует мне на нервы. - Ничего не будет. Я могу контролировать себя.

- Да, я видел, как ты это делаешь. Она, блядь, просто подошла поздороваться, a ты слетел с катушек.

- Это просто было неожиданно и все. В следующий раз я буду готов.

- На всякий случай предупреждаю, больше не проси меня бить тебя. Не спорю, было весело, но клиенты и сотрудники вряд ли оценят твоё ежедневно разукрашенное лицо. 

- Все будет в порядке.

- О, кстати, она флиртовала со мной. – Эдвард скрыл улыбку за очередной рюмкой.

Ублюдок проверяет, насколько хорошо я владею собой? Но надо признать, это работает. Талия молода и я просил её найти достойного мужчину. Эдвард был неплох, но я бы не позволил этому случиться.

Не выдав свои чувств, я перевёл взгляд на блондинку за столиком у стены, которая сверлила меня глазами весь вечер.

- Мне все равно, просто держи свой член в штанах рядом с ней. – Сказал я и встал, закидывая пиджак на плечо.

- Куда ты?

- Мне нужно расслабиться. Выпивка за твой счёт.