20. Я верила тебе...
Обе банки, с витаминами и соком, были стеклянные. И обе разбились. Бумажный пакет разорвало осколками, таблетки высыпались, сок растекся.
Я, спотыкаясь, побежала обратно к своему дому, распахнула дверь и рухнула на диван. Не помню, сколько времени пролежала, уткнувшись лицом в подушку, кусая до крови губы - только бы боль физическая на мгновение притупила душевную.
Я слышала выкрики своего имени от Тома, слышала, как он ломился в мой дом и чуть ли не выломал дверь, но вскоре я открыла ему и громко заплакала утыкаясь в плечо.
Откуда она - эта сжимающая сердце боль? Откуда эта паника и удушающее разочарование? Ведь в последнее время у меня были отличные отношения с отцом. Я ближе узнала Тома только позавчера и решила, что жизнь налаживается. И в тот момент я мечтала. Мечтала так сильно, как никогда.
О том, как уйду от мафии, покончу с моими темными делишками, переберусь сюда, в Южную Африку, и рожу Тому трех детей? Я в самом деле думала об этом сегодня. В супермаркете. Где-то между постельным бельем из египетского хлопка и винными бокалами...
- Уиллоу, прости меня... - тихо прошептал Том. - Я виноват...
- Что? - очнулась я.
- Извини меня... Я должен был сразу сказать, Господи... Я такой дурак, Морковка...
- Том... Не пугай меня... что случилось?
Я начала ощущать, что моя грудь сжималась, сердце билось быстрее, а дыхание участилось. Мои руки начали трястись, а ноги стали слабыми. В моей голове крутилось множество мыслей и сценариев худшего исхода. Чувство беспомощности и страха охватывает меня полностью. Я не могу сосредоточиться на ничем другом, кроме источника тревоги, и чувствую себя полностью подавленной этим сильным эмоциональным состоянием.
- Мои люди... убили твоего отца. Я здесь, потому что мне положено задержать тебя тут, чтобы спокойно... можно было... убить твоего отца. Без свидетелей так скажем... Уиллоу... Мне жаль! Я надеялся, что мой отец не возьмётся за это задание! - Том сорвался на крик, когда я начала отступать назад, и тут же рухнула на пол, чувствуя, как тело хочет кричать.
- П-почему? - прошептала я, сквозь слезы. Пока я громко рыдала, он успел закрыть двери и подняв меня, уложить на диван. - Не трогай меня, чертов придурок! НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ!
Том шептал мое имя, обнимал и продолжал целовать, пока я безутешно плакала, срывая все голосовые связки. Он не собирался уходить, а я не хотела, чтобы он оставался здесь.
- Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ! - кричала я. - У меня никого кроме него нет! Никого! Моя сводная сестра осталась без отца! Моя мачеха - без мужа!
- Уиллоу...
- Уходи, Том. - потише сказала я, вырываясь из его объятий и толкая в другую сторону.
Слезы крупными градинками сползали с лица и падали на мягкий диван. Ни что не смогло спасти меня, ни что не смогло успокить меня.
- Прошу, дай объясниться. - умолял Том. - Мне звонили... сказали, чтобы я задержал тебя здесь на пару недель. Прослушали ваш разговор с твоим отцом, а потом передали мне, чтобы я выполнял задание. Мне нужно было... соблазнить тебя.
- Соблазнить... - тихо прошептала я.
- Но когда я целовал тебя... когда касался, то понял, что я люблю тебя. Уиллоу, я хочу быть с тобой! Я прошу, извини меня... Ничто в жизни не сделает меня счастливее, чем твоя улыбка... Морковка...
- Ты сволочь! - крикнула я, приближаясь к Тому и толкая его. - Я любила его! Любила! Может он когда нибудь и причинял мне вред, но он любил... Просто ему не объяснили, как нужно любить. Все из за вас. Из за вас!
Мой голос прерывался хриплыми всхлипами. Я сжимала руки в кулаки, пытаясь сдержать боль, которая разрывала мое сердце. Мое тело дрожало от плача, а глаза были опухшими и красными от непрерывных слез. Каждый рыдание вырывалось из глубины моей души, что я не могла сдержать.
- Уйди. - четко сказала я.
- Я не смогу оставить тебя, Морковь...
- Я сказала... УБИРАЙСЯ ВОН! Я не хочу больше видеть тебя! - снова заплакав, единственное, что попалось мне под горячую руку, так это банка из под специй и я швырнула ее в Тома, в надежде, что он уйдет.
И он ушел.
Хлопнул дверью, и как трус, убежал в свой дом. Через окно я увидела, что он включил свет в той комнате, где мы спали прошлой ночью и я упала на пол, согнувшись калачиком и продолжая рыдать.
Самое ужасное, что я потеряла не только отца, я потеряла надежду на жизнь.
***
Том не сказал мне, как тяжело будет, когда придется спуститься с небес на землю. Он не сказал, сколько успокоительного мне придется выпить, чтоб не тронуться. Не сказал, как больно будут ранить осколки разбитого сердца.
Физическая боль может притупить боль душевную. Мне нужна ледяная вода. Много обжигающе ледяной воды. И музыка! Такая, чтоб душа вывернулась наизнанку! И я уже знаю, кто такую исполняет. У них в репертуаре точно найдется такая, которая будет резать без ножа!
Еще быстрее, еще громче. Пусть дымятся шины и лопаются динамики. Я лечу по дороге с сумасшедшей скоростью и слушаю Мэта Мальтезе.
Наконец я вижу пляж, где мы с Томом так трогательно общались обо все на свете. Жму на тормоз, сбрасываю передачу и скатываюсь по песчаной обочине.
Как же так получилось, что океан, который всегда меня спасал, и Каулитц, который так стремительно меня разрушил, носят одно имя? Как вышло, что отныне я обречена вздрагивать, слыша его фамилию?
Я выпрыгнула из машины и огляделась. Так и есть. Тот самый пляж. Если захочу, даже найду остатки вчерашнего костра. И отпечатки наших с Томом ног. И следы колес его кроссовера.
Ну, все, Уиллоу. Пора проверить, о чем еще он наврал. Например... в самом ли деле здесь водятся акулы.
Я снимаю босоножки, сбрасываю одежду и иду к воде. Океан неспокоен, он бьется в берега и швыряется пеной. Я высматриваю красные и белые буйки вдалеке: если смогу доплыть до них, а потом вернуться - значит, акул нет. А если не смогу, то...
То кому-то достанется отличная машина. Я оставила ключи в замке зажигания. Телефон - на сиденье. Кто-то играет в русскую рулетку, а я изобрела новый вид игры со смертью. Жаль только, что патент на изобретение некому будет получать.
Ныряю. Тело разрезает воду, как нож. Уже через двадцать метров начинают неметь пальцы на ногах. Волна накрывает меня с головой, промаргиваюсь, отплевываюсь и продолжаю заплыв. Как холодно. Еще одна волна, да какая.
Выныриваю и ищу взглядом буйки. Их нет: вокруг только волны, и пена, и летящая по воздуху водяная пыль. На мгновение меня захлестывает паника, и я ухожу под воду с головой. Нужно вернуться. Пока не унесло течение. Не обязательно умирать, желая себя наказать. Достаточно просто застудить яичники и заработать бесплодие.
Я стала вертеться вокруг своей оси в поисках берега - он превратился в полоску вдалеке - и хлебнула воды, когда рот раскрылся сам собой от изумления. Возле моего кабриолета мигают сигнальными фонарями несколько полицейских машин. Какого черта? Или меня решили оштрафовать за превышение скорости, или кто-то вызвал полицию, обнаружив брошенную на берегу машину. Я стала грести к берегу, но... он не приближался. Меня уносило в океан.