твоя гребанная сестра, Бауэрс! /в процессе/

Devil on my shoulder, the lord as my witness...
                                                        Lil Wayne

***

От лица Патрика.

Прошло три дня.

— А может мне просто стоит выбросить тело в канаву? Как думаешь? — рассуждал я, медленно втягивая в себя дым, что приятно обжигал мое горло.
Виктор усмехнулся, покачав головой.
— Ага. — хмыкнул тот, сунув руки в карманы брюк. — Думаешь, собаки не учуят? Или какие нибудь любители полазать в лесу вроде Неудачников?
Я горько усмехнулся, выбрасывая выкуренную до фильтра сигарету на асфальт, а затем затоптал ее ногой.
Белый дым сигареты вокруг меня  медленно исчезал, уступая тьме, окутавшей Дерри. Сегодня было чуть холоднее.
Я хрустнул костяшками пальцев, а затем проделал тоже самое с шеей.
— Я больше не могу видеть его рядом с ней. — честно признался я, тяжело вздыхая. — Я едва сдерживаю себя, когда он тянет к ней свои клешни, чтобы обнять, а она – добрая душа, обнимает его в ответ.
— Будь проще, Пат. — пожал плечами Крисс, на что я закатил глаза.
— Ты бы также сказал, если бы Эллисон лез бы к Беверли? — съязвил я, и тот неодобрительно покосился на меня, нехотя признавая мою правоту. — То то же.
— Ладно, ты прав. Но ты ведь не можешь запретить ей общаться с ним. — сказал Виктор, и я снова вздохнул.
— Да, не могу, конечно, но и видеть этого смазливого ублюдка рядом с ней я тоже уже не в силах. Нужно, чтобы Эрика сама прекратила с ним общение. — кивнул я.
— Да, но для этого нужна причина.
И вот, уже черт знает какой посчету, вздох снова срывается с моих губ, а я ударяю кулаком сухое спящее дерево, что стояло слева от меня. Костяшки пальцев неприятно загудели, но я не обратил на это внимания.
— Я думаю, что рано или поздно, такой урод, как Эллисон найдет, чем можно оттолкнуть от себя. Ну, а пока я буду наблюдать за ним. — мои губы изогнулись в кривой ухмылке, а Виктор лишь покачал головой, похлопав меня по плечу.

***

От лица Эрики.

Опираясь спиной о школьную стену, я вновь широко зеваю, а затем слышу тяжёлый вздох подруги.
— Дай угадаю. — зеленые глаза вновь проницательно глядят на меня, пока моя любимая рыжая подруга скрещивает руки на груди. — Ты вновь читала всю ночь?
— Браво, Шерлок! Еще одно дело раскрыто! — хмыкаю я, сонно поглядывая на неё, на что та качает головой, а затем легонько трескает меня по лбу, от чего я смеюсь.
— Перестань ёрничать. — закатывает глаза Беверли, а затем начинает по матерински отчитывать меня — Эрика, ну нельзя же столько читать! Ночь для того и нужна, чтобы силы были, чтобы ты отдохнуть могла, а ты как то неправильно ей распоряжаешься.

Я вновь зеваю, прикрывая рот ладонью, а затем едва заметно киваю, соглашаясь с ее словами.
— Я понимаю. Просто днем совершенно не было времени, а книга меня так и манила. По крайней мере, я наконец то ее дочитала! — говорю я, и Марш снова качает головой.
Оставалось три урока до того, как мы наконец то освободимся, и я наконец я смогу пойти домой и выспаться.
Звонок громко прозвенел, зазывая всех учеников на урок. Зайдя в кабинет, мы с Беверли поплелись к своей парте.
Сев у стены, я кое как раскидала по парте свои тетради и пенал, после чего просто развалилась, скрестив свои руки на парте, как на кровати.

***

От лица Эрики

На уроке я даже не пыталась вникнуть в тему, я лишь боролась с желанием заснуть прямо здесь и проспать до конца всех занятий. Когда звонок с урока донесся до нашего класса, то послышалась оживленная возня и галдеж наших одноклассников, спешащих поскорее свинтить куда подальше. Честно говоря, мне отчасти было жаль мистера Алвана. На уроке была полная тишина, и все Витали в облаках, даже не удосужившись хотя бы чуть чуть попытаться вникнуть в суть его слов, а теперь, когда прозвучал звонок, класс напоминал базар.
Собрав вещи в сумку, я вышла из кабинета и стала дожидаться Беверли, которую мистер Алван зачем то задержал. Опираясь о стену, я стояла со скрещёнными руками и закрытыми глазами, я не заметила, как ко мне кто то подошел.
— Эй, ты в порядке? — открыв глаза, я увидела перед собой Алекса, что сунув руки в карман, с беспокойством глядел на меня.
— Да, просто не выспалась. — кивнула я, и пара мои непослушных прядей упала на лицо.
Увидев это, Алекс как то криво улыбнулся, а затем его рука потянулась к моему лицу. Его пальцы аккуратно смахнули мои темные пряди с лица, и он убрал их мне за ухо. Я вскинула брови, захлопыв ресницами.
— Ты знаешь, ты такая милая, когда удивляешься. — промурлыкал он, и я почувствовала, как сонливость отступает, а на ее место приходит дискомфорт.
Я выпрямилась, неловко потирая правой рукой левое предплечье, и прижалась к стене. Блондин возвышался надо мной, а довольная ухмылка растягивала его губы, от чего тот напоминал Чеширского кота.
Фыркнув, Эллисон встал рядом со мной, не отрывая от меня глаз.
— Вижу, чтение занимает высокую роль в твоей жизни, не так ли? — склонив голову, он прищурил свои голубые глаза.

— Да, верно. Я питаю любовь к чтению с раннего детства. — кивнула я, слабо улыбнувшись.
Он как то многозначительно кивнул, а затем облизнул нижнюю губу и, развернувшись ко мне, слегка наклонился к моему лицу.
— Скажи, а что мне нужно сделать, чтобы заслужить твою такую же крепкую любовь ко мне? — его вопрос выбил меня из колеи, и я нервно сглотнула, понимая, что загнана в тупик.
Мне нечего было ему ответить, ведь я не питала к нему никаких романтических чувств.
Общаться и дружить? Без проблем! Я готова общаться с каждым человеком в этой школе, лишь бы было желание у того. Но... Черт, что мне было делать сейчас?
Наверное, я бы и дальше стояла бы так, словно вкопанная, если бы не появившийся из-за угла Хаггинс. Поправив свою драгоценную кепку, без которой его, наверное, даже парни никогда не видели, он широко улыбнулся, увидев меня, и подошёл ко мне.
— Привет, сестрёнка. — не так давно Реджи почему то обзавелся привычкой называть меня так, но я была не против, ведь его тоже воспринимала к старшего брата.
— Привет, Реджи. — улыбнувшись, я обняла парня, а тот по-братски потрепал меня по голове, от чего я фыркнула. — А ты чего без парней?
— Они у спортзала, как раз иду к ним. — пожал плечами Реджи. — А где Беверли? — он оценивающе посмотрел на Алекса, а в глазах его читалась явная осторожность к нему. Я не могла его винить.
— Жду ее. Алван ее зачем то задержал. — и, будто бы услышав наш диалог, в этот момент из кабинета вышла Бев.
— Я что то пропустила? — ее зеленые глаза удивлённо прошлись по каждому из нас.
— Неа. — я мотнула головой, а затем приобняла ее за плечо. — Может, до парней пройдемся? — предложила я, желая скрыться куда нибудь от Алекса, в надежде на то, что он забудет о своем вопросе.
— О, давай. — кивнула подруга, а затем мы посмотрели на Реджинальда. — Веди, Реджи. — хмыкнула она.
Я посмотрела на Алекса. Его взгляд был недовольным и разочарованным явно из-за того, что я пытаюсь избежать ответа на его вопрос. Проведя языком по верхней дорожке зубов, он опустил взгляд сначала вниз, а затем поднял его обратно ко мне.
— Извини, Алекс, мы скоро придем. — сказала я, и тот пожал плечами.
— Без проблем. — сказал тот, и мы втроем пошли к спортзалу.

***

От лица Патрика

Дожидаясь Реджи у спортзала, мы с парнями сидели на лавке.
— Ну где он делся то? — вздохнул Генри, скрещивая руки на груди сильнее, и посмотрел по сторонам.
Вдруг послышался громкий гогот, похожий на лошадиное ржание, и мы переглянулись.
— Ну, собственно, вот и Реджи. — фыркнул я, глядя в сторону лестницы, откуда вышел Хаггинс.
Однако он был не один. Рядом с ним по обе стороны шли Беверли и Эрика.
Завидев свою маленькую, я тут же вскочил с места, выпрямляясь во весь рост. Крисс хмыкнул, понимая мою реакцию, а Генри недоуменно изогнул бровь.
Широко улыбаясь, Эрика смеялась над шутками Реджи. Ее улыбка сияла, побуждая других улыбнутся. Казалось, что она и сама сияла, словно маленький ангел.
Ее волосы цвета вороньего крыла блестели, когда редкие лучи солнца, старательно пробивающиеся сквозь окна и разгуливающие по стенам школы, падали на её макушку. Озорной блеск исходил от ее глубоких серых глаз, напоминающих тучи в дождливый день. Мне бы хотелось тонуть в них вечность. На ней был широкий зелёный свитер и вельветовые чёрные брюки. Даже в таком простом, казалось бы, одеянии она выглядела неотразимо.
Сладковатый запах вишни коснулся моих ноздрей, от чего я стал жадно вдыхать его.
Подойдя к нам, она улыбнулась, поглядев на каждого из нас с улыбкой.

***

От лица Эрики

Когда мы подошли к парням, я улыбнулась каждому. Генри заметно поменялся в лице, когда я потянула к нему руки, и крепко заключил меня в свои объятия, потрепав по макушке. С Виктором я не обнималась, мы лишь обменивались рукопожатиями.
Когда очередь дошла до Хокстеттера, я на секунду остановилась перед ним, оценивающе поглядев на него. Его темные, как ночь, волосы были взъерошены и вызывали у меня зудящее желание запутаться пальцами в них. На нем была черная рубашка, рукава которой были подкатаны до локтей. Ткань была слегка помята, но это не мешало ему выглядеть идеально. Черные джинсы были слегка потрепаны и заправлены в черные берцы. От него исходил землистый запах травы и мускусный аромат его парфюма.

— Привет. — шагнув к нему поближе, я вытянула руки, и тот быстренько пропустил меня в свои объятья.
— Привет. — этот хриплый, прокуренный голос сводил меня с ума.
Широкие ладони легли на мой тонкий стан, и он аккуратно притянул меня к себе.

***

От лица Патрика

Я обнял ее так аккуратно и нежно, будто бы держа в руках фарфоровую куклу, боясь ее разбить. Мой подбородок лег на ее макушку, пока я вдыхал этот родной запах вишни. Ее тёплое дыхание щекотало кожу под моей рубашкой. Сердце забилось быстрее, и я едва держал себя в руках, чтобы не прижать ее к себе крепче. Я мог бы стоять с ней вот так вечность, не отпуская ни на секунду.
Но когда ребята подозрительно покосились на нас, мне пришлось отпустить ее. Тоска потери ее тепла окутала меня, и я вздохнул.

***

От лица Эрики

Я нехотя отстранилась от него, поджав губы. Встретившись с ним взглядом, я почувствовала, как предательский румянец вновь обжигает мои щёки. Я поспешно отвела взгляд, неловко улыбнувшись.
Беверли хихикнула, чувствуя мое напряжение рядом с ним.
— Ну что, какие планы после уроков? — спросил Генри, подходя ко мне, а затем его мускулистая рука легла на мое плечо.
— Дожить до конца уроков и пойти домой спать. — сказала я, поглядев на брата.
— Дай угадаю. — начал он, и его голубые глаза проедали во мне дыру. — Ты опять не спала и читала всю ночь?
— Ну... — неловко замялась я, опустив взгляд и виновато улыбнувшись, на что Генри вздохнул, покачал головой.
— Я так и думал. — закивал Генри. — Эрика, я у тебя все книги отберу, если ты спать нормально не будешь.
— Ээ, куда все то?? — возмутилась я, после чего получила шлепок по заданице от Беверли. — А это еще за что??
— А это от меня. Я Генри поддерживаю. — сказала Беверли.
— Я бы тоже добавил, если честно. — послышался голос Патрика, что теперь внимательно смотрел на меня, и от его взгляда мне стало немного не по себе. — Эрика, я все понимаю. Ты любишь читать и все такое, но, чёрт тебя побери, ночью надо спать, и я очень надеюсь, что ты будешь делать это с этого момента, иначе я лично залезу к тебе в окно и уложу в постель. — казалось бы, угроза была не такой уж и угрозой.
Я почувствовала, как краснею еще сильнее, и где то рядом послышался смешок Марш.
— Да ладно, ладно, я поняла уже... — вздохнула я, запустив руку в свои волосы.
— Мы же о здоровье твоём беспокоимся, а не просто так. — добавила Беверли.
— Спасибо, я вас всех очень люблю! Я к вам прислушаюсь, правда!

***

От лица Эрики

Когда сладостный звон донесся с коридора, сообщая об окончании занятий, я облегченно вздохнула, поднимаясь из-за парты. Мне по прежнему ужасно хотелось спать, и я уже предвкушала, как приду домой и свалюсь на кровать.

Покидав все вещи в рюкзак, я уже вышла из кабинета, как вдруг меня затормозила чья то рука, схватившая меня за запястье.
Вскинув брови, я повернулась назад, хлопая ресницами.
— Оу, извини, я не хотел тебя пугать. — передо мной был никто иной, как Алекс.
Этого мне, черт возьми, еще не хватало.
— Все в норме. Ты что то хотел? — спросила я, слабо улыбнувшись блондину, а затем аккуратно освободила свою руку от его хватки.
— Хотел. — ухмылка вновь озарила его губы. — Могу я проводить тебя до дома?
От его вопроса захотелось биться головой об стену, ведь я сейчас была настроена только на кровать, но никак не на диалог и прочее.
— Ммм....Ты знаешь... — я стала продумывать пути отступления. — Давай я другой раз, просто сейчас я тороплюсь домой.
Услышав мой ответ, Эллисон нахмурился, прикусив внутреннюю сторону щеки.
— Ну, не проблема, я могу пойти быстро. — настаивал он.
— Прости, Алекс, но сегодня правда не выйдет. Давай в другой раз. — я настойчиво пыталась отбиться от его попыток, молясь, что он поймет меня со второго раза.
Он многозначительно ухмыльнулся, и я поняла, что черта с два, он от меня отстанет.
После того, что произошло дальше, я думаю, что Хаггинса можно смело назвать моим спасителем на сегодня.

Насвистывая про себя какую то мелодию, Реджи вышел из-за угла, непринуждённо рассматривая школу. Его походка была вразвалочку, но, впрочем, для него это было обычным делом.
— О, и снова привет! — заметив меня, он улыбнулся во все свои 32 зуба.
— Да, привет. — я одарила его такой же приветливой улыбкой, мысленно благодаря Высшие Силы за то, что те сегодня решили спасти меня через Реджи.
— Вы же вроде бы уже закончили? — спросил он, и я кивнула. — Замечательно, мы вас подвезем сегодня. Где Беверли?
— Я тут. — рыжая макушка выглянула из кабинета, и я хмыкнула, заправив прядь своих волос за ухо.
— Отлично, идем.
Я повернулась к Алексу, что с разочарованием глядел на меня. В какой то степени мне стало даже жаль его.
— Извини, я же говорила, что сегодня не смогу. — сказала я, положив руку ему на плечо, от чего он сразу же выпрямился.
— Не беда. А как насчет завтра? — с надеждой в глаза спросил он, и я вздохнула, ведь отказывать ему было ужасно неудобно.
— Хорошо, давай завтра.
— Класс, ты лучшая! — притянув меня к себе, Эллисон небрежно обнял меня за талию, и от его неожиданного действия я даже потеряла равновесие.
Слегка обняв его за плечи, я постаралась аккуратно выпутаться из его хватки, и к моему счастью, он выпустил меня сам.
— До завтра. — улыбнулась я.
— До завтра, Эрика.
Со спокойной совестью я покинула Алекса вместе с Бев и Реджи.

***

От лица Патрика

Опираясь на капот Мустанга Реджи, я щёлкал своей зажигалкой, оглядывая школьный двор. Генри о чем то болтал с Виктором, громко гогоча, но в их диалоге я участия не принимал.
Реджи пошел искать девчонок, и я уже был в предвкушении увидеть ее.
Однако из раздумий меня вырвал звонкий смех и оживленная болтовня Неудачников.
Я оценивающе поглядел на мальчишек, анализируя их внешний вид и поведение. Удивительно, что Беверли общалась и дружила с ними, ведь она ведет себя гораздо умнее своего возраста.
Очкарик, которого, кажется, звали Риччи, зачем то шлепнул по заднице своего дружка Эдди, а тот забавно выругался, пригрозив ему кулаком. Из всей этой компании мое внимание всегда привлекал именно Риччи. Его манера общения была выстроена исключительно из юмора и сарказма, и я никогда не видел, чтобы он рассуждал как то серьезно. Может быть, будь бы он постарше или младше меня на год, то я бы дружил с ним, ведь мой моя манера общения отчасти напоминала его.
Правда, иногда его поведение было каким то немного... Странным и, быть может, неформальным? Его действия и слова по отношению к Эдди давали намеки на то, что парень мог иметь нетрадиционную сексуальную ориентацию. Мне то, в целом, было похрен на педиков и лесбух. Просто главное, чтобы ко мне и моим друзьям не лезли, а так, соситесь и трахайтесь с кем хотите. Виктор полностью поддерживал мою позицию на этот счет, а вот Генри был ужасным гомофобом, да и чернокожих не терпел. Наверное, если бы он, как я, заметил  бы эти отголоски гомосексуальности в поведении Тозиера, ему бы крупно влетело, как это было с Майком Хэнлоном. Бедняге жестко прилетело от нас. Но, наверное, благодаря переезду Эрики, всего этого больше никогда не будет.
Генри плавился под чарами сестры,а я просто был безумно от неё, и я думаю, что если бы она сказала бы мне совершить что то максимально невообразимое в моей жизни, то я бы сделал это, даже не задумываясь.

— Да брось, Реджи! — я услышал смех своей маленькой Эрики, и мои уши и глаза тут же навострились, когда я уставился в сторону выхода из школы.
Когда ее маленькая, стройная фигурка выскользнула из школы вместе с Беверли и Реджи, солнечные лучи тут же озарили ее темную макушку. Ее фарфоровая кожа блестела, а глаза теперь сделались ледяными от солнечного света.
Я прикусил губу, с восхищением наблюдая за тем, как она плавно и грациозно двигается, широко улыбаясь Беверли.
— Все, наши принцессы доставлены. — гордо сообщил Хаггинс, и я хмыкнул.

***

От лица Патрика

Голубой Мустанг плавно лавировал по трассе, а раскидистые, полупрозрачные тени деревьев, окружающие дорогу падали на него.
Виктор обнимал Беверли, которая, как обычно, сидела у него на коленях, прижимаясь к его шее. Генри сидел на переднем сиденье автомобиля вместе с Реджи, и они орали во всю голосину песню "Danger" от группы  Kiss.
А я сидел рядом с Эрикой у окна, пока наши бедра прижимались вплотную из-за тесноты забитого людьми, автосалона. Она с улыбкой наблюдала за тем, как Генри и Реджи сводили с ума всю округу своим пением, а я краем глаза наблюдал за ней. За самой прекрасной девушкой на свете.

Ее маленькая, худая ручка лежала на ее бедре, и мои руки зудели от желания прикоснуться к ней и ощутить нежность ее кожи. Но я не мог, не имел права, ведь она была не моей.

Впереди виднелся дом Эрики, и я вздохнул, с горечью осознавая, что увижу я ее теперь только завтра.
Когда Мустанг затормозил напротив ее двора, мы все вылезли из машины.
— Ладно, ребят, до завтра! — когда ее улыбка вновь растянула ее розовые, как у куклы, губы, я чуть не упал.
Подойдя к Беверли, она крепко обняла подругу, и они покачались пару минут. Затем, обменявшись легким рукопожатием с Виком, она обняла Генри, чмокнув того в щечку, и обняла Реджи, после чего обменялась с ним какими-то замудренными жестами, понятными только им двоим.

***

От лица Эрики

Идеальное проделав наше с Реджи приветствие и прощание, которое мы с ним придумали два дня назад, я наконец подошла к Патрику. Его расслабленный, внимательный взгляд заставлял мою голову кружится.
Подойдя к брюнету, я  его лопатки руками, после чего аккуратно прижалась к его худощавому торсу, чуть чуть встав на носочки.

Его ладони с осторожностью легли на мою талию, и я, не удержавшись, вдохнула его мускусный аромат полной грудью.

Простояв так две секунды, мы отпустили друг друга.
Его пальцы немного задержались на кончиках моих пальцев, и я почувствовала, как между нами зажглась маленькая искорка чувств и надежды.
Мои серые глаза словили его голубые, и мы просто мимолетно улыбнулись друг другу.
— Ладно, ребят, я пойду! — сказала я, нехотя отрывая от него взгляд. — До завтра!
Улыбнувшись им напоследок, я зашла в дом, закрыв за собой дверь, а через пару минут послышался прощальный рев голубого Мустанга.
— Папа, я дома! — оповестив о своем приходе, я стала дожидаться ответа, но единственным ответом была лишь тишина. — Пап?
Пройдясь по дому, я обнаружила, что отца не было дома. Скорее всего, он был на работе или у Оскара.  После похорон они очень сильно сблизились.
Поднявшись на второй этаж, я пошла в свою комнату и, бросив сумку в угол, я плюхнулась на кровать лицом в матрас.
Тяжело вздохнув, я развернулась и упала на спину, раскинув руки и ноги так, что теперь моя поза напоминала морскую звезду. И вот, валяюсь на помятом пледе, я глядела в потолок, пока мой уставший, полусонный мозг прокручивал все прошедшее за день.
Пока я пялилась в потолок, в окно проскочил один шаловливый луч света, упавший на мое лицо, и я подняла голов и, улыбнувшись, посмотрела туда. За окном колыхалась медная листва, осыпаясь с ветвей на землю. Эти падающие золотистые листья напоминали облако бабочек, бездумно порхающие по небу.
Мой взгляд ненароком упал на фотографию, стоящую на тумбе рядом с моей кроватью. На ней была моя мама, обнимающая маленькую меня. Солнечный свет падал на стекло фоторамки, от чего та светилась каким то изрядным блеском. Улыбка быстро исчезла с моего лица.
Протянув руку, я взяла фотографию с тумбы и, сев на колени на кровати, обхватила рамку обеими руками.
Мои глаза впились в мамин образ, навсегда запечатлившийся на этом фото.
Ее чёрные шелковистые волосы были идеальны уложены на одну сторону. Тонкие, темные брови приподняты вверх, а теплая улыбка, растягивающая ее губы, обычно подкрашенные ярко-красной помадой, была направлена на меня. Греющие душу серые глаза, подаренные ею мне, смотрели на мою маленькую фигурку, прижимающуюся к ее бедру. Она была одета в легкое пастельно-голубое платье, подчеркивающее ее модельную фигуру. Моя мама была эталоном красоты, и в молодости, а впрочем и не только в молодости, множество мужчин пытались ухватиться за нее, но маму было не так то просто завоевать.
Мне было тогда лет 6-7, уже и не помню точно.

Мои чёрные волосы растрёпаны из-за ветра, дующего тогда, а я сама я одета в смешное платье кораллового цвета в крапинку. Я широко улыбаюсь, глядя на мамочку. Позади нас голубой, меняющий океан, окруженный золотым песком — самое любимое и навсегда запомнившееся мне место в Калифорнии.
Сердце сжимается, когда я не могу отвести своего взгляда от нее, а осознание, будто бы удар под дых, наступает. Ее больше нет.
Чувствую, как глаза начинает застилать пелена слез, и уже через секунду одна одинокая, блестящая бисеринка капает из моего глаза на щеку. Я крепко прижимаю фотографию к сердцу, чувствуя, как боль вновь пробуждается.

***

Воспоминания

— Эрика, не заплывай слишком далеко! — сидя на цветастом покрывале, что было аккуратно постелено на теплом песке, Кэтрин с улыбкой глядела на дочь, плескающуюся в лазурном океане.
— Хорошо, мам! — в ответ слышится детский смех – верный фамильяр Счастья.
Детские крохотные ручки бьют по водной глади, разбивая ее на тысячи брызгов, летящих вверх. Эрика плавает смешно, неумело, напоминая лягушонка.
Марк лежит под зонтиком, громко храпя. Солнце убаюкало мужчину, заставив уснуть. Кэтрин с улыбкой смотрит на мужа, нежно перебирая его темные волосы тонкими пальцами.
Выбегая из воды, маленькая Эрика несется по разгоряченному песку навстречу легкому ветру, обдувающему детское тело после воды.
— Холодно! — смеётся она, прыгая в полотенце, заботливо протянутое матерью, и кутается в него с головой так, что одно лишь загорелое личико выглядывает из под него.
— Хочешь есть? — спрашивает Кэтрин, склоняя голову, и влажные черные пряди обрамляют ее худое лицо.
— Да! — громко восклицает Эрика, широко улыбаясь, и вскидывает руки вверх, от чего бедный Марк просыпается.

— А?! Где акула?! — спросонья спрашивает тот, и Эрика с мамой переглядываются, после чего смеются в один голос, хватаясь за животы.
Марк ничего не понимает, протирая опухшие от сна глаза, а затем смеётся вместе с ними, впитывая эту атмосферу семейного тепла и покоя.

***

От лица Эрики

Я проснулась под вечер, когда мои настенные часы показывали начало шестого. К моей груди была крепко прижата фоторамка.
Голова немного побаливала, а глаза были опухшие то ли из-за слез, то ли из-за того, что спала.
Неуклюже поднимаясь, я ставлю фотографию обратно на тумбочку, а затем кое как встала на ноги, чуть пошатываясь.
Плетясь в ванную, я протираю сонные, покрасневшие глаза и чуть было не врезаюсь в дверь.
— Черт побери... — тихо выругалась я, отшатнувшись назад.

После того, как я умылась холодной водой и привела рассудок в какой никакой порядок, я вышла из ванной и спустилась на первый этаж.
Отца все еще не было, и я вздохнула.
По стенам ползали лавовые лучи заходящего солнца, заливая мебель огнем.
Почесав я затылке, я подумала, что прогуляться и проветрить мозги было бы весьма неплохо.

***

От лица Эрики

Сидя на старой площадке, покрытой годовой ржавчиной и пылью, я глядела на грязно-пурпурное небо. Темные улицы освещали тусклые фонари.

Людей было не то, чтобы много, но и не мало. В основном, это были уставшие работяги, плетущиеся домой после тяжелого дня на работе, или студенты, прожившие скучные и долгие пары.
Было прохладно, ибо непоседливый ветер поддувал, все время беспокоя сонную листву, что возмущалась, шелестя листьями, и трепал мои волосы.
— Эрика? — раздалось позади, и, обернувшись, я увидела Генри. — Ты чего тут одна делаешь?
Брат подошел ко мне.
— Привет, да так гуляю. — слабо улыбнувшись ему, я посмотрела на него.
Генри прищурился, недоверчиво поглядывая на меня, и сел рядом на лавку.
— Я же вижу, что что то случилось. — говорит он, не убирая от меня проницательных голубых глаз.
Я тяжело вздыхаю и поднимаю свои серые глаза в потемневшее небо, глядя туда, как будто бы с надеждой увидеть там кого то.
Генри внимательно следит за моим взглядом, и кажется, что в этот момент в его голове зажигается лампочка.
— Эрика. — тихо произносит он, вырывая меня из раздумий.
— Что? — спрашиваю я, поджимая согнутые ноги под себя сильнее, и крепче обхватываю их руками.
— Ты ведь обещала. — неожиданно отвечает он, и я непонимающе смотрю на него, пока брови сами ползут к переносице. — Обещала не грустить. — заканчивает он, и меня пробивает дрожь.
Я тихонько хмыкаю, и улыбка растягивает мои губы, пока я гляжу куда то вниз.
Брат всегда знал, что со мной. Всегда чувствовал меня и видел насквозь.
— Я ведь не слепой. — продолжает он. — Ты все еще не отпустила ее. Верно? — он и сам прекрасно знает ответ, но требует его от меня.

— Да. — говорю я, а затем поджимаю губы, хмурясь сильнее. — Нет... Я... — когда мысли превращаются в самую настоящую жижу, я вздыхаю, зажмурив глаза. — Я стараюсь жить дальше, я смеюсь и улыбаюсь всем. Я учусь, как училась раньше. И, знаешь, вроде бы все также, как было при ней. Та же бытовуха, те же проблемы... Все, как было, но... — я запинаюсь, делая паузу. — Как будто бы уже совершенно не то. Я прихожу домой, и вместо ее пения слышу звенящую тишину. Ее фартук висит на том же месте, где и всегда висел. Ее одежда аккуратно сложена также, как и всегда. Даже запах ее духов до сих пор стоит, но... Ее нет, понимаешь?
Генри тяжело вздыхает, проводя рукой по стриженной голове, и глядит куда то перед собой.
— Этот дурацкий порядок в доме, вкусная еда, даже ее любимая программа каждый божий вечер по телевизору в одно и то же время. Все это, черт побери, есть, а ее нет. — с глаз капает слеза, быстро сползая по щеке. — Я прихожу домой, прекрасно понимая, что все теперь совсем по другому, но в глубине души я по-прежнему жду и надеюсь, что меня встретит мамино пение с кухни и музыка, которую она всегда слушала, когда готовила. Я жду, что она обнимет меня, прижмет к своей груди и скажет, как любит меня. Похвалит за очередную хорошую оценку, спросит, что интересного случилось за день. Но ничего это, мать вашу, нету больше.

Генри молча слушал меня, глядя на меня с жалостью и какой то беспомощностью. Я не могла винить его за его молчание.
Мама не мало важную роль сыграла и в его жизни, поэтому эта потеряла была такой же серьёзной и для него.
Грубая рука брата ложиться поверх моей, аккуратно ее сжимая, и я смотрю на нее, тихо вздыхая.
— Эрика, я понимаю, как тебе сейчас тяжело. Ты... Мы, вся наша семья пережила ужасную потерю, и мы все скорбим. Мне тоже не хватает Кэтрин, ее теплой улыбки и крепких объятий. — начинает он, и я гляжу на него. — Да, тебе сложно жить дальше в этой привычной рутине без нее, ведь она была важным элементом твоей жизни. Это нормально, что тебе плохо из-за потери, что тебе тяжело и горько. Это абсолютно нормально. Но ненормально, если ты думаешь об это все время и гложешь себя так, будто бы это твоя вина. Поверь, Кэтрин не хотела бы видеть твоей боли и переживаний. — он внимательно смотрел мне в глаза, поглаживая руку большим пальцем. — Но ты должна принять это, должна осознать реальность и двигаться дальше. Ты должна быть сильной ради меня, ради Марка, ради ребят, и ради нее. Ради всех, Эр. Ты должна понять, что теперь твоя задача состоит не в том, чтобы убиваться и оскорбить, а в том, чтобы сохранить воспоминания и держать ее в своем сердце. Пока ты помнишь о ней в хорошем ключе, улыбаешься, когда говоришь о ней и думаешь, ей хорошо там. Ей спокойно и легко. А если ты гложешь себя, мучаешься и изливаешь больше, чем нужно слез, то ей плохо.
Я слушала брата, впитывая смысл его слов. Он был прав. Абсолютно и полностью прав, и я признавала это.
Прошло уже несколько дней с момента ее смерти, и хоть я и старалась жить дальше, делая вид, что все хорошо, часть меня по прежнему топила себя в горе и тяжести потери.
Я часто рыдала по ночам, меня мучали кошмары, а моментами загоняла себя в болото тягостных мыслей.
Глубоко вздохнув, я вытерла слезы рукавом джинсовой куртки, и выпрямилась.
— Ты прав, Генри, абсолютно прав. — начала я, слабо улыбаясь. — И я осознаю это, но просто... Наверное, мне нужно было выплеснуть все эмоции и переживания полностью и до конца, чтобы наконец осознать всю ситуацию полностью. Мне сейчас стало легче, правда. — я улыбнулась шире, и Генри вздохнул, после чего притянул меня к своей груди.
— Все будет хорошо, сестрёнка. Все будет хорошо. — крепко прижимая меня к себе, он аккуратно гладил меня по волосам, пока я, утыкаясь носом в его шею, постепенно успокаивалась,

приходя в себя.

Все будет хорошо...

————————
Возможно глава вышла коротковатой и скудной, но я решила, что надо бы поработать также и над взаимодействием Эрики с Генри, да и слишком уж все ванильно было..)
Еще, как вы могли заметить, я поменяла обложку, и я надеюсь, что она вам зашла, поэтому жду оценку в комментариях!
Надеюсь, что новое оформление вам тоже нравится, и что вам понравится эта глава, ну а я буду ждать ваших отзывов и критику! Всех обнимаю! ❤️‍🔥