Пустая

В освещенном коридоре не было ни души. Время, казалось, остановилось, словно оказавшись под чарами вечности. Ханз стоял передо мной на одном колене и держал в руках кольцо. Счастье в его глазах меркло с каждой секундой моего молчания.

Сердце пропустило удар. Забыв как дышать, я медленно оглянулась по сторонам. Это явь или сон?

— Что? — едва слышно переспросила я в неверии.

— Ты выйдешь за меня? — в голосе наравне с надеждой проскользнули ноты отчаяния.

— Я даже не знаю, как реагировать на это, — спотыкаясь о каждую мысль в голове, начала тараторить я.— Вот-вот начнется война, — панически усмехнувшись, поправила себя: — Нет, бойня. А ты предлагаешь закрепить наши узы браком. Я хочу и согласиться, и сбежать от всего подальше. Мне страшно за исход этой битвы, страшно за будущее, которого может и не быть. Я ведь всем дала надежду, которая в итоге станет билетом прямиком в объятия Матери...

— Эрика, остановись, — встав на ноги и обняв меня, прошептал принц с нежностью. — Представь, что в этот миг кроме нас с тобой больше никого нет, сделай глубокий вдох и такой же выдох, — не желая больше думать о чем-либо, я стала делать все то, что говорил мне Ханз. — А теперь просто ответь, - снова попытался он спустя какую-то секунду молчания. - Ты выйдешь за меня? — его глаза пленяли крепче, чем любые оковы. Чары, которыми владел Ханз, были в разы сильнее забвения, напускаемого Яном. Мне так нравился этот омут, что я готова была прыгнуть в него без оглядки.

— Да.

Ханз поцеловал меня, и — прохладный металл коснулся безымянного пальца. Я отвечала на поцелуй с такой нежностью и любовью, на которую только была способна в этот момент. Все мысли о предстоящей войне вылетели из головы. Мне было важно лишь это короткое мгновение, когда я переставала строить из себя королеву, которой все по плечу.

***

— Ты уверен в своих желаниях? — с волнением спросила я, переодеваясь за ширмой.

— Спрашиваешь еще? — тут же ответил принц, который тоже переодевался в доспехи.

— Ты станешь королем Лотвелии, — произнесла я столь неуверенно, что даже сама не могла определить, задавала ли я вопрос или констатировала факт.

Подойдя к зеркалу, я начала прикреплять ножны к бастарду. Больше половины обмундирования было заказано Яном у неизвестного мне мастера. Наши доспехи с Ханзом выглядели весьма похоже.

И верх, и низ были сделаны из черной ткани, наощупь напоминающей кожу дракона. Алая лента украшала всю левую сторону наших доспехов. На груди каждого из нас была вышита эмблема в виде трех гор и весов в равновесии. В ткань были вплетены особые соединения металлов, которые повышали прочность брони. Самым удивительным свойством этих доспехов было то, что если направить немного магии на ткань, то на ней проявлялось и активировалось огромное количество защитных рун и заклинаний.

Сдается мне, что к созданию этих удивительных доспехов приложили руки сами шаманы.

Вкладывая в потайные карманы кинжалы, я не могла оторвать взгляд от наплечников, которые были сделаны в форме острых рогов драконов.

— Нестрашно. Не забывай, кем меня растили, — пожав плечами, наконец ответил Ханз, заканчивая со своими доспехами.

Яркие алые ленты будут выделять нас из толпы. У магов эти ленты на левой стороне были фиолетового цвета, у ведьм зеленые. Эльфы, отвечающие за подпитку магических барьеров, будут выделяться из толпы оранжевыми лоскутами ткани, а те, кто будут сражаться — синими. У людей ленты пестрели желтым цветом, остальным расам принадлежал голубой.

Я глянула в зеркало, и мой взгляд остановился на эмблеме, вышитой у Ханза на груди, и настолько мерзкая мысль пронеслась в голове, что я пораженно замерла.

— Постой...Ты решил сделать мне предложение, потому что думаешь, что умрешь? — нахмурившись, я повернулась к парню лицом.

Ханз, словно пораженный громом, молчал, и это еще больше выводило меня из себя. Я расценила его молчание как согласие, и в груди заалела злость, как огонь, разгорающийся на ветру.

— Я не выйду за тебя замуж, пока ты не пообещаешь мне, что останешься в живых! Что не будешь лезть в самое пекло без веской на то причины! — сжав руки в кулаки и сделав несколько шагов вперед, я прижила принца к стене.

— Милая, тебе не кажется, что это чересчур? На войне же может случиться что угодно, — как-то слишком легко произнес Ханз.

— Вот именно! Поэтому сражаться будешь за моей спиной, а еще лучше так, чтобы я тебя видела!

— Эрика, ну в самом деле! Кто из нас мужчина? Это я тебя должен защищать, я должен тебя спасать, как тех принцесс из лап ужасных драконов, а не наоборот, — оттолкнувшись от стены, он ловко схватил меня за запястья, прижимая к себе, и в его глазах сверкала решимость.

— Вот только в моей сказке принцесса дружит с драконами и повелевает ядовитыми тварями, — подняв на Ханза глаза, я выдавила из себя улыбку, которая мгновенно сникла, как свеча под дождем. — Пообещай, что не умрешь.

Мой шепот до сих пор казался мне жалкой мольбой из недавнего прошлого. Но ради такого я готова и на колени встать, и слезно умолять сдержать эту клятву.

— Я потеряла сына и до сих пор пытаюсь с этим смириться. Твою потерю я уже не переживу.

***

Весь путь до тронного зала я старалась успокоить бешеный стук сердца, что отдавался в висках. Руки предательски потели, а ноги тряслись. Слишком волнительно и до ужаса страшно.

Стоило мне лишь согласиться на предложение принца и переодеться в доспехи, как он моментально потащил меня в сторону тронного зала. Ханз волновался не меньше, чем я, хотя внешне выглядел весьма спокойным. Чтобы лишний раз не погружаться в пугающую тишину пустых коридоров, Ханз рассказывал мне про обычаи и обряды бракосочетания в разных королевских семьях.

Тронный зал с высочайшими потолками встретило нас неким спокойствием. Несколько сфер звездного света освещали наш путь, являя все тот самый трон в приглушенном полумраке. Теперь от чудных зверей исходило положенное им очарование, их раскрытые пасти и глаза уже не вводили в оцепенение и ужас.

— Моя королева, — раздался металлический звон, и то существо, что больше всего походило на льва, двинул головой, — Зачем явились в столь поздний час?

Мы с Ханзом вдвоем переглянулись, и принц уверенно заявил зверю:

— Желаем узаконить наши истинные узы.

— Ежели этого желает моя королева, я помогу.

Дождавшись моего кивка, зверь попросил нас встать друг напротив друга и взяться за руки, пока он начитывал своеобразную молитву. Это длилось около десяти минут. Его голос то громыхал, как гром, то резал уши, словно чьи-то крики. Ханз еле-еле выстоял эту своеобразную пытку и, когда зверь попросил произнести наши клятвы, выдохнул с большим облегчением.

Некоторое время назад, еще до того, как мы вошли в тронный зал, я поведала Ханзу о том, как происходит бракосочетание между истинными парами. И, выслушав мой рассказ, принц засиял от счастья, прося поскорее начать этот дивный процесс.

Все началось с небольшого представления наших магических способностей. Если при обнаружении истинных уз между парой появляется своего рода нить или мост, то при бракосочетании они обязаны обменяться магическими крупицами своей природной сути. Такой процесс связывает пару похлеще, чем клятвы на крови.

Магия воды мелкими завитками стала плясать вокруг наших переплетенных пальцев, оставляя на них едва ощутимую прохладу. Земля мелкими камушками старалась угнаться за ручейком, который постепенно обволакивал наши запястья. Воздух трепал волосы и подгонял землю быстрее занять свое место на тонкой цепочке браслета.

Мы с Ханзом с удивлением наблюдали за происходящим и всматривались в странные закорючки, которые проявлялись на коже.

Внезапно свет в зале потух, словно кто-то разом осушил все сферы звездного света. Но уже через секунду в глазах зарябило от множества нитей жизни разных цветов. Линии вытягивались из наших сердец и, переплетаясь между собой, соединялись с природными стихиями.

Я, как зачарованная, смотрела на браслеты, прежде чем почувствовала, как спавший до этого божественный зверь пробудился. Клыки, когти и рога стали для меня чем-то привычным, но когда я подняла взгляд на Ханза и в отражении его глаз увидела свои крылья, которые не валялись на полу, а стойко держались над ним, то обомлела от удивления. Впрочем, так же, как и принц, ведь сколько бы я ни тренировалась в горах, я так и не смогла оторвать их от земли ни на сантиметр.

В его глазах не просто искрилось, а пылало восхищение от больших черных серповидных крыльев, покрытых множеством чешуек. Они ловили блики света, который исходил от нитей жизни, искрились и переливались вместе с ними.

Когда свет слегка померк, из ножен на поясе Ханза вылетел Харос в виде флейты. Нежная, но торжественная мелодия моментально наполнила зал. Являя своим обликом созидание, духовой инструмент кружил над нашими головами, осыпая странными частицами. Те, словно звезды, падали на доспехи и пол вокруг нас.

Пролетев последний круг в виде флейты, Харос вспыхнул белым светом и тут же предстал перед нашим взором клинком. Приятная мелодия до сих пор отдавалась от стен зала и возвращалась назад. Проделав в воздухе несколько странных выпадов, Харос провел лезвием по нашим с Ханзом запястьям. Кровь неспешно потекла в сторону браслетов, завершая его рисунок и нашу церемонию.

Сияние потухло, и зажглись сферы звездного света.

— Отныне и во веки веков вы связанны с друг другом мыслями, чувствами и жизнями. Да прибудет счастье над вашей головой, и пусть души ваши поют симфонию чистой, искренней любви и гармонии! — когда существо договорило последние слова, его глаза закрылись, словно он уснул.

Вдохнув полной грудью, я подняла свою руку и принялась с удивлением рассматривать свой браслет. На моей памяти истинные пары, которые связывали себя узами брака, не могли похвастаться чем-то подобным. Я видела кольца, ожерелья, заколки, но еще ни разу не встречала такие браслеты.

Было ли то предзнаменованием крепких уз и любви или же оковами, что теперь будут сковывать нас с Ханзом на протяжении всей жизни, я не знала. Да и не хотелось знать. Пускай все идет своим чередом.

***

Мы закончили обряд очень вовремя. Когда мы вышли из дворца, на площади уже собралась целая толпа народа. В темноте горизонта различались небольшие вспышки алого пламени — легионы других королевств постепенно шли к нам на выручку.

Встав на помосте, я оглянулась. По правую сторону от меня стояли Драялис и Азриэль, облаченные в доспехи с синими лентами. Они о чем-то тихо переговаривались, но стоило им взглянуть на мою руку и на браслет, как оба тут же застыли с округленными глазами. Жрец как-то странно улыбнулся и подмигнул мне, а затем, похлопав дроу по плечу, продолжил разговор.

Жрица Лило и главнокомандующая сомальских ведьм Цинан были одеты в свои доспехи. Если в Сонее на них сверкала лишь металлическая защита, то теперь открытые участки тела были закрыты лоскутами черной кожи. Крепко держа алебарду одной рукой, другой Цинан поправляла ножны на поясе жрицы.

По левую сторону от меня уже стоял Ханз, с видом грозовой тучи осматривающий толпу, а рядом с ним пыхтел Саэм, что-то рассматривая в своем мешочке. Ная походила на стрелу, грозящуюся вот-вот выстрелить — и только Васса была способна в случае чего остановить ее порыв.

— Жители Лотвелии! — крикнула я, уняв дрожь в теле и усилив свой голос. Толпа, снаряженная в амуницию и звенящая своим оружием, затихла. — Сегодня перед нами предстанет нелегкая задача — защитить свою землю и своих родных от богов и королевства Мористеллы, что угрожают нашему мирному существованию. Мы здесь не по прихоти, мы здесь для того, чтобы бороться за то, что нам дорого! — я лишь мельком взглянула на Ханза и тот, ухватившись за небольшую паузу, закончил речь за меня.

— Пусть враг дрожит перед нашими мечами, пусть он знает, что мы не позволим ему нарушить нашу свободу и независимость. Мы — сильная и непобедимая армия, в которой состоит столько удивительных лиц, и пусть каждый из нас сделает все возможное, чтобы защитить нашу родину! — толпа взорвалась оглушительным ревом.

Двинувшись вперед, разношерстное войско направилось в сторону севера. Я вновь осмотрела каждого. Теперь передо мной находились наездники, что ожидали немого приказа.

— Действуем строго по плану, риск, если без него никуда, должен быть обдуман, — и с этими словами я махнула рукой, позволяя вивернам и драконам взлететь.

***

Морозное солнце еще не успело подняться над горизонтом, как мы с Ханзом заметили на земле муравейники. Огромные муравейники из людей и нечисти. Нахмурившись и повернув голову назад, я подняла посох вверх, приказывая остальным рептилиям остановиться.

Прижавшись как можно плотнее к седлу, я похлопала Эклипс по крепкой шее. Ханз повторил те же движения, сидя на Смутьяне. Нашей первой задумкой было проредить ряды нечисти с помощью новых бомб Саэма. Это дало бы нам возможность выиграть какое-то время, чтобы подошел новый легион, и только тогда вступить в бой.

Однако внутри меня что-то странно кипело. Словно мой божественный зверь старался предупредить о чем-то. Яркий луч света озарил белоснежные просторы и горы. Азарэль подал сигнал, который означал, что новая армия на подходе.

И благодаря этому свету, который вспышкой осветил местность, я увидела, что впереди, скрипя цепями, шли люди в оборванной одежде. Там были женщины и дети, старики и инвалиды.

Опешив от увиденного, я на мгновение растерялась.

— Ты ведь хорошо знаешь языки всех королевств? — подумала я. После того, как мы с Ханзом прошли через бракосочетание, надобность использовать нити жизни отпала сама по себе: вместо этого нас теперь соединяла сверкающая тропа, через которую можно было общаться и чувствовать состояние друг друга.

— Мне кажется, что это ловушка. Какой правитель согласился бы на такое... — Ханз скривил губы в презрении и еще сильнее сжал поводья.

— Перейди через нашу тропу и поговори с ними. Предложи им помощь и укрытие, пока я осмотрю разум каждого на чужое влияние, — попросила я, и новоиспеченный король Лотвелии с опаской взглянул в мою сторону.

— Это из-за Рея? Если не он, то хоть кто-то? — по тропе прошелся теплый воздух в попытке сгладить острые, как клинки, воспоминания.

— Да, — мой полный горечи вздох определенно передался Ханзу. Тот незамедлительно кивнул и, полный решимости, шагнул в доселе неизвестный ему мир разума и тьмы.

По ощущениям прошло больше нескольких часов, на деле — десять минут. Я проверила разум каждого, начиная от детей и заканчивая стариками. Они были в ужасе, ведь их отправили на верную гибель. Эти люди не имели значимости для своего королевства, для Селины, поэтому она решила от них избавится столь отвратительным способом — на растерзание армии врага в первых рядах легиона.

Ханзу удалось убедить каждого в том, что мы не собираемся убивать всех бездумно. Наша главная цель — нечисть и жадные до власти боги. Если люди не будут встревать в бой, они останутся целыми.

Создав массив, я отправила Ханза за Драялисом. Дроу проделает потайной путь под землей и выведет изможденных людей к целителям и ведьмам.

Когда в небе сверкнула новая вспышка, мы начали бой.

Нечисть неслась на нас, словно снежная лавина. На открытом поле скрыться было негде.

Первыми в бой вступили боевые маги. Они формировали клинки разной длины и одним махом срезали головы с мертвых тел. Те, кто стоял на защитных позициях, создавали барьеры из всех стихий, прикрывая нападающих.

С неба летели огненные залпы драконов и виверн. Растратив магическое пламя, рептилии спускались на землю и атаковали противников когтями, мощными челюстями и ядовитыми хвостами.

Перед началом войны маги и люди успели отстроить три баррикады, каждую из которых охраняло по несколько десятков воинов. По степени близости к границе между Лотвелией и морем каждая служила своеобразным постом перезарядки для лучников и пунктом отдачи приказов.

Я была в самой гуще событий. Сражаясь бок о бок с Наей и Цинан, мы постепенно прокладывали путь для других магов. Нечисти было слишком много — убиваешь одного, а ему на смену тут же появляются двое.

Став полноправной королевой Лотвелии, я могла создавать «Клинок, рассекающий тысячи душ» в одиночку. Но даже так на одно такое заклинание тратилась половина моих сил. Вот как и сейчас, уворачиваясь с левой стороны от охотника Мористеллы и срубая голову нечисти с правой, я ждала, пока восполнятся мои резервы.

Прогнувшись в спине, я смогла избежать серьезного ранения, отделавшись лишь царапиной на щеке. Среди звуков сражения зазвучала манящая мелодия.

Выход Ханза.

В небе красным цветом взорвалась бомба. Был подан сигнал создавать звуконепроницаемые барьеры. Если бы я сейчас была верхом на Эклипс, то наблюдала бы, как по поляне распускались разноцветные купола. Прихватив под локти Наю и Цинан, я вслед за всеми создала свой барьер, который не впускал чарующую мелодию Ханза.

Сидя полубоком на Смутьяне, что парил над местом сражения, король Лотвелии перебирал пальцами на своем музыкальном инструменте. Манящая мелодия цепляла не только людей, но и мертвецов, которые задирали головы вверх, стоило только заслышать первые ноты.

Среди всего населения Лотвелии тех, кто способен противостоять данной мелодии, от силы наберется с десяток существ. Затаскивая жителей, которые не успели укрыться в других куполах, я вновь и вновь срезала чужие головы с плеч. Все мое одеяние было пропитано вонючей кровью мертвецов.

— Эрика, напомни, что дальше по плану, — с улыбкой на лице произнес Ян. Его одежда выглядела столь кристально чистой, словно мы не на поле битвы, а на очередном королевском приеме. Белые доспехи с вышитой на груди цитатой Мясного рынка разительно отличали его от остальных воинов. Он медленно петлял сквозь толпы нечисти и охотников, пока его правая рука, в лице Уду, сжигала врагов, расчищая хозяину путь.

— Все то же самое — оттесняем врагов от первой стены, — срубив еще одну голову, с одышкой произнесла я.

Взглянув на Яна, я заметила совершенно не подходящую ему по цвету ленту. Она была белая. Не голубая. И, присмотревшись получше, я осознала, что это была даже не лента.

Трусы. 

Мои, Матерь божья, кружевные трусы!

— Надеюсь эти оборки уберегут тебя от сноса головы, лисья морда! — крикнув это Яну в спину, я мысленно поблагодарила его за прилив адреналина в венах.

Когда нечисть появилась впервые, я всматривалась в каждого. Сейчас же моя рука срубала головы куда быстрее, чем я успевала взглянуть на погибшего человека. И ни разу она не дрожала, даже когда передо мной появлялись отголоски прошлого.

До этого момента.

Ее волосы имели все тот же цвет вороного крыла. На лице застыла маска пугающей безмятежности.

Лик Весты показался буквально на долю секунды. Я моргнула. Может быть, мне показалось? Моя мама была похоронена в магическом склепе в Кракхоле. К ее могиле можно было выйти только через потайной ход под таверной. Никто об этом не знал, кроме меня и Азриэля. Это была одна из наших с ним тайн.

Мотнув головой, я разрубила еще одно тело и, ускорившись, пошла вперед с небывалой прытью.

— Моя маленькая принцесса, куда же ты так спешишь? — этот голос заставил меня остановится посреди врагов, что до сих пор находились под влиянием мелодии Ханза.

Я не буду оборачиваться.

— Солнышко, сделай шаг вправо, — над ухом послышался голос мамы.

Невозможно. Вся нечисть и люди находятся под чарами Ханза. Так почему же я так отчетливо слышу свою мать и отца?

Тело двигалось быстрее, чем я успевала обдумать это. Я сделала шаг вправо и, повернув голову, увидела огромный меч, лезвие которого было в крови. Металл полыхал не хуже ветки в костре.

— Милая, три шага вперед и один резко влево, — вновь послышался приятный голос мамы.

Отключив все мысли, что так не вовремя стали заполнять голову, я делала все, что говорила мне мама. Под чарующую мелодию Ханза мое тело создавало свой танец смерти, пока, не допустив ошибку, я не повернулась к нему лицом.

— Здравствуй, дочь моя, — в его словах сквозила брезгливость. Улыбаясь, отец замахнулся на меня мечом.

Мои когти вылезли сами по себе, и наши клинки со скрежетом столкнулись в неистовой песне.

— Мои поздравления? Наверное, королевой тварей было стать не легко, — на лице, покрытым трупными пятнами, появилась ухмылка. Он слишком внимательно осматривал мои когти, продолжая давить на меч.

Успевая уворачиваться и наносить ответные удары, я никак не могла понять, почему Хэвон не поддается чарам Ханза. Да и как может тело, что пролежало в земле около десяти лет, изображать какую-то мимику на лице и так связно формулировать мысли?

— В этот раз убьешь меня так же? Знаешь, Селина очень много времени потратила, чтобы собрать то месиво, которое ты оставила своей магией от моей головы.

Внезапно споткнувшись о чье-то мертвое тело, я с широко распахнутыми глазами приземлилась на колени. Мне казалось, что эта тема больше не трогает меня, но какой же самонадеянной я была. Можно лгать кому угодно, но не себе.

Горящий ненавистью и злобой меч рассек воздух со свистом и должен был вот-вот разрубить меня на части. Однако вместо этого послышался чей-то сдавленный вздох и скрежет металла прямо над моим ухом.

— Эрика, ну Матерь нашу, чего расселась? — гаркнул Ян, помогая мне встать на ноги. Уду в этот момент вел бой с моим отцом, и я слышала их разговор.

— Достопочтенный мертвец, а вы, случаем, не тот самый Хэвон? — маг огня вновь нанес оглушающий удар мечом.

— Мясной рынок? Чем же я заслужил там свою известность? — улыбка Хэвона становилась только больше. Заприметив Яна, отец сразу понял с кем имеет дело.

— Так из-за вас ведь подохло несколько торговцев опиумом! Причем самой отвратной смертью, — пожав плечами и развернувшись для нового удара, произнес Уду.

— Неужели моя дочь виновата в этом? — мертвец тут же ответил на удар новым выпадом меча, состроив удивленную гримасу.

— Эрика, так это твой отец? — осторожно поинтересовался Ян, сузив лисьи глаза.

Кивнув головой, я продолжила вслушиваться в мелодию Ханза, понимая, что еще немного — и все прекратиться. Как раз в этот момент отец сделал вид, будто пытается сделать следующий выпад по огневику. Но, специально промазав, он в несколько шагов добрался до нас с Яном. Успев оттолкнуть лиса магией воздуха, я приняла весь удар на себя. Меч распорол незащищенный участок кожи на руке, откуда моментально потекла кровь.

Не теряя времени, я закрыла глаза и прошептала:

— Схватить.

Кровавые лозы тут же взвились вверх и за несколько секунд поставили моего отца на колени. Меч выпал из его рук и моментально потух. Мертвец старался вырваться из крепкой хватки алых лиан, но все было тщетно.

Еще одна из лоз медленно поднялась ввысь и осторожно обмоталась вокруг разрезанной кожи, из которой до сих пор продолжала течь кровь. На адреналине и из-за небольшого шока я даже не чувствовала боли в том месте.

— Убивать тебя дважды нитями разума до ужаса скучно, — животный оскал вылез сам по себе. Я сразу же почувствовала, как у меня полезли рога и удлинились клыки во рту.

— Что же ты за монстр такой?! — отец смотрел на меня с безумием и даже каким-то странным восхищением.

— Иду по твоим стопам, Хэвон.

— Даже не назовешь меня папой? — усмехнувшись, нечисть свесила голову вниз, словно терял связь с разумом.

— У меня есть только мать, отца же я потела в возрасте семи лет.

— Интересно, в кого же ты пошла такой неблагодарной тварью, — задрав голову, ядовито прошептал он. Хэвон хотел добавить что-то еще, но у меня больше не было сил это выносить. Замахнувшись бастардом, я срезала ему голову. Вонючая кровь брызнула во все стороны, попав даже на стоящего рядом Яна. Теперь его одежды становились похожими на те, в которых сражаются.

— Уду, напомни мне, пожалуйста, быть милее с Эрикой, — Ян хмуро осмотрел обезглавленное тело отца, а потом перевел взгляд на меня. — Чудно выглядите, королева!

— Займись делом! А ты, — посмотрев на огневика, я чуть смягчилась, — Спасибо.

Ян с Уду исчезли с моего поля зрения в одно мгновенье. Тяжело вздохнув и опустив голову, я вновь посмотрела на растерзанное тело отца. Лианы все также держали его, не давая обезглавленному телу упасть на снег.

— Разобрать на мелкие куски и упокоить под землей, — устало приказала я кровавым лианам.

Вложив окровавленный бастард в ножны и достав клинки, я пошла дочищать обездвиженных врагов, пока еще было время.

— Моя королева! — выкрикнула Ная, сражаясь с тремя мертвецами. Она так ловко орудовала своими секирами, что перед глазами тут же возникало ее выступление на празднике Бламаана с крутящимися огненными шарами. Девушка указала на уходящее за горизонт солнце. Остались считанные минуты, значит, мне стоило бы поспешить к Эклипс.

Сейчас я даже рада, что в начале дня мы занялись перевозкой беженцев и до идеи с бомбами руки так и не дошли.

Оценив приблизительное количество нечисти, я решила разобрать набитые бомбами мешочки наземного эльфа до состояния порошка и погрузить в сумку. Закинув ее на плечо и усевшись в седло Эклипс, я второй раз за день оказалась в воздухе. Отослав наездников на временную передышку, я взяла горсть странной смеси в руку и, взглядом выцепив наиболее плотное скопление нечисти, разжала кулак.

Частицы порошка тут же были подхвачены ветром, разносясь на куда большее расстояние, чем предполагалось изначально. Потребовалось около пятнадцати секунд, чтобы на земле яркими вспышками черного огня загорелась нечисть.

За час мне удалось предать огню свыше трех легионов мертвецов. В воздухе стояла отвратительная вонь. Благодаря ей многие люди, что воевали за Мористеллу, поворачивали назад в попытке добраться до свежего воздуха, не пропитанного трупными миазмами.

— Всем за стену! — отдала я приказ оставшимся на земле воинам.