Бесишь!

Открывая глаза на следующее утро, я не сразу узнал свою комнату. Нет, все было так же, как и вчера: вещи не поменяли своего местоположения. Привычные старые обои, все та же потрепанная мебель и темные шторы, через которые едва проникал свет. Родной мне полумрак вызывал отторжение, а не уют. Странное чувство, однако.

Потихоньку возвращались воспоминания о вчерашнем дне. Как и стыд. Все-таки я считаю, что поступил правильно, но это не отменяет того факта, насколько непривычно было... извиняться. И как теперь мне себя вести рядом с родителями?! Хотя, думаю, этот вопрос смысла не имеет, ведь самое трудное уже позади. По крайней мере, надеюсь на это.

Но родители вели себя как обычно. И я под стать им ничего не вспоминал и не спрашивал. Меня не покидает ощущение, что я здесь единственный, кто накручивает себя. Вот еще одно подтверждение того, что привычное течение жизни маршрута, вроде как, не сменило. Но что-то все-таки изменилось. Этого нельзя было не почувствовать. Простые вопросы звучат иначе. Самое что ни на есть типичное «Как дела?» уже не воспринимается в штыки. А разве должно? Вот и я думаю, что нет.

Больше нет гнетущей атмосферы непонимания, кажется, даже воздух стал прозрачнее. И я смог расслабиться в кругу семьи впервые за долгое время. Сегодня папа снова надолго уедет, но почему-то меня не покидает ощущение, что разлука больше не сможет помешать нам слышать друг друга. Как-то по-детски, да?

Чтобы полностью соответствовать образу ребенка, по пути в школу я слишком радостно пялился на окружающий меня мир. Точнее, мне так казалось. На деле же я вместо того, чтобы смотреть себе под ноги и толкать прохожих — из-за челки и так ничего не видно, плюс не отрываю взгляда от земли — решился осмотреться. Смело, прямо-таки недалеко до героического подвига. Уже чувствую, как наполняюсь магической энергией. Но если не обращать внимание на мою душноту, то любоваться действительно было чем.

Наконец-то закончился раздражающий период «сегодня снег — завтра жара»: теперь на улице царила по-настоящему весенняя погода. Сказывается близость апреля, хотя я не радуюсь его приходу. Пусть в этом году экзаменов и нет, но никто не отменял блядских контрольных. Осталось не так много времени, чтобы взяться за ум.

Однако забивать себе голову предстоящими проблемами вовсе не хотелось. Настроение было хорошим, и портить такой редкий момент не хотелось, но все же моя жажда приключений не даст пожить спокойно ни один день. Свежий весенний воздух менять на духоту школьных помещений желания не было, и на одной из развилок я решил повернуть — пойти обходным путем, который тоже вел к школе, но немногим больше по времени. Если обычно я подходил к школе с парадной стороны, то теперь с неприглядной, там, где находилась местная курилка. Никогда не ходил туда, так как хочу прожить жизнь со своими зубами. В общем, как мне казалось, тусоваться там могли только отбитые на голову, общение с которыми ничем, кроме увечий, закончиться не может. Ключевое слово «казалось», потому что я заметил за углом здания красный козырек. Еще бы не увидел, ведь он вылетел оттуда подобно ракете. И что это может значить? Сомневаюсь, что владелец корызька стал бы так обращаться с ним.

Проиграв своему любопытству, я пошел к этой курилке. Что Фэнг забыл в такой дыре? Не думаю, что он курит, ведь я ни разу не замечал запаха никотина. Перебрав в голове все известные мне факты, я так и не смог придти хоть к какому-нибудь объяснению. Значит, сам выясню. Вот возьму и подойду к Фэнгу!

Хорохориться я умею на славу, а как сделать что-то — сразу вся смелость пропадает. С каждым шагом я сомневался все больше. А вдруг это вообще не Фэнга козырек? Может, где-нибудь продают такие, а я сдуру перепутал? Сейчас выйду из-за угла, и вместо Фэнга там будет сидеть школьный мудак? Впрочем, Фэнг тоже подходил под это описание, но в другом смысле.

По пути прихватил злосчастную кепку. Повод подойти у меня есть, так чего я топчусь на месте, боясь выйти? Ну, вроде не три дня общаемся, можно же рискнуть? Однако за пределами лестничного пролета совсем иная атмосфера, да и мы даже... Мы друзья? Блять, как же меня бесит эта неопределенность! Почему я веду себя как... как... Короче, похуй! Я пошел!

Наконец выглянув из-за угла, я понял, почему не слышал Фэнга. Он стоял поодаль возле стены, оперевшись на нее. Расстояние приличное, плюс Фэнг что-то еле слышно бормочет, кажется, в телефон. Действительно, во что ему еще говорить, только если у него не шиза. Затем иду очень тихо, чтобы расслышать разговор. А что, Фэнг настолько увлечен беседой, что даже не заметил моего присутствия?

— Я тебе в последний раз говорю — отвали от меня, наконец! Это было временно, и мне глубоко похуй, что у тебя там болит. Давай, продай еще одну почку: тебе не привыкать!

Ничего себе! Это с кем он там говорит? Походу я не знаю Фэнга от слова совсем. Было бы даже грустно, если не жутко. Послушал бы еще, как надо оскорблять людей, да вот только меня заметили.

— Кто здесь? А, Эдгар, это ты? — нет блять, не я. — И давно ты здесь стоишь? — в голосе Фэнга послышалось недовольство, но, может, мне показалось, или я услышал еще и нотки страха?

— Нет, только пришел. И часто ты советуешь органами торговать? Как думаешь, мои за сколько возьмут?

— Эй, ты все не так понял, — попытался перевести стрелки Фэнг, — А сам часто чужие разговоры подслушиваешь?

— Нет, ты все-таки ответь, кому это ты обещаешь всего наилучшего? — мне искренне интересно, что такого надо сделать, чтобы заставить Фэнга выйти из себя? Ну, как пример — повеситься. Словно услышав мои мысли, он закрыл лицо руками, сполз по стене и произнес:

— Как же вы заебали. Мне вас что, по очереди из петли вытаскивать?

Уж не знаю, кому адресовались эти слова, но я почувствовал себя лишним. До звания суицидника я пока не дотянул, и чего это Фэнг отправляет всех под одну гребенку? Категоричное мнение, между прочим, сильно мешает жить. Знаю на своем опыте. Однако поделиться мудростью не удалось: Фэнг заговорил раньше меня.

— Слушай, ты всегда такой?

— Какой? — не понял я.

— Приставучий. Разве не понятно, что я сейчас не хочу говорить?

Понять-то я понял, но действиям за мыслями не угнаться, вот и несу всякий бред. Однако я не замечал за Фэнгом какого-либо сопротивления. Вот и выговариваюсь от души, где еще я смог бы поддержать столь информативный диалог?

— Сейчас? А потом захочешь?

— Блять, ты неисправим, — Фэнг обреченно выдохнул, не убирая рук от лица. Вот только не надо делать из меня виновного в твоих проблемах.

— Мне уйти? — нерешительно спросил, прерывая молчание. Ответом мне послужил многозначительный взгляд сквозь пальцы, который я до конца так и не понял, поэтому снова поинтересовался: — Э-э, может, все-таки скажешь, что с тобой такое?

— С чего бы? — усмехнулся Фэнг, поднимаясь на ноги.

-Ну, — я замялся. Странно, наверное, говорить о таком, но все же стоит уточнить, — потому что мы... друзья?

— Друзья?

— Типа да? — промямлил, жалея с каждой секундой все больше и больше. И зачем я только сказал это?

Судя по виду Фэнга — нет. Ну, или если быть оптимистом — скорее всего он просто не думал об этом. В отличие от меня. Я, весь такой бедный и несчастный, думал об этом весьма... много. Пожалуй, самым пугающим было то, что надежды-то были, хоть и жалкие, но тем не менее обидно. Я стал уж слишком сентиментальным, и это определенно не идет мне на пользу.

— Ммм, — протянул Фэнг, задумчиво пиная близлежащий камень. Как будто это засчитается за нормальный ответ. — Почему-то я об этом не догадывался.

— Окей. Ладно.

Я развернулся и пошел прочь. Если мне еще раз попадется на глаза эта ехидная рожа — я убью его. Сидеть лет десять за убийство мне не хочется, вот и пойду от греха подальше. Фэнг просто мастер портить мне настроение – я понял это, еще когда только встретил его в игре. И все равно каждый раз даю ему второй шанс. Вопрос в том, а просил ли Фэнг об этом?

Не просил, но точно нуждался, так как в следующую секунду меня окликнули громким «Стой!». Усмехаясь про себя, я деловито повернулся. Мне кажется, или Фэнг действительно выглядит несколько обескураженным?

— Ты серьезно считаешь меня своим другом? — не верящим тоном спросил Фэнг.

— Нет блять, ангелом-хранителем, — он действительно тупой, или притворяется? Нарваться на очередной подкол не хочется, но как-то уж слишком искренним выглядит удивление Фэнга.

— Так что?

— Я уже ответил на этот вопрос, — мне и один раз опозориться хватило, больше не хочу. Но на поводу у своего любопытства спрашиваю: — А ты?

— Что? — опять косит под дурачка. Прекрасно же понимает, о чем я. Ну и кто из нас более невыносимый? — Да, я тоже думаю, что мы... друзья.

— Круто, — только и сказал я.

— Ага.

И снова липкое молчание. Вроде как я добился своего, а вроде как и осадок неприятный остался. Чувствую себя вымогателем, хотя не могу объяснить почему. Возможно, сказывается отношение Фэнга, из которого нужные слова приходится вытягивать. Можно ли в таком случае говорить про искренность? На мой взгляд, это смахивает на лицемерие.

— Ты это, прости за вчерашнее, — подал голос Фэнг, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. — Я сорвался на тебе, хотя не должен был. Глупо получилось, в общем, — ему явно неловко говорить об этом, но мне нравится слушать извинения.

— Да нет, ты даже прав был. Относительно. Однако по лицу было лишним, — указал я на пластырь, в этот раз уже обычный. — И эта твоя реакция как-то связана с тем, что ты говорил ранее? Ну, про то, что ты всех из петли вытаскиваешь?

— А... ну есть такое, — неопределенно пожал плечами Фэнг, явно не горя желанием поделиться правдой.

— А что значит тот разговор по телефону? — не упустил возможности воспользоваться разговорчивостью Фэнга, дабы узнать о нем что-то еще.

— Тебе никогда не говорили, что любопытству надо меру знать? — раздраженно произнес Фэнг, но продолжил: — Это бывши-... бывшая достает. И уже довольно давно. Я много раз говорил, что мне нахрен не сдались ее звонки, но, похоже, обычных слов она не понимает.

— Почему не заблокируешь? — мне стало настолько интересно, что же там у них такое произошло, что я не заметил запинки.

— Нельзя.

— Это как? — не понял я. — То есть угрожать можно, а заблокировать нельзя? — странная логика, однако.

— Вроде того, — снова неоднозначно ответил Фэнг. Любит он скрывать факты. — У нег-... нее большие проблемы с деньгами, и, собственно, именно поэтому она не перестает доставать меня.

— А у тебя что, есть деньги? — что-то я не заметил за ним богатства, скорее скрытую нищету.

— В том-то и дело, что нет! — нетерпеливо воскликнул Фэнг. — Но у нее все гораздо хуже. Скажу прямо — она сторчалась.

Ничего себе заявление! С чего это Фэнг водит шашни с кем попало? Может он и дурак, но не настолько же. Я был о тебе лучшего мнения, а тут такое...

— Скажи, а нахера ты водишься с наркоманами?

— Да, тактичность — определенно не твое. Впрочем, все примерно так и было, — усмехнулся Фэнг, хотя ничего смешного я здесь не вижу. — Когда я начинал общаться с ней, она еще была обычной, не зависала с наркоманами. Это, кстати, и была одна из причин нашего расставания.

— И много у тебя было подобных отношений? — подозрительно спросил я. Актуальность вопроса «А все ли в порядке с головой у Фэнга?» все еще не исчерпана.

— Нет. Это были мои первые и последние отношения, — резко ответил Фэнг. Кажется, я зашел слишком далеко со своими вопросами.

— Да уж, не позавидуешь тебе, — только и сказал я.

Переваривая все то, что только что рассказал мне Фэнг, я заметил, как он заметно погрустнел. Мне даже стало его чуточку жаль. Все-таки первые отношения — и такой облом. Хотя имею ли я право кого-то судить — сам даже за руку девочку не держал. Смех, да и только. Почувствовав себя обязанным — еще бы, Фэнг поделился со мной такой откровенной историей, пусть и с недосказанностями — я решил тоже кое-что сказать:

— Знаешь, что ты вчера сказал... Ну, про то, что я эгоист, — пояснил я, увидев недоумение Фэнга, — Ты прав. И, может это прозвучит странно, но я действительно зажрался. В общем, хочу сказать... — договорить не смог, так как засомневался снова сделать глупость.

— Что? Говори, если начал, — поторопил меня Фэнг, смотря в упор. Бля, а я уже передумал.

— Ну, это... Спасибо.

— За что? — удивился Фэнг. Неужели это не очевидно? Ладно, надо поскорей закончить.

— Э-э, ну ты как бы помог мне? Подожди-подожди! Это странно, но так и вышло в итоге, — блять, я совсем запутался.

— Да неужели? Знаешь, если тебе вдруг понадобиться помощь, то я с радостью вновь ударю тебя, — засмеялся Фэнг, однако добродушно.

— Вот! Наконец-то! — воскликнул я, едва ли не подпрыгнув на месте.

— В смысле, ты о чем? — вопросительно произнес Фэнг, все еще не прекращая улыбаться. А-а-а, зачем я вслух это сказал?!

— Да так, забей.

Не могу же я сказать, что удивился, когда, наконец, среди сотни фальшивых улыбок увидел настоящую. Это, как минимум, выглядело бы странно. Поэтому победой придется наслаждаться в одиночестве.

— Блять, да мы же в школу опаздываем! — спохватился Фэнг, взглянув в телефон.

— И на сколько? — напряженно спросил я.

— Уже второй урок начался. Нам конец!

С этими словами Фэнг резко вскочил и бросился ко входу в школу, и я побежал за ним. Меня не слишком беспокоило опоздание: сейчас я находился где-то очень далеко в своих мыслях. Думаю, что нам совсем не конец, как сказал Фэнг, а скорее начало. Хотя, кажется, мы говорим о разном.