Shawn Mendes Imagines [RUS]

— Сегодня как-то дождливо, — заявил Шон, докуривая сигарету.

Сегодня ровно три месяца, как Шон живет в этом месте, он еще не привык к дождям и туманам.

— Ты в Лондоне, детка, — Эмилия выплюнула жвачку в расписную урну.

— Не зови меня так, — Шон отвернулся и зашагал прочь. Обиделся что ли?

Они знакомы не первый день, и Эмилия невпервой зовет его деткой, а он все не привык.

Как же этой девушке нравится действовать ему на нервы.

Шон зашел в излюбленную кофейню за углом. Она так и называлась «За Углом», потому что была одна на этой улице. Эмилия, ее Шон называл Эммой, часто шутила: «Пойдем кофе попьем за углом «За Углом».»

— Капучино, — говорит Шон и ослабляет вязанный шарф.

— Закуски? — этот официант не местный, у него южный акцент.

Мендес отрицательно качает головой. В кофейне так приятно пахнет, слюни начинают вырабатываться.

Эмма забегает в кофейню, ища глазами Шона. Заметив его, она, извиняясь, пробирается сквозь толпу к столику.

— Черт, Шон, ты должен это видеть!

— Что там?! — «Ни минуты покоя с этой ассистенткой, так почему же я ее еще не уволил?!», — Эмма, я не пойду, пока не скажешь.

Она поправляет шапку, сползшую на лоб.

— Пожалуйста, пожалуйста!

Черт, Шон, почему эта женщина делает так, чтоб ты делал, как она хочет?

Парень встал из-за стола и пошел за девушкой.

Они вышли на улицу, ветер дунул в лицо. Мерзкая морось.

— Это далеко? — она не ответила.

— Так что там? Я зря оставил Капучино?!

Ни на один вопрос ответа не прозвучало.

Девушка бежала, ее шарф развевался на ветру. Ее волосы выглядывали из-под шапки и приветливо смотрели на Шона.

— Тут, — она свернула в мокрый переулок.

Шон не мог понять, что же такое важное в этом чахлом месте. Дождь усиливался

— Ну и? — ноги тряслись от нетерпения. Она сводит его с ума.

— Вот, — она указала на коробку, мокрую и почти развалившуюся, — Он там.

Парень осторожно подошел к коробке, скрепя ботинками. Что там?

Он наклонился, капли стекали по лицу, шарф промок. Пар вырывался из ноздрей. Люди проносились мимо с зонтами.

Он слышал стук своего сердце, дождь заглушал шум машин.

Наконец он увидел маленькое чудо, покоящееся в древней, размокшей, как мякиш хлеба в молоке, коробке.

Котенок.

Тот жалобно смотрел на Шона.

Парень повернулся. Ярость? Гнев?

— Ты привела меня сюда ради этого?! — взорвался он, — Ты понимаешь, что мне все это надоело! Твои звонки в час ночи, прогулки под проливным дождем, — он сорвался на хриплый крик, — И, наконец, этот дохлый котенок, который мне не сдался сто лет в обед.

Он взялся за горло. Нельзя так напрягать связки. И сказал спокойно:

— Эмилия Мэддисон, вы уволены, больше, пожалуйста, не появляйтесь у меня на глазах.

Тишина. Дождь стекает по ее лицу. Впервые Шон видит ее грустной.

— Я думала… Я думала, тебе нравится.

Только и сказала девушка. Шон даже не заметил, как она растворилась в этом проливном дожде.

Он взял котенка себе, выходил его. Тот чуть было не умер от пневмонии и почечной недостаточности. Как оказалось позже, это вовсе не «он», а девочка.

Шон назвал ее Эмилией, иногда говорил Эмма.

Спустя столько времени он вспоминает эту девушку и то, как она растворилась в этом чертовом дожде навсегда.