Глава III. Знамение.
Зайдя домой, я увидел, как в комнате сидели дети, а по центру сидел мой брат и рассказывал им Арабские притчи. Посмотрев на всё это, я улыбнулся и пошёл на кухню.
- Микдад, вернулся? Где ты был так долго? – спросила, подбежавшая ко мне сестра.
- Да так... Гулял.
- Ты такой запачканный, что-то случилось?
- Всё хорошо, Янаби. Сделай мне поесть.
- Конечно, братик, – ответила мне сестра и побежала к холодильнику.
Сев на стул и смотря, как сестра быстро доставала соусы из холодильника, я сунул руку в карман и, взяв в руки крестик, внимательно смотрел на него. Протерев его большим пальцем, я поднялся с места и, подойдя к умывальнику, открыл под ним шкафчик, где находился мусорник.
- Кстати, мне сегодня Мабрур бусы купил, – сказала довольно сестра.
- Носи на здоровье, родная. Если не против, я пойду, полежу.
- Конечно, Микдад, как будет всё готово, я позову тебя.
- Хорошо сестрёнка, – сказал я и, выбросив крестик в урну, вышел из кухни.
Пройдя к себе в комнату и раздевшись, я лёг на кровать и прокручивал весь сегодняшний день в голове.
Мабрур тем временем, провёл детей по домам и зашёл на кухню.
- Микдад не пришёл ещё?
- Пришёл, попросил кушать и заснул.
- Весь день проводит с друзьями, конечно. Потом приходит и без сил засыпает.
Янаби улыбнулась брату и, догрызая яблоко, открыла шкафчик, чтобы выбросить его в мусорник. Выкинув огрызок, Янаби заметила какой-то блеск. Нагнувшись к урне, она вытянула оттуда золотую цепочку с крестом.
- Ой! Аллах-Аллах! Что это брат мой?
- Что там? Покажи.
- Прямо с мусором лежало. Посмотри, это же крест - удивлённо говорила Янаби, протягивая Мабрур золотой крестик с цепочкой.
- Как странно, откуда у нас в доме такое?
- Я не знаю. Ещё и в мусорнике. Может это знак?
- Знак чего? Странно. Ладно, я потом узнаю, как это сюда попало, а пока пойду помолюсь.
Мабрур вышел из кухни и направился в спальню. Спустя пару часов, я услышал, как брат произносит моё имя и будит меня.
- Проснись, ахи. Проснись, - говорил Мабрур, толкая меня в плечо.
- Маб? Что такое? – спросил я, протирая руками глаза.
- Хочу узнать, как погулял?
- Устал очень, даже не заметил, как уснул.
- А крестик, ты где взял?
- Какой ещё крестик? – сделав удивлённое лицо, спросил я брата.
- Вот этот, – ответил Мабрур, протянув ко мне руку с крестом и цепочкой.
- Я не знаю...
- Может знаешь?
- Нет...
- Если ты начинаешь врать родному человеку, то это первая степень к становлению ничтожным существом.
- Почему ты не веришь мне?
- Я тебе уже говорил, ахи. Меня ты обманешь, но не моё сердце.
- Хорошо. Это я принёс.
Повесив голову, а потом снова посмотрев на меня, Мабрур со всей силы заехал ладонью мне по лицу.
- Это за то, что обманул меня. Откуда у тебя крест?
- Я не помню... - испуганно ответил я, прижимая рукою лицо.
Снова недовольно на меня посмотрев, брат влепил мне пощёчину.
- Да прекрати, мне больно! - выкрикнул я, пытаясь отсесть от Мабрура подальше.
- Откуда он у тебя?!
- Нашёл! Домой когда шёл, увидел на земле лежит, я и поднял.
- Зачем тебе поднимать крест?
- Я поднял не крест, а золото.
- Ты такой неимущий? Не удержался перед видом золота?
- Просто увидел и взял, я не знаю.
- Почему тогда выбросил? Зачем ты кинул это в урну?
- Затем, что там...
- Что там?
Немного успокоившись и убрав руку от лица, я ответил:
- На крестике изображен человек, это же идол, ахи.
Брат посмотрел на меня как на идиота и снова ударил меня по лицу.
- Кто тут изображён, Микдад?
- Это... Пророк Иса.
- Верно. Повтори ещё раз, кто это?
- Пророк Иса.
- С каких пор изображения пророка можно кидать в мусорник?!
- Но их нельзя изображать! Это харам! За это мы понесём...
- Заткнись! Я не спросил, можно это изображать или нет! То, что запрещено, я и без тебя знаю. Я тебя спрашиваю, с каких пор можно кидать в ведро с отходами то, что для кого-то является святым? То где ты понимаешь, что изображён святой человек. Кто тебя научил такому свинскому отношению к религиозным чувствам других людей?
- Успокойся, ахи. Меня не учили, я просто...
Видя в полном гневе лицо брата и наполненные злобой его глаза, я решил больше ничего не говорить и замолчал.
- Что с тобой, Микдад? Откуда такое невежество в твоём сердце? Ты перестал бояться Аллаха? Или может, ты считаешь, что Иисус не Его посланник? Да, мы не признаём изображения, мы не признаём все эти их взгляды к религии, но никто не давал нам права осквернять это. Никто не давал права унижать лики святых. Ты хочешь в этот дом беду навести?
- Нет...
- Тогда иди и верни это туда, где взял.
- Хорошо... Я верну, только разреши кое-что показать тебе, - спросил я, медленно вставая с кровати.
- Что?
Я подошёл к своему шкафчику и вытащил оттуда листочки с комиксами о нашем Пророке.
- На, посмотри, - сказал я, протянув брату листки с карикатурой.
Пролистав пару страниц, брат покраснел. Было видно, что злости Мабрура не было придела.
- Откуда у тебя эта гадость? - сжимая зубы, с трудом произнёс брат.
- Это не имеет значения, я хочу...
Брат резко встал с места и впритык подошёл ко мне. Нахмурив брови, он повторил:
- Откуда у тебя эта гадость?
- Мне друг дал...
- Бурхан?
- Маб, какая разница? Это нарисовали христиане, они по всему интернету издеваются над нашими религиозными чувствами, а ты меня за какой-то крестик ругаешь?
Смотря на меня с полным отвращением, брат выбежал в коридор. Ничего не понимая, я побежал за ним. Мабрур вышел во двор и направился к беседке, где сидел Бурхан и Давуд. Залетев в беседку и подойдя к Бурхану, брат посмотрел на него и со всей силы ударил его по лицу.
- Собака! – выкрикнул Мабрур.
- О, Аллах, помилуй! Что ты такое говоришь ахи, что случилось? – спросил испуганный Давуд, пытаясь оттянуть Мабрура от Бурхана.
- Совсем ума лишился?! Безбожник!
- Ты что, ахи? Что случилось? – в полном непонимании, продолжал спрашивать Давуд.
Бурхан молчал и прижимал пальцами нижнюю губу, из которой пошла кровь.
- Сам свернул с пути истинного и пытаешься брата моего за собой повести?
- Я не понимаю о чём ты, Мабрур, – сказал Бурхан, оттолкнув Давуда в сторону.
- Не понимаешь? Как ты жить можешь, рассматривая пошлость на религиозных картинках? Как ты спать можешь, зная, что распространяешь гадость, недопустимую в религиозном понимании? Знаешь что делают с такими как ты, Бурхан? Знаешь что тебе грозит по Исламу, за распространение пошлости на тему Пророка и Бога.
- В чём мой грех? Я лишь хочу показать людям, что нельзя позволять издеваться над нами. Я лишь, наоборот, хочу остановить это всё. За что ты кричишь на меня?!
- Остановить? Чтобы остановить, надо идти к тем, кто это выставляет на публику, и просить заблокировать это. Не послушают, есть суд. В суде твои чувства поймут, и будут разбираться с этим. Но распечатывать и распространять это... Что ты дальше намерен делать? Может, будешь сам рисовать комиксы о Христе или Моисее и подобно тем свиньям, распространишь на их сайтах это? – сказав это, Мабрур замолчал. Постояв в тишине ещё пару минут, Мабрур швырнул листки с комиксами прямо в лицо Бурхану. Развернувшись и, недовольно взглянув на меня, брат ушёл и выкрикнул:
- Если ты мусульманин, то сожги это!
Смотря на уходящего брата, я собрал рассыпанные листки с земли и, подойдя к Бурхану, сказал:
- Бурхан... Это я виноват... Прости меня... - говорил я, садясь напротив друга.
- Ничего... - ответил Бурхан, не смотря на меня и вытирая кровь на губе.
- Что случилось? Из-за чего такой шум? Я надеюсь, ты не сказал, что мы в людей стреляли? – спросил Давуд.
- Нет кончено, иначе бы он меня убил. Я сегодня крест содрал с шеи парнишки и выкинул его в мусорник. Не знаю как, но Мабрур увидел крест и целый допрос мне устроил, отругал за это. Когда я захотел оправдать свои действия, я показал ему эти картинки... И вот... Он совсем взорвался и выбежал сюда.
- Правильно сделал, что содрал. Твой брат не прав. Сидеть и игнорировать? А может ещё помолиться за ошибки тех дебилов, что это рисовали? Я не согласен с Мабруром, так и передай, – сказав это, Бурхан встал с места и, не попрощавшись, ушел, забрав комиксы с собой.
- Мда... Ну и ночка... Говорил я Бурхану, что хорошим это всё не кончится...
- Что мне делать, Давуд?
- Сейчас идти спать, а завтра уже решим, что к чему.
Посмотрев на Давуда, я встал с места и направился домой.
На следующий день, я проснулся от того, что Мабрур со всей силы зажал мои щеки рукой, и крутил моей голову из стороны в сторону.
- Проснись! Вставай Микдад!
- Что? Что случилось?
- Зачем каждое утро спрашиваешь? Азан случился!!! Поднимайся! – крикнул брат и вышел из комнаты.
Встав с места, умывшись и помолившись, я прошёл на кухню. За столом сидел брат и сестра. Они, молча, пили чай и ничего не говорили. Сев рядом с ними, я спросил Янаби:
- А родители где?
- Они уже на работе.
- Ясно...
- Мик, мы сегодня по магазинам пойдём, ты пойдёшь с нами? – спросила меня сестра, пытаясь развеять напряжённую обстановку.
- Я сейчас к друзьям зайду, а потом...
- Нет! – резко прервал меня Мабрур.
- Прости ахи?
- Не зайдёшь к друзьям.
- Почему это?
- Я запрещаю тебе видеться с ними.
- Перестань Мабрур. Ты не можешь так делать.... Это же мои друзья.
- А я твой кто?
- Брат.
- Тебе этого мало?
- Тогда скажи кто я тебе? Может я тебе сосед, раз ты вечно мне указываешь всё?
- Ты мой брат и поэтому, я тебе добра желаю.
- Запретив общаться мне с друзьями?
- Бурхан плохо на тебя влияет. Я не хочу, чтобы ты с ним разговаривал. Ясно?
- Я десять лет ждал встречи с ним.
- Он изменился.
- А может ты изменился?
- Да, я тоже изменился. Я более справедливо смотрю на вещи. Наверное, если бы ты был умнее меня и мог бы научить меня чему-то, то Всевышний сделал бы так, чтобы ты первым родился, а не я. Но значит, на то была Его воля, что я старший и тебе нужно слушать меня.
- Ясно всё... - больше ничего не говоря, я встал с места и ушёл к себе.
До самого вечера я сидел один в комнате, копошась в своём телефоне. Тут на экране мобильного, высветилось имя Давуда.
Я поднёс трубку к уху и ответил:
- Да.
- Микрух, ты где? – кричал в трубку друг.
- Я - Микдад! Дома я, а что случилось?
- Быстрее иди к пустырю, только бегом.
Сбросив вызов, я схватил арафатку и, завязывая её, побежал на улицу. Дойдя до указанного места, я увидел лежащего у камня Бурхана, а рядом сидел Давуд и обматывал майкой ему ногу.
- Что у вас произошло? – спросил я, присев рядом.
- Эти идиоты подрались.
- Какие? Кто с кем?
- Долго рассказывать, они подрались с ребятами из армянского квартала.
- Что за квартал?
- Блин, помнишь пацана, что живот прострелили, это всё в этом квартале же было.
- Кто эти армяне? Кто они такие?
- Они тут всю жизнь живут. Целый район им принадлежит. Они христиане.
- Вот уроды. Что с Бурханом?
- Ничего, в колено камнем попали.
- Надо найти этих уродов и отомстить им.
В эту минуту Бурхан встал с места и сказал:
- Идёмте, я потом сам каждому ноги по отстреляю.
______________________________________________________________________
( об армянском квартале в городе Бейрут http://sergeydolya.livejournal.com/215611.html )
Помогая Бурхану идти, мы увидели подбежавших к нам без маек парней, подойдя к Бурхану они что-то рассказывали, махая руками. Подвинув в сторону Давуда, я сказал ему:
- По ходу тот крестик, что я оторвал, тоже армянина был.
- Выкинь его к чёрту.
- Брат сказал вернуть, он сказал, что это харам так поступать.
- Только не говори, что ты действительно хочешь вернуть?
- Именно. Я не могу ослушаться Мабрура.
- Ну ты даешь. Ладно, пошли туда.
Оставив Бурхана с друзьями, я и Давуд побежали в армянский квартал. Идя прямо и смотря на проходящих людей, которые вечно улыбались и разговаривали, я толкнул Давуда в плечо.
- Они так на нас похожи.
- Да. Есть такое.
- Как вы определяете кто из них не ливанец?
- Это их район, тут только они и живут. Ещё они говорят иногда на своём, а у некоторых кресты на шее есть.
- Понятно.
Зайдя во двор, где шли сплошные дома по узкой тропинке, мы завернули за один из домов.
- Где-то тут это было, – сказал я, осматривая местность.
- Тут и побили Бурхана с ребятами.
- Серьёзно? Изверги.
- А то.
Пройдя чуть вперёд, я заметил четырёх парней, стоящих у стены и что-то бурно обсуждающих. Тихо пройдя мимо них, я увидел того самого мальчика.
- Давуд! Вон он! – крикнул я.
- Иди, отдай ему крест, и проваливаем отсюда.
Старясь пройти незаметно, я приблизился к ребёнку и, улыбнувшись, спросил его:
- Мархаба. Помнишь меня?
Внимательно посмотрев на меня и нахмурив лицо, мальчик, что есть силы, закричал во весь голос:
- Арсен! Арсен! Это он! Он украл мой крест!
Я обернулся назад и увидел, как те самые четыре парня, словно разъярённые быки, побежали в мою сторону. Посмотрев испуганно на Давуда, я рванул вперёд. Давуд бежал за мной, и кричал мне:
- Круто! Что теперь? Нам конец! Нам конец, Микрас!!!!
Убегая, что есть силы, мы сворачивали по неизвестным нам переулкам. Забежав в какой-то двор, мы услышали, как парни что-то выкрикнули на своём языке. Впереди нас выбежали ещё трое неизвестных парней. Остановившись с Давудом в центре двора, мы встали друг возле друга и смотрели, как нас окружали неплохого телосложения ребята.
- Всё, нам крышка, – сказал Давуд, прижавшись ко мне.
- Успокойся, ничего не крышка. Всё можно по-мужски и на словах решить.
Я посмотрел на окруживших нас ребят и, улыбнувшись им, сказал:
- Я пришёл, чтобы вернуть ему его крест. Вот, смотрите, я не вру - говорил я, протянув руку с цепочкой вверх.
- Зачем вообще трогал? Ты кто такой? Кто вам дал такие права, то стрелять в нас, то кресты срывать? – спросил один из парней, подходя всё ближе.
- Это знак протеста, – выкрикнул я.
Давуд посмотрел на меня удивлённым взглядом и прошептал:
- Всё, теперь мы точно пропали.
- Какой знак протеста? Вас жизнь так обидела что ли?
- Не жизнь, а вы! Вы издеваетесь над нашей верой! Вы думаете, мы будем молчать?
Опять посмотрев на меня как на идиота, Давуд опустил голову вниз и покачал ею. Ребята переглянулись и немного рассмеявшись, что-то друг другу сказали на своём языке. Потом один из парней подошёл ко мне и сказал:
- Давай сюда крест!
- Бери... - сказал я, протянув ему цепь.
Выхватив из моей руки крестик и невольно взглянув на меня, парень добавил:
- Это первый и последний раз, чтобы мы слышали о ваших идиотских нападок на армян. Тебе ясно? И пока ты не ответил, это тебе, чтобы ты понял, что за такое будет с каждым из вас.
Парень размахнулся и со всей силы заехал кулаком мне в челюсть. От удара я моментально упал. Давуд стоял молча и ждал, пока и ему двинут. Но парни лишь недовольно на нас посмотрели и ушли.
- Вставай. Он сильно заехал? – говорил Давуд, помогая мне встать.
- Мой рот. Больно говорить.
- Ай, Аллах! Мы ещё хорошо отделались, я думал они нас в порошок сотрут. Хорошо, что ты начал такую туфту нести, что даже им смешно стало.
Идя домой, по дороге мы встретили хромающего Бурхана с друзьями.
- Микдад? Что с тобой? – спросил Бурхан, подбежав ко мне.
- Армяне ему в челюсть заехали.
- Вот шакалы. Мы потом каждого из них перестреляем.
На этой фразе, я увидел подходящего к нам моего брата Мабрура. Внимательно смотря на нас, он спросил:
- Что это с вами? Почему вы все покалечены?
- А ты больше заступайся за христиан, Мабрур, смотри, что они с нами делают, – сказал Бурхан.
- А ты меньше провоцируй, Бурхан, своих братьев, чтобы христиане вас не калечили. Микдад, пошли домой.
Взяв меня за руку, мы с братом вошли в дом. Пройдя в комнату и сев на кровать, Мабрур начал спрашивать меня.
- Что случилось?
- Я вернул крестик, как ты и сказал.
- Разве ты его не на улице нашёл?
- Я у его ребёнка сорвал с шеи.
Услышав это, брат сделал огромные глаза и, встав с места, сказал:
- Тогда, всё что с тобой сделали, они сделали заслуженно, – посмотрев на меня недовольно, Мабрур ушёл.
Посидев немного в комнате и массажируя себе челюсть, я поднялся с места и направился к мечети. Умывшись и пройдя внутрь, я помолился и сидя раздумывал над всем, что произошло со мной за эти пару дней.
- Если я не прав, то накажи меня, Аллах... Дай мне понять цену своей ошибки. Я не понимаю брата, когда он заступается за тех, чью религию мы не признаём, но и я не понимаю друга, который просит калечить тех, кто живёт с миром и хорошим отношением к нам. Я запутался, Всевышний...
- Нельзя просить о наказании... - перебил меня, рядом сидящий парень.
- Простите?
- Ты просил наказать тебя, нельзя такое просить. Гнев Всевышнего настолько опасен, что ты всю жизнь можешь страдать. Не стоит. У Всевышнего надо помощи попросить, если ты запутался в чём-то, то проси помочь и наставить на путь истинный. А наказывать тебя или нет, это Он без тебя решит.
- Спасибо за пояснение.
- Да не за что, – сказал парень и отвернулся.
Немного ещё посидев, я вышел из мечети и направился домой.