2
Пальцы на ногах онемели в моих старых ботинках, а с руками дела обстоят немногим лучше, даже несмотря на перчатки, которые я нашёл на прошлой неделе в заброшенном гараже. Чёртов мороз за ночь стал ещё сильнее.
Засунув руки подмышки, я заставляю себя продолжать брести по грязи и граду к тусклому оранжевому свету, льющимся из окна фермы Мака на холме.
Я помню день, когда он и двое его друзей прошли через город чуть больше четырёх лет назад. Моя сестра тогда ещё была жива.
Большинство из нас боялись, особенно из-за того, что у этих троих были военные винтовки. Но они поселились в фермерском доме на полпути в гору и оставили нас в покое.
Когда они заходили в город, то держались особняком, за исключением того раза, когда Мак бросил нож в змею, на которую я вот-вот наступил. Он отчитал меня за «неосознанность ситуации» прямо при своих друзьях.
После той зимы двое из них ушли, и я больше их здесь не видел.
Мак остался.
Не знаю, почему.
Я всегда был благодарен ему, но после вчерашнего — особенно.
Он всегда меня защищал.
Ну, от всех, кроме себя самого. Помимо того, что он чуть не задушил меня прошлой ночью, пару недель назад он пытался всадить в меня заряд картечи.
Наш городок находится в глуши, так что сюда редко кто заходит, но иногда появляются мародёры. Вроде той группы, которую Мак убил вчера. Чаще всего они оказываются склонными к насилию, и именно поэтому Мак так, блядь, зол на меня.
И именно поэтому я сейчас пробираюсь к его дому, чтобы извиниться.
Ну, и ещё потому, что я чертовски голоден и слишком напуган, чтобы бродить по городу в поисках еды. Вдруг кто-то ещё прячется поблизости, кого Мак пропустил.
Я вздыхаю, глаза наполняются влагой.
Такие ублюдки убили мою сестру. Жаль, что Мак не смог спасти и её. Я знаю, что он пытался, по крайней мере, так он мне сказал. Просто опоздал. Но он убил того подонка, который отнял её жизнь.
Большинство мародёров обходят город стороной благодаря Маку.
Он крут.
И умён.
Но этот ёбаный колючий мужик заминировал всю тропу в город и к своему дому.
Он был обязан это сделать.
На ферме есть рабочие солнечные панели, а значит, вода и электричество.
Цель для любого, кто сюда попадёт.
Но этот сумасшедший ублюдок развесил ботинки и рваную одежду тех, кто совался сюда без спроса, на чучела, которые расставил по своей территории и вдоль главной улицы в городе. Всё это дополнено безупречными табличками, которые чётко выражают его мнение о незваных гостях.
К счастью, я знаю, где большинство ловушек на его территории, тайком наблюдая за тем, как он много раз проходил через эту зону бедствия за эти годы. В основном потому, что мне одиноко, а слежка за ним помогает занять себя.
Останавливаюсь у деревянного забора, топаю ногами, пытаясь вернуть чувствительность.
— Мак, если ты снова в меня выстрелишь, сегодня вечером тебе не будет никакого секса. — Я толкаю калитку и ступаю на кирпичную дорожку.
Тишина, если не считать града, который барабанит по моей куртке, как камни.
Я стону и продолжаю идти вперёд.
Секс.
Именно из-за него я вчера попал в эту передрягу. В этом новом мире он стал формой оплаты, а иногда и источником удовольствия.
Хотя я и неплохо ловлю рыбу, у меня нет навыков или оружия, чтобы охотиться на крупную дичь.
Так что время от времени у меня заканчивается еда, особенно учитывая, что консервы с каждым годом становятся всё большей редкостью.
Думаю, Мак тоже за мной следит.
Каким-то чудесным образом, в те моменты, когда я голодаю, еда появляется на следующий день.
Но три недели назад что-то изменилось.
Сильный дождь шёл несколько дней. Настолько сильный, что я с трудом мог поймать хоть что-то. Погода становилась только хуже, и стало слишком опасно даже просто искать пропитание.
Так что я пошёл к Маку за помощью.
И именно тогда он попытался в меня выстрелить. А потом сказал, что я не получу еды, если мы не переспим после.
У меня челюсть буквально отвисла.
Но я был так голоден, что сдался.
Это был мой первый раз с мужчиной.
Мак всегда был моим защитником, но после той ночи что-то во мне изменилось. И теперь у меня дурацкая влюблённость в этого колючего засранца.
Хотя, может, и не влюблённость. Скорее, влечение.
Не раз и не два я дрочил, вспоминая ту ночь.
Топаю по крыльцу, чтобы создать побольше шума, и пинаю край верхней ступеньки, чтобы стряхнуть грязь с ботинок.
Дверь распахивается, и Мак наводит на меня дробовик.
— Заходи. Раздевайся.
— Да ладно тебе. На улице холодно, как в аду. — Но что-то глубоко внутри хочет подчиниться.
Ствол опускается с моей головы на грудь.
— Раздевайся. Снимай всё. Иначе никакой еды.
— Ладно. — Я захожу внутрь, сбрасываю с себя слои одежды и обхватываю себя руками, пытаясь сдержать дрожь.
Мак окидывает меня взглядом, затем с усмешкой смотрит на мой пах.
Я закатываю глаза и фыркаю.
— Холодно же.
Он хмыкает, затем машет мне в сторону кухни стволом.
Козёл.
Держу пари, у него тоже всё сжимается, когда температура падает.