7. Брачная ночь - I
Вернувшись в свою комнату, Сюй Синхэ сразу же отправился в ванную.
Умыв лицо водой, он постепенно успокоился.
Он похлопал себя по лицу, немного раздраженный.
Неужели он только что был слишком чувствительным?
Когда маршал Лин спросил его, почему он хотел получить совместную опеку над ребенком, его натура внезапно вырвалась наружу.
Но, хорошенько подумав, маршал Лин на самом деле не сказал ничего лишнего.
Он отличался от Му Цинъюня в подобной ситуации...
Сюй Синхэ тихо вздохнул и подумал про себя: "Забудь об этом, просто оставь все как есть".
Хотя первая встреча между этими двумя была немного несчастливой, в дальнейшем они будут идти каждый по своей стороне дороги, что будет лучше для всех.
Он быстро принял душ и вышел из ванной, распаренный, в банном халате.
И тут раздался стук.
Сюй Синхэ подумал, что это опять слуга пришел что-то доставить, и небрежно сказал:
"Пожалуйста, заходи".
В ответ открылась электронная дверь.
Он никак не ожидал, что это будет маршал Лин!
Шок был действительно нешуточным. Ноги Сюй Синхэ споткнулись, и он запутался в слишком длинном банном халате.
На край халата с силой наступили, и верх мгновенно оттянулся, обнажив большой участок гладкой и упругой кожи на груди.
Маршал Лин, только что переступивший порог, столкнулся с такой картиной.
Поскольку он только что принял ванну, изначально светлая кожа Сюй Синхэ окрасилась в светло-розовый цвет, от нее шел горячий пар, как от маленькой креветки, которую только что приготовили.
Несколько мелких капель воды упали с кончиков его волос, скатились по груди и плоскому животу, а затем стекали в полу халата, который он вовремя схватил...
Лин Чанфэн остановился. Его спокойные глаза проследовали за каплей воды.
В глазах мерцал огонек.
В этот момент в сердце Сюй Синхэ была только одна мысль: "Ф*к! Так неловко!"
Он со злостью поднял халат, плотно закутался в него и затянул пояс.
Шелковый халат и пояс лишь очерчивали его стройную талию.
Безразмерный халат обволакивал его. Словно ребенок, укравший одежду взрослого, он выглядел смешно и мило.
А еще удивительно привлекательно.
Быстро приведя халат в порядок, Сюй Синхэ поднял голову и спросил: "Зачем вы здесь?"
Выражение лица маршала Лина к тому времени уже вернулось к его обычному безразличию.
"Я попрошу позже прислать тебе подходящую одежду".
Затем он добавил: "Я здесь, чтобы сказать тебе — да".
Сюй Синхэ был в замешательстве. "Да, что?"
Лин Чанфэн посмотрел ему в глаза и ответил:
"Совместная опека над будущими детьми. Если ты хочешь, то, конечно, можешь ее получить".
Зрачки Сюй Синхэ уменьшились.
Он никогда не думал, что после бесчисленных вопросов, насмешек и оскорблений, когда он начал сомневаться в себе и задаваться вопросом, действительно ли его настойчивость была настолько неразумной, как говорили люди, он получит такой ответ.
Лин Чанфэн не ответил ему "помечтай", как это сделала семья Му, а говорил, что "если ты хочешь, то, конечно, можешь "
[Семья Му отмахнулась от его просьбы.]
Нос Сюй Синхэ внезапно почувствовал легкую кислинку.
Темные глаза, согретые душем, стали еще более влажными.
Он быстро отвернул лицо. Все еще не в силах поверить в это, он опустил глаза и снова спросил:
"Такой серьезный вопрос разве не нужно обсудить с близкими, прежде чем принимать решение?"
Как только он закончил говорить, он пожалел об этом, желая дать пощечину своему большому рту.
Другой человек согласился, почему он должен его переспрашивать! А что, если он об этом пожалеет?
Подумав об этом, Сюй Синхэ тут же поднял голову и нетерпеливо посмотрел на Лин Чанфэна, опасаясь, что другой человек скажет: "Тогда я подумаю об этом еще раз".
Сердце маршала Лина испытывало странную щекотку, когда он смотрел во влажные, как у лани, глаза другого человека.
По его мнению, то, как смотрел на него новобрачный партнер, было похоже на детеныша животного, пристально разглядывающего свою любимую мягкую игрушку.
Такие сосредоточенные и полные надежды глаза, несомненно, сделают любого альфу счастливым и удовлетворенным от всей души.
Алчное желание и надежда, запечатленные в его костях, были готовы вырваться.
Горло Лин Чанфэна подрагивало. Посмотрев в сторону, он спокойно ответил:
"Я сам отвечаю за свои дела. С кем мне нужно это обсуждать?"
Сюй Синхэ почувствовал облегчение.
Даже ледяное лицо маршала Лина в его глазах казалось намного мягче.
Уголки его рта непроизвольно приподнялись, и он улыбнулся. "Спасибо."
На его левой щеке появилась маленькая милая ямочка.
Намеренно или ненамеренно, но глаза Лин Чанфэна взглянули на маленькую ямочку и его зрачки расширились.
Сюй Синхэ, чей разум был освобожден от этого вопроса, расслабился, и он сделал большой зевок.
С тех пор как он получил уведомление об этом втором совпадении, он не очень хорошо спал и даже страдал небольшой бессонницей.
Редко когда так хочется спать. Ему хотелось забраться в кровать и от души выспаться.
Но маршал Лин все еще стоял в комнате, не собираясь уходить.
И выражение лица у него серьезное, как будто нужно объяснить что-то важное.
Сюй Синхэ неуверенно спросил: "Есть что-то еще?".
Маршал Лин посмотрел на него.
"Тебе не нужно использовать специальные почтительные обращения, когда будешь говорить со мной в будущем".
"А??" Сюй Синхэ был ошеломлен.
Изначально он думал, что эти двое не будут особо взаимодействовать в будущем, и не имеет значения, какие обращения он использует. Но если подумать, даже если они всего лишь поверхностные супруги, использовать уважительные обращения дома действительно странно.
Поэтому он вежливо кивнул. "Хорошо."
Лин Чанфэн продолжил серьезным тоном. "Я буду изо всех сил стараться обращать внимание на свой тон в будущем. Если тебя что-то смущает, ты можешь говорить мне об этом прямо..."
Через некоторое время он равнодушно добавил: "Я могу подстроиться".
Если бы адъютант маршала Лина, генерал-майор Цинь Юань, присутствовал при этом, его рот уже превратился бы в большое "О".
Еще во время учебы в военной академии Цинь Юань как-то прокомментировал Лин Чанфэна своим товарищам в классе:
"Вы сказали, что он "не поворачивает назад, когда ударяется о южную стену"? Вы ошибаетесь, он из тех людей, которые ломают южную стену, если там нужно пройти".
[То есть он всегда делает то, что думает/планирует, и прокладывает свой собственный путь вперед, а не поворачивает назад, когда сталкивается с чем-то неожиданным.]
В мгновение ока прошло более 30 лет, и маршал Лин пробил множество южных стен, продолжая идти собственным путем.
А Цинь Юань ни разу не слышал из его уст слов "Я могу подстроиться".
Жаль, что это беспрецедентно искреннее заявление в сочетании с ледяным лицом маршала Лина, которое остается неизменным уже тысячи лет, и таким серьезным тоном, словно он кого-то шантажирует, заставляет слушателя чувствовать, что он не очень-то искренен.
Сюй Синхэ даже почувствовал, что "Я могу подстроиться" другого человека на самом деле имело смысл "я бессилен изменить себя".
Если в будущем возникнут какие-то проблемы, ему стоит быть более понимающим.
Поэтому Сюй Синхэ ничего не оставалось, как с черным лицом покачать головой.
"Нет, ничего, теперь все в порядке".
Вслед за этим маршал Лин произнес "эн".
["Эн" всегда в значении "да, ок, согласен, угу, ага", в общем, такие две емкие буквы:)]
Но он все еще не уходил.
Сюй Синхэ оставалось только подобрать слова и намекнуть дальше:
"Уже поздно. Ты... ты..."
Как раз в тот момент, когда он думал о том, как непрямо намекнуть другому человеку, что пора уходить, маршал Лин автоматически взял на себя ответственность:
"Ты хочешь отдыхать?".
Сюй Синхэ быстро кивнул, не замечая углубляющегося взгляда другого человека.
Маршал Лин на некоторое время задумался: "Тогда давай отдохнем".
Сказав это, он прошел дальше внутрь спальни Сюй Синхэ, заложив руки за спину.
_________
Ааааа, какой решительный мужчина! Прилежно выполняет рекомендации помощника Циня.