Глава 13. Три ошибки в праздничной речи
Не имело значения, даже если бы он признался в этом. Он и правда абсолютно точно знал предпочтения Цинь Чжиюаня и всегда обращал на них внимание в обычной жизни, никогда не пренебрегая даже на секунду. Ему уже давно не двадцать. Если не прилагать определенных усилий, то как он сможет конкурировать со всеми этими молодыми соперниками?
— Сколько бы усилий ты ни приложил, столько же ты получишь взамен. — Тан Анна бросила на него несколько оценивающих взглядов. — Неудивительно, что Цинь Чжиюань так добр, прокладывая для тебя такой хороший путь.
— Как я могу сравниться с вами, мисс Тан? Рядом не было никого, кто проложил бы вам дорогу, и все же вам удалось добиться такого успеха. Ваше будущее безгранично.
Все женщины любят, когда их хвалят, и Тан Анна не была исключением. Она улыбнулась, докуривая сигарету, и обернулась, чтобы посмотреть на Цинь Чжиюаня, который общался с другими гостями, прежде чем внезапно спросить:
— Поскольку ты так долго был рядом с ним, ты когда-нибудь чувствовал, что твое сердце трепещет из-за него? Он и молод, и богат, и выглядит не так уж плохо. Что еще более важно, он нежный и внимательный, щедрый, способен принести как славу, так и состояние... Такой человек легко привлекает внимание людей.
Гу Янь не понял, входит ли Тан Анна в их число.
Он тоже посмотрел на мягко улыбающегося Цинь Чжиюаня и, без малейшего колебания, ответил:
— Все это просто игра.
Быть нежным — это прекрасно, а быть ласковым — само собой разумеется; но, в конце концов, Цинь Чжиюань просто носит маску. Ведь если не можешь увидеть сердце человека, влюбиться в саму маску легко, не так ли?
Но ему никогда не нравилась безупречная маска Цинь Чжиюаня.
И все же...
Издалека Цинь Чжиюань увидел этих двоих и поднял свой бокал в знак приветствия, прежде чем подойти.
Тан Анна быстро свернула их довольно личный разговор и непринужденно перешла к светской беседе и досужим сплетням. Когда Цинь Чжиюань подошел, они втроем немного поболтали, прежде чем Тан Анна быстро извинилась и ушла.
Гу Янь чокнулся бокалом с Цинь Чжиюанем и произнес давно заготовленную фразу:
— Долго не виделись.
— Две недели — большой срок?
Гу Янь покачал головой и сказал чрезвычайно серьезно:
— Ты ошибаешься, в общей сложности прошло сорок пять лет.
Цинь Чжиюаню стало интересно:
— Откуда сорок пять лет?
— «Один день расставания кажется тремя осенями»[1], так что, поскольку один день равен трем годам, разве пятнадцать дней не будут равны сорока пяти?
Цинь Чжиюань не смог победить его, поэтому просто уклонился от темы и вздохнул:
— Хорошо считаешь. — Помолчал. — О чем вы только что говорили с Тан Анной?
— Я хотел пригласить мисс Тан на танец, но, к сожалению, мне это не удалось.
— Да, в последнее время ее здоровье не подходит для танцев, она...
— Бзззз...
Цинь Чжиюань произнес только половину фразы, прежде чем зазвонил его мобильный. Он кивнул Гу Яню, достал телефон и пошел из шумного банкетного зала, отвечая на звонок.
Держа в руках бокал, Гу Янь стоял на том же месте почти двадцать минут, прежде чем Цинь Чжиюань снова вошел. Он думал, что собеседник вернется и продолжит разговор, но Цинь Чжиюань вместо этого просто остановился, прислонившись к стене и слегка ослабив галстук, его брови были устало нахмурены.
Устал?
Не так давно на его лице была приятная улыбка, а теперь, после одного телефонного звонка, он уже настолько устал?
В этот момент люди зашумели из-за того, что Чжао Синь поднялся на сцену и стал произносить речь о своей награде. Чжао Синю было трудно отказаться от выступления, ведь банкет был организован в его честь, поэтому единственное, что он смог, это пойти и сказать несколько слов. С самого начала он не был особенно красноречив, и, всего после нескольких предложений, запнувшись, с тревогой позвал Цинь Чжиюаня на помощь. Тот глубоко вздохнул, привел в порядок свой костюм и, переведя дух, поднялся на сцену.
Гу Янь внимательно слушал все, что тот говорил.
От начала до конца Гу Янь обнаружил в общей сложности три ошибки — два раза он по рассеянности забыл слово, а одна заключалась в неправильном произношении. К такому событию, как сегодняшнее, Цинь Чжиюань определенно заранее подготовился. Как такой перфекционист, как он, мог допустить столько ошибок? Он умеет замечательно скрывать свои настоящие чувства очень глубоко и редко позволяет себе проявить их хоть чуть-чуть, поэтому сегодняшний вечер... неужели это тот самый случай?
Гу Янь почувствовал, как его сердце внезапно пропустило удар, а ладони вспотели.
Он медленно поднял голову и какое-то время смотрел на ослепительные хрустальные люстры, уголки его рта приподнялись в улыбке, а затем, воспользовавшись возможностью, пока все восторженно аплодировали, тихо выскользнул из банкетного зала.
Когда Цинь Чжиюань сошел со сцены, он случайно увидел исчезающую фигуру Гу Яня.
Первоначально он хотел продолжить с ним разговор, но он действительно слишком устал и поэтому не открыл рта, чтобы остановить Гу Яня. После того, как он выпил еще несколько бокалов вина, то почувствовал, что в висках у него пульсирует еще сильнее, а в черепе появилась тупая боль. В любом случае, этот праздничный банкет не имеет к нему какое-то особое отношение. Цинь Чжиюань на мгновение задумался и решил последовать примеру Гу Яня и уйти пораньше.
Ночной осенний ветер принес с собой легкую прохладу.
Ощутив ветер на своем горящем лице, Цинь Чжиюань почувствовал, что его головная боль только усилилась, и поэтому, увидев машину, ожидающую прямо у дверей, немедленно сел на заднее сиденье и махнул рукой:
— Езжай домой.
Мотор зарычал, он прикрыл глаза.