Глава 7. Мотылёк, бросающийся в пламя
Глаза Чжан Цзи сразу же заблестели, и все его лицо, казалось, озарилось улыбкой; он действительно выглядел так, словно светился от счастья. Если бы рядом не было кого-то еще, то он, возможно, даже пересел бы прямо к Цинь Чжиюаню на колени.
Гу Янь устал наблюдать за этим и просто зевнул в сторонке. Но, слушая разговор этих двух людей, он обнаружил, что Чжан Цзи действительно довольно молод, как и ожидалось — ему только исполнилось двадцать. Неудивительно, что выражение лица этого парня было таким ярким, во всех отношениях живым и энергичным, что даже ему захотелось протянуть руку и прикоснуться.
Кому бы не понравилась такая новая вещица, как эта?
Другими словами, мужчины тоже существа, управляемые инстинктами — в двадцать им нравятся восемнадцатилетние, в сорок им нравятся восемнадцатилетние, и даже к тому времени, когда им исполняется шестьдесят, их вкусы не меняются.
Подумав об этом, Гу Янь прижал руку к губам, думая, что он действительно постарел.
Еще через два года ему будет тридцать, и он определенно не сможет конкурировать с этими молодыми двадцатилетними парнями. Если он хочет сохранить свое положение, то ему, вероятно, нужно приложить еще больше усилий и научиться делать свою работу еще лучше.
Размышляя об этом, он не смог удержаться и бросил взгляд на Цинь Чжиюаня.
Удивительно, но Цинь Чжиюань тоже смотрел на него с улыбкой в глазах. Даже когда Цинь Чжиюань флиртовал с Чжан Цзи, под столом он крепко сжимал его руку.
Что это? Он хочет получить и то, и другое?
Гу Янь немного поразмыслил над этим. Может боссу теперь интересно сделать это втроем? И, затем, естественно, начал обдумывать наиболее подходящие позиции.
Однако, вопреки ожиданиям, они ничего не сделали, только проболтали всю ночь, как и сказал Цинь Чжиюань.
Скучающий Гу Янь просто задремал, за ним заснул Чжан Цзи, откинувшись на подушки дивана — он был хорош собой даже во сне, с этим беззащитным, изящным и красивым лицом, с белой кожей. Длинные ресницы трепетали, как крылья бабочки.
Гу Янь почувствовал легкое сожаление.
Цинь Чжиюань разгадал его мысли и прижал к дивану для поцелуя. Прижавшись лбом, Цинь Чжиюань спросил:
— Ты все еще хочешь этого даже после того, что мы сделали в туалете?
— Я думал, что президент Цинь придумал какую-нибудь более захватывающую игру.
— То есть это было недостаточно возбуждающе, когда ты домогался меня? — Цинь Чжиюань тихо рассмеялся, прежде чем продолжить целовать его. — Пока достаточно.
Гу Яня целовали до тех пор, пока у него не закончился воздух. Хотя он не совсем понял, что значит «пока достаточно». Он изогнулся, случайно надавив на ногу Чжан Цзи и обнаружив, что тот слегка двигается.
Хах, так этот негодяй просто притворялся спящим.
Гу Янь подумал, что это довольно забавно, и поэтому сказал Цинь Чжиюаню:
— Сначала отправь Сяо Чжана домой.
На самом деле, даже если бы он не сказал, то президент Цинь все равно сделал бы это. В конце концов, спящую красавицу нельзя заставлять спать на улице, верно? Несмотря на то, что он уже проиграл свой первый ход, если не действовать мягко и великодушно прямо сейчас, когда еще он сможет сделать это?
Дыхание Цинь Чжиюаня все еще доносилось до его уха, и прошло еще некоторое время, прежде чем тот сел и спросил:
— Как ты собираешься добираться до дома?
— Я вызову такси.
— Хорошо. — Цинь Чжиюань кивнул, достал сотовый. — Я позвоню шоферу, чтобы он отправил Чжан Цзи домой, а сам поеду с тобой на такси.
Гу Янь вздрогнул, несколько удивленный.
Но большой босс всегда делает то, что говорит, и кто может оспорить его решение?
Что бы ни говорил Цинь Чжиюань, Гу Янь всегда был очень послушным. Просто, когда они собирались уходить, он бросил взгляд на Чжан Цзи, который все еще притворялся спящим, и подумал, как жаль, сегодня этот парень напрасно старался.
Взять такси до дома ночью было довольно легко, а поскольку на дороге не было пробок, им не потребовалось много времени, чтобы добраться. Цинь Чжиюань иногда оставался в доме Гу Яня на ночь вот так, фактически ничего не делая, а просто ложась вместе спать.
Но в эту ночь Гу Янь обнаружил, что снова не может заснуть.
Как и многими другими бессонными ночами до этого, он распахнул окно, а затем включил настольную лампу, наблюдая, как множество мотыльков слетаются на свет, один за другим набрасываются на абажур.
Как раз в тот момент, когда Гу Янь наблюдал за происходящим, Цинь Чжиюаня разбудил свет, и он подошел, чтобы обнять его за талию, спрашивая:
— Почему ты снова на это смотришь?
Гу Янь ответил, даже не повернув головы:
— Это весело.
— Спи, — Цинь Чжиюань потерся подбородком о его щеку, прежде чем выключить свет, и предложил ему лечь, как раньше.
Гу Янь не протестовал.
Потому что даже в темноте, в своем воображении, он все еще мог видеть образ тех мотыльков, бросающихся в пламя.
Шшшшш...
Он практически даже мог слышать звук пламени, превращающего эти тела в пепел.
Гу Янь тихо лежал в объятиях Цинь Чжиюаня и медленно закрыл глаза, думая, что этот звук действительно приятно слушать.