16. Шастун, какого чёрта?
- Ну, как спалось? Чувствуешь себя как? - начал Попов свой «традиционный» опрос, как только Антон зашёл на кухню с утра. На часах уже было около семи, и литератор заканчивал готовить завтрак.
- Да хорошо всё. Ничё не болит... Живой... - слегка неуверенно и сонно проговорил парень, но ему и вправду было полегче, чем вчера. Тело почти не ломило, голова и горло почти не болели.
- Ладно, - недоверчиво прищурился мужчина, поставив на стол тарелки с яичницей.
***- А вот то, что вчера в беседе классной скинули, это прям последнее, устоявшееся расписание? - спросил Антон уже спустя минуты, когда оба сидели за столом.
- В принципе да.
- Серьёзно? Какой дьявол составляет расписание школьникам?
- Вера Николаевна, - ответил Попов, подцепляя вилкой желаемый кусочек яичницы и жаренной сосиски и совершенно не задумываясь над заданным вопросом и своим автоматическим ответом. Антон удивлённо вскинул брови и растянулся в сдержанной улыбке, которая плавно перетекала в смех. - Ой... - опомнился наконец мужчина.
В этот момент Шастун старался незаметно прикрыть рукой свой сдавленный смех, потому что прозвище «дьявол» как никому другому очень даже подходило завучу, да и Арсений не мог не согласиться с этим, да и почти вся школа. Ну это факт - ни убавить ни прибавить.
- Так, - учитель старался и сам не засмеяться и быть строже, хотя получалось, откровенно говоря, не очень. - А что тебе не нравится в этом расписании?
- Ну... - посерьёзнел вдруг мальчишка, - два русских подряд - это ладно, хорошо, я согласен, - начал он.
- Правда? - Попов улыбнулся.
- Ну конечно, - кивнул тот как ни в чём не бывало. - А вот дальше что за херня-то происходит? - вспоминая увиденное под вечер расписание на понедельник, заговорил Шастун.
- Антон, - сурово погрозил одним взглядом мужчина.
- Извините, - привычно уже «отмахнулся» подросток за своё «сквернословие». - Но как понимать две алгебры, физику, геометрию и химию? И это обычный понедельник...
- Антон, ну это же лицей. Такая программа, - легко пояснял литератор.
- Блеск... - спустя небольшую паузу ответил парень.
- Ешь давай! - старший усмехнулся мимике ученика. - И какое тебе дело до сегодняшнего расписания, если в школу ты не идёшь?
- Чего? В каком смысле? - тут же нахмурился мальчишка.
- Ну в прямом. Ты на сегодня освобождён, - пожал плечами учитель.
- Это почему ещё? В школе медсестра сказала, что освобождение мне не нужно.
- Ага, - на удивление легко согласился Попов, отпивая любимый кофе. - А ещё она прописывала постоянный постельный режим и уход за повреждёнными конечностями. Но я напомню, что ты вместо того, чтобы лежать, прошатался по городу весь день, так ещё и простудился.
- Но сейчас уже всё нормально! - уверенно заявил подросток, хотя тело всё ещё как-никак ныло, да и та самая простуда давала о себе знать. Зато ссадины на лице почти прошли.
- Антон...
- Арсений Сергеич! Всё нормально у меня! Зачем ещё какие-то освобождения? Я здоров! - упорно продолжал противиться парень.
- Оно и видно, - ухмыльнулся литератор.
- Я...
- Так, Шастун! Не зли меня! Я сказал: сегодня у тебя выходной, - грозно заговорил тот, чуть повысив голос. - Долечиваешься, а там посмотрим...
- Да куда смотреть? - недовольно скривился подросток.
- Сейчас смотри в тарелку.
- Ага... - буркнул мальчишка, уткнувшись носом в завтрак. Он всё же ел, пусть и нехотя.
Арсений закончил с завтраком раньше. Он снова ещё и лекарства подсунул Шастуну. Тому же под суровым надзором литератора пришлось всё выпить. В этот раз благо без слишком горьких таблеток обошлись.
- Всё? Доел?
- Да. Спасибо, - смущённо поблагодарил Шастун, отведя взгляд в сторону.
- На здоровье, - улыбчиво ответил мужчина. - Теперь собирайся. Вещи твои в ванной. Выходим через тридцать минут.
- Угу, - только и ответил мальчишка и убежал в ванную.
***- Готов? - спросил Попов, поправляя галстук у зеркала в прихожей.
- Да.
- Ну тогда на выход, - мимолётом улыбнулся Арсений.
Шастун словил момент, когда учитель начал обуваться - он убежал на кухню, вытащил из рюкзака подготовленную записку и пять тысяч рублей одной купюрой (и слава Богу, он тогда не разменял). Всё это он оставил на столешнице, а сам вернулся в прихожую, закинув рюкзак на одно плечо поудобнее.
Арсений стоял уже в пальто, обутый и с сумкой с ноутбуком.
- О Господи... Ты же без куртки! - опомнился вдруг мужчина.
- Стойте-стойте! Подождите! - затараторил парень, выставив ладони вперёд.
- Что?
- Ну давайте не будем страдать фигнёй? Мне не нужны сейчас никакие куртки. Вам на работу надо, а меня ещё домой закидывать... К тому же мы не пешком, а на машине. Из машины сразу в подъезд. Я не успею замёрзнуть. Честно, - быстро проговорил свой «план» подросток, так как вообще не хотел, чтобы литератор опять начинал суету.
- Шастун... - Арсений терпеливо покачал головой из стороны в сторону.
- Что? - беззаботно улыбнулся парень, запрыгнув в кроссовки.
- Смотри мне! - улыбчиво погрозил Попов пальцем. - Чтобы я не зря вот эти все дни лечил тебя. Понял?
- Да понял, понял! Идёмте уже! - усмехнулся мальчишка, первым выскакивая из квартиры.
***Молча и под ненавязчивую музыку Арсений довёз Антона до его дома. Он завернул во двор к нужному подъезду и остановился.
- Стоять! - ухватив мальчишку за локоть, сказал Попов, когда тот уже порывался открыть дверь. Шастун резко вздрогнул, но замер, хоть и косился на чужую руку.
- Что? - непонимающе уставился он.
- Ты сейчас из такой жары сразу на ветер...
- О-о-ой! - нетерпеливо завыл подросток.
- Не «ой»! Не «ой», Антон! - серьёзно заговорил старший. - Сейчас бегом в квартиру, а не вразвалочку. Понял меня?
- Да по-о-онял... - всё ещё борясь с желанием прямо сейчас выскочить из машины, ответил Шастун.
- С родителями точно проблем не будет? - немного тише спросил учитель.
- Всё будет нормально. Не волнуйтесь, Арсений Сергеич, - моментально ответил парень, с опаской заглянув в голубые глаза. Старший же подозрительно прищурился.
- Вот те лекарства, что я дал, пей, пожалуйста. Они помогут. И синяки тоже обрабатывай. Про бинты не забывай, - ответственно давал наставления литератор. - И мне пиши если что... Понял?
- Ага, - задумчиво кивнул подросток. После этих слов он почему-то будто окаменел, утонув в новых мыслях.
- Всё тогда. Бегом домой. Отдыхай. В школе я сам всё скажу, - улыбчиво закончил Арсений, отпуская локоть мальчишки.
- Угу... - озадаченно ответил Шастун, выходя из машины. Он оказался на ветру с рюкзаком на плечах, в одной лишь толстовке и без капюшона на голове, но дверь он не закрывал, а молча на пару секунд залип на пустой двор и на тихий свист ветра и покачивание невысоких деревьев.
- Антон! Я кому сказал, домой быстро! - сердито рыкнул Попов, увидев это. Парень вообще не обратил внимания, так и продолжая стоять на месте. - Шастун! Ты слышишь или..!
- Спасибо Вам... - тихо и с такой грустной улыбкой какой-то безысходности прервал его мальчишка, наклонившись лицом на уровень окна. - За всё спасибо, - добавил он тем же тихим и хриплым тоном, а потом захлопнул дверь и резко рванул в подъезд, что литератор и ответить ничего не успел. Он даже понять ничего не успел. Во время этих слов Арсений просто смотрел на парня, смотрел на его грустные глаза, грустную улыбку... И пусть Шастун старался всегда показываться только весёлым и оптимистичным, и большинство верило этим маскам, но Попов сейчас видел именно такую маску, а не реальную эмоцию. Реальная эмоция скрывалась где-то в глубине этих потухших глаз, где-то, где он ещё не был.
- Какой же ты, Шастун... - прошептал учитель, покачав головой. Он так простоял около минуты, потом неоднозначно выдохнул и уехал.
Антон в это время действительно побежал домой. Он поднялся наверх на безлюдном лифте, очень тихо открыл дверь своим ключом, а когда бесшумно разувался, услышал, что его... семья завтракает. Все трое что-то обсуждали и ели перед выходом. Антон слегка улыбнулся, услышав смех сестры и ушёл к себе в комнату.
Он завалился на кровать и уставился в белый потолок. «Нет, я не могу здесь... не могу... Невыносимо...» - крутилось в голове у подростка. Тогда Шастун вытащил из кармана джинсов телефон и зашёл в классную беседу, где недавно бросали новое расписание.
- Бля... две алгебры - это, конечно... Чудеса, но... - вслух рассуждал парень обрывками, пытаясь решиться на что-то. Как вдруг пришло уведомление от Попова.
Арсений Сергеевич
Ну ты как?
7:36
Антон коротко улыбнулся, прочитав это сообщение, и решил ответить.
ШастунВсё хорошо. Не переживайте.Жив, здоров и невредим.7:36Арсений Сергеевич
Это хорошо, но вот со «здоров и невредим» ты переборщил, мне кажется.
7:37
ШастунВам кажется😄7:38Арсений Сергеевич
Ну уж конечно...
Ладно, отдыхай и выздоравливай. Про лекарства не забудь.
7:38
ШастунХорошего дня)7:38
На этом переписка и закончилась. Но образовался звонок с Димой.
- Дарова! - улыбчиво поприветствовал друга Антон.
- Ну привет, - ответил тот. - Ты что? Где? Как?
- Я... - задумчиво начал подросток, вслушиваясь в то, что происходило за стенами его комнаты. Судя по всему, Майя уже провожала мужа и дочь у двери. - Короче, Попов настоял на том, чтобы я остался дома, лечился и всё такое...
- Ну?
- Я уже дома. Он меня довёз. Но... Я приду к третьему уроку, - решительно произнёс он.
- Ты чё, придурок, что ли? - послышалось на том конце.
- Поз... Поз, я не могу здесь. Я не хочу, - честно признался Антон, временами скрывая от самого себя глаза и потирая веки.
- То есть ты хочешь не прийти на русский, а...
- Именно. Там уж постараюсь не попадаться ему на глаза.
- О Господи... - тяжко вздохнул Дима. - А как ты вообще чувствуешь себя?
- Нормально. Уже даже хорошо.
- Уверен, да? - ещё раз спросил Позов.
- Более чем, - кивнул в ответ Шастун.
- Ладно. Буду ждать. Если что, на связи...
- Всё. Давай! - улыбчиво закончил Антон и отбросил смартфон в сторону. В прихожей уже никого не было слышно.
До третьего урока время ещё было, а спать вообще не хотелось. В общем, час с лишним парень провалялся в телефоне, а остальное время потратил на сборы в школу.
Пусть алгебра и начинается в 9:40, Антон уже ровно в 8:57 медленно и тихо выходил из квартиры, наскоро впихивая ноги в массивные кроссовки. Когда подросток взялся за дверную ручку, звук телевизора из зала на фоне утих, а стали слышны лишь чёткие и небыстрые шаги - шаги Майи. Антон слегка зажмурился на секунду, но продолжил невозмутимо обуваться, склонившись к ногам, хотя боковым зрением увидел в проходе ноги матери. Женщина привалилась к арочному косяку плечом и сложила руки на груди.
- Скажи спасибо Полине и этому учителю своему... Если бы не они, отец бы тебе... - каким-то чрезвычайно жёстким, грубым или даже безэмоциональным голосом говорила Майя.
Антон в этот момент подумал о многом: он был удивлён, что к нему обратилась мать, с которой он в последний раз говорил или контактировал неизвестно когда, он был удивлён услышать её голос таким, а не нежным и певучим, который он обычно слышал из своей комнаты, когда тот был направлен в адрес её мужа или дочери, он был удивлён словам матери - не только их существованию в его адрес, но и содержанию. Зачем она завела разговор об этом? Для чего? Для того, чтобы парню снова грузиться тем, что за него кто-то заступился, а он так этого не любит? И он вообще не знал, что кто-то что-то за него говорил. Чтобы он грузился тем, что отношение его отца к нему просто скотское? Что бы ему сделал отец, по словам Майи? Что? Чего он не видел ещё? Ну для чего она вышла и сказала это, хотя уже много лет тупо игнорирует родного сына, его элементарное существование? Что ей нужно было в этот момент?
Шастун резко затянул шнурки на втором кроссовке и, даже не глянув в сторону матери, не то что сказав что-то, вышел из квартиры, не оборачиваясь даже. Он так старался оставлять своё лицо каменным и невозмутимым...
Парень прошёл мимо лифта и спустился по лестнице, перескакивая через несколько ступеней сразу и не обращая внимания на всё ещё немного ноющее от боли тело. И только он открыл дверь из подъезда на улицу, мысли мгновенно улетучились благодаря дунувшему ему в бочину ветру. Антон всё так и оставался в одной кофте, в то время как люди вокруг уже одевались в куртки. Ну спасибо и на том, что капюшон накинул на голову. Хоть что-то...
***Дошёл до лицея Шастун быстро, под музыку, с согревающей сигареткой (ну ладно, пятью. Тут уж извините, столько терпеть эту «блокаду»), и про мать уже не думал. Под вопросом оставалось только то, о чём говорил Арсений с его отцом.
Охранник без вопросов пропустил подростка внутрь, презрительно оглядев продрогшего с ног до головы школьника. На часах было 9:25. Антон решил отписаться Диме и Кате, что уже в школе. Добрачёва хорошенько повозмущалась на расстоянии в сторону друга, но не без такого внимания остался и Позов. Ещё парень написал короткую СМС-ку сестре, что будет ждать её на диванчике, что стоит в коридоре недалеко от её класса. Неожиданно пришло уведомление из другого чата:
Арсений Сергеевич
Ты как? Пил таблетки?
9:28
ШастунПил. Спать буду.9:28Арсений Сергеевич
Надеюсь, не обманываешь.
9:28
ШастунНу нет, конечно.9:29Арсений Сергеевич
Ладно
Сладких снов тогда, что ли)
Не болей.
9:29
И пока Шастун заходился в сдержанных хрипах, изредка вырывающихся из груди, а также и соплях, потирая замёрзшие руки, прозвенел звонок с урока.
Через минуту все двери на этаже распахнулись и оттуда выбежали маленькие дети. Полина была где-то в толпе, но протиснулась через всех и рванула к брату.
- Привет! - весело улыбнулся подросток, обняв налетевшую на него сестру. Та крепко стиснула тонкими руками Антона чуть выше талии, как раз под рёбрами, поэтому парень немного поморщился, не пытаясь прекратить желанные объятия.
- Я ждала тебя дома! - возмущённо заявила девочка, отлипнув от брата и взяв его большую холодную руку в свои ладошки. Она с интересом стала дотрагиваться подушечками пальчиков до ледяных колец, а сама продолжала смотреть на парня. Он же улыбался.
- А я с утра был дома. Просто решил сейчас с тобой встретиться. Ну, видишь, жив-здоров? Всё со мной хорошо.
- Я соскучилась, - ласково улыбнулась Полина, продолжая стоять около дивана.
- Я тоже, - мягко ответил мальчишка. И тут из-за угла среди шумных детей появились Дима и Катя.
- О-о-о! Привет, красотка! - громко поздоровалась девушка, чуть склонившись к Полине и аккуратно приобняв её за плечо.
- Привет! - ещё больше повеселела она, отвечая Добрачёвой объятьями.
- Привет! - так по-мальчишески осторожно поприветствовал девочку Позов, улыбчиво выставляя перед ней ладонь. Полина же улыбнулась в ответ и уже привычно звонко шлёпнула своей ладошкой «пять».
- Так, малышня, побегаете, может, а? У вас же перемена, - Дима мягко попросил сойти с дивана младшеклассников. Те не особо и рвались оставаться на месте, потому все три пацана соскочили и убежали в толпу.
- Когда вы вообще успели отнять у меня сестру? - иронично нахмурился Антон, хотя был рад, что его друзья и сестра уже давно подружились и хорошо общались. Даже приветствия с каждым были разные.
- А когда ты успел стать таким самостоятельным, а, Шастун? - отвесив другу лёгкий подзатыльник, спросила Катя и села рядом с ним. Дальше сел Дима, а Полина так и продолжала стоять.
- Ай-й-й! - зажмурился мальчишка, не ожидав такое от подруги.
- Ты чего? - чуть испуганно спросила девочка у Добрачёвой.
- Вот именно. Ты чё? - присоединился Шастун, недовольно вздёрнув бровь.
- Ничего, - невозмутимо покачала головой девушка. - А ничего так, что тебе сказали дома сидеть и лечиться, а ты...
- Кать, ну я же всё сказал... - утомлённо вздохнул парень.
- А я вот нет, - парировала девушка.
- Дим, забери её, пожалуйста. Она меня обижает, - шутливо жаловался подросток. Тот тоже ответил усмешкой на губах.
- Это я ещё не начинала! - грозно и даже без улыбки сказала Катя.
- Тош, ты болеешь? - озадаченно и серьёзно спросила Полина, крепче взяв брата за его правую руку.
- Нет! Нет, ты чего? - поспешил отговориться мальчишка, ища взглядом помощи в лице друзей.
- Это мы... шутим так, Поль. Шутим. Честно, - вступился теперь и Позов.
- Точно? - прищурилась она, глянув на Катю. В этот момент и Дима с Антоном на неё умоляюще посмотрели.
- Точно-точно, - нехотя ответила девушка, вздохнув и улыбнувшись Полине.
- Ладно, - всё с тем же комичным прищуром кивнула девочка. Все коротко посмеялись над этим.
Ну ещё пару минут они обсуждали какую-то ерунду, а потом со спокойной душой разошлись по кабинетам, когда до звонка оставалось минуты две. Правда, Шастун успел ещё получить пару тычков и подзатыльников от Кати, от которых он не успевал уворачиваться, но после очередной фразы «Да ну не бей! Я и так страдалец-инвалид!» она всё же остановилась.
***На удивление обе алгебры Шастун просидел молча. Просто списывал с доски и даже не вставлял язвительные комментарии, когда к нему обращались, да и вообще. Так же прошла и не менее ненавистная им физика, ну и геометрия шла хорошо. Антон тупо пялил в окно, в потолок, что-то иногда списывал с доски, а потом...
- Так... Ну а теперь по внегласной традиции, к доске у нас идёт Шастун, - медленно произнесла Тамара Георгиевна, водя ручкой в графе журнала.
- Бля-я-я... - устало прошипел подросток, поднимая голову с парты, которая так удобно лежала и даже засыпала.
- Давай-давай, утырок! - брезгливо усмехнулся Никитин, неожиданно заговоривший где-то в середине класса. Короткими смешками его поддержали рядом сидящие друзья.
- Не надо, - предусмотрительно прошептал Дима, а Катя обернулась и еле заметно покачала головой, поджав пухлые губы. Антон же как-то вымотанно вздохнул и медленно повернул голову в сторону одноклассника.
- Да завались ты! Господи... Понарожали, теперь не избавишься... Ой-й-й... - ну прям по-старчески заворчал и закряхтел подросток, неторопливо поднимаясь с места. Никитин даже и ответить ничего не успел, так и оставшись возмущённо прожигать в спине Антона дыру.
- Шастун, я ждать долго буду, а?! - послышалось от учителя в начале кабинета. Она, видимо, не слышала этой лёгкой перепалки, ну и слава Богу.
- Пизда... - тихо буркнул парень, беря в руки учебник. Ну а что она провоцирует его на такую искушающую рифму? Близ сидевшие ребята тихо прыснули со смеху, включая Позова и Добрачёву, что ещё и осуждающе закатила глаза.
- Может, мне каждый раз вызывать тебя словами «не соблаговолите ли выйти к доске, господин»?
- Ну, попробовать можете, а отвечу взаимностью я навряд ли... - задумчиво листая страницы чуть ли не впервые открытого им учебника и медленно шагая к доске, ответил мальчишка, при этом невозмутимо прочистив горло. Некоторые одиннадцатиклассники коротко и почти неслышно посмеялись.
- Давай приступай, - зло процедила Тамара Георгиевна.
- А чё делать-то?
- Задачу решай, если хоть суть задания до тебя дойдёт...
- Ну если дойдёт - это уже успех, я считаю, - продолжал как ни в чём не бывало отвечать парень, стирая с доски раннее решённые задачи. - А номер-то какой?
- Уже десять раз повторила... - недовольно нахмурилась женщина. - Двести семнадцать.
- Да храни Вас Господь, Тамара Георгиевна. Спасибо за ответ Ваш. В жизни не забуду Вашей искренней доброты, - подросток иронично поклонился в пол перед учителем, при этом характерно выговаривая и протягивая букву «О».
- Хватит паясничать! Решай давай! Клоун! - всё же раздражённо отвечала математичка.
- Конечно-конечно, барыня. Как душенька Ваша изволит, - продолжал измываться парень, едва сохраняя серьёзное лицо. Кто-то в классе всё же смеялся и тихо обсуждал такие закидоны одноклассника друг с другом. Шастун сам чуть улыбнулся молчаливой реакции учителя и начал писать условие задачи.
Спустя только минут десять ему удалось выписать полноценное условие и даже сделать чертёж с помощью подсказок учителя и одноклассников.
- Ну вот! Готово! - гордо объявил мальчишка, небрежно отбрасывая толстый учебник геометрии на небольшую тумбу слева от доски, то есть за спиной учителя.
- Мда... Теперь говори, как решать и приступай, - прям противным, ну реально противным тоном сказала женщина, вглянувшись в записи на доске через прямоугольные узкие очки в золочёной оправе.
- О-о-о... Моё любимое! - ухмыльнувшись, Антон потёр ладони друг о друга.
- Шастун, не тяни время. У нас ещё несколько задач в планах, - строго пресекла она очередные попытки Антона к «клоунству».
- Ну, видимо, придётся внести изменения в Ваши планы. Я же внёс в свои... - беззаботно пожал плечами парень, пытаясь понять что-то из того, что он написал на доске.
- Да что ты говоришь! Что за изменения ещё?
- Я к доске вышел, - правдиво ответил он. - Если честно, не планировал сегодня насыщаться Вашим ядом... - гораздо тише добавил мальчишка, выводя мелом на доске «решение». Благо, что она не услышала этого.
- Так, всё. Хватит разговоров. Что делать нужно? - суровым тоном продолжила учитель.
Антон посмотрел на неё с немым возмущением. Он считал себя героем только потому, что сумел что-то списать из учебника, а потом по каким-то соображениям и подсказкам изобразить на чертеже. А от него ещё что-то хотят?
- О Господи... - закатила глаза женщина. - Климова? - обратилась она к одиннадцатикласнице, сидящей за второй партой.
- Ну, по той же формуле. Координаты и объём, - легко ответила та.
- Нашла? - снова строгим тоном спросила Тамара Георгиевна.
- Да.
- Все решили? - спросила она уже у всего класса.
- Да-а-а... - прогудело действительно большинство, не считая единиц. И учитель надменно фыркнула в сторону Антона.
- Ну зашибись из вас помощники, конечно, - ответил парень, дав понять, что ничуть не подкосил его этот взгляд.
- Меньше разговоров. Решай уже давай! - грозным тоном торопила его Тамара Георгиевна.
- Мда... В гробу я видел эти цилиндры, - буркнул себе под нос мальчишка и, стоя у доски, начал рыться в учебнике в поисках хоть какой-нибудь формулы.
И в этот самый момент, когда ему уже даже шепнули номер страницы с нужной теорией, и он выписал первые наименования единиц из формулы, в кабинет с коротким стуком ворвался Попов. Антон хоть и стоял спиной к классу, но боком он был расположен как раз к двери. И он всё же среагировал на посторонний звук и резко повернул голову вправо, чтобы увидеть его источник. Ну и увидел...
- Тама... - хотел было что-то сказать мужчина, наполовину заглянув в класс, но тут же прервался и ошарашенно моргнул пару раз.
- Упс, - неловко пожал плечами мальчишка, слабенько прикусив губу.
- Арсений Сергеевич, Вы что-то хотели? - Тамара Георгиевна оборвала эту непонятную всем, кроме Антона, Димы, Кати и Арсения, паузу.
- Я? - вдруг опомнился литератор, не сводя глаз с парня, что в ответ чуть пристыженно и растерянно прятал свой взгляд в пол или в сторону. - Я-я-я... Шастун, ты чё тут делаешь? - решился всё же напрямую спросить Попов, стараясь совладать с собой и не выпустить нарастающую злость наружу.
- Я? Так это... - неуклюже пятясь назад маленькими шажками, заговорил подросток, так как Арсений наоборот - зашёл в класс, закрыл дверь и медленно зашагал навстречу ученику.
- В каком смысле? Арсений Сергеевич, что-то случилось? У нас урок, а Вы..? - со стороны математички посыпались невнятные вопросы.
- Ты что здесь делаешь, я спрашиваю? - грозно, но тихо повторил вопрос Попов, оставшись на расстоянии шага к Антону. Все в недоумении наблюдали за этой картиной.
- Так я... тут... задачу вот... решаю... а что? - ответил парень, запинаясь почти на каждом слове.
- Какую задачу, Шастун? - сквозь зубы сказал мужчина.
- Арсений Сергеевич, что происходит? - уже встала со своего места Тамара Георгиевна. - Что Вы хотели?
- Извините, - Арсений всё же перевёл своё внимание на неё. - Я его на пару минут заберу. Можно?
- Но он отвечает... - с тихим возмущением возразила та в ответ.
- Да. Я тут... решаю... - робко присоединился он.
- Тебя я не спрашиваю, - строго осадил его литератор.
- А что случилось-то? - непонимающе спросила математичка.
- Всё в порядке. Просто на пару минут с урока...
- Мы заняты. Вы лишаете его возможности получить отметку, - всё ещё не уступала Тамара Георгиевна.
- Ага, - с ухмылкой на лице подхватил подросток. - Вы - да, лишаете меня. Но я-то ладно... а вот оставить Тамару Георгиевну без возможности получить удовольствие от очередной моей двойки... Это бесчеловечно, я считаю, - деланно серьёзно покачал головой Антон.
- Шастун! - почти в один голос рявкнули учителя.
- Что?
- Из кабинета вышел. Стой, жди за дверью, - буквально приказал Попов, пронзив парня тяжёлым взглядом. С секунду Антон помедлил, но всё же вышел, не забыв закрыть за собой дверь.
Он тяжело выдохнул, находясь в ожидании того, что сейчас будет, и прислонился спиной и затылком к холодной стене, кашлянув пару раз и услышав свои отголоски, оттолкнувшиеся от стен пустого коридора.
В это время Арсений коротко извинился, даже не объяснив ничего толком, и вышел. Шастун слегка дёрнулся, но в сторону учителя даже не посмотрел.
- И как мне всё это понимать? - сердито сверкая глазами, спросил он, встав напротив парня.
- Что?
- Шастун, дурачка не включай мне тут, - немного раздражённо сказал литератор. - Я спрашиваю: что ты тут делаешь?
- Ну это же школа... Я тут учусь... А Вы что подумали? - как ни в чём не бывало усмехнулся подросток.
- Паразит... - прошипел сквозь зубы Арсений.
Он потянулся ладонью к его лбу, и парень на всё тех же рефлексах вздрогнул и увернулся. И только потом понял, что произошло, потому и покраснел от явного стыда. Попов тоже всё понимал, но привычно сделал вид, будто ничего и не произошло. Он всё же мягко приложил ладонь к его лбу на пару мгновений, а потом грозно посмотрел на мальчишку.
- Шастун, какого чёрта?
- Вы о чём? - чуть загнанно дышал тот в ответ.
- Я тебя отвёз домой, сказал отдыхать и лечиться. Что ты тут делаешь?
- Ну... Первые два урока я отдыхал и лечился, а потом вот... пришёл. И чувствую я себя очень хорошо, - почти незаметно улыбнулся парень.
- О Господи... Вот как дал бы..! - учитель шутливо замахнулся ладонью для лёгкого «тычка» в лоб, вовсе не касаясь его.
- О-о-о, не! Не надо! Давайте как-нибудь без этого, а? - усмехнулся подросток, чуть пожмурившись и показав у глаз мелкие морщинки, которые рассыпались тоненькими лучиками к скулам.
- Ага, конечно, - саркастично кивнул мужчина. - Ещё и написал мне, что спит... Совесть есть?
- Да вроде была где-то... - ухмыльнулся подросток. Арсений лишь закатил глаза и терпеливо, но улыбчиво вздохнул.
- Объяснишь, почему не дома?
- Ну, я же сказал, что...
- Антон, - твёрдо надавил старший. Шастун тяжело вздохнул, отведя взгляд в пол.
- Я... Я не могу... - запинался в собственных мыслях парень. - Ну, не могу я там быть... Не хочу, - переминаясь с ноги на ногу, будучи загнанным в угол, отвечал он, предварительно всё же убедившись, что коридор пуст. - Что мне там делать целый день?..
Арсений же уже даже немного пожалел о том, что спросил. Шастун моментально потерял всякую уверенность, оставаясь при той же улыбке, что была только защитой, чтобы никто не интересовался чем-то другим. С Поповым это уже в который раз не срабатывало...
- Можно вопрос? - вдруг более решительно спросил подросток, уже подняв голову.
- Да. Да, давай, конечно, - кивнул старший.
- Вы разговаривали с моим отцом? Тогда, в пятницу?
- Ну... - Арсения немного подкосило от этого вопроса. - Да. Родителей вызывали. Я был при этом всём.
- Что Вы ему сказали?
- Антон, что-то случилось? Почему ты спрашиваешь? - уже обеспокоенно в другом ключе заговорил учитель.
- Арсений Сергеевич, просто ответьте. Если можно... - после небольшой паузы добавил мальчишка, смотря только в широкие голубые глаза.
- Ничего особенного. Просто сказал правду, сказал, что ты в произошедшем виноват меньше остальных.
- Ладно, - на выдохе спустя полминуты ответил подросток. Он не стал больше ничего спрашивать. Всё было понятно по этим открытым и честным глазам.
- Ты...
- Я на урок пойду. Можно?
- Ты точно себя нормально чувствуешь? - снова задал вопрос Попов.
- Конечно. Не переживайте, - улыбнулся подросток. - У меня там ещё какая-то непонятная задача и Тамара Георгиевна, которая сейчас будет в бешенстве, так что... - коротко усмехнулся он.
- Ладно. Иди, - в ответ улыбнулся учитель. - И чтобы в столовую сходил и поел! - напоследок серьёзно наказал Арсений.
- Ну разумеется! - с читаемой иронией в голосе кивнул парень, тут же заскочив в кабинет.
Попов устало вздохнул, потёр переносицу, зажмурив глаза на секунду, и ушёл в свой кабинет. Антон же как только зашёл в класс, тут же увидел две пары по-особенному вопрошающих глаз на себе - глаза Димы и Кати. И именно им двоим он слегка улыбнулся и кивнул. Тогда лишь ребята чуть выдохнули и расслабились.
- Ну и что ты уже там натворил? - снисходительно хмыкнула Тамара Георгиевна.
- Поездку в Диснейлэнд выиграл. Звали прямо сейчас ехать, а я отказался. Не могу уйти с геометрии. Ну вот никак! - с наигранно драматичным вздохом ответил парень, бросив на учителя саркастичный взгляд. Многие в классе посмеялись, а вот математичка нет. Она просто раздражённо вздохнула, потребовала тишины, а после и буквально приказала Антону решать эту несчастную задачу.
Весь оставшийся урок Шастун решал данную ему задачу вплоть до звонка. Ему удалось найти ответ с помощью тысячи подсказок друзей и одноклассников, параллельно колко отвечая на реплики Тамары Георгиевны. Она над ним, кстати, сжалилась и всё же еле-еле поставила тройку. Нет, ну задача же решена по итогу, и силы истрачены, так что все основания на тройку присутствуют.
***Остальные уроки прошли нормально, в пределах разумного. Самоподготовка тоже была хороша. Арсений, правда, ещё пару раз наедине спросил Шастуна о самочувствии, на что тот недовольно вздыхал и улыбчиво отмахивался.
В 16:30 планировалась тренировка школьной команды по волейболу. До неё как раз было полчаса, и Антон не знал, куда пойти и чем себя занять, но вдруг Дима сказал, что может остаться с другом, так как делать ему особо было нечего. Шастун обрадовался. И вот они оба провожали к выходу Катю, спешившую к репетитору.
- Всё, пока, мальчики! - сказала девушка, застёгивая молнию на сумке и беря её в руки.
- Пока, - улыбчиво ответил Антон и приобнял Добрачёву, что сама по привычке легко прижалась к худому длинному телу.
- Пока... - как-то более стеснительно сказал Позов и обнял Катю аккуратнее, но крепче Шастуна, будто боялся разбить фарфоровую куклу. Их лица были одинаково смущёнными, как и улыбки. Они случайно поймали друг друга на устремлённом взгляде, но отвести обратно смогли уже не сразу. Только через пару мгновений неловкого, судя по всему, молчания Дима чуть залился краской, отводя глаза в сторону, а Катя отошла на шаг назад, смущённо поджала розовые губки и поправила волосы за ухом.
- Всё, я побежала, а то меня уже репетиторша ждёт! - бросила девушка и действительно почти выбежала на крыльцо.
Антон, увидев всё это, готов был заржать и сдохнуть от умиления одновременно.
- Так, мой дорогой друг... - высокопарно начал Шастун, забросив длинную, обвешанную браслетами руку на плечо Позову, который пока не понимал, в чём дело. - Погнали-ка на крышу? Давно там не были. А? - зазывающе улыбнулся подросток.
- В смысле «давно»? В четверг же поднимались... - задумчиво нахмурился Дима.
- Тебе три дня перерыва мало? Погнали! - снова позвал Антон, пихнув друга в бочину. Они прошли сквозь негромкую толпу старшеклассников, жаждущих покинуть это место, и тихо поднялись по пустым лестницам на последний этаж, откуда мастерски бесшумно выбрались на крышу через люк.
- Ух-х-х! Хорошо! - довольно заявил Антон, вдохнув холодный влажный воздух. Пока Позов возился с крышкой люка, так как поднимался он вторым, Шастун с удовольствием осматривался вокруг, подступая к краю. Он мелко улыбался, закрыв глаза и наслаждаясь чистым воздухом.
- Шаст, зажигалка есть? Моя в куртке, по-моему... - выдернул его подросток из этого умиротворения.
- Да хоть две! - хмыкнул мальчишка, вытаскивая из кармана джинсов свои сигареты и чёрную зажигалку. Он молча обхватил губами любимый Philip Morris, поджёг, а потом дал огня и Диме, что стоял напротив и укрывал сигарету ладонями от ветра.
- Что-то случилось? Поговорить хочешь? - серьёзно спросил Позов, когда оба молча затягивались, стоя почти на самом краю, вот уже минуту.
- Хочу, - честно ответил парень, повернув голову к другу. - Долго это будет продолжаться?
- Ты о чём? - заметно насторожился Дима.
- Скорее уж о ком... - хмыкнул Антон.
- Ну так? - хмуро спросил он.
- Не, я всё понимаю, но долго вы будете смущаться, улыбаться, молчать загадочно..? - спросил Шастун, выпустив сизый дым вверх.
- Что?
- Не, братан, прикидываться не надо, - искренне усмехнулся мальчишка.
- Да в смысле?
- Ну всё же видно, а ни ты, ни Катя не действуете... Чё молчите-то? Ну ладно, ещё она, девочка... Но ты-то! Димон, ёбан-бобан! - улыбчиво спрашивал подросток.
- Ты... Ты чё несёшь?.. - невнятно заговорил Позов, не зная, что ответить, так как был явно не готов к такому разговору, да и не знал, что это видно и даже взаимно.
- Поз... - покачал головой Шастун, явно дав понять, что тот не отвертится.
- То есть... Хочешь сказать, что она тоже..? - спустя паузу спросил Дима.
- Да! И можешь не сомневаться! - прямо-таки убеждённо воскликнул парень. - Нет, я, конечно, не люблю лезть в чужие отношения и всё такое... Но смотреть, как вы смотрите друг на друга, но молчите... Это уж извините...
- И что делать? - задал очередной вопрос Позов, заметно нервничая.
- Ну здрасте! - усмехнулся Антон, снова выпустив густые клубы дыма изо рта. - Братан, всё по классике: погулять, в кино и тому подобное... Ну это для начала. Потом уже...
- Ты серьёзно?
- Ну конечно! - радостно закивал Антон.
- Спасибо, Тох... Значит, буду пробовать... - задумчиво поблагодарил друга Позов, звонко ударив своей ладонью по его и закрепив рукопожатие.
- Да не за что... А то смотреть противно! - тихо посмеялся подросток, бросив окурок вниз. - Ходят оба, глазеют и не говорят. Бесит! - шутливо ворчал он, по-дружески хлопнув Диму по плечу. Тот же не ответил, а лишь с кроткой и несмелой улыбкой затушил сигарету о собственную подошву и бросил туда же, куда и Шастун. Оба со спокойной душой спустились обратно и зашли в раздевалку, где уже собрались ребята из команды.
Тренировка для Шастуна была относительно выматывающей. Нагрузки были чуть больше прежних, но сложности возникали у парня только из-за полученных недавно травм и тяжёлого дыхания. Сергей Петрович, кстати, спрашивал о его состоянии и старался не давить, но Антону самому за радость было отвлечься. Дима, между прочим, ушёл, когда было где-то шесть часов, видимо, родители...
***- Пока, пацаны! - поочерёдно бросали старшеклассники, выходящие из раздевалки небольшими группами. И когда последняя такая, состоявшая из четырёх парней, покинула раздевалку, Антон остался один в полумрачном душном помещении.
Он устало выдохнул, вытянул ноги, что сразу же достали до скамейки, противоположно стоящей той, на которой сидел он. Шастун оставался сидеть в джинсах и футболке, а в руках держал скомканные шорты, которые невольно прижал к себе обеими руками. Голову он опрокинул назад, упёршись в холодную стену из кафельной плитки, и снова шумно выдохнул.
Лицей был пуст. Это ощущалось. Кругом было тихо, и любой шорох, прозвучавший в конце помещения был слышен везде. Кашель охранника, сидевшего на своём посту тоже доходил до раздевалки, хотя спортзал и обе раздевалки были достаточно далеко от выхода. Откуда-то доносились звуки журчания воды, откуда-то редкие скрипы дверей. Но Антон почувствовал настоящее умиротворение, когда всё затихло и замерло.
- Шастун..? - это физрук заглянул в полуосвещённую комнату. Он был уже одет и со спортивной сумкой на плече.
- Да! Что-то случилось, Сергей Петрович? - тут же спохватился подросток, собрав себя в кучу.
- Ты чё здесь до сих пор? Нормально всё? - с подозрением нахмурился учитель.
- Да-да. Всё хорошо. Просто... Просто задумался, - неловко отмахнулся мальчишка.
- Сильно устал, что ли? С этими травмами-то...
- Не-е-ет! Всё в порядке. Правда задумался, - коротко улыбнулся Шастун. Сергей Петрович ещё раз окинул его оценочным взглядом, а потом тихо и коротко выдохнул.
- Ладно, давай домой дуй! Не сиди долго, - ну как-то чересчур брутально, что ли, и совершенно не мягко улыбнулся физрук, хотя, кажется, пытался и подружелюбнее, и развернулся, чтобы уйти.
- До свидания! - наскоро попрощался мальчишка. Мужчина не ответил и ушёл.
Шастун выдохнул с облегчением в очередной раз, а потом начал собираться. Он быстро натянул на себя толстовку, запихнул в рюкзак шорты, в которых тренировался, и вышел из раздевалки, закрыв за собой дверь и выключив свет.
***На улице уже было темно, и до работы оставалось около часа, но домой заскочить надо было всё же. Шастун привычно быстро и тихо принял душ, переоделся, собрал рюкзак на завтра и убежал на работу.
Чувствовал он себя вполне хорошо. Уж точно лучше, чем в пятницу и в выходные. Исключением лишь было время, когда он безостановочно шёл по улице. Тело начинало ныть, кости ломить - отличная синхронизация ещё не заживших синяков и слегка растянутых мышц на волейболе. Так ещё и ветер поддувал... Куртку он так и не надел...
В ночную смену Антон заступил вовремя - ровно на час раньше Саши и Вики. Он активно обслуживал частых на тот момент посетителей, был бодр и весел, а когда пришли его коллеги, настроение выросло ещё вдвое. И когда Шастун в который раз неуклюже подлетел к барной стойке с подносом, чтобы объявить заказ, зазвонил его телефон. Антон вытащил его из кармана штанов, прочитал надпись контакта, улыбнулся и взял трубку.
- Привет, солнышко! - ответил он на радостное приветствие сестры. Рядом стоящий бармен с подозрением нахмурился. Антона это только ещё больше улыбнуло. - Поль, ты чего не спишь вообще? Время видела? ... А-а-а, ну понятно... - усмехнулся он на наивный детский ответ девочки. - Ну спокойной ночи тогда! Крепко-крепко обнимаю тебя, - нежно улыбнулся парень, невольно глядя на браслет, сплетённый его сестрой. - И я тебя... - добавил мальчишка и отключился.
- Я вот сейчас дико извиняюсь... но-о-о... Что это было? - склонившись к Шастуну, спросил студент с намекающей на что-то ухмылкой.
- Дурак, - только и усмехнулся Шастун. - Это сестра младшая...
- А-а-а! - протянул Саша, когда всё в его голове сложилось. - Извини, брат...
- Да ничё, - снова беззаботно улыбнулся Антон.
И только бармен повернулся за приготовленным кофе, смартфон снова подал признаки жизни в виде вибрации в кармане. Шастун подумал, что это опять сестра, потому спокойно вытащил телефон и посмотрел на экран, но как только увидел имя контакта, улыбка с лица его исчезла.
- Ёб твою мать блять! - буквально в одно слово проговорил всё парень, оглядываясь по сторонам. Саша немного опешил, но промолчал, стараясь наблюдать в стороне.
- Арсений Сергеевич, здрасте! - Антон ну прям чересчур бодро и весело ответил на звонок, нервно потерев шею, а потом прижав ладони к динамику телефона, стараясь максимально заглушить звуки кафе: разговоры людей, негромкую музыку, стуки приборов и тому подобное.
- Да, Антон, привет, - немного растерянно сказал мужчина. - Извини, что поздно... Просто пару вопросов задать хотел... Ты же не на работе? - с минимальной надеждой в голосе спросил он. И Антон чуть ли не подавился от этих слов, выпучив глаза и учащённо задышав.
- Н-нет... - спустя небольшую паузу неуверенно ответил парень, опасливо оглядываясь по сторонам.
- Правда?
- Ну...
- Шаст, американо! - достаточно громко сказал Саша, поставив на поднос два кофе. «Бля-я-ять!» - одними губами произнёс подросток, крепко зажмурив глаза и подняв голову к потолку.
- Саня... - прошипел он, отведя руку с телефоном немного в сторону. - Да чтоб тебя метеором... - зло и в полголоса сказал Шастун, изо всех сил стараясь сдержаться.
- Антон! - уже раз в третий пытался дозваться того Арсений на другом конце провода. И голос его уже был достаточно раздражённым, но вместе с тем и обеспокоенным.
- Да! Да, я здесь! - неловко откликался мальчишка.
- Ты меня обманул? - серьёзно спросил учитель. - Ты на работе. Я слышал.
- Арсений Сергеич... - как-то беспомощно и вяло заговорил парень, проклиная в этот момент всех и вся.
- Я задал вопрос, - отрезал старший.
- Ну, да! - через пару секунд молчания ответил он.
- Отлично, - достаточно разочарованная интонация послышалась в голосе Попова.
- Арсе...
- Антон, ты больной-хромой... Куда ты попёрся, я не пойму? - конкретно задал вопрос литератор.
- Да в смысле? На работу. Я не могу постоянно брать отгулы из-за того, что мне в последнее время морду раскрашивают уж больно часто, - слегка обиженно, но больше иронично хмыкнул подросток.
- О Господи... - еле слышно вздохнул мужчина.
- Ну Вы же не берёте отгулы чуть ли не каждую неделю...
- Антон, я - это другое, - твёрдым тоном отрезал учитель.
- Ну так и я - это тоже другое, - просто хмыкнул мальчишка.
- Ты прекрасно понимаешь, о чём я говорю, - строго пресёк его старший.
- В общем... - на выдохе начал мальчишка. - Вы извините, Арсений Сергеич, но мне нужно бежать. Говорить я больше не могу, - торопливо тараторил подросток, покусывая сухие губы и боязливо вертя головой в разные стороны.
- Антон...
- Простите! До свидания! - резко выпалил парень и отключил телефон. Его никто особо не торопил, он сам так решил закончить их искромётный диалог. И только Шастун со злостью больше на самого себя сжал смартфон в руке, параллельно крепко стискивая зубы, как он снова зазвонил. Это был Попов. Антон метался перед выбором, но всё же с горем пополам сбросил...
Арсений больше не стал звонить.
Антон еле слышно зарычал, снова устремляя взгляд в достаточно высокий и светлый потолок кафе.
- Шаст! - снова окликнул его бармен. Антон резко выдохнул и подошёл к стойке. - Случилось чё?
- Не... Не парься, всё норм. Я пошёл... - отмахнулся парень и, взяв поднос с горячими напитками, отправился к уютному столику у окна, где сидела молодая пара. Шастун профессионально растянул трескающиеся, чуть ли не при каждом движении, губы и доброжелательно подал кофе. Как только он развернулся на сто восемьдесят градусов даже эта натянутая, пусть и достаточно выгодно смотрящаяся улыбка исчезла с его лица, а губы молча проговорили: «Кажется, это конец...»
Вика в паре метров от подростка смерила его хмурым, чего-то ищущим взглядом, одновременно с этим отдавая посетителю чизкейк с кухни. Антон же на это внимания не обратил, едва заметно тряхнул головой и проследовал к ещё не обслуженному столику.
И пока Шастун пытался отвлечься от недавнего, не сулившего ничего хорошего, как ему казалось, разговора работой, Арсений в своей светлой вечерней квартире стоял у столешницы, облокотившись на неё и держась одной рукой за голову, при этом тяжело вздыхая. Во второй руке он держал обычный вырванный тетрадный лист в клетку, слегка корявую запись в котором он перечитывал уже раз десятый...
Арсений Сергеевич, спасибо за всё. Я очень Вам благодарен. Знаю, что Вы против, но я не могу так. Это деньги просто за еду и лекарства. За заботу и внимание я обязан Вам гораздо большим, но не знаю, как отплатить. Особенно, за молоко...
И простите меня за неудобства, за все эти проблемы со мной, за такое вынужденное обстоятельство забрать меня. Короче, за всё извините, а то всё сразу я перечислить не смогу, а пока вспомню, забуду остальное. Ну Вы поняли.
Шастун
И каждый раз, когда Попов пробегал своими небесно-голубыми глазами по строчкам записки, он хрипло выдыхал от какой-то безысходности, и только последние строчки могли мужчину совсем немножко улыбнуть в тот момент, когда он был готов протереть собственной ладонью дыру себе же во лбу, ведь он так часто и сильно хватался за него и устало и растерянно вёл тёплыми пальцами, то разглаживая, то сморщивая кожу лица.
- Дурак... - хриплым, глубоким и необычайно спокойным тоном выдал вердикт учитель, отложив листочек на стол и увидев слегка измятую красную купюру на столешнице. На лице его не было злости, раздражения или ещё чего-то подобного. На секунду даже губы его растянулись в мелкой улыбке и продолговатые ямочки на гладко выбритых щеках стали чуть видны. Он в последний раз бросил на деньги недоверчивый и порицающий, но при этом слишком мягкий взгляд, и ушёл в комнату.
Оставшийся вечер, когда Попов отдыхал, он не раз вспоминал слова мальчишки из записки. Арсений был в какой-то степени потрясён, но отнюдь не платой за так называемые, как кажется подростку, услуги в виде еды и лекарств, а словами о заботе и внимании, которым он не мог дать цены, но она, судя по его посылу, была гораздо больше чего-либо. Особенно его тронула деталь про молоко. В этом же нет ничего необычного, но Антон запомнил. Ему это было важно.
В какой-то момент из вот таких вот его обращений к своим мыслям Арсений в очередной раз убедился, что этот парень был лишён любви и внимания в семье, о чём так страшится говорить, а теперь боится его получать от кого-то ещё, поэтому выстраивает такие не очень-то и пробиваемые границы, «высокие заборы», за которыми прячется очень маленький и очень ранимый ребёнок. И этот ребёнок почему-то открылся именно Попову. Непонятно, как Арсений добился этого доверия, но каждый раз он узнавал о Шастуне что-то новое и личное только тогда, когда парню было плохо либо всё равно, чаще когда было мало сил... И почему Антон решался на это, а не продолжал обманывать или молчать, как делал это всю свою сознательную жизнь, - неизвестно. Ведь риск оглашения его проблем на всеобщее обозрение настолько велик, что и представить страшно, но он доверился...
И все эти рассуждения в голове молодого учителя были вызваны не жалостью или чем-то подобным, а настоящим восхищением в адрес такого сильного и стойкого человека в столь юном возрасте, чуть ли не единственной боязнью которого было - показать себя слабым.