5. Забудь
Ночь Антон всё-таки пробыл у Димы. Ему даже пришлось очень коротко и аккуратно рассказать о своём положении в семье, потому что Позов не отставал. Услышав парня, Дима оказался в полном недоумении и шоке. Он всего лишь смог пообещать поддерживать и не выдавать. И Шастун, будучи удовлетворённым ответом о «неразглашении», просто уснул в этой темноте комнаты, разбавляемой только уличным ночными освещением, доходившим до окон четвёртого этажа. Позов заметил, как друг буквально отключился на его кровати, и смог только сострадающе покачать головой и накрыть его своим же одеялом. Он ума не мог приложить, как такое может быть в принципе. Сначала всё казалось шуткой или розыгрышем, но эти тусклые глаза на фоне натянутой улыбки явно выдавали личное горе парня, не иначе.
Сам хозяин комнаты лёг на небольшом диванчике в другом углу. Дима ещё около часа не мог уснуть, всё думая о таких специфических проблемах друга, а ещё его поразило необыкновенное хладнокровие и равнодушие подростка. Складывалось ощущение, будто ему действительно было всё равно на происходящее.
***Противный писк раздался на всю комнату, в окна которой бил утренний свет, даже местами яркий и солнечный. Это был будильник Димы, который он же и отключил, тихо и сонно усаживаясь на мягком диване. Парень взглянул на свою кровать, где спал Шастун, но тот уже тоже кривился от постороннего звука и нехотя разлеплял глаза, утыкаясь носом в подушку.
— Чё со временем? — хриплым ото сна голосом спросил он.
— Идёт. Чё с ним будет… — усмехнулся Позов, спросонья зевнув. — Двадцать минут восьмого.
— О-о-о… — многозначительно протянул Антон.
— Короче, я на кухню завтрак делать, а ты иди в ванную. Полотенце там чистое белое висит, — распорядился он, поднимаясь на ноги.
— А чё родаки твои? — уже присев на кровати, задал вопрос Шастун.
— Не ссы. Они уже на работу ушли по времени, — улыбнулся Дима, выходя из комнаты.
— Кайф, — Шастун довольно растянулся в улыбке, потому что уж никак не хотел он в таком виде снова пересекаться с мамой друга и уж тем более знакомиться с его отцом.
Словом, утро у них прошло весьма интересно. Дима приготовил обоим бутерброды в микроволновке и чай на завтрак. Потом он сбагрил всю косметику в доме и помогал закрасить эту «красоту» на лице Шастуна. И получилось, кстати, достаточно хорошо. Ссадин и синяков почти не было видно за слоями тональника, но при касаниях боль только возрастала, да и опухоль какая-никакая была. Визажисты-косметологи из них так себе, а про медицинскую часть они так вообще не пытались вспомнить, когда поверх рассечённых в кровь ран наносили эту «штукатурку». Ну и всё это безусловно заняло время, поэтому оба чуть ли не бежали в школу с сигаретами в зубах, но всё же успели.
***Оставалось минут пять до звонка, а они вместе с ещё тремя одноклассниками уже сидели в своём кабинете, где должна была быть литература. И вещи Арсения были в классе, даже ноутбук был открыт, а самого его на месте не было. Антон вытащил из рюкзака мятные леденцы и предложил Диме, с которым они буквально на пороге затушили сигареты.
— О, не помешает, — ухмыльнулся подросток.
— Шастун! Ничего себе! — уж слишком театрально удивлённо воскликнул Попов, только появившись на пороге и заметив своего вечно опаздывающего ученика. Он улыбчиво прищурился и направился к своему столу, не сводя глаз с Антона.
— И Вам тоже здрасте, Арсений Сергеевич, — намеренно медлительно проговорил мальчишка, почему-то стыдливо опуская глаза и вообще отворачивая голову в сторону окна и Позова. Дима же в это время не совсем понимал, что нужно делать, поэтому максимально постарался придать себе незначительный вид.
— Ну обалдеть! — всё ещё иронично ухмылялся мужчина, перебирая какие-то бумаги и книжки на своём столе.
— Удивлены? — спросил он прям слишком пассивно, но всё же с какой-то лёгкой и многозначительной улыбкой, в которой не было никакой весёлости или позитива, а было что-то очень горькое, что подросток как раз и пытался спрятать, надеясь, что никто не заметит. Литератор не особо-то и всерьёз воспринял такую его мимику, да и Шастун больше смотрел в сторону.
— Ха! Ещё бы! — честно ответил учитель, ярко улыбнувшись.
— И я не меньше Вашего… — прошептал себе под нос Антон, утыкаясь взглядом на своеобразную, как ему казалось в тот момент, отделку парты.
— Неужели разговор с родителями так подействовал на тебя? — насмешливо спросил Попов, усаживаясь на своё место. И тут Дима замер. Он до этого просто выдержанно сидел, пытаясь придать моменту обыкновения, но в эту секунду совершенно не справился. Только он услышал слово «родители», адресованное другу, как тут же сердце его не то что пропустило удар, оно и вовсе буквально куда-то провалилось, остановив свой до этого беглый взгляд на учителе. Казалось, что даже цвет лица парня мгновенно переменился на более бледный. И, кажется, Арсений уловил это, заставив Диму своим хмурым взглядом бессознательно суетливо отвести от него явно взволнованные глаза куда-то к окну.
— О-о-о, да! — притворно просмеялся Антон, не заставив никого ждать его ответа. Позов был удивлён этому спокойствию и непоколебимости. Ещё трое одноклассников с любопытством поглядывали на Шастуна и Арсения.
— А что опаздывал-то, если не секрет? — после небольшой паузы спросил Попов.
— А если секрет? — ровным тоном парировал подросток.
— Ну, а всё-таки? — на полном серьёзе продолжил литератор, с подозрительным прищуром вглядываясь в реально тусклые и еле живые глаза ученика.
— Да просто… — улыбчиво хмыкнул парень, стараясь делать это как можно более легко и беззаботно, но… если присмотреться внимательнее, у него это не получалось. Совсем не получалось.
Казалось, будто он выдавливает из себя эти улыбки и смешки из последних сил, и выглядели они совсем не так, как представлял себе в голове сам Шастун.
— Ну что значит «просто»? В смысле «просто»? — в откровенном недоумении спрашивал Попов.
— That's what it means, damn![4] — тихо прошипел подросток, больно прижав губу зубами и чуть склонив голову к лежащим на парте рукам. Ему казалось, что этого было не слышно, но Попов, видимо, не только услышал, но и разобрал сказанное и к тому же явно так подохренел, удивлённо вскинув брови.
— Чего? — шёпотом спросил Позов, наклонившись к другу.
— Кхм! — Шастун прямо по-актёрски талантливо сделал вид, будто ничего и не было и всё так же выжато улыбнулся в озадаченное лицо Арсения. — Вы хотели, чтобы я не опаздывал, чтобы за драку ответил? Я не опоздал, я ответил. Не переживайте, проработал ошибки в полной мере. Ну, что ещё Вы от меня хотите? — всё же не удержался и с подсознательной пассивной агрессией задал вопрос Шастун. Он эти слова проговорил очень сдержанно, скованно, безэмоционально, будто колесо трамвая ровно прошлось по рельсам, соприкоснувшись с таким же холодным металлом, или как тот самый робот из автоответчика в тысячный раз произнёс запрограммированную фразу, не изменив ни тона, ни буквы за последние пять часов непрерывной работы. А внутри всё так и порывалось сказать всё, что есть, или послать напрямую, но Антон умело сдерживал этот порыв и не разрешал ему проявить себя даже внутри. Ребята вокруг смутились, даже слегка испуганно побегали глазами в предвкушении, что будет дальше.
Арсений же упорно смотрел в уставшие, как ему тогда показалось, глаза, а Антон и не пытался убежать от этого. Секундную паузу нарушила небольшая толпа одиннадцатиклассников, что в процессе своего разговора шумно завалилась в класс. Литератор буквально на мгновение обратился взглядом к ним, а затем вернулся, но Антон уже изображал бурную деятельность, возясь на пару с Димой с какими-то тетрадками и учебниками. Оба старательно давали понять, что заняты ещё и разговором. В кабинет начали друг за другом подтягиваться остальные школьники, занимая свои места, тем самым в большей степени загораживать четвёртую парту, за которой сидели Шастун и Позов. Арсений задумчиво кивнул, по-видимому, смирившись с тем, что разговор продолжить не удастся и, всё ещё не понимая такой отчасти странной реакции, занялся приготовлением к уроку, который вот-вот начнётся.
— Шаст, что это было-то? — шёпотом спросил Дима, нахмурившись, как только литератор отвёл взгляд на их одноклассников.
— Что? Где? — улыбчиво, словно он и все вокруг дураки, спросил Антон, активно раскладывая перед собой какие-то листочки и тетрадки, которые только нашёл на краю своей парты.
— Я понял всё, но что ты бормотал-то тогда на тарабарском каком-то? — продолжал свой тихий допрос подросток в очках.
— Поз, я не понимаю, о чём ты. Кстати! Я давно хотел спросить… — ловко перескочил с темы на тему парень, спешно переведя дыхание. Дима не успел и слова вставить, но когда увидел, что Шастун усердно пытается заговорить ему зубы, смирился. «Значит, не сейчас», — решил он у себя в голове.
***Литература прошла нормально. Антон старался спрятаться за спинами, не показываться совсем и ничего не говорить, даже когда очень сильно хотелось вступить в обсуждение очередной книги или дополнить рассказ учителя о писателе сверхзанимательными фактами из его жизни.
Попов же часто поглядывал на Шастуна, а особенно на его лицо. Видимо, этот тональный крем оседал, так ещё и Антон умудрялся руками размазывать свою «маскировку», забывая о её существовании, ведь он уже привык и почти не ощущал жгучей боли, которая обострялась из-за попадания крема в открытые ссадины.
— Шаст, руки! — шепнул Позов, указав пальцем на его тыльные стороны ладоней и запястий.
— Что? — непонимающе уставился он на друга, а потом сообразил наконец и посмотрел на свои ладони. — Бля-я-я…
— Покажись! — слегка встревоженным шёпотом потребовал Дима.
Шастун, всё ещё пытаясь понять, как он мог так лохануться, разглядывал свои руки, а Димка уже разглядывал его лицо, которое оказалось неравномерно вымазано в этом бежево-розовом, местами желтоватом, и так сильно не подходящим под бледную кожу Антона, кремом. Нет, ну как кремом... Они намешали кучу всякой херни, которую только нашли в доме Позовых, и радовались.
Лицо местами лишилось слоёв этой «штукатурки», которую Позов с утра так старательно накладывал, лишь бы как-то скрыть побои, так ещё и на тех местах, где она была прям вот необходима.
— Блять, ты ещё и кофту вымазал! Придурок! Можешь сидеть и не шевелиться, а? — зло шипел подросток, стараясь оттереть от горловины тёмной толстовки масляный розоватый крем.
— Да кто ж знал… — в своё оправдание беспомощно шептал Антон, стараясь пригнуться ниже и не попадаться на глаза учителю.
— «Кто ж знал»… — повторил Дима, усердно, уже просто силой оттирая пятна. — Не трогай ничего. Тут осталась пара минут. После звонка мигом в туалет, понял?
— Ну понял. А дальше-то чё?
— Так! Позов! Шастун! Чё вы там шепчетесь-то? — неожиданно на фоне тихого бубнежа одиннадцатиклассников своим громким глубоким голосом сделал замечание Арсений, пытаясь увидеть этих двоих, притаившихся за спинами одноклассников.
— Ничего! Извините! — спешно выкрикнул Дима за обоих, даже привстав, только чтобы на Антона это внимание не распространялось.
Арсений ответил только подозрительным прищуром, и не более. Более он не успел. Позов сел, а дети продолжили говорить по теме. Некоторые только всё-таки кинулись смотреть, что делают парни.
— Всё. Сиди и не рыпайся. Две минуты. Спалят… — коротко сказал Позов, выпрямившись. Антон ничего не ответил, но продолжал сидеть скрючившись в три погибели и отвернувшись от общей части класса к окну.
С минуты на минуту прозвенел звонок. Шастун закинул все свои вещи в рюкзак и просто пулей вылетел из класса сквозь собирающуюся толпу одноклассников. Дима выбежал следом. Попов не успел ничего предпринять, но он понял, что что-то явно было не так.
— Пиздец, я долбак… О-о-ой… Ну я же забыл вообще, что могу так всё испортить! — на бегу тараторил Антон рядом семенящему Димке.
— Да всё, успокойся! Щас придумаем что-нибудь! — обнадёжил он друга, и оба залетели в мужской туалет, плотно заперев дверь.
— Баля-я-я! — снова будто взвывая вздохнул парень, увидев своё отражение в маленьком зеркале над раковиной.
— Смывай давай всё с мылом! Ща всё будет! — скомандовал Дима, одной рукой крепко держа дверь, а другой набирая кого-то в телефоне.
— В смысле смывать, блять? Нахуй тогда всё утро эту херню делали?
— Потому что! Смывай давай, не тормози! Времени мало! — усмехнулся Позов, а сам приложил смартфон к уху. — Кать, нужна помощь срочно. Сама знаешь, просто так не прошу… Бери все свои запасы косметики и мигом в мужской туалет на втором этаже. Объясню на месте, — чётко проговорил он и бросил трубку.
— Поз, чё ты задумал? — скривился Шастун, в который раз окатив лицо ледяной водой из-под крана и чувствуя, как начинает щипать глаза и открытые ранки.
— Чё надо. Мой давай…
***Через пару минут Дима запустил в туалет Катю, а сам так и остался держать ручку, потому что нерадивые школьники так и видят это место своей ежедневной целью для посещения. Думаете, в школе главным местом по посещению является какой-нибудь кабинет или столовая? А вот хуй там плавал… У всех на подсознательном уровне стоит задание — освоить местный туалет. Опыт — шесть звёздочек, а если Вы пройдёте это испытание не единожды, то есть на нескольких этажах, Вас признают предводителем неубиваемых и непотопляемых, а уж кем и в чём — решать только Вам.
Так о чём это…
— Что случилось? — непонимающе и даже слегка испуганно хлопала глазами девушка, смотря то на Диму, то на Антона.
— В общем, видишь это чудовище? Нужно сделать красавицу. Примени все свои навыки визажиста или как там его… Нужно привести его в Божеский вид, — коротко изложил Позов.
— А что случилось? Откуда? Когда ты успел? — бережно оглядывая и ощупывая побитое лицо присевшего на подоконнике у маленького окошка Шастуна, спрашивала Катя. Она аккуратно обводила холодными пальцами ссадины и синяки, вынуждая подростка раз за разом вздрагивать и шипеть.
— Пытались сами замазать, но не получилось, так что помогай, — непутёво улыбнулся, скорее даже поджал губы, чем улыбнулся Антон.
— Да я-то замажу, но когда ты успел? Перед первым уроком же всё нормально было, нет разве? — обеспокоенно расспрашивала Катя, приступая аккуратно заштриховывать все побои.
Девушка старательно и аккуратно сумела скрыть последствия драк Шастуна на его лице с помощью всяких корректоров, хайлайтеров, кремов и остальной фигни, названий и свойств которых парни разобрать и не пытались, минут за семь-восемь. А Антону пришлось кратко объясниться, не вдаваясь в подробности.
Конечно, Катя не поверила этой нелепой даже по подаче истории о каких-то хулиганах у парка поздно вечером. Она поняла, что там что-то другое, что знали только эти двое, но пока решила не вмешиваться и не расспрашивать, замечая беспрестанные переглядки парней.
— Кажется, готово, — задумчиво объявила девушка, отбросив в небольшую косметичку по форме что-то похожее на фломастер.
— Круто! Спасибо, Кать! Я твой должник! — начал благодарить парень, увидев себя в зеркале.
— Ага, — улыбнулась она, складывая всё в рюкзак.
— Отличная работа. Спасибо, что выручила. Без тебя пропали бы, — более мягким голосом заговорил Дима, пристально глядя на девушку и застенчиво улыбаясь.
— Так. Урок уже начался, между прочим. Идём мы или нет? — закидывая полупустой рюкзак на спину, спросила Добрачёва.
— А у нас чё? — задумчиво нахмурился Шастун, запуская пятерню в небрежно растрепавшиеся волосы.
— А у нас английский, Тох, — улыбчиво ответил Позов.
— Ооо, I'm so sorry very much[5], Татьяна Николаевна — коротко просмеялся подросток, первым покидая туалет.
— Ну хоть это я понял! — саркастично закатил глаза Дима, пропуская вперёд себя Катю и выходя следом.
Все трое немного посмеялись и направились по пустому коридору в сторону лестницы на четвёртый этаж.
Все дети разошлись по кабинетам, и вокруг было очень тихо, так, что слова ребят отражались от стен эхом. В сопровождении весёлых комментариев Димы они дошли до кабинета английского. Позов дёрнул ручку и галантно пропустил вперёд Катю, затем зашёл сам, а после и Шастун заскочил, прикрывая дверь и оказываясь спиной ко всем.
— We're sorry, we're… late…[6] — на автомате улыбчиво говорил парень, а когда обернулся, запнулся и замер.
Как и положено, в классе сидела английская группа в количестве человек десяти, за столом — Татьяна Николаевна (преподаватель английского), но чуть правее ребят, так же на пороге стоял Воля с маленькой девочкой — сестрой Антона. И все молча смотрели на только что вошедших.
— А вот и Шастун, — хмыкнул биолог, щурясь на мальчишку.
— Тоша! — громко воскликнула девочка, тут же нежно прильнув к брату.
— Тихо-тихо, — шепнул ей Антон, прижав к себе и осторожно оглядываясь по сторонам. Все невольно смотрели на этих двоих.
— Шастун, вы опоздали почти на десять минут. Где вас носило? — нахмурилась англичанка.
— We apologized a few seconds ago. Татьяна Николаевна, it just happened… Affairs,[7] — чуть растерянно отвечал подросток, хотя по виду и не скажешь.
— Чего-о-о? — загудели одиннадцатиклассники за партами, да и Паша тоже вместе с ними. Татьяна Николаевна лишь осуждающе покачала головой.
— Тебя тут, между прочим, по всей школе ищут… — Паша кивнул на девочку. Шастун нервно сглотнул, подумав, что Полина могла что-то разболтать.
— Так, Шастун, у тебя пять минут, — уверенно заговорила женщина, начав листать школьный учебник. — Придёшь, будешь рассказывать мне о делах своих… Вы, — обратилась она к Диме и Кате, — садитесь на места, и все открываем последнюю тему, проверяем задание.
— Угу, — еле слышно пробормотал и кивнул парень, и под ничего непонимающие, но поддерживающие взгляды Позова и Добрачёвой, он неуверенно шагнул ближе к выходу, всё ещё прижимая к себе сестру одной рукой, а второй отворяя дверь.
Они вышли.
— Пойдём… — шепнул даже скорее самому себе, чем девочке Антон, отходя немного от кабинета вглубь коридора, к окнам. Парень оказался спиной к дверям классов, а Полина лицом.
Он присел перед сестрой, у которой в глазах едва видно наворачивались слёзы. Уже в этот момент подросток очень испугался.
— Эй, малыш, ты чего? Что случилось? — робко спросил Шастун, чувствуя, как дрожит его голос.
— Я испугалась за тебя… — очень тихо сказала Полина, опустив глазки.
— Почему? Цветочек… Да что со мной может случиться… — мелко улыбаясь, сказал он и взял обе ладошки сестры в свои.
— Я вчера долго ждала тебя, а ты так и не вернулся… — поджав тоненькие розовые губки, призналась девочка.
— Поль, запомни, пожалуйста: я никогда и ни за что тебя не оставлю. Поняла? — довольно серьёзно, но всё же с мягкой интонацией спросил он. Полина кивнула. — А ещё… Давай-ка ещё договоримся… Пока мы носим эти браслеты, которые ты сплела, мы с тобой вместе и в безопасности. Я рядом с тобой, а ты рядом со мной. Хорошо? — ласково улыбаясь, спросил парень, показывая на обоих запястьях те самые бело-оранжевые фенечки.
— Хорошо, — согласно кивнула она.
— Скажи…
— Тош, почему ты не отвечаешь? Я же тебе звоню уже долго! — вдруг с напором перебила она брата.
— Эм… Слушай, прости… Телефон сел, наверное, или звук выключен, — неловко пожал плечами Антон, стыдливо пряча глаза. Он всю сознательную жизнь пользовался телефоном, когда слушал музыку и листал мемасики, совершенно не заботясь о чём-то ещё. Ну а теперь придётся привыкать отвечать на звонки, раз поручился.
— Ты как всегда… — девочка нахмурилась.
— Ну не обижа-а-айся, — протянул Шастун. — Понимаешь, телефон не всегда при мне…
— Угу… — всё ещё обиженно кивнула та.
— Поль, скажи, пожалуйста, — очень аккуратно начал мальчишка, — а… как ты тут оказалась?
— Я просто поднялась на второй этаж и встретила вот того учителя. Про тебя спросила, и…
— А что спросила?
— Сказала, что мне очень нужно найти тебя… — ответила Полина, заметно переживая.
— И всё? — парень продолжал буквально допрашивать её.
— Да, — чуть неуверенно сказала она, потому что на самом деле было в чём быть неуверенной.
— Ладно… — вздохнул подросток, улыбчиво поправляя ровные светлые хвостики на её голове.
— Тош… Почему папа вчера так сильно злился? — робко приподнимая глазки, спросила Полина. Антон мысленно вдохнул и выдохнул.
— Ну… Видимо, провинился я немного… — даже мимолётно усмехнулся мальчишка, глядя в окно, что было за спиной девочки.
— Тебе же было больно… — сведя внутренние краешки маленьких бровок у переносицы, сказала она. И в этот момент из кабинета вышел Паша.
— Нет! Ты что! — Шастун поспешил убедить сестру в обратном, не замечая тихого появления биолога где-то за спиной.
— Но я же видела…
— Поль, посмотри на меня. Ты видишь? У меня всё хорошо. Я жив-здоров. И то, что было вчера дома — это не страшно. Не переживай, — прямо по-настоящему внушительным и мягким тоном говорил парень. — Ладно? — улыбчиво добавил он. Полина лишь кивнула.
— Шастун! — окликнул подростка стоящий немного позади биолог, и Антон неуклюже и чуть испуганно подорвался на ноги и обернулся. — На английский идёшь или нет?
— И-иду, — активно закивал он, боясь, что учитель мог услышать их разговор. — Но мне нужно…
— Я провожу её, — наперёд ответил Воля.
— Но у вас же урок… — задумчиво нахмурился парень.
— Урок у тебя, Шастун. И у сестры твоей. А у меня окно, — в ответ усмехнулся мужчина.
— А… ладно, — неловко пожав плечами, произнёс Антон.
— Вы же поговорили? Всё хорошо? — тише вопрошал Паша, взглянув сначала на Полину, а потом и на Антона.
— Всё хорошо? — уточнил мальчишка у сестры, что так и стояла рядом.
— Да, — вполне твёрдо ответила та.
— Тогда давай я тебя отведу в класс, ладно? — биолог значительно мягче улыбнулся девочке, протянув ей руку.
Она же сначала вопросительно взглянула на брата, и только когда тот одобряюще кивнул, она дала свою ладонь учителю. На этом и разошлись: Антон зашёл в кабинет, а Паша повёл Полину на первый этаж.
В классе его встретили спокойно и учитель не требовал никаких объяснений, так как этот ученик был первым в классе по знанию английского, он ей был нужен. Мозги Шастуна без его ведома уже были зачислены на все олимпиады и конкурсы, чтобы покрыть эти простои в классе по языку.
Дима с Катей правда тихо пытались что-то выяснить, но Антон предложил отложить это дело. Остальные их одноклассники изредка поглядывали на Шастуна с немым вопросом на лицах.
***Далее пятничные уроки прошли вполне себе нормально, несмотря на их состав и количество, конечно. Ну а после седьмого была традиционная самоподготовка, где ребята успели многое сделать, а Арсений помочь им и сделать свои дела, так ещё и поспрашивать о первой учебной неделе.
Вот и Антон уже сидел без дела минут десять, потому что физику и математику он спокойно списал с ГДЗ, ведь сам ничего не понимает в этом, история полетела туда же, английский с удовольствием и в два счёта написал сам, а по литературе как такового домашнего задания и не было.
— Слышь, Тох, — шёпотом начал Позов, когда увидел, что друг закончил с уроками и преспокойно рубился в какую-то игру на телефоне.
— М?
— А ты домой сегодня пойдёшь? — всё тем же шёпотом спросил Дима, чуть склонившись к Антону.
— Ага, — пожал тот плечами.
— То есть, то, что произошло… это нормально? Ничего? — хмурился парень, не особо понимая, как правильно поступать сейчас.
— Поз… Забудь, — вздохнул светловолосый и отложил смартфон немного в сторону от себя. — Я же говорил, что всё нормально. Ничего… ничего не произошло. Не переживай, — с улыбкой шептал он. Он ведь так не хотел кого-то обременять. Себя корил весь день за то, что вчера обратился к Диме, но при этом особо не жалел. И сейчас так говорил с ним, как пару часов назад с сестрой. Только бы на него перестали обращать внимание. Такое внимание.
— Ты уверен?
— Конечно, — легко ответил подросток и вернулся к своей незамысловатой стрелялке в телефоне.
— Я просто думал, что ты и сегодня не пойдёшь домой, и я бы к себе позвал, но мы с родаками вечером и на все выходные уезжаем к бабушке… — виновато поджал губы Позов.
— Поз, да нормально всё. И будет нормально. Отвечаю, — прямо-таки во весь рот улыбнулся Шастун, чтобы показать другу, что с ним действительно всё в порядке. Это потребовало немало усилий.
— Мда… — Дима слегка приподнял уголки губ, хотя сам в голове просто кричал: «Забудь, блять?!» — И чё ты эти выходные делать будешь?
— О Господи… — уже более громким и эмоциональным, даже скорее насмешливым, шёпотом ответил подросток. — Спать буду! За пять рабочих ночей отсыпаться! Но сначала схожу на сегодняшнюю смену, — добавил он со сдержанным смехом. Дима отвечал яркой улыбкой, хотя всё равно чувствовал себя виноватым.
— Шастун! Чё ты шипишь там, а? — сделал замечание Попов, выглядывая ученика.
— Извините, Арсений Сергеич, — так же громко ответил Антон и вернулся к разговору.
— Ну давай тогда хоть в сети будь. А то мне с предками реально скучно торчать почти три дня…
— Конечно, братан, — усмехнулся подросток, дружески подмигнув и толкнув его в бок локтём.
— Так! Позов и Шастун! Разговорчивые вы больно сегодня... Мешаете своим одноклассникам, не кажется? — в очередной раз прервал их уже теперь громкое общение Арсений. — Мне, может, вас ещё и рассадить как в первом классе? Чем вы вообще там занимаетесь?
— А Вы что, ревнуете? — ухмыльнулся Шастун. Нет, у него явно когда-то успело настроение подняться…
— У-у-у! — улыбчиво загудели одиннадцатиклассники. Ну а вы попробуйте найти кого-то ещё пошлее и разнообразнее в мыслях, чем старшеклассников.
— Антош, — ласково обратился к нему литератор, снимая очки с глаз и уж слишком обольстительно и даже нахально улыбаясь, — вот за такие шуточки… в зубах бывают промежуточки, знал? — лукаво прищурился мужчина, и весь класс стал следить за этим разговором со сдавленным смехом.
— Меня воспитали улицы Воронежа. Я и не такое знаю… — горделиво фыркнул Шастун.
— Ну-ка? Продемонстрируй-ка нам! — насмешливо попросил Попов, склонив голову набок.
— Ну если мы пойдём по вот таким безобидным стишкам, то альтернатива Вашему — это «за такие разговорчики в зубах бывают коридорчики», — уверенно и так нарочно серьёзно заговорил подросток. — Выучил, кстати, когда мне было пять. А Вы когда узнали свой?
— Всё тебе расскажи… — неоднозначно ухмыльнулся учитель. — Может, ещё есть какие варианты?
— Ну… было что-то вроде «За такую болтовню щас получишь по…» А! Стоп! Не надо! Это не сюда! Забыл… — моментально остановился Шастун, как только машинально вспомнил продолжение. Все вокруг невольно рассмеялись. Усидеть с каменным лицом не получилось ни у кого. Арсений только продолжал пилить Антона жёстким прищуром и вызывающей ухмылкой. Мальчишка же как ни в чём не бывало сомкнул губы и пожал плечами, не зная, чего стоит ожидать в ответ.
— Мда-а-а, Шастун, — хмыкнул мужчина, спустя секунды дождавшись тишины в классе. — Не пора ли вернуться к самоподготовке?
— Угу, — сдерживая улыбку, ответил парень.
— И всех остальных это тоже касается, — добавил литератор, оглянув строгим взглядом голубых глаз всех ребят.
И все они сквозь какой-то смех и посторонние разговоры через пару минут умолкли. А Антон всё ещё был удивлён, что не было никакого скандала и разборок из-за ну почти безобидной шутки. Такого он среди учителей ещё не встречал… Разве что физрук, что был в его старой школе, лояльно относился чуть ли не к любым проявлениям подростка.
***Когда самоподготовка закончилась, парни разошлись по домам, то есть Дима отправился домой, где его ждали родители, а Шастун затарился в ларьке двумя пачками любимых сигарет, выкурил штуки три и зашёл домой.
В квартире было шумно. Майя что-то готовила на кухне и параллельно разговаривала с дочерью насчёт её успехов в школе. Отец, кажется, уехал в свой офис. Антон бесшумно разулся и прошмыгнул в комнату, заперев дверь на ключ.
— Фух… — выдохнул подросток, сбрасывая с плеча на пол тяжёлый рюкзак.
И в этот момент за окном застучал дождь, настоящий питерский дождь. Шастун мимолётно улыбнулся, скинул с головы капюшон кофты, взъерошил светлые вьющиеся локоны и подошёл к подоконнику, опёршись на него руками.
— Не этого ли я и хотел… — тихо сказал парень, наблюдая за подвижными каплями за окном. — Вот жаль только, я уже зашёл, — вздохнул он, стягивая с себя толстовку. Он быстро переоделся в домашнее и завалился с телефоном на кровать. Так и провёл время до позднего вечера. А потом шёл на работу на видеозвонке с Димкой.
Смена прошла продуктивно. Людей было много, поэтому и спать было некогда. Кстати, в кафе Вика помогла подправить «макияж», чтобы не были заметны синяки. А вот уже утром, когда Антон был дома, он всё смыл и завалился спать. Проснулся, между прочим, только под вечер, и то почти сразу же залип в телефоне.
Таким чередом прошли оба выходных Шастуна. Он выходил из комнаты только в ванную и разочек на улицу, чтобы купить в супермаркете пару упаковок чипсов, какие-то конфеты десяти видов и бутылку Колы с сигаретами. Да, это вот он может есть… Нет бы купить выпечки или ещё чего-нибудь более-менее, но нет, это не для него. Спасибо и на том, что в принципе что-то ел, а не как всегда забивал на собственный голод, выкуривая по пачке за вечер в открытое окно. В общем, Антон просто два дня зависал в телефоне, смотрел сериалы, переписывался и созванивался с Димой, которого несправедливо припахали на урожайные работы, книжки читал, ну и с Полей немного общался.