16
Ровно в девять вечера раздаётся стук в дверь. Я вздрагиваю, хотя уже около двадцати минут, как готова для выхода, и смиренно жду появления Чонгука.
Подхватив клатч, направляюсь к двери, напоследок бросаю взгляд на своё отражение в зеркале.
Длинное шёлковое платье, цвета морской волны красиво струится по телу, очерчивая изгибы фигуры. Глубокий разрез на левой стороне обнажает ногу при ходьбе. Распущенные волосы волнами ниспадают на обнажённые плечи и спину.
Остаюсь довольна своим образом. Надеюсь, что произведу впечатление и на Чонгука. Мысленно благодарю Айю за то, что связалась со мной и сообщила, что мы пойдём в ресторан. Я успела оформить доставку вечернего платья и босоножек на шпильке.
Чем ближе я подхожу к двери, тем громче раздаётся стук сердца в ушах. Испытываю волнение, словно я подросток, идущая на свидание с мальчиком, в которого влюблена. Несвойственное мне смущение трепещет внутри, заставляя щеки пылать огнём.
Взявшись за ручку двери, дёргаю её на себя. Вижу Чонгука. Впиваюсь в него жадным взглядом. Изначально мне не нравилась его короткая стрижка, но сейчас я прихожу в восторг от того, насколько он мужественно и грубовато выглядит с ней. Впервые вижу на нём темно-коричневый смокинг и рубашку в тон к ней. Сейчас он выглядит настолько красивым и элегантным, что в голове всплывает фраза: «дьявольски красив».
Его взгляд исподлобья медленно, миллиметр за миллиметром, скользит от подола моего платья вверх к лицу.
- Привет, - говорит, когда наши взгляды бьются друг об друга.
Интонация, с которой он произносит обыденное «привет», сводит с ума бабочек внутри меня.
- Привет, - собственный голос кажется мне чужим и глухим.
Во взгляде Чонгука вспыхивает пламя. Я удерживаюсь от того, чтобы не сглотнуть. Чувствую себя так, словно стою перед ним в нижнем белье.
Как же опрометчиво я поступила, высылая ему фото подобного характера, дразня его. Как теперь смотреть ему в глаза и сохранять при этом здравомыслие.
Нервно устремляю шаг вперед. Захлопнув за собой двери, увожу взгляд в коридор, боясь, что сгорю в пламени его взгляда.
- Пойдём? - шепчу, отгоняя неловкость, которая окутывает меня с головы до ног.
Он одобрительно кивает в ответ.
Сама того не замечая, я шагаю быстро, словно хочу скорее убежать. Чонгук настигает меня, берёт за руку. Этот жест заставляет меня посмотреть на него. Впервые он взял меня за руку не потому, что мы на публике и это необходимо.
Замедляю шаг, опускаю взгляд на наши руки затем вновь на Чонгука. Он невозмутимо смотрит вперёд, словно уже не один век держит мою руку в своей. Мы продолжаем идти. С каждым сделанным шагом по моему телу разливается нега.
Сплетение наших рук, прикосновение ладоней кажутся мне интимнее всего того, что было между нами прежде. Будто это действительно наше первое свидание и первые прикосновения.
Мне безумно хотелось бы провести этот вечер вдвоем, а не в шумной компании, которая ожидает нас в фойе отеля.
Мы доходим до лифта, нажав на кнопку, ждём.
- Ты очень красивая, - шепчет Чонгук, наклонившись ко мне. Его голос звучит так, словно он произносит магическое заклинание.
Казалось бы, невинный комплимент, но ощущение, как будто он меня целует. Мягко, нежно, откровенно и совершенно несдержанно.
- Ты тоже, - отвечаю, улыбаясь.
Стреляю в него взглядом из-под опущенных ресниц. Чувствую себя глупо и игриво.
Лифт приезжает, мы заходим в кабинку. Чонгук меняет положение руки. Сцепляет наши пальцы воедино. Кровь в моих венах разгоняется быстрее. Не знаю, что со мной происходит. Почему я так остро реагирую на простые прикосновения?
Меня словно обволакивает и насыщает живительным кислородом его потрясающая мужская энергетика.
Лифт доезжает вниз, мы выходим и видим, как ребята уже собрались и ждут нас.
- Ну что, поехали? - обращается Чонгук, когда мы подходим к ним. - Хосок и Айя ждут нас в ресторане, - поворачиваясь ко мне, сообщает он.
- Хорошо, - киваю, и мы направляемся к выходу из отеля.
Шум города тут же бьёт по ушам. Стальные небоскрёбы завораживают красотой огней и величественной высотой. Этот город способен влюбить в себя даже самого бесчувственного человека.
У отеля останавливается машина. Чонгук расцепляет наши пальцы. Я чувствую легкое разочарование. Мужчины пропускают меня и Йеджи вперёд, мы садимся в минивэн рядом друг с другом.
- Ты отлично выглядишь, - говорю ей, когда автомобиль трогается с места.
Девушка, действительно, хороша сегодня вечером. На ней белоснежный костюм, под ним кожаный топ. Волосы собраны на макушке в высокий хвост. Красивый вечерний макияж делают её образ дерзким и соблазнительным.
- Взаимно, вы тоже сегодня очаровательны, - возвращает она мне комплимент. - И вы очень красивая пара, - бросает взгляд на Чонгука.
- Спасибо, - улыбаюсь ей. - Только, мы же договаривались, что будем на «ты». Расскажи, как прошла конференция, - прошу её.
Йеджи начинает рассказывать, и я внимательно слушаю, наслаждаясь приятным тембром её голоса. Постоянно бросаю взгляды на Чонгука. Он тоже увлечён разговором с Ниханином, нашим айтишником, что кажется удивительным. Последний, весьма необщительный и нелюдимый, отвечает всегда коротко и односложно. Сейчас же он разговаривает эмоционально, жестикулируя руками. Второй парень - видеограф Вэй, опустив голову, возится с камерой. Кажется, он с ней никогда не расстаётся.
- Я присоединюсь к вам на завтрашней конференции. Лишними знания не будут, - говорю, когда Йеджи замолкает.
- Да, я получила колоссальное удовольствие, когда выступал спикер одной вьетнамской компании, - соглашается девушка. - Эту информацию не получить из интернета. Они рассказывают о личном опыте.
Кивнув ей, я отвлекаюсь на то, что автомобиль снижает скорость. Смотрю в окно.
- Кажется, мы на месте, - следуя за моим взглядом, говорит Йеджи.
Не успеваю ответить, как машина останавливается. Двери автоматически съезжают в сторону, выпуская нас из салона. На выходе Чонгук подаёт руку Йеджи, затем помогает и мне, вновь скрепив наши пальцы.
Мы оказываемся на территории не просто ресторана, а целого курортного комплекса. До моих ушей доносится приятная атмосферная мелодия и шум воды из фонтанов. К двухэтажному зданию с шестью колонами ведёт длинная мраморная дорожка, вдоль которой расположены пальмы, выстроенные в ровный ряд.
Не разнимая кисти наших рук, Чонгук обнимает меня за талию, заставляя переключить внимание на себя.
- Пойдёмте, - командует он.
Мы начинаем шагать к ресторану. Ребята идут впереди, мы следуем за ними чуть позади. Я наслаждаюсь видом удивительного ландшафтного дизайна, что прилегает к территории внутреннего двора.
Умиляюсь от вида павлинов, важно расхаживающих по саду среди цветов и кустов. В отдалённости друг от друга виднеются небольшие гостевые домики.
На удивление, тут практически безлюдно, шум доносится лишь из здания, куда мы держим путь.
- Меня мучает один вопрос, - наклонившись ко мне, таинственно шепчет Чонгук над моим виском.
- Интересно, какой же? - спрашиваю, бросив на него быстрый взгляд.
Он замедляет шаг, мне приходится подчинится его ритму.
- Какой из тех трёх комплектов белья сейчас на тебе?
В животе взрывается огненный шар. На губах появляется лукавая улыбка.
- Помнится, ты сказал, что тебе больше нравится, когда я без него, - отвечаю, повернув голову к нему.
Чонгук резко останавливается, поворачивается корпусом, притягивает меня к себе. Ребята продолжают идти. Не замечая нашей заминки, существенно отдалившись от нас.
Черные, как тьма, глаза Чонгука бегают по моему лицу, затем опускаются в область лифа на платье. Его рука ползет вверх от моей талии к лопаткам, нащупывает спину. Он пытается выяснить, действительно ли я без бюстгальтера.
В его глазах вспыхивает пожар. На мне действительно нет лифчика - у платья имеются свои чашечки, и тут он ни к чему.
- Лалиса, что ты творишь? - говорит глухим, грубым голосом.
Всё моё внимание занимают губы Чонгука. Плотные, твёрдые. Я живо ощущаю их вкус. Еще никогда так сильно я не хотела, чтобы он поцеловал меня, как сейчас. Ощущение, что я расщеплюсь на атомы и растворюсь в воздухе, если этого не произойдет. Мои собственные губы начинают покалывать и гореть.
- Если я сейчас тебя поцелую... - словно читая мои мысли и предугадывая желания, произносит он.
Чертыхается сквозь зубы. Ухватив свободой рукой за подбородок, вынуждает поднять на него глаза. Проводит подушечкой большого пальца по нижней губе, затем по верхней, стирая помаду с губ.
Не контролируя себя, я веду головой, следуя за движением его пальцев. Губы пульсируют так, что он скорее всего чувствует это. Он одергивает пальцы, притягивает меня к себе ближе. Рука, что была между лопаток, теперь скользит вниз к бедрам.
- Не могу в это поверить, - произносит глухо, когда ему не удается обнаружить и трусики под тонким шелком платья.
Я сама не могу поверить в своё помешательство.
- Ты лишаешь меня рассудка, - шепчет он сипло, тянется к моим губам, но замирает в нескольких сантиметрах.
Соприкоснувшись лбами, мы смотрим друг другу в глаза. Его грудь медленно приподнимается и опускается.
Я остро ощущаю мужское желание. Он непозволительно долго держал меня на расстоянии. Теперь его необходимость во мне такая же сильная, как и моя в нём.
Мы находимся на грани такого безумства, что если наши губы встретятся в поцелуе, то бездна сумасшедшей страсти поглотит наш разум. И остановится мы будем не в силах.
- Нас ждут, - произношу тихо.
Прикрываю глаза, отгоняя накатившее наваждение. Стараюсь потушить то пламя, что разожглось между нами.
Отступив назад, он бросает взгляд вперёд, к зданию. Я следую его примеру. Вижу, что ребята уже дошли и стоят у входа.
- Не понимаю, какого чёрта мы тут делаем, вместо того, чтобы... - не договаривает, взяв меня вновь за ладонь, ведёт за собой вперед.
Мы идем поспешным шагом, будто бежим в безопасное место, прячась от самих себя в потоке людей.
Присоединившись к сотрудникам, заходим в здание. Я начинаю рассматривать роспись ручной работы с аутентичными арабскими орнаментами, которыми расписаны вазы с цветами. Стараюсь отвлечь себя и переключиться.
С трудом восстанавливаю ритм дыхания, но напряжение не покидает меня. Я будто ухватилась не за руку Чонгука, а за оголенный электрический провод.
Помещение ресторана оказывается внушительных размеров. Практически полная посадка за столами. Хостес в кандуре провожает нас к нашему столику, за которым, кроме Хосока и Айи, оказываются Чимин, а рядом с ним незнакомая мне девушка.
Хосок встаёт к нам навстречу. Я вижу, как он впивается взглядом в Йеджи. Девушка производит на него впечатление - это видно по его глазам.
- Ну что, труженики, добро пожаловать, - настигая нас, шутливо произносит он.
Они с Чонгуком вновь тепло приветствуют друг друга, словно не виделись этим утром. Чонгук представляет брату ребят и Йеджи. Хосок жмёт руку парням. Когда девушка подаёт ему руку, он берёт её ладонь, преподносит к губам, оставляя на тыльной стороне поцелуй.
- Безмерно рад знакомству, - волнительно произносит он.
Я не сдерживаюсь от смешка, когда глаза Йеджи лезут на лоб от удивления. Казалось бы, галантный жест, но он давно позабыт в реалиях наших дней. Девушка высвобождает руку, словно обожглась.
- Взаимно, - кивает она, смутившись.
- Прошу, - пропускает он нас вперёд.
- Умерь пыл, - шепчу я, когда мы проходим мимо него. - Ты её напугаешь таким напором.
- У меня всего пару часов, чтобы её очаровать, - нервно отвечает он. - Что прикажешь делать?
Изобразив на лице сочувствие, пожимаю плечами, давая понять, что никакого дельного совета дать не могу.
Мы подходим к нашему столу. Здороваемся и знакомимся между собой. С первой же минуты между нами воцаряется лёгкая и непринуждённая обстановка. Несмотря на то, что мы все практически не знакомы, нет никакой неловкости.
Я вижу, как между Йеджи и девушкой Чимина сразу же завязывается беседа. Парни тоже находят собеседников в лице Хосока и Чимина.
Перекинувшись парой вежливых фраз с Айей, погружаюсь в свои мысли. Привожу чувства в порядок.
Официант, что обслуживает нас, интересуется моими предпочтениями в еде. Накладывает мясо, уточняет, каким вином наполнить бокал. Я отказываюсь. Не хочу дурманить разум, нужно сохранить трезвость ума. Прожить каждое мгновение. Запечатлеть всё без тумана и призмы алкоголя.
Чонгук сидит рядом со мной. Выглядит расслабленным. Разговаривает он меньше остальных мужчин. В основном, внимательно слушает. Сейчас он сдержанно смеется над рассказом Хосока. Последний старается очаровать Йеджи, то и дело, бросая на неё взгляды и вовлекая её в беседу.
Интересная компания, изысканная европейская кухня делают этот вечер приятным. И пока внимание всех присутствующих в ресторане занимает очаровательная пианистка и музыка, которую она играет на рояле, мы с Чонгуком увлечены друг другом.
Мужчина бросает на меня взгляды, обжигает ими, заставляя жалеть о том, что мы не наедине. Он сплетает наши руки, играет моими ладонями и пальцами под столом. Меня бьёт разрядом молнии.
Разве прикосновение рук могут быть такими возбуждающими? Мне приходится отпивать воду, чтобы смочить пересохшее горло.
Упиваюсь профилем Чонгука. Гуляю взглядом по области его шеи, обтянутой воротником рубашки. Очаровываюсь венами, что выступают на ней.
- Гук, - произносит Хосок, когда наступает относительная тишина за столом. - Я забронировал для всех гостевые дома. Останетесь тут, а утром уже поедите в город.
Йеджи и Вэй бросают взгляды на Чонгука, ожидая его одобрения. Он заглядывает мне в лицо, словно спрашивая, не против ли я.
- Мне кажется, хорошая идея, - отвечаю на его безмолвный вопрос.
- Отлично, - улыбаясь, произносит его брат.
Меня радует, что возвращаться в отель не придётся. Дорога утомляет. Взяв бокал с напитком, отпиваю из него. Направляю свой взгляд в противоположную сторону. Он падает на Айю. Только сейчас замечаю, что девушка сама не своя. Она смотрит на экран телефона. Обводит зал взглядом, словно ищет кого-то.
Я хмурю брови, продолжаю незаметно наблюдать за ней. Девушка всё время ёрзает; смеется, когда раздаётся смех за столом, хотя явно давно утратила нить разговора. Даже не вслушивается в него. Не понимаю, что с ней происходит. Утром она не выглядела такой встревоженной.
Мелодия в зале сменяется. Вместо чарующе-обволакивающей раздаются ритмичные восточные ноты, отвлекая моё внимание от девушки.
С разных сторон в зал начинают стекаться танцовщицы. Их становится всё больше. Красиво пританцовывая, они подходят ко всем столам. Вскоре и около нашего появляется длинноногая танцовщица. Она начинает красивый танец живота.
Мини, девушка Чимина, прильнув к нему, закрывает ладонью его глаза, запрещая смотреть. Он испускает разочарованный возглас, чем вызывает наш смех. Я смотрю на Чонгука, желая увидеть его реакцию на артистку. Но он выглядит равнодушным, толком и не смотрит на неё. Остаюсь довольной им, а сама же наблюдаю за девушкой, что продолжает свой искусный танец.
Когда я вновь перевожу взгляд на Айю, вижу, что её стул пустует. Пускаюсь взглядом на поиски. Замечаю её, когда она выходит из зала ресторана.
Меня настораживает её поведение и то, как она незаметно от всех ушла торопливой походкой.
- Я в дамскую комнату, - шепчу Чонгуку и, не дожидаясь его реакции, встаю на ноги.
Развернувшись, двигаюсь между столами к выходу. Надеюсь, Айя в порядке, но от чего-то внутри становится всё тревожнее. Оказавшись в фойе, вновь вижу девушку. Только она направляется не в уборную, как я предполагала, а к выходу из ресторана.
Я бросаюсь за ней. Иду, стараясь поскорее настигнуть её, но она оказывается слишком быстрой и исчезает из виду.
«Ей стало плохо, и она решила подышать свежим воздухом?» - в голове сигналится вопрос.
Когда я оказываюсь у выхода ресторана, вижу, как Айя открывает двери серебристого спортивного автомобиля. Удивляюсь, так как на эту территорию запрещено заезжать машинам. Но эта остановилась прямо у входа.
Моё сердце обрывается, когда доходит, что в данную секунду девушка пытается сбежать. Иначе, как всё объяснить?
- Айя, - зову её, она медлит, оборачивается, - Подожди, - кричу и спускаюсь к ней быстрым шагом. - Что ты делаешь? Куда ты? - сыплю её вопросами, впиваюсь в неё взглядом.
- Лалиса, - она застывает, будто её поймали на месте преступления.
Из автомобиля выходит парень и начинает эмоционально ей что-то говорить на арабском, указывая жестом сесть в машину.
- Ты пытаешься сбежать с ним? - я подхожу ближе, встаю рядом с ней.
Рассматриваю парня. Он выглядит очень агрессивным. Смотрит на меня недобро, его зрачки странно увеличены. Я не уверена, так как раньше мне не приходилось встречаться с людьми, которые находились бы под наркотиками. Но этот парень точно под чем-то запрещенным.
- Лалиса, я люблю его. Должна поехать с ним, иначе...
Она пытается открыть дверь и сесть в салон, но я захлопываю её обратно, не давая ей сделать это.
- Не сегодня, Айя. Мне кажется, твоё решение очень необдуманное.
Девушка заминается, виновато смотрит на парня, потом на меня. Я умоляю её взглядом не совершать ошибку. Не портить себе жизнь.
На нас с интересом поглядывают швейцар и пару человек у входа.
- Она с тобой никуда не поедет! - произношу грозно, переводя взгляд на парня.
Решаю взять всё в свои руки. Уверена, по моему тону он поймет всё, даже не понимая языка. Парень поджимает губы. Произносит какие-то короткие фразы, обращаясь к Айе. Затем, сев в спорт кар, рвёт с места. Я выдыхаю с облегчением. Опасность миновала.
Как только машина исчезает из виду, с глаз девушки начинают катиться слезы.
- Это конец! Конец всему! Конец нам!
- Так, успокойся, пожалуйста, - говорю ей и увожу её к дальней колонне от входа.
Айя бросается в мои объятия, продолжая плакать. Я даю ей время на то, чтобы успокоиться. Упорядочиваю собственные мысли.
- Айя, я не знаю всего, - произношу, когда плечи девушки перестают подрагивать. - Но сегодня ты могла совершить непоправимую ошибку.
Отрываясь от меня, она вытирает руками щеки. Сжимает глаза, стараясь прекратить слезы.
- Пойдем сядем, - говорю ей, показывая на ступеньки.
Мы поднимаемся по ним. Я беру руки девушки в свои, когда присаживаемся.
- Послушай, я последний человек, который может учить кого-то, но поверь мне, если бы ты сбежала сегодня с этим парнем, вся твоя жизнь могла пойти наперекосяк. Почему вы решили бежать? Твои родные в курсе о ваших отношениях?
- Они будут против. Он араб. Прадедушка и мой папа не приемлют межнациональных браков, - тут же протестует она. - У нас нет другого выхода!
- Ну, во-первых, ты не можешь знать наверняка, как всё будет. Возможно, не приемлют. Однако, я видела, какие они, как они любят вас. Любят тебя, поэтому всё возможно будет не так, как ты себе представляешь. А, во-вторых, давно ли, хорошо ли, ты знаешь этого парня? По выражению твоего лица понятно, что не так давно.
- Полгода. Но ведь время ничего не значит. Можно прожить всю жизнь с человеком, но так и не узнать его, - защищается.
- Верно, дорогая. Но подумай, зачем бежать с человеком, который даже не хочет побороться за тебя? Который не хочет познакомиться и договориться с твоими родными? Если вы действительно любите друг друга, то сначала нужно попробовать добиться всё мирным путем. А затем, если не получится, и ты будешь также уверена в своих чувствах, тогда уже идти на кардинальные меры. Но обдумав всё.
- Он не станет унижаться, он гордый, - сломленным голосом, шепчет она.
- Айя, что значит не станет унижаться? - её слова повергают меня в шок. - Разве просить руку девушки у её родных, доказать, что он он достоин их благословения - это унижение?
Девушка молчит, опускает глаза вниз. Она не глупая, просто влюблённость затмила разум.
- Ты думала о том, к чему может привести твой побег? Думала, как больно может быть твоим родным?
Мой голос срывается, потому что в своё время я не думала о последствиях своего ухода из дома. Я была зла на отца. Оправдывала себя, что они мне лгали и заслужили такого отношения. Но сейчас, поучая эту девушку, я понимаю, как неправильно и мерзко в своё время поступила со своими родными. Не только с отцом и мамой, но и с братьями. Они не заслуживали того, что я сделала.
- Знаешь, я говорю тебе это всё не просто так. Поверь мне, я на собственном опыте знаю, как вся жизнь может пойти наперекосяк от такого опрометчивого шага. Такую ошибку невозможно исправить.
- Я не знаю, что произошло. Мы не планировали ничего такого. Он только сегодня завёл разговор о побеге, - начинает рассказывать девушка, она уже не плачет. - Он сказал, если я люблю его, то поеду вместе с ним в Лондон. Его отправляют учиться туда. Без меня он не хочет уезжать.
- Если он действительно любит тебя, а ты его, то вы преодолеете расстояние и разлуку. Ты ведь тоже учишься, не стоит рисковать своим будущим ради парня, который так эгоистично просит тебя бежать с ним в один миг. Кто знает, что ему завтра в голову взбредёт? Что ещё он может потребовать от тебя? Не сжигай себя, Айя. Есть вещи и поступки, которые не исправить.
Я замолкаю, понимая, что увлеклась, что затонула в собственных сожалениях и горечи. Смотрю на девушку, вижу, как она побледнела. Её взгляд направлен за мою спину. Поворачиваю голову. Чонгук стоит, облокотившись спиной об колонну с сигаретой в руках.
- Дядя Чонгук, - говорит Айя, вскочив на ноги.
Я встаю следом за ней, лихорадочно размышляя о том, как давно Чонгук стоит там. С такого расстояния он точно мог услышать наш разговор.
- Какие-то проблемы, Айя? - спрашивает он, затягиваясь сигаретой, не сводя взгляда с девушки.
- Нет-нет, все хорошо, - пряча взгляд, взволнованно отвечает она.
- Тогда возвращайся в зал, - говорит в приказном тоне.
Она послушно кивает и уходит обратно. Чонгук направляется к урне. Тушит сигарету и бросает в неё. Спускается по лестнице ко мне.
- Спасибо, - говорит, встав передо мной.
Смотрю на него вопросительно, вздернув бровь.
- За Айи. Что не дала ей совершить ошибку.
Меня окутывают странные чувства. Горло сдавливает спазм. Не нахожу, что ему ответить. Веду плечами, отвожу взгляд. Значит, он слышал наш разговор. А сожаление в моём голосе тоже уловил?
- Хочешь прогуляемся? - предлагает он.
- Да, это было бы волшебно, - соглашаюсь.
Мысленно благодарю его за то, что не расспрашивает о случившемся. Что не стал смущать и ругать Айи.
Он слегка улыбается. Мы шагаем рядом друг с другом, обходим здание и оказываемся на стороне пляжной зоны отеля. Я останавливаюсь и снимаю с ног босоножки, беру их в руки. Ступни утопают в прогретом солнцем песке. Не спеша идём к воде.
Я вижу, как чуть левее от нас виднеется пирс. Предлагаю Чонгуку пойти к нему, и он соглашается. Между нами нет неловкого молчания, просто слова иногда бывают не нужны. Достаточно находиться рядом.
Доходим до длинного пирса, освещенного маленькими фонарями. Мы останавливаемся у края, всматриваясь в тёмную водную гладь, ловя на ней лунные блики. Я опускаю босоножки на пол и обнимаю себя, стараясь согреться от морского ветра. А в следующую секунду, чувствую, как Чонгук накидывает на мои плечи свой пиджак. Обнимает со спины совершенно невинно.
Откинув голову ему на предплечье, я позволяю нам замереть в этом мгновении. Слиться воедино с планетой.
- Папа, наверное, был бы очень рад, что мы поженились, - вырывается у меня из водоворота мыслей.
- Он и так знал, что это произойдет, - отвечает Чонгук.
Мне хочется напомнить ему, что это произошло только потому, что не стало папы. Напомнить, что мы поженились из-за акций и компании. Как бы всё было, если бы не смерть папы, ведь Чонгук не желал жениться на мне? Но я решаю промолчать.
- Да, папа не сомневался в этом, - говорю, вспоминая, как папа был уверен, что Чонгук женится на мне. - Он очень любил тебя. Но из-за моих ошибок ему приходилось лгать тебе и окружающим, - я поворачиваюсь к нему, заглядываю в глаза, - Не держи, пожалуйста, на него зла за то, что он требовал женится на мне и лгал, что я была на стажировке.
- Ничего подобного нет, Лалиса, - твёрдо произносит он, меняясь в лице. - Я не держу зла. Мне не хватает Хвана, как и всем вам.
- Спасибо, - отвожу взгляд и вновь поворачиваясь к воде.
Спустя время, мы решаем вернуться назад. Чонгук останавливается и прихватывает босоножки, о которых я напрочь забыла. Хочу забрать их у него с рук. Но он уверяет, что всё в порядке, и несёт их вместо меня.
Ступив обратно на песчаный пляж, замечаю еще одну парочку, которая тоже гуляет у залива. Узнаю в них Хосока и Йеджи. Улыбаюсь. Парню всё же удалось очаровать ее.
- Надеюсь, твой брат не такой бабник, как ты, - говорю Чонгуку, наблюдая за парой вдали.
Тяну руки и забираю у него свои босоножки. Пляжная зона заканчивается, и я хочу надеть их обратно.
- В нашем роду вообще нет бабников, - парирует он, следуя по направлению моего взгляда. - Я предупредил его, он её не обидит.
- Хорошо, если так. Её уже однажды обидели, не хотелось бы повторения.
- Они уже взрослые люди. Сами разберутся.
Я согласно киваю. Присаживаюсь на шезлонг, натягиваю на одну ногу босоножку, пытаюсь застегнуть ремень, но он не поддаётся.
Чонгук садится на корточки у моих ног. Убирает мои руки и сам ловко застегивает замок на щиколотке.
- Вторую, - говорит, не поднимая головы.
Я вкладываю в его протянутую руку вторую пару. Он берёт мою ногу, натягивает на неё босоножку. Я чувствую прилив нежности. Смотрю на действия Чонгука, как зачарованная. Может быть я сплю? Как ещё объяснить происходящее?
- Всё, - он встаёт, притянув меня к себе.
- С-спасибо, - шепчу ему в ответ, не сводя с него глаз.
Мы идём назад и у входа в ресторан, он спрашивает:
- Хочешь вернуться к ребятам или пойдём в номер? Ключи у меня.
Возвращаться в шумную компанию нет никакого желания. Всё это время я мечтала побыть наедине с ним не для того, чтобы сейчас вернуться назад.
- Пойдём в номер, - шепчу в ответ.
Чонгук кивает, и мы направляемся к тропинке, что ведёт к гостевым домикам. Подходим к нужному, открываем дверь, оказываемся в гостиной, которую освещает мягкий приглушённый свет. Мне приходится по душе интерьер в минималистичном стиле.
Сняв обувь, я прохожу вглубь, стягиваю с плеч пиджак. Осматриваюсь. Вижу спальню, которую скрывает лишь перегородка. Закрыв дверь на щелчок, Чонгук оборачивается ко мне.
Пронзает взглядом, всё вокруг нас исчезает, улетучивается в воздухе, перестаёт быть значимым. Мои мысли и чувства смешиваются в тёмную субстанцию желания и агонии.
Он не спешит ко мне. Мы стоим друг напротив друга, не шевелясь и не произнося ни слова.
«Мы одни» - эта мысль пугает и будоражит в равной степени.
- Сними платье, - просит глухо Чонгук. - Я хочу видеть тебя обнажённую.
Послушно тянусь к молнии сбоку. Игра, которую я затеяла подходит к логическому завершению. Руки кажутся мне тяжёлыми и непослушными. Захватив бегунок, медленно расстёгиваю платье.
Убираю руки, позволяя шелковой ткани медленно сползти вниз к ногам. Остаюсь стоять перед Чонгуком обнажённой.
Моё сердце пропускает удар, потом замедляет свой ритм. Мне безумно нравится его реакция. Как едва заметно он ловит носом воздух, как под рубашкой мышцы его живота сокращаются.
Не шевелюсь, позволяя ему рассмотреть себя. Моё тело натягивается в упругую струну. Кожу обжигает воздухом. Грудь тяжелеет, внизу живота клубится тепло.
Мучительно долго взгляд Чонгука гуляет по мне, пробивает меня насквозь, проскальзывает под кожу. Глубоко, в самую суть женского естества.
Он не делает ни единого шага в мою сторону, стоит на расстоянии пяти метров. Я чувствую себя скульптурой на выставке, которую детально изучают.
Наблюдаю за ним с тем же интересом, что и он. Его зрачки просветляются, когда проходится по интимным участкам моего обнажённого тела. В оглушительной тишине слышится лишь наше дыхание.
Досадно, что в отличие от меня, он полостью одет. Наконец, он делает шаги в мою сторону. Чем ближе он подходит, тем сильнее бежит кровь по моим венам.
Внутри всё трепещет от предвкушения того, что сейчас мой мужчина прикоснется ко мне. Когда Чонгук встаёт напротив меня, вплотную упирается в меня взглядом полным желания, меня несёт в параллельную вселенную.
Он даже не прикоснулся ко мне, но я уже испытываю эмоциональный экстаз. Кровь в венах искрится и трещит.
Моё воображение всё это время рисовало, как оказавшись одни, мы набрасываемся друг на друга. Как быстро, избавившись от одежды, сливаемся в единое целое.
Сейчас происходит обратное. Нас будто заперли в пространстве, где всё происходит в мучительно замедленном ритме. Я не могу пошевелиться, Чонгук каким-то образом управляет моим разумом. Припечатывает на месте, заставляя подчинится ему. Я смиренно жду, что последует дальше. Не будет же он так смотреть на меня всю ночь.
Он поднимает руку, убирает прядь волос с моих плеч. Я чувствую его прикосновение даже волосами. Прикрываю веки от нежности, которой наполнен его жест.
Его дыхание обжигают кожу лица. Затем он касается моих губ, целует медленно. Его губы сухие, твёрдые, требовательные.
Срываюсь, отгоняю оцепенение, в котором прибывала всё это время. Прильнув к нему всем телом, притягиваю ближе, ухватив руками за плечи.
- Не наказывай меня больше, лишая собой, - говорю прямо в его губы.
Жесткая ткань и пуговицы на его одежде царапают кожу. Издаю стон, когда он, сжалившись, просовывает свой язык в мой рот, сплетая его с моим.
Мы сливаемся в поцелуе. Горячем, влажном, долгожданном. Но Чонгук отрывается от моих губ, дышит над виском. Его руки опускаются на спину, невесомо скользят по коже, поглаживая её.
- Чонгук, я хочу...
Не могу подобрать слов, как ему сказать, что хочу, чтобы он прекратил мои мучения. Перестал медлить. Чтобы его пальцы не гладили, а сдавливали кожу, впивались в неё.
- Тише, - лишь шепчет он.
Его глаза прикрыты.
Я льну к нему ещё сильнее. Сдавливаю шею руками, поднимаюсь к голове, наслаждаясь тем, как его короткостриженые волосы царапают ладони.
Преграда в виде его одежды причиняет мне не только физический дискомфорт, но и моральный. Я отстраняюсь от него, начинаю лихорадочно расстёгивать пуговицы на рубашке. Стягиваю с его плеч рубашку. Чонгук отбрасывает её в сторону. Подхватывает меня на руки и несёт в спальню. Опускает на кровать. Нависает сверху. В нетерпении я тянусь к его ремню. Но он мотает головой.
- Будь смирной девочкой, сегодня ты в моей власти, - говорит он, убирая мои руки.
О каком терпении он говорит? Мне кажется, я сейчас умру. Необходимость в нём достигает своего пика. Почему? Почему так медленно?
Я вновь тянусь к нему, впиваюсь в рот жарким поцелуем. Призывно извиваюсь под ним. Чонгук лишь ухмыляется. Его руки тянутся к брюкам, расстегивают ремень.
Я облизываю губы, которые моментально просыхают, стоит ему только оторваться от меня. Радуюсь, что он решил ускориться. Но моя радость обрывается. Чонгук хватает мои руки. Заводит их за голову и застегивает ремень на запястьях.
- Что ты делаешь, - спрашиваю возмущено.
Чонгук завязывает петли на ремне. Мне не удается разжать запястья.
- Учу тебя покорности, - серьёзным тоном отвечает он.
Кожаный ремень больно впивается в мои руки. Я начинаю дергаться, пытаясь высвободиться. Мне необходимо касаться его.
- Чонгук, развяжи, пожалуйста, - прошу с мольбой.
Он меня будто не слышит. Поглощает взглядом моё тело.
- Немедленно, - говорю требовательно и твёрдо.
Дергаюсь, пытаясь самостоятельно высвободиться, но тщетно. Затихаю, когда рука Чонгука накрывает мою грудь. Опустив голову, он вбирает её в рот, терзает языком.
Я отдаюсь эмоциям, которые вызывает его ласка. Забываю о завязанных руках. Дышу часто и неотрывно.
От одной груди он переходит на другую, вырывая из моего горла стоны наслаждения.
Опускается к животу, целует впадину на пупке, реальность покидает сознание. Остаются лишь ощущения, что дарят его прикосновения к низу живота.
Вцепляюсь руками в ткань покрывала над головой, сжимаю её в кулак.
- Нет-нет-нет, - произношу с каждым движением его губ, что спускаются всё ниже и ниже.
Не знаю почему меня это пугает. Кажется, что я сейчас потеряю сознание. И я действительно погибаю, когда чувствую его язык на себе. Инстинктивно расставляю ноги шире, приподнимаюсь навстречу ласкам.
Выпуская покрывала из цепких пальцев тянусь завязанными руками к Чонгуку, треплю руками его голову, желая зарыться руками в волосы.
- Да-а-а, - не сразу осознаю, что произношу это вслух.
Извиваюсь, как дикая. Он продолжает ласкать меня, словно пытается испить всю.
«Разве мучение может быть настолько блаженным» - вспышкой зарождается в мозгу. Откинув голову назад, кричу от того как ноги сотрясаются от того, что сокращаются мои внутренние мышцы.
Чувствую тяжесть Чонгука на себе. Его дыхание у виска. Он поднимает руки, развязывает ремень на моих запястьях. Пару движений, и он заполняет меня собою окончательно, срывая нас с земной орбиты.
С уст вырывается его имя с каждым толчком в меня. Расширенными зрачками смотрю на него. Вижу, как у него на лбу выступают вены, как его зубы сжаты.
- Скажи, что-нибудь, - дрожащим голосом прошу его.
Мне становится жизненно необходимо услышать его голос.
- Хочу не только чувствовать, но и слышать тебя, - царапаю его спину.
Он молчит, лишь проникает в меня глубже, если это вообще возможно. Мы, словно несёмся вниз на сломанном смертельно-опасном аттракционе.
- Чонгук! - зову требовательно.
Его движения становятся сильнее. Я уже не чувствую своего тела, только стремительный полёт вниз.
- С-скажи что-нибудь, - требую вновь, нахожу его глаза, стараюсь понять слышит ли он меня. Понимает ли, о чём я его прошу.
- Что? Что хочешь услышать от меня? - не замедляя ритм, цедит мне в губы. - Что без ума от тебя? Что я люблю тебя?
- Нет! Не говори, что любишь меня. Не сейчас, - отвечаю, обхватывая ногами его торс, впиваясь зубами ему в плечи, предчувствуя, что мы находимся на грани.
Что ещё пару минут до вспышек и салюта в голове.
- Я тебя люблю. Сейчас. Завтра. Всегда.