10 глава
Фанфик: "Уроки литературы: эпоха романтики"
10 глава.
/нарисовать бы тебя
на холсте
красками.
поиграться с оттенками,
повторить цвет твоих губ,
цвет укусов на шее.
добавить теней на ключицы,
капнуть кровь на разбитые костяшки рук.
потом вставить картину в рамку,
повесить на стену
напротив кровати./
Вильям сидел за столом, слушая стрелки настенных часов. Оценивая взглядом обстановку дома Сатре, мужчина удивился тому, как образ девушки соответствовал интерьеру ее дома. Кухня была в темно-бежевых и светло-коричневых тонах, на стенах и над окном висели гирлянды, излучающие теплый желтый цвет. Большой круглый стол располагался по левую сторону от столешницы и плиты, над ними находились шкафы из лакированного дерева с ручками серебряного цвета.
- Где твои родители? - переведя взгляд на Нуру, спросил Магнуссон, сложив руки на столе в замочек.
- Уехали навестить мою тетушку в городок на окраине страны, - заварив кофе для Вильяма, блондинка поставила кружку на стол и села рядом с шатеном.
- Спасибо, - мужчина мельком взглянул на кофе, после чего вновь посмотрел на Нуру. - Что за город?
- Сандефьорд, сэр.
Магнуссон прикрыл глаза, ощутив, как по его телу разливается тепло, и волна возбуждения окатывает с каждым ударом сердца все сильнее и сильнее. Он чувствовал себя неопытным мальчишкой, который возбуждался от любого женского движения или слегка пошлой фразы. Но эта девушка, казалось, могла свести с ума любого, особенно сейчас, когда она так откровенна и расслаблена. Ее кофта с длинными свободными рукавами-фонарями, с неглубоким декольте так идеально шла к фигуре, что невозможно было не захотеть сорвать этот темно-бордовый кусок ткани с хрупкого женского тела. Короткие свободные черные брюки с грубым и широким ремнем красиво облегали ягодицы и расширялись после них, скрывая стройные ноги. Вильям сглотнул, разглядывая то, как Нура, зачесав назад волосы, провела кончиком языка по губам и глубоко вздохнула, отчего ее грудь приподнялась, вызвав очередной восторг у мужчины.
- Замечательный город, если Вы не знаете, - Сатре улыбнулась. - Я люблю там гулять, а еще, - она начала смеяться, опустив взгляд и прикрыв лицо рукой.
Еще пару минут назад Магнуссон заметил в ее стеклянных глазах «глубокое опьянение», которое, в полной мере, пришло только сейчас. Когда в крови человека много алкоголя, он может вести себя примерно пятью разными способами. Нура относилась именно к тому типу, которых смешит практически все, что происходит. Она так искренне хохотала, что Вильям не смог сдержать улыбки.
- Однажды, - выдохнув и успокоившись, продолжила Сатре. - Я шла по набережной, мне от силы то было лет двенадцать. Знаете, в таком возрасте в голове не весть что творится. И тогда я увидела сложенную на берегу одежду. Было раннее утро, лето. Я любила гулять по набережной каждый день, и никогда прежде никто не нарушал мое спокойствие. А в этот день это произошло. Я даже помню, как в моей голове четко прозвучала фраза «Как бесспардонно!», после чего я демонстративно взяла стопку одежды, лежащую на песке, и отнесла за небольшой каменный столб моста. Хорошо, что моей детской злости не хватило на то, чтобы выкинуть ее в воду или урну, - девушка вновь захихикала, но на этот раз успокоилась быстрее.
- Было бы забавно, если бы сейчас я сказал, что лет пять назад я купался в Сандефьорде, и кто-то спрятал мои вещи? - Вильям ухмыльнулся, глядя на юную особу, лицо которой стало неподвижным.
- Черт, как стыдно, - Сатре нахмурилась, заведя левую руку в волосы.
- Но я так не скажу, - все-таки закончил фразу Магнуссон с самодовольной улыбкой.
- Очень смешно, - поморщилась Нура,
после чего тоже скромно улыбнулась. - «Если хотите рассмотреть человека и узнать его душу, то вникайте не в то, как он молчит, или как он говорит, или как он плачет, или как он волнуется благороднейшими идеями, а смотрите на него лучше, когда он смеется». Судя по Вашему смеху, мистер Магнуссон, Вы самовлюбленный и загадочный, Ваша ухмылка не дает мне покоя, когда я ее вижу, - процитировав классика мировой литературы, Сатре сделала небольшой психологический анализ, который вызвал на лице учителя легкое удивление.
- «Смелость, граничащая с безрассудством, заключает в себе более безумия, нежели стойкости», - ответил взаимностью Вильям, сделав большой глоток кофе. - Мигель де Сервантес.
- Хотите сказать, что я безумная? - Нура закусила нижнюю губу, приподняв одну бровь.
- А я - самовлюбленный? - мужчина оголил зубы в хищной улыбке.
- Даже если и так, то моя смелость в данном случае не является признаком безрассудства, ведь мне за это ничего не грозит? - язык Нуры развязался, как клубок ниток.
Сейчас ей было сложно отличить дозволенное от запрещенного: акцент шел на головокружение и желание оказаться в крепких мужских объятиях. Ее совсем не тревожило то, что прямо напротив нее сидел мужчина, о котором пару недель назад она могла лишь мечтать.
- Уверена? - голос Магнуссона стал хриплым.
Нура потупила свой взгляд и, встав со стула, подошла к дверной арке.
- Почитаете мне?
Вильям, уже не удивляясь поведению девушки, усмехнулся и, поставив чашку с кофе на стол, пошел за Сатре. Блондинка привела его в гостиную, где, быстро найдя на полках шкафа нужную книгу, протянула ее учителю и запрыгнула на диван. Мужчина сел на кресло напротив и, открыв страницу, на которой лежала закладка, принялся читать. По первым строчкам стало понятно, что это роман, на этих строчках он и закончился. Не успел Вильям прочитать и половину страницы, как, посмотрев на Нуру, заметил, что она уснула. Тяжело вздохнув, Магнуссон положил книгу на стол, взглядом окинул комнату и без лишних действий покинул гостиную.
Продолжение следует.