Учиха Саске, назад в прошлое.

Тревога, затаившаяся в глазах Тенши, была настолько ощутима, что я не мог ее не заметить. Она, убирая последние остатки якисоба со стола, тихонько спросила:

-Саске, ты не знаешь, почему Итачи такой подавленный?

Я посмотрел на своего брата, который только что вернулся с тренировки, и заметил, что он тоже бросил на меня вопросительный взгляд. 

Взглядом, полным недоумения, я обратил внимание на календарь, висящий у входа. Внезапно меня осенило.

- Нии-сан, у тебя сегодня есть свободное время? - спросил я, сердце бешено колотясь в груди. Итачи, изображая беззаботное равнодушие, ответил:

-В обед. А что? Что-то хотел? — Его голос звучал немного натянуто, как тонкая струна, вот-вот готовая лопнуть под тяжестью скрываемых эмоций. Его попытка скрыть истинные чувства была настолько неуклюжа, настолько очевидна.

-Мизуки, не составишь нам компанию, чтобы сходить на кладбище клана Учих? - произнёс я, глядя прямо на Итачи. Тенши согласно кивнула. В этот момент брат заметно вздрогнул. Это был едва уловимый жест, но я его заметил, - Нии-сан, тебе не отвертеться, - сказал я с лёгкой ухмылкой, указывая на него палочками для еды. Улыбка, скорее, была призвана скрыть мою собственную тревогу и неуверенность в своих действиях.

-Значит, 'это' сегодня... Как я могла забыть? Мы же всегда в этот день ходили в квартал Учих... Простите, — Её голос был полон горечи, и в её глазах я увидел слезы, еле сдерживаемые. Это была не просто забывчивость, а скорее, попытка избежать воспоминаний, болезненных и тягостных.

-«Клан Тенши...»

Итачи, словно чувствуя её боль, подошёл к Мизуки, нежно поглаживая её волосы. 

-Ты чего, не переживай, ты не обязана помнить об этом, - прошептал он, голос его был полон нежности и сочувствия, в нём не было и тени того равнодушия, которое он демонстрировал ранее.

И в этот момент меня, охватило нечто, что перевернуло все внутри. В горле застрял ком, и перед глазами встали события трёхдневной давности.

«Flashback»

Вечерний воздух был прохладным, приятным контрастом душному теплу ресторанного зала, из которого мы только что вышли. Оплата счета прошла без сучка и задоринки — благодаря удачно найденного кошелька Какаши. 

Наруто и Сакура, заливаясь смехом, поддерживали шатающегося Хатаке. Его "пьянство" было настолько театральным, настолько искусным, что вызывало у меня горькую усмешку. Я знал его маневры: Хакате избегал трат, притворяясь неспособным идти. Но сегодня, в отличие от прошлых раз, его хитроумная экономия потерпела фиаско. Он просто не сумел вовремя спрятать деньги.

Итачи же, с его излишней заботливостью, этой навязчивой любезностью раздражали меня до глубины души. Внутри кипела злость, медленно, но неумолимо нарастало давящее, тошнотворное напряжение. К концу вечера его "пьянство" стало еще более явным, еще более назойливым. Он притворился, что заснул, опустившись на плечо Мизуки.

Но я видел всё. Я видел его ухмылку, с трудом сдерживаемую под маской усталости.  Убедившись, что я наблюдаю за ним, Итачи нагло уткнулся лицом в шею Мизуки, вдыхая её духи. Это было уже не пьянство. Это была целенаправленная провокация,  и это вызывало во мне бурю негативных эмоций.

Я чувствовал, как мой самоконтроль трещит по швам, как тонкая ледяная скорлупа на грани разрушения. Глухой, рычащий звук вырвался из моей груди. Я резко вскочил из-за стола, чувствуя, как кровь стучит в висках, как пульсирует в ушах. Наруто, мгновенно оценив ситуацию и заметив мой активировавшейся Шаринган, инстинктивно отскочил, уступая мне дорогу.

В холодной воде я пытался успокоиться, упираясь руками в холодный фарфор раковины. В отражении зеркала я видел свое искаженное лицо, красное от ярости, глаза пылали алым светом активированного Шарингана. Горло сжимало от накатившей волны эмоций, в голове бушевал вихорь мыслей, от которых хотелось разорвать себя на части.

Я чувствовал, как руки сжимаются в кулаки, как костяшки белеют от напряжения. Каждая клеточка моего тела вибрировала от неконтролируемой ярости. И в этот момент, когда я был на грани потери сознания от переизбытка эмоций, раздался спокойный, холодный голос сзади.

-Это называет ревность,- раздался спокойный голос позади. Оглянувшись, я увидел Итачи, лениво опирающегося на косяк дверного проема. Мои руки сжались в кулаки, мне хотелось наброситься на него, разорвать на куски. Но осознание того, что он – мой брат, сдерживало меня,- Прости, отото, – пробормотал он, медленно поднимая руки в безмолвном жесте примирения. Его движения были неспешными,- Но только так я могу до тебя достучаться, - Его взгляд был искренним, лишенным прежней игривости, — И убери свой Мангекьё, пожалуйста,-добавил он, едва слышно вздыхая. 

Хм...Но пробуждение возможно лишь от сильной психологической травмы или пересадки глаз,- хаотично стал вспоминать я,- мы с тобой не пересаживали друг другу глаза.

-О Ками-сама... ты все такой же глупый младший брат,- Итачи легонько ткнул меня в лоб. Его голос был полон мягкого упрека, но в нем не было ни капли насмешки,- Мангёкье можно пробудить и сильным гневом, скорбью или ревностью, когда появляется желание убить предмет ненависти. В твоем случае этим объектом стал я, хотя я лишь всего-то планировал показать тебе твои чувства к Мизуки, а не заставить пробудиться Мангёкье, – он почесал затылок, его лицо было задумчивым, словно он перебирал в памяти тысячи вариантов развития событий. 

-Я в замешательстве,- прошептал я, голос мой был едва слышен,- я очень хочу тебя поколотить, но так же,-  слова застряли в горле, как осколки битого стекла. Мои глаза расширились, я прикрыл рот ладонью, осознавая собственные чувства, эту ужасающую и непреодолимую смесь.

-Что такое, отото?- с хитрой ухмылкой спросил Итачи, притворяясь, что не понимает, хотя его выдавала лукавая улыбка, которая просто кричала о том, что он все понимает. И в этот момент я выпалил это:

-Я хочу прижать Тенши к себе, держать её рядом всегда и показать всем, что она принадлежит мне... одновременно хочу запереть её ото всех... 

Эти слова вырвались наружу, как лавина, снося все на своем пути. Мне стало жутко, от собственной жестокости, от этой абсолютной власти, которую я хотел установить над ней.  Я посмотрел на Итачи, и он тоже был в шоке, но не от того, что услышал, а от моего ответа, ведь раньше я бы просто отмахнулся: «Не твое дело».

«End Flashback»

-Саске, ты идёшь?- произнесла Мизуки. Вынырнув из мыслей, я вздрогнул в пару сантиметрах от меня находилось лицо Тенши, внимательно рассматривая меня.

-Иду,- совладал я с желание преодолеть эти пару сантиметров. Лицо куноичи засияло и с улыбкой она отпряла от меня направляясь к выходу из дома. Итачи наблюдавший все это за нами, снисходительно покачал головой.

-Мизуки,- мягко позвал он, и куноичи обернулась,- красивый наряд,- произнес Итачи, его голос был нежным, словно шепот весеннего ветерка. Тенши смутилась, ее щеки окрасились румянцем, который придавал ее лицу еще больше очарования.

Я сжал кулаки, чувствуя, как внутри меня закипает что-то похожее на вулкан,- Отото, я конечно знал, что тебе нравятся помидоры, но не до такой степени же,- раздался заливистый смех Итачи. Его голос был полон веселья.

-Смейся, смейся, — парировал я, — я посмотрю, что с тобой сделает Цунаде, если узнает, что ты подкатываешь к Мизуки. И поверь, она не станет разбираться, шутка это или нет,- Итачи, невозмутимый как всегда, пожал плечами и закатил глаза, его улыбка стала еще шире. Он словно наслаждался моим раздражением.

-Идём, истинный Учиха,-  бросил Нии-сан,  когда скрылся за Мизуки, уже направляющейся к выходу из дома. 

Догнав их у дверей, мы направились к разрушенной территории клана Учих. Пятнадцать минут прогулки по оживленным улицам Конохи пролетели незаметно. Мы погрузились в тишину, прерываемую лишь шорохом листьев и отдаленным шумом города. Наконец, мы оказались на территории клана, где располагалось кладбище. Там, среди памятных камней, царила угнетающая тишина.

Мизуки, извлекая из своего пространственного кармана небольшой свиток, раскрыла его. Из него она достала принадлежности для уборки. Итачи получил метлу и грабли, а мне досталось ведро.

-За водой,- распорядилась она, сама взявшись за тряпку и флакон с чистящим средством

Началась кропотливая работа по очистке мемориальных камней от пыли и грязи. Я, используя технику клонирования, отправил своего клона за водой, а сам, взяв у Мизуки тряпку, присоединился к ней. Мы молча трудились, каждый погружен в свою работу. Только иногда падали короткие фразы, необходимые для координации действий. 

Когда основная часть работы была завершена, мы с Итачи, безмолвно отправили Химе отдыхать под сенью густых, раскидистых деревьев, где царила прохлада и тишина. Она заслуживала отдыха. Она сделала для нас так много, и в прошлом, и сейчас.

Мы с Итачи продолжили трудиться ещё два часа, прерываясь на смех и лёгкие шутки Химэ, словно солнечный луч в пасмурный день. После завершения работы, мы направились домой – а точнее, в дом Мизуки, мгх я влип, и по полной уже считаю дом куноичи своим.

Химэ приготовила обед, не допустив нас даже близко к плите. За трапезой царила тёплая, царила теплая, непринужденная атмосфера. После завершения трапезы, атмосфера неожиданно сменилась. Итачи внезапно исчез, отправившись на задание вместе с Анбу, чья маска изображала птицу тукана.

Вскоре после этого, с характерным для него нетерпением, появился Наруто. Он быстро протараторил что-то о миссии и собирался уже умчаться за Сакурой, но его за шкирку поймала Тенши, которая всучила из ниоткуда бутерброд с беконом и нарутомаками.

Поблагодарив с набитым ртом, Узумаки с невероятной скоростью исчез, поспешив передать сообщение Какаши, Сакуре. Переглянувшись, я направился домой, чтобы собрать необходимые вещи и оружие. Мизуки, уже поднявшись на второй этаж, тоже готовилась к пути. 

Встретившись через час у ворот Конохи, мы увидели Хатаке, ожидающего нас с немногословным, но серьёзным видом.

-Сегодня мы отправляемся в Кумогакуре. Нам необходимо передать важные свитки Четвёртому Райкаге,- произнес Какаши.

Без лишних слов, убедившись, что мы поняли, он направился к выходу из деревни. Мы молча последовали за джоунином. Наруто, как и ожидалось, был полон энергии и энтузиазма, предвкушая приключения и, конечно же, возможность поучаствовать в бою.

Однако, его неуёмная энергия быстро иссякла примерно через час пути. Характерный для него шум и неудержимая активность сменились назойливым вниманием к Сакуре. Он начал ухаживать за ней с настойчивостью, граничащей с навязчивостью. Его попытки завоевать её внимание были настолько неуклюжими и неумелыми, что иногда вызывали у меня неловкость. 

 Мизуки, напротив, вела себя спокойно. Она держалась рядом со мной, постоянно сканируя местность с помощью своей сенсорики. Я замечал это по почти незаметным, но ощутимым всплескам её чакры. Эти небольшие пульсации говорили о высокой степени её сосредоточенности и бдительности.

Путь до Кумогакуре, или, точнее, до самой страны Молнии, занял два дня. За это время Какаши и я не раз вздыхали, потирая виски, от очередных выходок Наруто. Сакура тоже не оставалась в стороне, иногда вступая с ним в шумные словесные перепалки. Эти склоки были бесконечными, иногда затягивались на долгое время, и Какаши был вынужден многократно разнимать их. 

Вечером первого дня мы разбили лагерь у реки.  Мы неплохо поужинали, приготовленной Мизукой и Сакурой похлебкой. Запах трав и специй до сих пор стоит у меня перед глазами, вызывая приятное ощущение тепла и сытости. После ужина Какаши-сенсей, расстелив перед нами потертую карту, внимательно изучал маршрут, объясняя нам особенности предстоящего пути. 

Разморённые от вкусной еды и долгого без отдыха пути, все заснули. Мизуки возвела вокруг лагеря щит, но сенсей все равно остался на стрёме. Я расположился под сенью раскидистого дерева, напротив потрескивающего костра, рядом с сидевшим Какаши. Глубоко задумавшись о чем-то своем, я незаметно для себя уснул. Проснулся я от неприятного чувства онемения в плече, ощутив на нем тяжесть. 

Открыв глаза от слепящего сквозь листву солнце, понял что облокотился на рядом сидевшего Какаши, повернув голову в противоположную сторону, увидел мирно спящую белокурую макушку. На плече самой куноичи плазмы спал Добе. Если у нее потом будет болеть плечо, я убью последнего из клана Узумаки! Сакура же мирно спала с другой стороны Какаши.

Когда все проснулись, мы позавтракали оставшимися припасами и вновь отправились в путь. Снова терпя неугомонность Наруто и взрывной характер Харуно. За этот день, будущий седьмой Хокаге превзошел самого себя, умудрившись изрядно вывести из себя не только Какаши-сенсея, но и Мизуки.

Когда Мизуки серьезно задумалась о том, чтобы утопить его в ближайшем водоеме, я лишь пожал плечами на его крики о помощи, сам виноват. Предложил только Тенши свою помощь, но она отказалась. Однако, вскоре, помощь понадобилась уже мне, но не физическая, а моральная. 

Это на сколько в прошлом я был погружён в мысли о месте, если не замечал навязчивости Сакуры. Возможно, после возвращения во времени я стал более открытым, более восприимчивым к окружающим? Хм, не знаю, короче. Спасение пришло неожиданно в виде Хакате, предложившего остановиться на ночь в небольшой деревне.

Отель на окраине, скромный, но чистый. К сожалению, свободных номеров оставалось лишь два. Мужчины в одном, женщины – в другом. Казалось бы, решение найдено, но ночь оказалась не такой спокойной, как мы надеялись. Вот зачем Джирайя научил его технике расенгана?! 

Представьте себе картину: ночная тишина нарушена взрывами миниатюрных расенганов, пущенных во сне. Из-за его лунатизма, нам теперь пришлось теснить девчонок. Благо Тенши смогла установить щит вдоль периметра его комнаты. Пусть теперь Добе там веселится со своим техниками. Я же наконец-то смог выспаться, мирно устроившись рядом с Мизуки.

Наконец-то, на третий день изнурительного путешествия, мы достигли деревни Скрытого в Облаках. Воздух здесь был разрежен, и легкое головокружение напоминало о высоте. 

Полчаса, проведённые в ожидании аудиенции, показались вечностью. Наконец, представ перед Четвертым Райкаге, передали ему запечатанные свитки. Нам предложил отдохнуть, пригласив в гостевые покои. Однако мы отказались.

В тот момент я мечтал лишь об одном — быстрее оказаться снова в Конохе, чтобы проверить, всё ли успел подготовить Нии-сан.Только Мизуки обратила внимание на мою суету, Какаши же тактично промолчал.  Я едва сдержался, чтобы не проговориться нечаянно, ибо когда речь идёт о куноичи, я абсолютно бессилен против её наблюдательности. По-видимому, ничего не способно скрыться от её острого глаза — ни в прошлом, ни сейчас не удаётся избежать её проницательного внимания.

Возвращение в Коноху заняло ещё третьи сутки нашего пути. У ворот нас уже поджидал Итачи, махая рукой в дружелюбном приветствии. Наруто тоже смекнул, что к чему и быстро удалился.  Нии-сан,  увёл Мизуки в сторону ресторана «Данго», оставляя меня одного. Я отправился за заранее подготовленным подарком для именинницы. На обратном пути встретил Наруто и клона брата, который возвращался от Хокаге. 

В ресторане уже собралась почти вся наша группа из академии, шумная и оживлённая. Куноичи была удивлена такому  неожиданному празднику.

-«Забыла... милашка....»- мелькнуло у меня в мыслях, и лёгкая улыбка коснулась моих губ. 

Гадство, опять Итачи оказался проворнее всех. Он вручил Мизуки роскошный фотоаппарат, о котором она так мечтала.

Все начали поздравлять Мизуки, осыпая её объятиями и подарками. Я немного замешкался, упустив момент. Цыкнув себе под нос, я направился к столу с подарками и незаметно оставил свой в углу. Однако, прежде чем я успел отойти, на меня набросилась Ино, засыпая поздравлениями. Всё резко переключилось на меня.

-Саске, ты же не забыл, что сегодня и твой день рождения тоже, – раздался за моей спиной голос Нии-сана. Он слегка отодвинулся, открывая вид на Наруто и Сакуру, которые несли два небольших, но изящно украшенных торта.

- 23 июля, точно... – прошептала Мизуки, её голос, словно шёлковая нить, коснулся моего сознания.

Её рука, нежная и тёплая, обхватила моё запястье. Приятное тепло, волной разливаясь по моей руке, заставило меня забыть обо всём, кроме этого момента. Я сжал её пальцы в ответ, мой большой палец нежно скользил по её хрупким, изящным фалангам.

Взгляд, встретившийся с её глазами, стал отражением моей собственной бури эмоций: радости, удивления, нежности, смешанной с какой-то неуловимой робостью. Щеки пылали, предательски выдавая мой внутренний хаос. Мы одновременно задули свечи, воздух наполнился ароматом  лотоса. 

- Саске, с днём рождения,- еле слышно произнесла Мизуки, неожиданно крепко прижавшись ко мне. Её нежный поцелуй в щёку был таким невесомым, как перышко, но оставивший после себя шлейф невероятных ощущений. От неожиданности я вздрогнул, моё сознание, словно при активированном шарингане, старалось уловить каждый миг происходящего, пока куноичи мягко отстраняется, тепло выражая благодарность друзьям за праздник. Улыбаясь лучезарной улыбкой, светящейся ярче тысячи небесных огоньков, она излучала счастье и очарование.

-Отото, ты упустил такой шанс,- усмехнулся Итачи, его рука, тёплая и сильная, легла мне на затылок. Я сжал кулак, чувствуя, как внутри меня плещется целое море противоречивых чувств.  Тем временем появилась Тенши, бережно несущая в руках коробочку. На нежном бархатном ложе покоилась темно-синяя кофта, расшитая эмблемой клана Учиха и изящными белоснежными цветами лотоса., - Смело, – заметил Итачи.

-Согласен,- кивнул я, наконец-то обретая способность говорить. 

Вздохнув, я собрался с духом и, сделав усилие над собой, нашёл взглядом Химе. Она стояла рядом с клоном Нии-сана. Мои глаза расширились от удивления. В руках Мизуки был мой подарок. Она кивала, следя за жестами Итачи, который указал на меня.

 Улыбнувшись, Мизуки медленно развернула упаковку. Время, казалось, застыло. В мире остались только она и я. Эти нарочито медленные, тянущиеся секунды казались бесконечными. Если бы кто-то из моего прошлого увидел меня сейчас, он бы не поверил своим глазам. Саске Учиха, отступник, предатель, переживает о чем-то. Да так, что руки вспотели, сердце колотилось, словно бешеное.

Только дважды я испытывал нечто подобное. Первый раз — когда покидал Коноху. Мизуки, в отличие от Сакуры, не пыталась меня остановить. Да, признаю, мы с ней подрались тогда, но это не столь важно. В тот день она пожелала мне удачи, обняла и сказала, что, хоть я и раздражаю её, она всегда будет на моей стороне. Её слова, простые, но полные тепла и поддержки, стали настоящим бальзамом для моей души. 

Во второй раз это произошло, когда я бился с Наруто в Долине Завершения, а Сакура вместе с Мизуки занимались нашим лечением. Последний третий раз случился, когда Сакура твердо решила сопровождать меня в путешествии, несмотря на беременность. Если точнее выразиться, то фактически меня вынудили взять её с собой родители девушки.

Харуно рожала в одном из тайных убежищ Орочимару, где Карин принимала роды, а ассистировал ей Мизуки, которая восстанавливалась после длительного задания и вскоре должна была вернуться домой в Коноху.

Когда роды завершились, и я переступил порог комнаты, мое внимание сразу привлекла Химэ, вытирающая пот с лица, а вовсе не новоиспечённая мать, держащая на руках своего ребёнка. Карин немедленно воспользовалась ситуацией, не упуская случая подтрунить надо мной.

-Спасибо Саске,- произнесла Мизуки, выдернув меня из воспоминаний.

Куноичи улыбалась, прижимая руки к кулону с гербом клана Учих, который висел на её шее.

- «Теперь назойливых мух станет меньше», — промелькнула у меня шальная мысль, когда я с лёгкой улыбкой подошёл к куноичи.