Выбор.
На работу идти не хотелось, но пришлось. Её уговоры конечно же не подействовали, но я обязан работать. Взрослая жизнь. Всю последующую неделю мы старались не пересекаться, совместных проектов у нас не было. Я шёл по коридору отдела связи с общественностью и наткнулся на очень занятную картину.
— Рон, прекрати, нас могут увидеть, — слащавым голосом лепетала какая-то блондинка. Уизли стоял и наглым образом облапывал её своими грязными лапищами. Если мне не изменяет память, то он женат, и вроде как на Грейнджер. Это не меня нужно жалеть, а её. Первой мыслью было рассказать ей всё до последнего, чтоб она почувствовала боль. Ту, которую бессознательно причинила мне сама.
Но на душе вдруг так стало противно, появилось то самое ноющее чувство глубоко под сердцем, я не знаю, как оно называется. Но именно оно было со мной всё это время: когда я издевался над ни в чём не повинными первокурсниками, принял метку, перешёл на ту сторону.
Вдруг стало так мерзко, словно на меня напали тысячи дементоров сразу. Вот сидит себе Грейнджер в своём кабинете и корпит над бумагами, пока её муженёк тут пол-отдела извращает. И что же тогда в этом мире чистого и искреннего?
Я развернулся и бежал оттуда подальше. Ну почему, почему именно я должен был это узнать, что теперь делать. Зачем тебе информация, которая только отягощает?
— Мистер Малфой, что-то случилось? — Незаметно для себя я добежал до своего этажа и уже быстрым шагом брёл по коридору к кабинету. «Да, случилось, твой мир, Грейнджер, рушится, а ты об этом даже и не знаешь. И вся твоя деланная святость никому не нужна, как и ты сама. Сказать?»
— Нет, — прохрипел я, — забыл пару документов.
Выбор сделан.