Royals

За последние два года общения с Элли я выяснила в том числе, что люди далеко не так красивы, как выглядят в журналах. Даже Эл, которая в жизни очень симпатична, на страницах журнала шикарнее в десять раз.
Но парень, который выходит сейчас из дома?…
Я видела его в журналах и на веб-сайтах и признавала, что он, конечно, красив. Мне нравятся парни, я не слепа, и, несомненно, он – привлекательный представитель своего пола.
Но жизнь не готовила меня к встрече с принцем Себастьяном во плоти.
Он высок, и верхняя часть его туловища представляет собой идеальный треугольник, который впору изучать гусям, чтобы правильно выстроиться для перелета. На нем серая рубашка и джинсы, которые, несомненно, сшиты на заказ точно по мерке. Возможно, его обшивают монахини, которые поставили себе задачей придавать мужчинам как можно более греховный вид, чтобы остальные женщины сознавали опасность…
Себ опасен, о да!
«Это же просто парень. Возьми себя в руки».
Элли смотрит на меня, сдвинув брови, и, к собственному ужасу, я понимаю, что последнюю фразу прошептала довольно внятно.
К счастью, принц Себастьян ничего не слышал, потому что волынщики – на сей раз настоящие – снова заиграли. Всего несколько тактов и далеко не так ошеломляюще, как в честь нашего прибытия. Я узнаю мотив «Разве она не красотка?». Себ останавливается перед нами, сложив руки на груди, и, как только затихает последняя нота, клянусь, облака расступаются, и луч солнца падает прямо ему на голову, заставляя рыжевато-каштановые волосы искриться.
— Элли, – говорит он и подходит ближе, чтобы обнять мою сестру.
А потом устремляет синие глаза на меня.
— А ты, видимо, Дэйзи.
Мы не обнимаемся – он просто жмет мне руку, и, наверное, это к лучшему: объятия с таким парнем вполне могут сойти за сексуальный контакт. В любом случае рука у Себа теплая и сильная. Да, это всё равно что заниматься сексом с обычным парнем.
Себ выпускает мою руку и восклицает, обращаясь к нам:
— Сюрприз!
Он отходит назад, широко раскидывает руки и ухмыляется. Алекс дарит ему натянутую улыбку.
— И все-таки я не очень понимаю, что это, – говорит он.
Себ шутливо тычет брата в плечо.
— Подарок в честь помолвки, ты, придурок, – отвечает он. – А поскольку он всё равно по пути в Шербурн, я решил тебе его показать!
Элли и Алекс переглядываются, и Алекс обвивает рукой талию невесты. Тем временем Себ шагает обратно к дому.
— Подарок в честь помолвки? – переспрашивает старший принц.
Себ, рысью взбежав по ступенькам, смотритчерез плечо и с гордостью объявляет:
— Твой собственный дом в холмах. Знаешь, отсюда такой вид!..
— Ты купил для нас дом? – уточняет Элли, отходит от Алекса и идет вслед за Себом.
Я замыкаю шествие, а двое парней в килтах – Стивен и Дональд – внезапно пристраиваются по бокам.
— Я такого цвета в жизни не видел, – говорит Стивен.
Или Дональд? Я так и не поняла.
— Спасибо, – неуверенно отзываюсь я, хотя и сомневаюсь, что это был комплимент.
— Эй, вы двое, не надо ее присваивать! – кричит кто-то, стоя в дверях.
Я поднимаю голову и вижу еще одного потрясающе красивого парня. На нем джинсы, клетчатая рубашка и жилет, который изрядно поубавил бы привлекательности любому другому человеку – но у него густые каштановые волосы, прелестные глаза и обаятельная улыбка. Со всем этим даже жилет не справится.
— Шербурн, – говорит он, спустившись, чтобы пожать мне руку.
Я моргаю. Разве не так называется замок, куда мы едем? Так почему он… Ах да. Шербурн – не фамилия, а титул. Маркиз Шербурн. Замок, куда мы собираемся, принадлежит ему.
Блин, как правильно приветствовать маркиза? Ваша светлость? Нет, это герцог. Нужно было прочитать дурацкие заметки Глиннис. Я обещаю себе, что тщательно их изучу, как только мы приедемв замок.
Но, прежде чем я успеваю что-нибудь сказать, в дверях появляется очередной парень, с бутылкой в руках. Его золотые волосы растрепаны, но так картинно, что вряд ли это простая случайность.
— Точнее, Шербет, – говорит он и подмигивает мне.
Я немедленно заливаюсь румянцем.
Интересно, что за феромоны от них исходят?
Шербурн, он же Шербет, пихает светловолосого локтем и слегка наклоняет голову, глядя на меня.
— Извините Гилли. Он вырос в сточной канаве, и манеры у него ужасные.
— Гилли? – повторяю я.
Светловолосый тоже пожимает мне руку.
— Эндрю Макгилливрэй, – произносит он и жестом приглашает нас всех войти внутрь.
В доме каменные полы и массивная мебель. И такой огромный камин, что в нем впору жарить слона. Там весело потрескивает огонь. Вся задняя стена представляет собой огромное окно, которое выходит на зеленые холмы, покрытые непрерывно движущимися тенями и пятнами света. В долине пасутся овцы, которые кажутся маленькими белыми пуховыми комочками. Должна признать, это неплохой свадебный подарок.
Улыбнувшись, я отворачиваюсь от окна.
И чуть не врезаюсь в следующего парня. Господи, сколько красавчиков способен вместить один деревенский дом?!
Он протягивает руку и помогает мне устоять на ногах. У него русые волосы, почти каштановые, ипотрясающие скулы, которые я до сих пор видела только у статуй. Как и остальные, этот тип похож на романтического поэта, который решил присоединиться к школьной рок-группе. Он глядит на меня зелеными глазами.
Неодобрительно?…
Да, да, верхняя губа у него вздернута, и это так странно, что я отступаю.
Он выше Шербета и Гилли, но ненамного выше меня. Впрочем, незначительная разница в росте вовсе не мешает ему смотреть сверху вниз.
— Ну? Всё нормально? – спрашивает он.
Голос у этого парня ниже, чем у остальных, но произношение такое же манерное. Каждая буква звучит необыкновенно четко. Взгляд устремлен мимо меня, в окно.
И вдруг я понимаю, почему он кажется таким знакомым.
— Монако! – восклицаю я, и парень растерянно моргает.
— Монтерс, – поправляет Гилли, который подходит к нам и хлопает приятеля по плечу. – Майлз Монтгомери, профессиональный придурок, – говорит он, широко улыбаясь, и Майлз, кажется, не обижается.
— Она имеет в виду тот случай с Себастьяном, – объясняет он, и я так смущаюсь, что, по ощущениям, делаюсь одного цвета со своими волосами.
— Я кое-что почитала… – говорю я, но не поправляю дела. Гилли весело фыркает.
— Удивительно, что ты вообще сюда доехала,если взялась читать про закидоны Себа.
Монтерс смотрит на меня с непонятным выражением лица. Все парни здесь красивы, но этот… особенно интересен. Безупречное лицо, отличная фигура, глаза удивительного оттенка. Пускай Шербет маркиз, но у Майлза аристократизма больше, чем у любого из них.
Или он просто выделывается.
— Я и не знал, что желтая пресса считается «чтением», – говорит Майлз, сложив руки на груди и – да, несомненно, выделываясь.
Я принимаю такую же позу.
— Ну да, ничего другого мы в Америке и не читаем, – говорю я. – Желтая пресса вместо книг, убогие кусочки сыра в полиэтилене на завтрак… короче, пропащая страна.
Гилли ржет при этих словах и тычет Майлза локтем под ребра.
— Блин, чувак, она тебя срезала.
Майлз смотрит на меня и то ли подмигивает, то ли морщится. Мне так и хочется спросить, в чем проблема.
Но, прежде чем я успеваю произнести хоть слово, Себ выходит на середину комнаты, держа бокал с шампанским.
— Тост! – восклицает он.
Шербет разносит шампанское. Я благодарю его и беру бокал.
Элли следует моему примеру, а Алекс медлит: он подозрительно смотрит на брата, слегка склонив голову набок.
— За Александра и Элли, – говорит Себ, и мывсе поднимаем бокалы и повторяем:
— За Александра и Элли.
Я делаю крошечный глоточек. Пузырьки щекочут в носу; я морщусь и ищу какое-нибудь незаметное место, чтобы поставить бокал.
Мой выбор падает на маленький столик возле дивана. Я поворачиваюсь к нему, и тут входная дверь с грохотом распахивается.
— Какого черта здесь творится?
По крайней мере, мне кажется, что человек, стоящий на пороге, это сказал. Лицо у него красное, из-под кепки торчат седые волосы, белая борода спускается до груди. Он говорит с таким акцентом, что все слова, по большей части, звучат как смесь рычания и бульканья.
Но, совершенно точно, он очень зол.
Стоя в середине комнаты, Себ ухмыляется и грозит ему пальцем.
— Макдугал, – говорит он, тоже с шотландским акцентом – музыкальным, но разборчивым. – Тебе сегодня здесь делать нечего.
— Что случилось? – спрашивает Элли, глядя то на Себа, то на вошедшего.
Алекс выступает вперед, расправив плечи.
— Себастьян… – начинает он.
Макдугал продолжает что-то говорить, быстро и гневно. Щеки над белой бородой краснеют, он грозит пальцем и, вероятно, ругается. Хотя я понятия не имею, о чем идет речь, всё это выглядит не очень-то дружелюбно.
— Успокойся, старина, – говорит Стивен, допиваязалпом шампанское. – Он же заплатит.
Элли поворачивается к Себу.
— Минутку… что? Ты, кажется, сказал, что купил этот дом.
Себ, вздохнув, сует руки в карманы и покачивается на каблуках.
— И куплю, – заявляет он. – Если этот джентльмен будет вести себя благоразумно.
— Э… то есть мы в чужом доме? Я правильно понимаю? – спрашиваю я, обводя взглядом комнату.
Себ мельком смотрит на меня и добродушно улыбается.
— Конечно, нет, детка, – отвечает он, и хотя я, возможно, сейчас являюсь невольной сообщницей в преступлении, при этих ласковых словах мне становится очень приятно.
— Конечно да! – ревет Макдугал.
Наверное, я стала лучше понимать шотландский акцент, поскольку смысл его слов мне совершенно ясен.
Себастьян – воплощенное обаяние – подходит к Макдугалу, который буквально накален добела. Не знаю, каким образом очаровательная вечеринка в честь нашего прибытия всего за пять минут превратилась в преступление, но так оно и есть.
Я смотрю на угрюмого Майлза. Он по-прежнему стоит у окна, с полным бокалом в руке, и на лице у него смесь раздражения и скуки. А может быть, у этого парня всегда такой вид. Трудно сказать. — Если бы вы приняли мое предложение на прошлой неделе, ничего бы не случилось, – говорит Себ мистеру Макдугалу и смотрит через плечо на Элли и Алекса.
— Я обнаружил этот дом, когда в прошлый раз ездил в Шербурн, – объясняет он. – Отсюда такой замечательный вид, что устоять невозможно. Но мистер Макдугал не хотел продавать дом, поэтому…
Себ пожимает плечами, а я смотрю на Элли, и брови у меня по-прежнему где-то на линии волос.
— Блинский пень, – негромко говорю я, и сестра шипит:
— Не сейчас, Дэйзи.
— Я не собираюсь продавать свой дом, сукин ты сын, только потому, что тебе нравится вид! – заявляет Макдугал, тыча Себа в грудь. – Нельзя взять и украсть чужое жилище, даже если оно тебе понравилось!
— Как в кино, – шепотом говорю я Эл. – Честное слово, я на это не подписывалась.
— Дэйзи! – повторяет Элли и гневно смотрит на меня, прежде чем включить «улыбку принцессы» и шагнуть вперед.
Алекс становится рядом ней.
— Мистер Макдугал, нам очень жаль, что произошло это недоразумение, – говорит она примирительным тоном, с таким видом, словно всех сразу гладит по головке. – У вас действительно чудесный дом, и…
— Это взлом и проникновение! – продолжает мистер Макдугал. Себ вздыхает и расправляет плечи.
— Я никуда не вламывался. Хотя, факт, проник.
— А кто же тебя впустил? – интересуется мистер Макдугал, тяжело дыша.
Его широкая грудь вздымается, и, обернувшись, я вижу, как Стивен и Дональд (Спиффи и Дон) давятся смехом, стоя у стенки. Что за…
— Блин, – негромко произносит Майлз, стоящий рядом со мной, и я понимаю, что он тоже наблюдает за Спиффи и Доном.
Мой взгляд падает на скрещенные мечи, которые висят на стене. Себ улыбается и говорит мистеру Макдугалу:
— Одна прелестная девушка, которая живет здесь, дала мне ключ, – и добавляет с преувеличенно невинным выражением лица: – Кажется, это ваша внучка?
Если до сих пор мне казалось, что мистер Макдугал в ярости, то теперь я даже не знаю, как это описать. Побагровев, он издает ужасный крик и бросается на Себа. В ту же секунду Спиффи и Дон хватают мечи со стены. Металл лязгает о камень.
— Дуэль! – кричит Спиффи, и я понимаю, что они с братом пьяны. Сильно пьяны.
И у них в руках мечи, которыми, судя по всему, в последний раз пользовались лет триста назад.
— Стивен! – говорит Алекс и шагает вперед, чтобы отнять у парня меч, но, прежде чем он успевает это сделать, вооруженный Дон бросается к Макдугалу и Себу.