Часть 17
— Что сказать, продюсер-ниму? — почтительно поклонившись, спросил охранник. Чонгук знал, что главе охраны и его ближайшему охраннику можно доверять. А видя, как тот неуверенно и равно беспокойно посматривал на Тэхёна — по давно. Ему как начальнику охраны была известна роль Кима, а от того, что, не проработав и месяца, общий проект был в неприятностях, а может и на грани срыва было неприятнейшей ситуацией. Чонгук также покосился в сторону журналиста с возможностью видеть только затылок — омега настойчиво избегал прямого взгляда.
— Скажи, что всё нормально. Я объясню при личной встрече. Если ты сможешь вывести нас незаметно, я отвезу Тэхёна домой...
— Нет... — наконец подал голос омега. С момента, когда он последний раз говорил прошло без малого двадцать минут — голос был глухим, сорванным, но звучал не менее уверенным в своём решении. — Я сам доберусь.
Был и восторг, и боль от того каким решительным в своей хрупкости оставался омега. С покрасневшими глазами, хлюпающим носом, когда он был таким решительным, моментами выглядел устрашающе.
— Хён, — неуверенно начал Чонгук, он боялся, как бы не влезать слишком в личное омеги и быть навязчивым. — Боюсь тебе нельзя таким домой.
Впервые за время, проведённое в одной из подсобок этой студии Тэхён прямо посмотрел в глаза альфы: волнение и страх сменяли в темных глазах друг друга. Не было каких-то эгоистичных порывов останавливать его, да и при всём тэхёновом упрямстве, которое он познал за столь короткий срок — ему бы не удалось переубедить его. Простая и одновременно сложная причина не пускала его домой.
— Лиён будет волноваться почему её папа так расстроен.
— Можете заехать ко мне, если вам нужно переждать, — осторожно вмешался охранник в речь певца, а на неуверенный взгляд со стороны Чонгука и Тэхёна, продолжил, — Чонгук-щи, вы же знаете вид из моего окна успокоит любую истерику, любого омегу.
Тэхён ещё неуверенней посмотрел на охранника — он не был каким-то пугающим, наоборот его широкая улыбка и забавно торчащие ушки, располагали к человеку. Скорее дело было в том, что это именно тот, с кем в день экскурсии не познакомился омега. Чонгук же не был таким неуверенным, он тихо хохотнул на фразу охранника, видать вспомнив что-то своё и обратил просящий взгляд на Тэхёна. Тот просто кивнул — последствия случайной истерики наконец нахлынули на него вселенской усталостью и апатией. Он мог доверить себя Чонгуку.
— Отлично, — выдохнул альфа и передал ключи охраннику, — иди, хён, разблокируешь заднюю дверь. Я самостоятельно просочусь через пару минут.
Должно быть это была проверенная и отработанная схема. Тэхён, не смея отставать, прошёл с охранником к машине. Тот занял место водителя, а сам Ким, как и ранее сегодня сел пассажиром рядом. Повисло неловкое молчание, Тэхён успел успокоить нервную дрожь в пальцах, незаметно (как ему казалось) рассмотреть охранника, отметив его невероятную физическую силу (отметив огромные руки, которые и правда внушали опасность) — Чонгук ещё не пришёл. Да и запах чего-то знакомого и мягкого успокаивали омегу. Прежде, чем к Тэхёну вернулась нервозность:
— Всё в порядке, он собирает вещи и сообщает продюсеру о сегодня. Можно не волноваться, что его засекут на выходе. Чонгук словно ниндзя.
Голос охранника звучал весело и по-доброму — журналист ещё больше уверился в том, что этот план воплощался сотни раз.
— Я Тэхён, — он неловко прокашлялся, сорванный голос звучал как скулёж новорождённого котёнка.
— Я знаю... то есть... кхм, я Вонхо. Начальник охраны и личный охранник Чонгука.
Вонхо улыбнулся с собственной неловкости. Ну как можно думать, что эта улыбочка и эти каменные в виду мышцы склеены в одном человеке. Но Тэхён и не собирался проверять это «как».
— Мне неудобно ехать к Вам домой. Я сейчас придумаю что-то другое...
— Не стоит. Во-первых, я сам предложил, во-вторых — я прав по поводу успокаивающего вида из окна. Будешь поражён, и ты!
Тэхён слегка опешил от резкого перехода на «ты», но не стал перечить уже против чего-либо. Опустив взгляд, его внимание привлёк блеск — на пальце Вонхо было красивое в своей изящности и простоте золотое кольцо.
— А... партнёр будет не против гостей?
— Нет, если он дома, — Вонхо бросил быстрый взгляд на часы. — Хотя точно дома, мы не любим до темна гулять.
— Мы? — С сыном. Ему два года, — охранник засветился широкой любящей улыбкой. Тэхён не мог не улыбнуться в ответ. Одновременно с тем ему пришло осознание — запах детской присыпки, вот что так помогало успокоится. Был ли это истинный запах альфы или заменитель, но выглядело как логично, так и комично. — А твоей дочке сколько лет?
Тут Тэхён застыл.
— Ох, прости. Да я знаю, мне сказали. Просто я должен знать ближайшее окружение своего клиента.
— Ничего. Всё в порядке. Лиён скоро четыре.
Так они и разговорились. Чонгук просочился в машину и застал Тэхёна спокойно слушающего Вонхо о его чудном сыне и красавце муже. Пусть Чонгуку редко удавалось их видеть, но из частых и красочных рассказов знал их как собственных родственников. Омега уже не выглядел напуганным или шокированным, а его недавнее состояние выдавали лишь покрасневшие раздражённые глаза. Но это не означало, что Чонгук так просто это оставит.
Реклама:
— Поехали, — сказал он, устроившись на заднем сидении. Вонхо от неожиданности ойкнул, очевидно увлёкшись рассказом, а Тэхён напротив сразу заметил прибытие певца — уголки его губ дёрнулись, выдавая облегчение. Как бы его не заболтали, он упрямо и неприметно следил за временем, ожидая альфу.
— Так точно, шеф, — выруливая от чёрного входа, шутливо отрапортовал Вонхо.
* * *
— Всегда хотел квартирку с подобным видом.
Тэхён с Чонгуком стояли на небольшой террасе квартиры Вонхо. Небо над Сеулом было волшебно-синим: мягкий оттенок воронового крыла с чернильными и фиолетовыми мазками. Отсюда было видно тихую водную гладь и проснувшиеся огни ночной столичной жизни. Мир отсюда казался мизерным, незначительным, как и ты сам.
— Так в чём дело? — Мне жилье никогда не казалось чем-то большим, чем место куда я лишь возвращаюсь поспать. Но в такие моменты думаешь совсем иначе. С некоторыми людьми переосмысливаешь многое, — Чонгук улыбнулся. Улыбка была усталой и грустной. — Даже забавно, бывает, когда у меня выдаётся свободный денёк я могу напроситься в гости к Вонхо.
— Вы все как семья... ваша компания.
— Да, они моя вторая семья. Эм... кстати об этом. Может я полезу куда мне не стоит... Ты не хочешь поговорить? Может кому-то малознакомому проще выговориться.
— Я понимаю о чём ты... Да и ты не просто левый человек мне Чон Чонгук. Уж точно не после сегодня.
Тэхён опустил взгляд. Чонгук видел внутренние колебания омеги так чётко, будто они бегущей строкой бегут по его лбу. Тот неспешно отошёл от бортика и присел на неподалёку стоящий шезлонг. Очевидно, что он мог и хотел поговорить, но на это требовалась большая сила и решимость.
— Ты знаешь того человека? Если что я уже сообщил Намджун-хёну, чтобы он не думал о каких-либо контактах со мной.
Губы Тэхёна дрогнули. То ли горечь, то ли облегчение читалось в его глазах и изменившейся позе.
— Ты не можешь избегать журналистов, не сейчас, когда ты мировая знаменитость.
— Хён, мне всё равно! — Чонгук присел возле омеги. — Я... мне было так неожиданно видеть тебя таким... то есть, я не... не знал, что делать. Это было...
— Странно?
— Больно.
Чонгук встретил удивлённый, но и с тем благодарный взгляд Тэхёна. Лёгкий ветер трепал его волосы, от того он выглядел ещё невинней.
— Если ты просто скажешь, что это за человек — я помогу, я позабочусь о том, чтобы он не трогал тебя и Лиён, — омега вздрогнул на имени дочки. У Чона было так много вопросов, но он не хотел давить на омегу. Он ещё не был тем, кто мог заслужить доверия, что бы там Тэхён не говорил. — Хорошо, — одним словом опровергнув все мысли Чонгука, сказал омега.
— Я расскажу, может меня наконец-то попустит этот груз, — Тэхён сделав глубокий вдох, устремив взгляд на первые и такие редкие в городе звезды. — Ты, когда дебютировал тебе было семнадцать, а через неделю «дебютировала» Лиён, — Чонгук усмехнулся на это. — Мне на тот момент было двадцать, и я был в ужасе — как мне справляться с этим, в одиночку. Понятно, что я не был один — мои хёны сопровождали меня на всём пути... принятия того факта, что у меня ребёнок. Единственное, что сжигало мои мысли тогда и до сегодня — Лиён не познала счастья полноценной семьи. Например, все эти моменты, когда родители играют хорошего и плохого полицейского — я всегда играю и буду играть за двоих, — Тэхён тяжело сглотнул, борясь с подступившим комом. — Но я и испытал счастье также... — Чонгук нахмурился, чувствуя, что перестаёт понимать омегу. — Я рад, что Лиён знает своих опп, которые восполняют эту пустоту... — речь омеги становилась всё больше сумбурной, а в следующую секунду потеряла и хронологию, но альфа не хотел взмащиваться, пока имеет шанс узнать больше. — Я был в старшей школе, когда познакомился с ним — он только перевёлся в наш класс. Высокий, красивый, учтивый — я влюбился безвозвратно, как оказалось у него были ко мне чувства... не знаю теперь любовь ли то была... Наши отношения затянулись, и я поступал в университет своей мечты имея все — парня, лучшего друга на параллельном факультете. Жил мечтой! — на миг глаза заблестели.
Чонгук ясно увидел того мальчишку, может даже с блондинистыми волосами как на том фото, лучащегося счастьем.
— ...но, — здесь альфа похолодел, потому что, за секунду улыбка исчезла, взгляд стал менее осмысленным. Казалось, Тэхёна уже не волнует где и кому он изливает душу — желание выговориться стало сильнее какой-то неловкости или стеснения. — В ту ночь я желал просто отдохнуть вместе, на какой-то момент мы разделились. Помню, как живот просто полоснуло болью — меня так скрутило, что я едва шёл, мне нужно было лишь дойти до комнаты, запереться и позвонить Чимину. Но меня перехватили на полпути к одной из комнат. Я даже почувствовал облегчение — мой альфа со мной, он позаботиться обо мне. Я... я... — по щекам омеги покатились слёзы, он зажмурился и делал попытки продолжить.
— Тэхён... не надо, остановись...
— Я был невинен...
— Хён... не надо, остановись...
— Я хочу... — сглотнул Тэхён, в его взгляде наконец-то читалась осознанность, а с ней решимость. — Я хочу вслух проговорить... можешь... можешь не слушать, просто...
— Хорошо, я выслушаю, хорошо, — дрожащей рукой альфа вытер влажную дорожку на щеке, на что тот даже не шелохнулся, вновь закрыв глаза и лишь шмыгнул носом, прежде чем продолжить. Голос был полон слез.
— Было так унизительно... я помню, все свои мечты, где меня любят, где первая ночь с любимым романтичная, без шампанского и лепестков, но... — омега горько хмыкнул, — но меня просто и-из-изнасиловали в грязном туалете. Лиён, моя малышка... я был так потерян, но я не мог избавиться от неё...
Чонгук неверии сначала забыл дышать, чувствуя, как к горлу подступает ком, а после в гневе сжал кулаки, не чувствуя пальцев. Тот ублюдок? Парень, которому доверяли и любили посмел опорочить такого невинного и чистого Тэхёна?! Но омега продолжал говорить.
Реклама:
— Это так унизительно. Я чувствую себя таким грязным, — парень спрятал лицо в ладонях, было лишь слышно глухое дыхание.
— Нет, Тэхён! Хён...
— Чонгук спустился на корточки перед омегой, с усилием отнимая ладони того от лица. Снова эти покрасневшие глаза, хлюпающий нос и ещё более разбитый вид, чем прежде. Неужели он никогда не говорил с кем-то об этом? Держал всё в себе, не желая взваливать на кого-то свои тревоги. Будучи так мало знакомым с Кимом, можно было уже успеть понять, каким жертвенным был омега. — Посмотри на меня, — серьёзно попросил альфа. Кусая губы и прерывисто дыша, Тэхён посмотрел на альфу. Чонгук с трудом сглотнул тугой ком перекрывающий ему дыхание. — Ты самый чистый и невинный человек, которого я когда-либо встречал. Нет, не спорь, ведь я такой же упрямец! С первой встречи я увидел, что ты не так прост, а теперь я понимаю, насколько ты сложная личность, как много ты был вынужден пережить, но посмотри, где ты сейчас, — Тэхён с непониманием нахмурил брови. — Ты воспитываешь замечательную дочь... и нет она не дочь насильника, она твоя! Ты успешный журналист, у которого фанат...как ты говорил, «мировая знаменитость», — губы омеги дёрнулись в лёгкой усмешке, — а он? А этот ублюдок, лишь кичится высоким самомнением и всё также остался козлом. Я позабочусь, чтобы его уволили и не подпускали к общественным работам. Я сделаю всё, что в моих и не моих силах. Ли Хиёнг должен заплатить за своё!
— Как ты?
— Я сопоставил пару фактов. Твой срыв и то, что ты рассказал...
Чонгук вновь пересел на шезлонг, не обращая внимания на ноющие, от неудобной позы, ноги. Он мягко, стараясь не спугнуть омегу, обнял его за плечи. Тэхён сперва был немного напряжённым, а потом страх волнами начал отступать, и он устало прислонился к альфе. В подробности истории вдаваться больше не хотелось, но всё равно чувствовалось облегчение, ни сравнимое с той натянутостью, что была прежде. Ни Джину, Юнги или Чимину он не говорил о том, каким грязным себя чувствовал, каким был виноватым, но в тоже время торжествующим был, когда знал, что Ли Хиёнг никогда не появится в его жизни.
Сейчас чувствуя уверенное и надёжное плечо Чонгука, его уютный запах, который ещё предстояло понять для себя, ясный взгляд и твёрдое обещание защитить, Тэхён верил, что один из его страхов уже никогда не вернётся. Ли Хиёнг не будет больше пугать его.
— Спасибо, Чонгук~и!
— Может ты думаешь, что всё временно, что закончиться этот проект и мы больше не вспомним друг о друге. Моя интуиция говорит мне, что ты застрял со мной, хён.
— А знаешь, думаю, я не против.
— Тогда ты не против поехать со мной?
Тэхён резко оторвался от плеча и озадаченно посмотрел на певца.
— У тебя что за план? Я не помню ничего подобного, — резко, словно по включателю, вернулся Тэхён-журналист.
— Потому, что я это решил с Намджун-хёном, пока ты был в машине. Я еду домой, в Пусан, а потом у меня съёмки-отдых заграницей.
— И?
— И я настоятельно рекомендую, а если нужно будет, буду заставлять ехать со мной, — просто ответил альфа.
— Как же у тебя всё просто, Чон Чонгук!