Клуб анонимных влюбленностей

Рэй никогда не любила ходить в театры. И этот раз был не исключением. Единственное, что заставляло ее тащиться в место, где все впереди сидящие деловые аристократы, кривящие лицо при виде нынешней молодежи и считающие людей, одетых дешевле их, низшим сортом муки, так это оценки по алгебре и журналистике.
По словам учителей, нынешняя молодежь вырвалась из узды и творит, что вздумается, поэтому они и приходят к «радикальным» мерам, дабы воспитать достойное поколение.
Однако к таким мерам прибегали и раньше, так что приукрашивать истории попросту не надо. Надо признать, что да, молодёжи не интересно ходить в театры на пьесы, в которых учитель литературы находит больше глубоко смысла, нежели сам постановщик.

Учителя и родители жалуются на неконтролируемых подростков, однако сами забывают, кто их воспитал. Сами забывают, какими были в свои восемнадцать-девятнадцать лет.

Балконы, мезонины, колонны - все в духе девятнадцатого века. А рядом с кассой большая вывеска, на которой большими заглавными буквами «пятьдесят оттенков Гримм».
- Нет, вот они жалуются на нашу испорченную фантазию, хотя сами дают повод, - Кенсу театрально вздыхает и прижимает ладонь ко лбу.
- На что я вообще пришла? - хмурится Рэй, подходя к вывеске. - Словно мы не знаем сказок братьев Гримм.
- Вот именно.

- Ребята! - учителя биологии и психологии становятся на самую верхнюю ступеньку, дабы привлечь внимание жужжащих не по делу студентов, да и вообще навести тишину. - Тише! Внимание, наши ряда это пятый, третий и четвертый. Там уже можете располагаться, как хотите. Лишь не шумите и не мешайте остальным.
- Спектакль начнется через пятнадцать минут, поэтому поторопитесь и займите вам удобные места. Кому интересно, можете купить брошюру с содержанием сюжета и выступающих.

- Никто не станет тратить свои деньги на это, - хмыкнул Кай, совсем не расположенный к творчеству. - И так их нет да и плюс ко всему стипендию понизили.

- А ведь не просто так, - Чунмён протянул другу его билет и вошел первым. - У тебя же по математике в предварительных двойка стоит.
- Зачем мне эта математика? Я пойду на спортсмена, а не на учёного.
- Ты еще скажи, зачем тебе всё это? Ты же будешь спортсменом, - передразнил Сехун, отдавая кассирше билет, при этом очаровательно улыбаясь. - Если травма будет или еще что, куда денешься?
- Он прав, - Чунмён кивнул и прошел следом. - Так что не жалуйся.

- Идеальный пример господина-дерева, - с издевкой усмехнулась Рэй, пихая вбок Кенсу. - У него везде прикрытие - спорт.
- А знаешь, - Кенсу с подозрением прищурился. - У тебя ведь такая же была отмазка, когда ты занималась баскетболом. Но знаешь, у тебя хоть какая-то доля мозгов есть, не то, что у Кима. Хотя иногда я даже в этом сомневаюсь...
- Ты бы в себе лучше посомневался, - Рэй укоризненно стрельнула глазами в друга, а после прошла, наконец, в помещение.

Создалось впечатление, будто они проникли в какой-то храм, украшенный множеством мозаик, картин и статуэток. Слева стена была разукрашена в нежно-розовые, голубые и персиковые тона. Цветение сакуры тянулось с входа в театр и по главный зал, где, собственно, и должно было идти представление. На стене же, помимо расписного творчества, висели картины знаменитых корейских и зарубежных художников.
Рэй глянула наверх и застыла. Словно она оказалась под светлым куполом и становилась частью какой-то картины. Там, наверху, была изображена бледнолицая девушка, облаченная в пушистый белоснежный ханбок, который красивыми шелковыми волнами спадал на землю, усыпанную лепестками сакуры, и тянулся вдоль всего потолка. Девушка, самозабвенно прикрыв глаза, играла на флейте, похоже не замечая притаившегося вдали корейского воина поверх своего верного коня.
Картина, несомненно, никого не могла оставить равнодушным, за исключением...
- О, флейта! - на весь зал воскликнул Лухан, притягивая к себе Сюмина, который только что купил кофе из автомата.
- Лухан! - разозлился Сюмин, но Лухан не уважал личного пространства. Или, в крайнем случае, не знал, что это такое...

- Безвкусица, - хмыкнул Кенсу, совсем не впечатленный картиной сверху. - Что это вообще такое?
- Это искусство, - пожала плечами Рэй. - Но не для тебя. Увы, здешние художники не любители кровавых войн.

Повесив свои пальто в вестибюле, под определенными номерками, толпа более или менее воспитанных студентов, наконец, прошла в главный зал, который был обделан исключительно в красных, золотых и черных оттенках. Видно, хозяин театра страшный любитель викторианской эпохи.

- На четвертый ряд, - уловила среди всего шума Рэй и поняла, что голос принадлежал другу. - Вниз, Рэй!

Кенсу попытался сберечь место справа для подруги, однако Чанёль, действующий по принципу « не успел - я сел», с довольной улыбкой от уха до уха плюхнулся на красное бархатное сиденье и приветственно помахал Кенсу, ярость в котором потихоньку начала вскипать. Похоже, он никогда не избавится от этого ушастого великана.

Кенсу протянул руку к сиденью, находившемуся, но тут же одернул. На это место плюхнулся своей тощей задницей Лухан и даже не глянул на разъяренного Кенсу.

- Проклятье, - прошипела Рэй, пробираясь сквозь толпу студентов, и задевая коленки тех, кто уже занял место. Оставалось два единственных места: первое - рядом с Сюмином, и второе - между Чунмёном и Сехуном. Собственно, в положении Рэй более оптимальным вариантом выходило место с Сюмином, ибо сидеть между человеком, знающим твою сокровенную тайну и человеком, к которому ты далеко неравнодушна - значит идти с грудью нараспашку под град пуль. Рэй может и была отважной, но ум и здравый смысл все еще при ней оставались.
- Простите, извините, - бормотала она извинения одно за другим, пока не наткнулась на что-то твердое и накаченное. И, по всей вероятности, высокое и живое.

- Вот же место, что ты не садишься? - Кай указал на пустое бархатное сиденье и непонимающе вскинул бровь. - Куда ты идешь?
- К Минсоку, важное дело надо обсудить, - тут же выпалила она и пожалела. Кай не
глуп и фишку, похоже, просёк.

- О чем ты будешь говорить с ним во время спектакля? Мин, это верх неприличия.

Кто бы говорил о неприличии, недовольно подумала Рэй, безрезультатно продолжая пропихиваться вперед.
- Деспот, пусти!
- Да сядь ты уже! - Кай грубым движением руки надавил на плечо Рэй, что коленки тут же подогнулись, и она упала на сиденье. - Ну вот, всё.

И спокойно ушел, с чувством выполненного долга, пока Рэй со скоростью улитки приходила в себя. Кенсу смотрел не менее шокировано, понимая всю оплошность ситуации, но действовать было поздно. Оставалось надеяться на милостыню со стороны судьбы, которая, в общем-то, не была в ладах с Мин уже несколько лет.

- Привет, - Сехун улыбнулся, усаживаясь удобнее в кресле и освобождая правый подлокотник, чтобы Рэй устроила руку. - Все в порядке?

«Ничего в этой жизни не может быть в порядке. Особенно, когда ты сидишь между Сехуном и Чунмёном », - подумала Рэй, расправляя складки на черной юбке, которую вынуждена была одеть из-за правил этикета.
- Душно тут, - пробормотала она, все еще поглаживая юбку и не смея поднять глаз на Сехуна.
На плечи неожиданно легли руки, холод которых чувствовался даже через плотную ткань пиджака и, она вздрогнула.
Лицо Сехуна в общей сложности не выражало ни единой эмоции. Рэй поражалась, с какой быстротой часто менялся тембр его голоса и выражение лица.
Работай он хирургом, был бы самым востребованным, думала она, хладнокровный, безучастный, прячущий эмоции.
Он пугал и именно это Рэй и зацепило. И вся эта история началась намного раньше университета, когда родители впервые их познакомили. Тогда Рэй была в девятом классе, а он в десятом.

Сехун стянул пиджак с Мин и, аккуратно сложив, повесил на спинку кресла.
- Вот потому и жарко.

Щеки Мин горели, а ладошки вспотели. Да что там щеки, в груди бушевала буря эмоций, поджигающая ее со всех сторон. Кажется, сделай она еще неверный шаг и не только Сехун, но и весь университет будет знать. Хватает уже Кенсу, ПаМи и Чунмёна. И то, только одному из них Рэй доверяла.

Нет, Рэй вовсе не было жарко из-за пиджака. Что за глупость, когда под ним находилась легкая блузка без рукавов. Ее сердце горело из-за Сехуна, и именно оно распространяло этот неведомый жар по всему телу, вызывая панику, которая впоследствии вела к не самым утешительным результатам.
Кенсу всегда говорил, что любовь - взрывоопасная штука и, призывал кт ому, чтобы Мин никогда не попадалась на эту удочку. Однако в отличие от холодного Кенсу к такой трепетной «вещи», Рэй давно попалась в эту ловушку. И надо сказать, самым наиглупейшим способом. Дважды в одну и ту же мишень. Дважды наступая на грабли. Не учась на своих ошибках.

- Сердце это тебе не мозг, Рэй, - заверял отец с видом профессора, пока молоко закипало. - Но сердце не совершит ошибки. У сердца нет непредусмотренных случаев, как, например, сейчас у меня бежит молоко... Черт возьми!

Надо было быстрее справляться с этими ненужными чувствами. И тут два варианта: либо разлюбить... либо влюбить. Второе, конечно же, казалось заманчивее, но тут мизерные шансы...

Рэй глубоко вздохнула и вжалась в бархатную обивку сиденья. Свет давно погасили и лишь сцене принадлежали софиты. Актеры из одного места прыгали в другое, мчались туда-сюда, но Мин это не интересовало, от слова совсем. Ее больше занимал человек, сидевший по левую сторону от нее и внимательно наблюдавший за спектаклем. Сехун и не замечал, с каким восторгом на него смотрит она. Да и сама она не замечала, кроме как...

- Я даже не знаю, что сказать, - послышался знакомый голос справа и Рэй тут же вздрогнула. Опять попалась на горячем. Она медленно повернулась к Чунмёну, но тот лишь положил телефон в карман пиджака, не отрывая глаз от сцены. Наверное, показалось...

Подлокотники по обе стороны от нее были освобождены, и потому, она, с чистой душой, положила локти на них и позволила себе расслабить спину. Духота все еще витала в помещении, отчего задняя часть блузы взмокла, как и сама Рэй.
Она закрыла глаза и, на удивление, быстро провалилась в сон.

А пока Рэй спала вокруг разворачивалось только самое интересное. Сехун глянул на девушку, которая, склонив голову, едва слышно посапывала и, усмехнулся. Кто-то исправляется, меняется, но только не Рэй. Она все такой же ребенок.

Чунмён покосился влево на внезапно переставшую копошиться Мин и укоризненно покачал головой. Он, конечно, не считал себя занудой, как считала Рэй, но все же то, что она делает сейчас вверх неприличия. Неуважение к артистам.
Он едва ощутимо пихнул ее в плечо, но ей хоть бы хны! Она склонила голову в его сторону и продолжила видеть двенадцатый сон, пока Чунмён возмущенно выдыхал и продолжал смотреть спектакль.

Однако спокойствие долго не длилось. Голова Рэй обессилено упала на плечо Чунмёна, который тут же чуть не задохнулся от возмущения.
- Эй, - он взглянул на Сехуна, который похоже заметил всю эту картину. - Помоги мне.
- Зачем?

Какие-то люди меняются в лучшую сторону, другие с точностью наоборот, думал Чунмён и относил Сехуна ко второй категории. За эти три с лишним года он, конечно же, полностью не разобрался в нем, но кое-что для себя вынес.
Сехун - парень, добивающийся своих целей, во что бы то ни стало. Умный, с развитым пространственным мышлением, но так же страшно тупой. Иначе как объяснить то, что он не замечает слепую симпатию Рэй?
«Сехун замечает то, что хочет», - подумал Чунмён, в какой-то мере сочувствуя Мин, которая полюбила ходячий кусок айсберга.
- Ну, может быть потому, что она твоя подруга?
Чунмён ожидал произвести эффект сказанным на Сехуна, но тот еще более недогадливый. Либо прячет так искусно свои чувства.
Если это так, то Сехуну надо позавидовать. Не каждый сможет так блестяще играть недалекого человека. Хоть таким Сехун и не является. Чунмён уверен.
- А сам что?
Чунмён перестал возражать человеку, отвечающему вопросу на вопрос. Раз ему так заподло, то пусть Мин сидит и спит. А Чунмён... как-нибудь, да просидит.

Сехун глубоко вздохнул, будто собирался сделать что-то нереально трудное, и наконец, отстранил тело Мин от Чунмёна, но тут же сыграла его невнимательность. Отпустив ее плечи, он уже собирался спокойно усесться, как голова Рэй упала ему прям на самое сокровенное место.
Послышался скулеж и сдавленный стон, на который Чунмён незамедлительно повернулся. Покрасневший, как рак, то ли от досады, то ли от боли, Сехун закусил губу и прикрыл глаза.

- Сехун?
- Убери. Убери ее.

Чунмён потерянно взглянул на парня, затем на девушку и выдохнул. Вот угораздило сесть его на этот ряд! Аккуратно придерживая ее за плечи, он, наконец, уложил ее в кресло, так, чтобы голова не висела, как у китайского болванчика.
«Что она так крепко спит? Выпила что ли? »

- Я выйду что ли, - пробормотал Сехун, вставая с места, сутулясь, как пожилой.
- Выходи, как угодно, - равнодушно кивнул Чунмён, продолжая смотреть спектакль.

Высокая девушка в пышном красном платье неожиданно упала навзничь на сцене.
- Убили, - прошептал Чунмён, затаив дыхание, наблюдая, как мужчина уронил пистолет и ушел за кулисы. - Коварная любовь.
Чунмён всем телом напрягся и сел прямо, наблюдая за развитием событий. Весь зал погрузился в колющую тишину. Слышались лишь редкие перешептывания и сбившиеся дыхания зрителей. Пока эти незначительные шумы не разбавил чей-то храп. Чунмён зажмурился и повернулся влево, надеясь, что это не рядом с ним. Бесполезно. Чертова Мин еще и слюни пускала.

Все тут же развернулись к ним, буравя недовольными глазами и, без слов требуя прекращения этого неуважения.
Чунмён лишь потерянно взглянул на Кенсу, который совсем тихо прошептал «Дерни за волосы!»

К этому времени уже пришел Сехун, более менее отошедший и не готовый к новой волне позора.
Он хорошенько потряс Мин за плечо, что та тут же распахнула глаза. И покраснела хуже рака.

- Держи, - Сехун протянул обычный белый платок и отвернулся. В этот момент Рэй больше всего мечтала прострелить себе череп.

***

- Мин Рэй.

После спектакля, который Рэй кое-как усидела, было единогласно принято отправиться на озеро ***, которое находилось в нескольких кварталах от театра. Прогуляться по набережной, так сказать. И увидеть закат, кажется, в последний раз в этом уходящем году.

- Я думаю, вам следует обследоваться, - сказала биологичка, поравнявшись с ней. На немой вопрос Мин она тут же поспешила ответить. - У вас обильное слюновыделение. Я заметила это... в театре.

Рэй не стала ничего говорить и попыталась никак не реагировать на расхохотавшуюся толпу. Сама виновата, не стоило ночами зависать в этом «клубе анонимных влюбленностей».
А еще от Кенсу она узнала, что хорошенько так притеснила Сехуна. В прямом смысле этого слова.
Сехун совсем неожиданно возник рядом. Он слегка потрепал Мин по плечу, и она молниеносно среагировала.
- Всё хорошо?
- Это я должна спрашивать, - Рэй виновато улыбнулась, с позором осознавая, что сердце вновь пустилось в пляс.
- Всё в порядке. Я хотел с тобой поговорить...

Она взглянула на его совершенный профиль и едва слышно вздохнула. Правильно очерченные скулы, прямой нос, брови, сведенные к переносице, коралловые губы, слегка приоткрытые.
Все в нем идеально. И Рэй не перестанет это повторять.

- По поводу того Джо.

Она тут же напряглась всем телом, чувствуя, как волна мурашек пробежалась по спине. Мин сцепила руки и вздохнула. Сейчас самое главное не подать виду, потому она подняла глаза на Сехуна и улыбнулась.
- Я слушаю.
- У меня есть план, как разыскать его, - в глазах парня блеснул не добрый огонек. - В день, когда мы пришли в клуб, всех гостей отмечали охранники у входа, а затем список отдали Чанёлю, как организатору. Я так понимаю, что там есть фамилия его. По этой информации мы сможем пробить его. Попроси у Чанёля этот список, а в субботу мы вместе проверим.

Мин вздрогнула. Испуг и паника неприятным комом застряли в горле, что она лишь глупо кивнула.

Да что там боятся? Вот именно, ничего. Только вот одна загвоздка, при входе Мин сказала именно свое имя и фамилию.
Сехун осведомлен, что ее не было.
- А что если он пришел не под своим именем?
- В то время, когда он явился, вместе с ним вошел мой друг Юта. Он это точно помнит. Да и охранники записывали время. Не составит труда найти фамилию Юты, а рядом и наш голубой дружочек.
- Почему ты не попросишь сам у Чанёля список?
- У меня кое-какие дела... Я не могу. И да, пока будет свободное время, сама проверишь? А дальше я присоединюсь. Иначе это дело надолго затянется.
- Сехун, - Мин глянула на свои сцепленные в замок руки. - А ты чертовски умен.

Сехун лишь опасно сверкнул глазами и отошел в конец толпы.

Этот закат, раскрашенный в самые яркие цвета художником, нес за собой какую-то неведомую тоску и печаль. Словно отбирал насильно то, что Рэй нажила за эту осень. Хотела она этого или нет...

Желтые краски заберут те самые теплые дни, когда она могла выйти на улицу в белых шортах и желтой футболке. Они заберут всю ту свободу, что подарило ей лето и осень. Они окунут в суровые холодные зимы Кореи, не выпуская из плена мучительных три месяца.
Красные краски заберут у нее всю накопленную злость и агрессию за эти пять с лишним месяцев. Заберет с собой ее оплошности, необдуманные поступки, давая возможность исправиться.
Фиолетовые же заберут у нее ощущения первых поцелуев. Следы не уйдут, но ощущения забудутся, потеряются в том клубе, в этой уходящей осени. Белым туманом останутся эти поцелуи в ее памяти, словно их и не было, однако губы будут носить память. Лишь у них закат не имеет прав отобрать воспоминания.

- Пойдемте на пирс, - предложил Лухан. - Вид красивый.

Пирс тянулся аж от самого берега и подразделялся в свою очередь на несколько выступов, находившихся каждый чуть дальше от другого. Чтобы было удобно прыгать с выбранной глубиной и при этом позорно не утонуть.
Озеро было спокойное. Волны покачивались из стороны в сторону, замещая друг друга с новым приливом.

- Окунуться бы разок, - Чанёль потянулся и с тоской глянул на озеро.
Мин подошла к краю вышки и вдохнула чистый морской бриз, приятно щекочущий ноздри. Воздух заполняет всю грудь и, кажется, что даже этого недостаточно. Она вновь втягивает носом воздух и удовлетворенно улыбается. Когда она была в лагере, их тренировки всегда начинались на берегу озера.

- Не навязывай мне свое мнение. Для меня Зейн был и будет лучшим в One direction. И твой Гарри рядом с ним не стоит.
Мин оглянулась, с интересом наблюдая за развернувшимся спором двух девушек.
Те увлеченно махали руками, не замечая никого и ничего вокруг.
Да, Рэй помнит и себя в роли бешеной фанатки. Только вот не мужских групп и исполнителей, а американских баскетболистов.

Девушка, что была чуть ниже, неожиданно так сильно взмахнула рукой, что ударила Мин по носу. В глазах защипало, как и в носу, и она, прикрыв глаза, сделала шаг назад.
Все, что успела она осознать - так это то, что безнадежно падает в озеро. Что-то переклинило в ней и она в последнюю секунду схватилась за штанину рядом стоящего Кая, который стоял рядом с Сехуном и обсуждал, как забить трехочковый с середины поля. Кай, взмахнув руками, уцепился мертвой хваткой в пиджак Сехуна, который так же не выдержав такого напора, «пошел ко дну».

Вода тут же заложила нос и уши. Мин попыталась сделать вдох и тут же пожалела. Вода попала в рот.
Взмахнув изо всех сил руками, она сделала три больших рывка и, наконец, вынырнула. Воздух больно ворвался, что она тут же закашляла. Рэй попыталась вздохнуть полной грудью, но получилось что-то похожее на всхлипывание щенка.
Она прокашлялась и повторила попытку. Всё. Дыхание более менее нормализовалось.
Неожиданно что-то потянуло ее снова вниз и она, даже не успев задержать дыхание, оказалась под водой и почувствовала... касания в области груди и ягодиц.
Рванувшись вверх, она судорожно вдохнула воздух и оглянулась. Из воды выплыл Чонин, которому она не медля влепила оплеуху. Будет знать, как покушаться на чужое добро!
- Эй, ты чего?
- А ничего! - в этот раз удар пришелся по груди. И снова по щеке.
- Прекрати! - Кай схватил ее запястья и поднял над головой. - Это я тебя должен бить.
- Ты меня... ты меня там... облапал!
- В смысле?! Что ты врешь?!
- Рэй, - Сехун, следивший молча за этой сценой, наконец, подал голос. - Это был я. Я нечаянно.

Мин замерла, а щеки незамедлительно залило румянцем.
- Что ты его не бьешь? - Кай ткнул пальцем в ее плечо. - Ну же!

Не раздумывая, Кай тут же надавил на плечи Рэй, что та, не успев толком сообразить, снова оказалась под водой.

- Ну, всё, хватит, - скривился Сехун, подплывая ближе. - Давайте вылезать, а то я еле держусь на плаву.

Неожиданный рев мотора заставил замереть подростков с открытыми ртами и выпученными глазами. Приближающийся незамедлительно катер рассекал волны, приводя их в беспокойство.

- Ё моё! - воскликнул Кай, который до чертиков боялся таких лодок. Все-таки случай, когда его чуть не придавила такая же махина, оставила клеймо на всю жизнь.

Он крепкой хваткой вцепился в плечи Рэй и зажмурился, мысленно молясь всем Богам, которых вспомнил.
Сехун тоже был не особым любителем таких лодок, поэтому тут же подплыл к друзьям и прижался всем телом.

- Эй, что вы?! - запаниковала Рэй, окруженная с обеих сторон парнями. А вот катер все приближался и приближался, прямо по курсу «Мин Рэй».
- А-а-а-а-а-а!!! - раздалось в унисон и студенты в ужасе прикрыли глаза.

Мужчина, что сидел за катером, резко затормозил, обливая новой порцией воды студентов. Он с явным раздражением оглядел их и только после сказал:
- Оперное пение вам не к лицу! Что орёте, как иерихонская труба?! Тут неглубоко, можете и вплавь до берега добраться!
Кай и Сехун тут же отпрянули от девушки, полноценно вставая на ноги. Вода была им ровно по грудь, что облегчало значительно задачу. Однако стоило то же проделать Рэй, как она поскользнулась, и вода снова захлестнула ее по самый нос. С ростом Рэй в последнее время были серьезные проблемы... Если же им вода была по грудь, то ей по шею, поэтому она барахталась в прохладном осеннем озере, как лягушка.

Сехун, не медля, настиг ее и потянул на себя, крепко придерживая за руки. Мин глубоко вздохнула, набирая в грудь побольше воздуха и, схватилась за плечи Сехуна, как за спасательный круг.

- Тут лестница, - скептично информировал Кай, уже забираясь обратно на пирс. - Боже.
Подталкивая Рэй сзади, с каким-то равнодушием и отстранением оглядывал Сехун всю эту местность. И снова это быстрая смена настроения, которая не могла не удивлять Мин. В то время как она испытывала спектр самых разнообразных и необычных эмоций, что так явно отражались на ее лице и поведении, то у Сехуна будто было от силы пять-восемь эмоций в запасе.

- Ты в порядке? - Кенсу тут же подскочил, снимая с себя черный бархатный пиджак. - Как же так?

Девушка, что нечаянно задела ее по носу, подошла следом за Кенсу, с виноватым лицом и печальными глазами.
- Прости, не уследила за своими руками, - с явным сожалением пробормотала она, поглядывая на Мин из-под челки. - Ты в порядке?
- Да, нормально, - Рэй улыбнулась и неожиданно для себя потрепала девушку по волосам. - Главное, чтоб не простыла.

Девушка еще несколько раз пробормотала извинения и ушла, а ее место с совсем недружелюбной миной занял Кай...

Не то чтобы Рэй ненавидела его. Он был вполне симпатичным, сложенным парнем, однако его характер... В отдаленности, он напоминал именно ее характер, только более обостренный и острый. Скорее, она недолюбливала его. Мин чувствовала к нему какие-то сопернические чувства и не понимала, что же являлось почвой всего этого... Возможно, пройдет со временем, но связываться с ним она уж точно не хотела.

- Ну что же, спасибо тебе, - он отвесил низкий поклон, при этом подобно балеруну согнув колени и руки. - Потащила меня за собой на дно.

Рэй подумала, что лучшим решением будет сейчас просто проигнорировать его и не отвечать на колкие реплики. Иначе только пуще разожжет пламя спора. Чонин молчать, соответственно, не будет, да и Рэй не сдержится.

Молча прошагав мимо, она направилась к самому начала пирса, с одним лишь желанием: оказаться быстрее в своей теплой кровати с кружкой кофе и ноутбуком на коленях.

***

Таинственная фея Нани, как выяснилось, отступать не хотела. Ноутбук Рэй так и разрывался от приходящих чуть ли не каждую секунду сообщений.
Нани похоже поставила перед собой цель, которую должна была любым способом достичь: узнать подробную информацию о парне, по которому Рэй пускает и слюни и добиться его внимания для Мин.
Внимание то было, думала Рэй, только вот оно далеко от влюбленного. Это скорее было что-то на подобии дружеского, возможно даже братского.

Нани: Не принимай всерьез. Поверь мне, парни не заморачиваются на таких глупостях. У них трехсекундная память, как у золотой рыбки. Открою секрет: мужчины никогда не прощают, но забывают.
Рэй: Думаешь, он забудет? Это был такой позор. Я упала ему прям на колени. Вроде.
Нани: Но он разговаривал сегодня с тобой? После этого инцидента?

Рэй оглянулась в поисках чужих глаз, но увидев лишь свернувшийся клубочек на соседской кровати, спокойно выдохнула и напечатала:
Вот именно. И наш разговор... он напугал меня.
Нани: Поподробнее.

И Рэй вкратце изложила план Сехуна отыскать столь «таинственного» Джо.

Нани: И Джо - это ты, так ведь?
Рэй: Да...
Нани: Довольно интересная история. Знаешь что, предлагаю как можно быстрее взять этот список и по возможности вычеркнуть свое имя. Это же элементарно. Да и не факт еще то, что список сохранился.
Рэй: И правда. Спасибо Нани-онни! Чтобы я делала без тебя...
Нани: Уж точно ничего хорошего. Ну ладно, мне пора. Удачи тебе, подружка!

Мин захлопнула ноутбук и в отчаянии откинула голову. Такое начала года она уж точно себе не представляла. Кто бы мог подумать, что единственный поход в клуб обернется для нее целым кошмаром, от которого теперь не убежать? Сехун, судя по его настрою, отступать не станет, а значит, Джо обязательно должен объявиться.

Откинув одеяло, Рэй поднялась и взяла с прикроватной тумбы телефон. Сейчас прекрасный момент, чтобы позвонить отцу, которому она звонила полторы недели назад. Уж он-то давал прекрасные советы. Конечно, в открытую она не собиралась говорить, что влюблена в сына его друга и поцеловала его против воли, но... Папа ее был недалеко мыслящим, так что опасаться было нечего.

Кого стоило опасаться, так это маму, которая была категорически против отношений в столь раннем возрасте. Мин не считала свой возраст «ранним», просто еще шанса не выпадало встречаться, что сказать...

Денег на телефоне не было, чего и стоило ожидать. Подключившись к социальной сети, она решила через онлайн-режим сделать звонок. Что не сделаешь ради любимого папы.

Однако Wi-Fi на удивление не работал.

Немного пораскинув мозгами, Рэй двинулась в конец коридора, где обычно была самая лучшая связь.

С каждым шагом, сигнал становился все больше и больше, но стоило подойти вплотную к крашеной стене, так он вовсе пропал.

Недоуменно вскинув бровь, она пробормотала:

- Что за сбои, не понимаю...

Напротив находилась слегка отворенная дверь хранилища, где обычно хранили пустые банки, банки с вареньем, бочки и прочее.

Обычно эта дверь всегда закрыта и ключ в единственном экземпляре находился у коменданта, который носил его у себя на шее. Так почему же дверь открыта?

Любопытство взяло вверх. Оглянувшись и удостоверившись, что лишних глаз нет, она, положив телефон в карман, прошла в хранилище.
Света в хранилище принципиально не было. Варенья и консервированные продукты, которые здесь хранились, приходилось строго поддерживать малому количеству света при низкой температуре.
Не сказать, что тут совсем было холодно. Вполне терпимо, так что Рэй прошла вглубь. Wi-Fi начал набирать обороты и показывать две дуги. Сделав еще несколько шагов, она неожиданно наткнулась на пустующие огромные полки и... тело.
Твердое, холодное тело.

Рэй, которая была страшным фанатом детективов, тут же подумала не о том, о чем надо и...
- Эй, ты что!

Сехун тут же вскочил на ноги, недовольно буравя взглядом Мин.
Судя по его хриплому голосу, он здесь спал. Посветив фонариком, Мин тут же расслабилась. Сехун не серийный убийца, а простой знакомый, так что бояться нечего. Однако начавшее так не вовремя плясать сердце напомнило, что в жизни Мин ничего не бывает простого и хорошего. Сердце, подобно ласточке билось наружу в нетерпении. Словно хотело увидеть своего захватчика, обладателя...
- Что ты тут делаешь?
Рэй резко выдохнула и тут же задержала дыхание. Ей всегда было тяжело сдерживать себя в его присутствие, а сейчас тем более. Когда он одет в футболку, так привлекательно обтягивающую его грудь; когда черные, как смоль волосы растрепаны. А еще, когда от Сехуна снова исходит запах этой свободы, морского бриза и... сигарет.

- Сеть ловила, - она тут же спохватилась за телефон, на котором показывались две дуги. Стараясь вести себя как можно более непринужденной, она, слегка задев плечо Сехуна, прошла чуть глубже и снова наткнулась на что-то. Только на этот раз это были не пылящиеся от своей ненадобности полки.

Подобно доминошкам, друг за другом повалились банки, бутылки и коробки. Раздался жуткий треск дерева и что-то со всей силы ударилось о пол. Рэй, не ожидавшая такого разворота событий, уставилась стеклянными глазами на разбивающиеся банки с вареньем.

- Что ты стоишь?! - воскликнул Сехун, отталкивая Рэй. Она, не удержавшись на ногах, поскользнулась и упала прям на пол, покрытый разнообразной жижей. Противная, липкая слизь тут же пристала к лицу и одежде, так что Мин оставалось только протяжно вздыхать.

Ну вот и результат того, что она просто хотела позвонить отцу. Она разбила чуть-ли не все банки в хранилище, свалила одну большую полку, да и еще, похоже окончательно погубила свой телефон. Теперь ей могло грозить не просто наказание, а отчисление из университета.

- Давай руку, - Сехун склонился над ней, и Мин увидела, как грозно блеснули его глаза во всей этой темноте. Он рывком потянул ее на себя так, что она позорно уткнулась ему в футболку, оставив малиновый отпечаток. Сехун тут же убрал свои руки, словно боялся и отошел чуть дальше, чтобы взглянуть на катастрофу во всех ее масштабах.

- Вау, - вырвалось саркастическое у него. - Один вопрос - зачем ты вообще сюда пришла?

- Я... просто, - прошептала испуганно она, смотря точно на Сехуна. Он недовольно сложил руки на груди; взгляд темных глаз зациклился на одной точке, брови грозно нависли над переносицей. Похоже, он был в состоянии глубокой задумчивости.

Неожиданно взгляд парня метнулся вверх и так и застыл. Он разглядывал грязное лицо Рэй, которое изображало полное недоумение и испуг.

Мин только и смотрела на него, не смея оторвать глаз. Следила и тогда, когда он медленно начал надвигаться. Кажется, она снова забыла, как дышать. В висках стучало, и кроме гулкого стука сердца она больше ничего не слышала.

Сехун остановился в паре сантиметров от нее. Совсем близко и в то же время далеко. Мучительно далеко, что Мин никак не могла протянуть руку к его душе, к сердцу.

Тонкие пальцы парня неожиданно заскользили по ее липким припухшим губам, собирая остатки варенье.

Ноги девушки налились тяжестью, в животе приятно скрутило. Кажется, и бабочки, и ласточки, и черти устроили громкий пир в ее грудной клетке, так что оставалось уповать на судьбу, дабы Сехун не расслышал этот предательский гул сердца, который только его и звал.

Он вдруг резко одернул руку и поднес пальцы точно к губам. Несмотря на непроглядную темноту, Мин могла видеть, как беззвучно раскрылся его рот и длинный язык скользнул по пальцам. Он облизал варенье...

К щекам тут же прилила кровь, а сама Рэй раздумывала уже над тем, что всё это сон.

- Малиновое варенье, - тихо прошептал он. - Моё любимое.

Сердце сладко изнывало, душа просилась навстречу поцелуям, любви, а Мин понимала, что это неправильно. Что Сехун не любит ее.

- Я, пожалуй, пойду.

Сехун спокойно, не обращая внимания на превращенную в свалку хранилище и потерянную Рэй, скрипнул дверью и оставил ее одну наедине со своими мыслями.

Рэй еще долго стояла, разглядывая погром, но мысли ее определенно были заняты другим. Сердце все никак не успокаивалось, в висках пульсировало.

Единственным адекватным решением на данный момент было просто уткнуться дурной головой в подушку и заснуть. Ибо с таким клубком мыслей она не способна была соображать дальше...