8
С трудом открываешь глаза и морщишься от ослепительно-яркого света. Хочешь приподняться на кровати, но тут же шипишь, потому что игла в вене меняет угол наклона. Нехотя поворачиваешься и видишь возле кровати капельницу. Что за чертовщина?
Это был сон, всего лишь сон. Злая шутка твоего воспаленного сознания. Нет никаких отвратительно-белых стен и пищащих приборов. И уж тем более нет людей, разговор которых ты слышала. Полный бред, такого не может быть. Чепуха.
Дверь в палату медленно открывается, и на пороге показывается Тэхен. На нем лица нет. Волосы взъерошены, под глазами залегли мешки, а на щеках — легкая щетина.
— Т/И, — начинает парень, подходя ближе и усаживаясь на край кровати. Он тянется пальцами к девичьей ладони, но ты одергиваешь руку, как от огня и, не обращая внимания на трубку капельницы, отползаешь к изголовью, глядя на Тэхена, словно затравленный зверек.
— Не трогай меня, — шепчешь, подтягивая ноги к себе. — Какого черта я тут делаю?
— Послушай, Т/И, ты потеряла сознание, и я не знал, что делать. В этой больнице работает мой друг, он провел все анализы, тебя лечат.
— Я спрашиваю, какого, блять, черта Тэхен? — произносишь громче, едва сдерживаясь, чтоб не закричать. — Я же просила никуда не везти, так какого хера в меня теперь литрами вливают какое-то дерьмо?
— У тебя острый гастрит и нервное истощение. Я не врач, но Джин сказал, что это поможет.
— Заткнись! — срываешься на крик, заставляя Кима отпрянуть. — Какой нахуй Джин, какие капельницы? Почему я вообще нахожусь непонятно где, пока Юнги дома один? — захлебываешься словами, не успев закончить, и останавливаешься на пару секунд, чтобы набрать в легкие воздуха. — Какой же ты ублюдок, господи…
Качаешь головой, глядя на Тэхена, и выдергиваешь иглу из вены. Нужно уйти отсюда поскорее и попасть домой, к Юнги. Резко встаешь на ноги, отчего в глазах на пару мгновений становится темно. Пошатываешься, потому что организм слишком ослаблен, а парень инстинктивно выставляет руки, готовясь поймать тебя, если надумаешь падать. Чувствуешь случайное касание чужих пальцев и отстраняешься, делая пару шагов от Кима.
— Не трогай меня! Отойди, не прикасайся, не смей! — кричишь ты, а по венам растекается ярость. Ты ненавидишь Ким Тэхена, потому что больше некого. Разве что, саму себя.
Хочешь кричать еще громче, но сердце заходится в бешеном ритме, вынуждая замолчать. Медленно оседаешь обратно на кровать и закрываешь глаза ладонями, чувствуя, как по щекам катятся горячие слезы. Чужая рука ложится тебе на спину. Ким нежно поглаживает и шепчет что-то на ухо, успокаивая, а у тебя больше нет сил сопротивляться.
— Тэхен, — шепчешь ты, но выходит рвано и совсем не так уверенно, как хотелось бы. — Это правда? — заглядываешь в темные глаза парня, все еще лелея глупую надежду.
Ты так сильно хочешь, чтобы он сказал, что это просто недопонимание, или что разговора между ним и тем Джином не было вовсе. Но еще сильнее сейчас хочешь оказаться дома, в объятиях Юнги. Просто лежать рядом, слушая его размеренное дыхание и стук сердца, устроив голову на груди. Хочешь, чтобы парень покрывал поцелуями твое тело, шепча, насколько же ты прекрасна, как тогда, пять лет назад, когда вы были совсем детьми. Но суровая реальность дает обжигающую пощечину, громко смеясь в лицо.
Тебе не нужно продолжать — Тэхен и так все понял. Он отводит взгляд, разглядывая царапины на больничном полу, и ты понимаешь, что все это не глупый розыгрыш и не игра больного воображения. Встаешь на ноги и, пошатываясь, плетешься к выходу. В голове абсолютно пусто. Нет ни единой мысли. Знаешь лишь то, что нужно обратно домой.
— Т/И, позволь мне хотя бы проводить тебя, — просит парень, поднимаясь следом, но ты отмахиваешься от него, как от назойливой мухи. Ким говорит что-то еще, но ты не слышишь, просто идешь, не оборачиваясь.
Беременна.
Это слово звенит в ушах, не переставая, но ты не чувствуешь ничего. Все эмоции словно высосали, а в груди вместо них осталась огромная зияющая дыра. И, вроде бы, даже не больно, если ее не трогать.
Ты не помнишь, как добралась домой, как зашла в квартиру, и почему сейчас сидишь на полу собственной ванной с тестом руке, который уверенно показывает две полоски. И вот в этот момент последняя надежда разбивается вдребезги прямо на твоих глазах.
— Т/И, — слышишь голос Юнги и тихий стук в дверь. — Что-то случилось?
Черт. Он же совсем ничего не знает.
Поднимаешься на ватных ногах и поворачиваешь защелку. Светловолосый парень смотрит на тебя взволнованным взглядом, а ты ничего не можешь поделать, когда глаза наполняются слезами. Юнги нежно гладит по щеке, и одно это прикосновение стоит тысячи касаний Тэхена. Это — то, что заставляет жить. Юнги — тот, кто заставляет жить.
— Пожалуйста не плачь, — шепчет Мин на ухо, сжимая в крепких объятиях. — Мне так больно, когда ты плачешь, прошу тебя, не надо. Расскажи, что случилось. Мы вместе обязательно что-нибудь придумаем.
— Юнги, я беременна, — выпаливаешь на одном дыхании, поднимая на парня красные глаза. — У нас будет ребенок.