Империя

ВЕЙГОН

Рев черного и белого дракона наполнил мои уши, внизу лежал город, до краев заполненный ликующими людьми. Громоподобные трески крыльев наполнили мои уши, жар моего дракона наполнил мое тело. Каждый раз, когда он ревел, его имя всплывало в моей голове, Вхагар.

Повернувшись направо, я увидел свою Дэни, ее глубокие сиреневые глаза светились жизнью и смехом, а ее кудри развевались на спине. Ее дракон был темным, как полночь, с багровым акцентом и расплавленными красными глазами, его вид заставил меня ощутить силу. Семь драконов ревели, летя по небу, их налетчики имели мерцающие волосы из расплавленного золота и ослепительного серебра, их глаза были ярко-сиреневыми, темно-фиолетовыми и сияющими фиолетовыми глазами.

Люди старой крови Валирии кружились в небе, треск крыльев и большие могучие драконы выгибались в воздухе. Люди старой крови и даже люди из свободных городов смотрели в небо с благоговением. Когда мы начали приземляться, другой всадник дракона с бледно-серебристыми волосами и хитрыми фиолетовыми глазами приземлился на мраморную землю. Они склонили перед нами голову, и в их глазах была гордость.

«Да здравствует император Вейгон и императрица Дейенерис» Ворон взорвался от радости, дракон ревел от гордости Я наблюдал, как 7 языков пламени взметнулись в небо. Некогда взрывоопасные вулканы теперь успокоились, кипящее море больше не дымилось, это был рассвет новой эры.

Дени помахала мне со спины своего дракона с расплавленным глазом, и голос, бестелесный и до краев наполненный силой, позвал меня. «Приходи в Валирию, найди яйца, найди других повелителей драконов и возроди империю. Это задание, которое мы, 14 пламен, даем тебе, Вейгон Таргариен».

14 сияющих существ сформировались перед моими глазами, я едва мог поверить в это, они были в форме людей, но они были такими же высокими, как небо. Когда я огляделся, я увидел людей с широкими улыбками на лицах, которые смотрели на нас, как будто мы были четырнадцатью языками пламени, но они не знали 14 языков пламени, которые смотрели прямо за ними. «Найди яйца, снова укрепи силу Таргариенов, затем найди 7 всадников, которые помогут тебе вступить в эпоху новой Валирийской империи. Осталось найти четыре родословные, кроме Таргариенов, найди их раньше него.

Тепло закружилось вокруг меня, когда 14 ярких огней сошлись на моем теле, и когда они погасли, я почувствовал прилив силы, и что-то начало клокотать во мне. Только с ощущением резкого удара воды по моему лицу я проснулся от своего загадочного сна.

Мое сердце забилось в панике, когда я увидела склонившегося надо мной Эйгона. Когда я посмотрела на него, цвета показались мне немного ярче, воздух стал более резким и отвратительным, моя кожа стала более живой, и во мне появилась сила, которой раньше не было.

«Тебе пора просыпаться. Я трясусь и кричу уже целый час, а ты продолжаешь бормотать названия 14 языков пламени. Но что бы ни случилось, отец хочет поговорить с нами, ему скоро придется уйти со встречи».

Я почувствовал, как меня охватило сильное замешательство, когда Эйгон вышел из комнаты напряженным и раздраженным, но что действительно поразило меня в этом странном бормотании, которое началось как тихий шепот, а затем превратилось в безумный крик в моем сознании, повторявшем одно и то же снова и снова: «Иди в Валирию».

РЕЙГАР

Я наблюдал за тем, как мой стол советников уставился на меня, у каждого из них было жесткое и холодное выражение лица, когда они говорили со мной вежливым, но меняющимся тоном. Прошло 14 лет с тех пор, как Ваегон и его мать приехали в столицу. Все было уже не так, конечно, был прочный мир, но все становится напряженнее, отношения с лордами и леди королевства были напряженными. Они проливали кровь за мой выбор, не за увеличение власти или даже земли и ресурсов, а за любовь, и многие из них считали, что это того не стоит.

Теперь, сидя здесь перед моим столом советника, все это напряжение, напряженные отношения наконец достигли точки кипения. Джон слабо улыбнулся мне, его огненно-рыжая борода и мягкие голубые глаза никогда не лгали мне, даже сейчас он говорил холодным тоном, сочящимся беспокойством, но в то же время прямолинейным, как и они.

«Мой король, ты знаешь, что я твой покорный слуга, и я забочусь обо всем доме Таргариенов, но лорд Тайвин прав, что после войны, с тех пор как вы с королевой Лианной поженились, было много вражды. Возьмем, к примеру, Дорн, хотя у них на троне могла сидеть дорнийская королева, предполагалось, что будет две дорнийские королевы, но одну из них отвергли». Даже когда он произнес эти слова, напряжение становилось все более жестким и холодным, поскольку он продолжал говорить грубым голосом.

«Север потерял двух сеньоров, и ребенок, рожденный от вашего союза, не станет королем. Некоторые из них наверняка будут недовольны этим, не говоря уже о Штормовых Землях, где они начали восстание, и хотя я благодарен вам за то, что вы сделали меня лордом-любовником Штормовых Земель, Баратеон, есть и другие лорды, которые предпочли бы видеть Баратеона во главе своих войск».

«Мне неприятно это говорить, но, возможно, единственный верный способ урегулировать эти вопросы - это браки. Это не даст ни одному из мятежных или отвергнутых королевств снова подняться, поскольку они будут связаны с королевской семьей кровными узами».

Я устал слышать, что мои дети должны были жениться из-за политики, они королевской крови, крови дракона, у них должен быть выбор, но я лишил их этого выбора. Эйгон и Рейнис оба волевые, вспыльчивые, высокомерные, и мой милый мальчик Вейгон должен иметь право выбора.

Дени и Визерис - мои братья и сестры, мои любимые братья и сестры. Я не имею права заставлять их жениться, это должен был быть выбор моей матери, но вместо этого она умерла, и мне приходится сохранять семью и королевство.

Мое сердце сжалось от этой мысли, но что мне делать? Он прав, мы должны укрепить наш союз с мертвым Робертом. Станнис - следующий наследник Штормовых земель, и он - человек с железной волей, который не поднимет восстания, но и не позволит, чтобы у него украли его право по рождению. Все земли, которые должны были принадлежать ему, теперь принадлежат Джону.

Я смотрю на Тайвина, его челюсть сжата и дергается, когда он смотрит на меня, золотые хлопья мерцают в его глазах, когда он бросает мне холодный взгляд, который бросает мне вызов отказать ему. Бенджен Старк заседал в совете как посол севера, в то время как Обьерн заседал в совете как посол Дорна.

Мастером кораблей и адмиралом флота был, как всегда, лорд Монфорд Веларион, никто не лучше Велариона дрейфующей марки на море. Джон был командиром городской стражи и одним из моих ближайших союзников. Я доверял ему свою жизнь, и он был одним из немногих, кому я доверял в этом городе, полном лжецов.

«Ну, тогда, лорд Тайвин, вы требуете, чтобы я женил своих братьев, сестер и детей, чтобы моя жена и я оскопили себя перед королевством еще больше, чем мы уже сделали, так что давайте начнем с того, на ком, по-вашему, должны жениться мои брат и сестра?»

Дени волевая и упрямая, она милая и нежная, но как только ее огонь загорелся, ее уже ничто не остановит, ей всего 13, а она уже думает, что знает все. Она ездит верхом, как на приключение, и носит с собой маленький кинжал, с которым тренировалась.

Визерис самоуверен и близорук, иногда он может быть жесток, иногда он все тот же веселый мальчик, которого я знал. Иногда он высокомерен, я могу только надеяться, что та, на ком он женится, сможет смягчить его переменчивые настроения.

Рейенис носила короткий меч на бедре, она пошла в своих дорнийских родственников, она сражалась с гордостью; ее могли назвать в честь кроткой жены, но она пошла в честь пламенной жены Завоевателя.

Эйгон сражался длинным мечом, он гордый и умный, но были времена, когда он завидовал своему младшему брату, которого обожали я и его мать. Он обижался на Вэгона и винит его в том, что мой брак с его матерью развалился.

Сделав глубокий вдох, я посмотрел на Бенджена, он обожает Вэгона и сделал бы для него все, даже подарил бы ему щенка лютоволка, когда они отправились в путешествие на север. У Вэгона есть несколько серебристых прядей в волосах, но из-за его черного цвета их невозможно было разглядеть. Он был такого же худощавого телосложения, как я, но владел мечом гораздо лучше, чем я или его брат.

Он дал сиру Дейну фору, он сражается с мечом в одной руке и кинжалом в другой. Что-то, что он подцепил у дикарей на севере, когда навещал дядю и кузенов.

Эйгон и Вейгон не очень хорошо ладят, но это ожидаемо. Эйгон - коронованный принц, а Вейгон - тот, кто больше похож на меня, тот, за кого я пошел воевать. Эйгону 15. Рейенис 18, и вскоре они оба займут трон, они будут счастливы, а их тетя, дядя и брат будут несчастны, как и любые другие дети, которые могут быть у Лианны и у меня.

Тяжело вздохнув, Тайвин наконец нарушил молчание, словно все это время думал об этом. «Север потерял двух сеньоров, сын лорда Эддарда получит Винтерфелл, но его старшая дочь, насколько я слышал, очень красива, она выйдет замуж за Визериса, если лорд Старк согласится на этот брак».

«Им следует отдать Драконий камень, обычно его отдают наследному принцу, но поскольку наследный принц собирается жениться на Рейенис и стать королем, ему не нужны земли». Я тупо кивнул ему, но на мгновение повернулся и посмотрел на Бенджена: согласятся ли Старки на это?

Тайвину, похоже, было все равно, что думал Старк за столом, и он продолжал говорить холодным тоном. «Принцесса Дейенерис любит Дейенерис до того, как он женится на Мартеллах. После того, как Дорн пренебрег тобой, когда ты оставил принцессу Элию ради леди Старк, это еще больше укрепит ваши с ними связи. Должно быть логично, что она выйдет замуж за Дорана, второго по рождению».

Наконец, остался только один мой милый маленький Вегон, и я был бы проклят, если бы ему пришлось жениться на каком-то звере в человеческом обличье. «Наконец, есть самый молодой принц Вегон, который должен жениться на моей внучке, Мирцелле Тирелл, ее отец Гарлан Доблестный - второй сын дома Тиреллов, и поскольку его старший брат еще не женился, есть все шансы, что место перейдет к Гарлану, тогда у тебя будет досягаемость и Кастерли, Марджери - самая младшая из братьев и сестер, а сир Лорас хотел бы занять открытое место в королевской гвардии».

Я знал, что Вейгон влюблен в Дени, и для него это было бы расценено как неуважение, его брат и сестра могли бы пожениться по любви, но он нет. Это только вызвало бы еще больший раскол между ними тремя. Не говоря уже о том, что она Ланнистер, Старк никогда не был бы доволен таким положением дел.

«Я не буду заставлять северян жениться на Таргариене. Я знаю, что вражду между нашими семьями нелегко разрешить, и я не пытаюсь найти легкий путь к исправлению своей ошибки. Бенджи, напиши своему брату и посмотри, согласится ли он на условия своего брачного союза. Просто дай Сансе встретиться с моим братом, и если он или Санса посчитают, что что-то не так, то союз будет аннулирован».

Даже когда я произнес эти слова, что-то в Бенджене, казалось, успокоилось, в отличие от его брата, он не питал ко мне ненависти, он был рад, что я любил его сестру так же горячо, что я был готов пойти на войну за нее, и я все еще готов. Даже сейчас он кивнул головой в оцепенении, но я мог сказать, что он не думал, что Нед пойдет на это.

Затем я обращаюсь к принцу Обиерну: «Напиши принцу Дорану, и это будет то же самое, что и на севере, просто попроси его и его детей отправиться в столицу. Если Дени ему не по душе, то я приму это».

Даже когда я говорил эти слова, я знал, что приглашение еще двух Мартеллов принесет только больше проблем, чем пользы. Эллия была добра к другим, конечно, она прощающая и любящая, но когда дело касалось меня, Лианны и Вейгона, в ее сердце не было места для прощения, но, по крайней мере, она не была жестокой. Я не могу поступить так же с ее семьями, хотя еще есть одно соглашение, с которым нужно разобраться.

«Что касается Вэгона и Мирцеллы...» Я знала, что не могу сказать, что отец отверг его, и, посмотрев, как близко мы были к тому, чтобы потерять все, Вэгон мог бы научиться любить ее. Мне говорили, что Мирцелла очень красива, как и ее мать, но мила и добра, а не убедительна врунья, как ее мать.

«Соглашение между ними будет принято, вызовите вашу дочь и ее семью в столицу, и у них будет такое же соглашение, как и у других семей, а пока я должен поговорить со своими детьми».

Мой голос не терпел возражений, когда они уставились на меня. Я не сказал больше ни слова, я просто вышел из комнаты с Артуром позади меня, скрывая свою мягкую улыбку за белым шлемом. Хотя, даже не видя его улыбки, я мог слышать смех, который вырвался из его голоса. «Чему ты смеешься, Артур?»

Печально покачав головой, я продолжил свой путь по коридору, пока он снимал шлем с лица. Небесная всезнающая ухмылка тянулась к моему лицу, когда он говорил с легким дорнийским акцентом.

«Вейгон откажется, Вейгон хочет принцессу Дейенерис, он не согласится ни на один из этих союзов, они не скажут ни слова, каким бы исполнительным ни был Вейгон, это не значит, что он когда-либо позволит этому случиться, он скорее умрет, чем согласится жениться на девушке из Ланнистеров».

«Вейгон милый и заботливый, и сделает то, что я скажу. Иногда он бывает диким и своенравным, но это бывает редко. Он сделает все для своей семьи, даже женится на девушке, которую не любит, а она Тирелл, а не Ланнистер».

Даже когда я произнес эти слова, я увидел, как лицо Артура озарилось согласием, и он расхохотался, его ярко-голубые глаза уставились на меня. «Она похожа на Джейме Ланнистера, а не на Гарлана, мальчик симпатичный, но даже он не смог создать ребенка с такими светлыми волосами и зелеными глазами, она была точь-в-точь как ее мать, а ее старший брат - точная копия Джейме».

Я слегка похлопал его по плечу, когда он начал реветь от смеха, заставляя меня улыбнуться, пока я покачал головой и бросил небрежный взгляд через плечо. Залы были пусты, золото лилось из больших окон, и вонь города затопила мой нос.

«Ты же знаешь, что мы не должны слушать слухи, если Тайвин Ланнистер услышал, что ты говоришь, что он отнимет у тебя язык, а может, и голову». Артур только еще сильнее рассмеялся, а дьявольская ухмылка наполнила его глаза, а в его глубоких синих глазах зажегся опасный огонек.

«Правильно, и как он сможет меня взять?» Хитро пожав плечами, он слегка откинулся назад, и звук его топота сапог донесся до моих ушей, пока мы шли в семейный солярий.

Я тут же заметил Лианну, ее захватывающие черные волосы спадали до талии, когда она заплетала волосы в косу с серебром. Ее грозовые серые глаза приветствовали меня, наполненные любовью, когда ослепительная улыбка расплылась на ее лице. Ваегон сидел рядом с ней, играя с Призраком, который игриво покусывал его пальцы, пока не погладил его белый мех, все это время его кроваво-красные глаза изучали меня.

Элия ​​стояла в стороне, ее взгляд был обращен на город, ее прозрачное золотистое платье струилось по ее ногам, а на ее пухлых розовых губах играла лукавая улыбка. Она знала, что произойдет, даже если другие этого не знали.

На кожаном кресле сидит Рейнис, ее глубокие фиолетовые глаза мерцают на свету, а ее собственные черные кудри падают на спину густыми локонами, а золотистые пряди заплетены в маленькие косички. У нее была кожа цвета мокко дорнийца, но элегантная красота старой Валирии. Облокотившись на край кресла, стоял Эйгон. Его серебряные волосы зачесаны назад и короткие, а его фиолетовые глаза полны огня возбуждения.

Дэни ворвалась в комнату, затаив дыхание, ее волосы сияли, как расплавленное серебро, ее бледная кожа была липкой от пота, ее клетчатые скулы и ошеломляющая красота принесли свет в комнату, которого там раньше не было. Длинные стройные ноги были обтянуты шерстяными бриджами и свободно облегающей белой рубашкой, которая, казалось, подходила мужчине. Она могла ехать верхом, когда был дан призыв к собранию, а затем появился Визерис, его собственные волосы упали на плечо, его бледно-лиловые глаза сверлили каждого из нас, когда на его лице появилось скучающее выражение.

В присутствии всех присутствующих я заговорил с каждым из них, мой голос звучал с властной силой, Рейенис схватила Эйгона за руку, и на их лицах появилась довольная улыбка, когда они наблюдали за беспорядком, который начал разворачиваться перед нами.

Даже когда я рассказал им о том, о чем мы говорили на заседании совета, Дени вскочила на ноги, ее сиденье откинулось назад в ярости, Визерис выглядел почти удивленным, но ему не понравилась мысль о том, что северная дикарка станет его женой. Лианна не сказала ни слова, но Ваегон действительно потряс меня больше всех из них. Он взорвался от ярости, когда говорил тоном, полным ненависти. Казалось, что воздух вокруг него начал нагреваться.

«Нет, я хотел жениться на Дени, а не на каком-то Ланнистере, предательские Ланнистеры, скорее всего, перережут мне горло в тот момент, когда я дам девчонке Ланнистеров сына. Есть гадюки, которые пойдут на все ради власти, ты и мама делаете выбор предать королевство, но я тот, кто должен был за это заплатить. Я не пешка, которую можно использовать!!» Он медленно встал, бросая на меня холодный жестокий взгляд, и с каждым мгновением ярость, которая содержала воздух, начала мерцать, а воздух, который наполнял мои легкие, начал гореть. Он быстро вышел из комнаты с Призраком по пятам, остальные дети ушли, даже Элия. Все, что осталось от моей семейной встречи, были я и моя прекрасная жена. В ее глазах была печаль, а не ярость, но я мог видеть сожаление, которое кружилось вокруг нее, как штормовые ветры.

«Неужели нам придется продолжать продавать наших детей как скот, когда королевство перестанет отнимать у нас? Я беременна, Рейгар, неужели нам придется продавать сына или дочь как пивную кобылу, чтобы умилостивить какого-то другого лорда»

Я почувствовал, как мои глаза расширяются, когда я бросился к жене, слезы текли по ее лицу, пока мы сидели там в объятиях друг друга, желая, чтобы все было по-другому, но это должно быть сделано. Мы согласились на это 14 лет назад, но теперь я не уверен, что мы действительно понимали, что мы сделаем с нашими детьми.