13
Он узнал эти женские сапоги сразу. Они появились в их доме ещё тогда, когда Соня была совсем маленькой и хрупкой и от неё сразу же избавились. Эта чудовищная женщина, которая, к сожалению, приходится ему матерью, была у них дома. Это означало лишь одно - новый ребёнок. Что-то другое Володе было сложно представить, ведь она всегда приходила только для того, чтобы избавиться от них, от своих детей и ответственности. Ком в горле встал при первом же шаге за порог и не уходил. В голове были тысячи мыслей, но и они перемещались настолько, что разбирать приходилось с трудом. «Вот только увижу её, сразу вмажу.» - пронеслась в голове хулигана очередная мысль. Ему было плевать, что она приходилась ему матерью. Он и видел то её два раза в своей жизни и не в самом лучшем свете, эта ненависть не была такой уж удивительной.
Из кухни донёсся слабый женский голос, который Володя смог кое-как разобрать:
— Мам, я понимаю что поступала плохо с ними и с вами, но мне и правда хочется всё исправить. Пока ещё не поздно, - сказала хрупкая и худенькая женщина, стыдливо смотря в пол и не осмеливаясь взглянуть на своих родителей.
Хулиган аккуратно подкрался к приоткрытой двери, осторожно обходя прихожую и протискиваясь через куртки и обувь. Как никак, а уже похолодало и гардеробная была заполнена тёплой одеждой, предназначенной для осени или весны, и он с трудом преодолел это препятствие. Затем, он с осторожностью взглянул в щель дверного проёма и увидел её. Кровь у него застыла в жилах от такого зрелища: она выглядела болезненно и слабо, по сравнению с прошлым разом. Она выглядела такой измученной и старой, хотя это было вовсе не по её годам.
Вслед послышался обречённый вздох деда, который оценивающе рассматривал гостью, свою дочь, которая почему-то только сейчас взялась за ум и осознала свои ошибки. Затем он произнёс:
— Простить тебя будет трудно, что нам, что детям. Ты просто взяла и выкинула на наши плечи свою ответственность, хотя мы уже не молоды и не в таком хорошем состоянии, чтобы поддерживать детей, особенно троих. Мы старались как могли, чтобы подарить им счастливое детство, чтобы они не чувствовали себя брошенными. А теперь, скажи мне, где ты была всё это время? Где ты была пока мы дарили любовь и заботу твоим детям? Где ты была когда они впервые пошли в школу? Где ты была когда они болели? Где ты была когда они научились кататься на велосипеде? Где ты была всё это время? - голос разочарованного отца уже почти срывался на крик, но он держался, чтобы не разбудить Соню и Диму, которые мирно спали в своей комнате и ничего даже не подозревали.
Женщина в ответ лишь сжала губы в тонкую линию и сжала руки так, чтобы и так бледные костяшки пальцев побелели ещё больше. Ответ был и так очевиден: получала от жизни всё то, что только можно и ни в чём себе не отказывала. Молчание натянулось как нить, но также от него исходила тёмная аура, словно мгла. Затем, послышалось тихое, но всё же отчётливое для слуха Володи заявление:
— У меня рак горла, - сказала гостья и сняла свой шарф. Показался еле заметный шов от недавней операции. Бабушка закрыла свой рот от удивления и ужаса, чуть ли не вскрикнув, но её дочь жестом показала что всё хорошо и продолжила, - Эта операция была лишь первой и, наверное, последней, так как денег на оставшееся лечение у меня нет, да и врачи не дают ложных надежд на спасение. Я не прошу от вас материальной помощи или чего-то ещё, а просто хочу побыть хорошей матерью и дочерью на последок. Это меня не оправдает, но я хочу чтобы мои дети хотя бы немного знали меня, а то они даже имени моего не знают, - сказав это она постаралась улыбнуться, чтобы разрядить обстановку, но результат получился не очень, - Вы мне давали второй шанс, когда я принесла Диму и третий, когда я принесла Соню, но я, дура, отказалась от них и очень сильно жалею об этом. Дайте мне ещё один, последний, пожалуйста, - сказав это, она подняла свой взор на обеспокоенных родителей и поймала взглядом их слёзы.
Да, их дочь поступила ужасно, но от осознания что она, скорее всего, скоро умрёт в груди всё сжималось и сердца их обливались кровью. Бабушка заплакала, она не могла больше сдерживаться, а дедушка просто смотрел пустым взглядом куда-то в стену и на его скупых от слёз глаз появилась еле заметная влага. Их дочь сразу вскочила и ринулась к своей матери, чтобы успокоить её. Получалось у неё это плохо, но она изо всех сил пыталась утверждать что всё хорошо.
Что же касается Володи, ему казалось, что у него земля ушла из-под ног. Желание врезать этой женщине резко сменилось жалостью. Да, он всё ещё её ненавидел, но не настолько чтобы быть безразличным к её смерти, хотя раньше ему казалось что он будет только рад услышать это. Но нет.
Вдруг, через время, от фразы более менее успокоившийся бабушки хулигана будто пробило током.
— Володя, - вдруг резко вскочила она, - Он же должен был уже вернуться с экскурсии.
— И правда, - посмотрев на время ответил дед, - Пойду посмотрю вернулся ли он, может с друзьями гулять пошёл и не предупредил.
Гостья удивлённо и вопросительно посмотрела на своего отца.
— Так часто бывает, - пояснил он, - Сто, нет, тысячу раз я ему говорил предупреждать о своих прогулках, но он нивкакую. Прямо как ты в своё время, - сказав это, он одарил свою дочь взглядом полным нежности и сочувствия, а, после, открыл дверь кухни и пошёл в прихожую.
Володя успел спрятаться за всеми куртками, что были в гардеробной, предварительно как можно тише протиснувшись и закрыв рот рукой, дабы даже не услышали его дыхание. Дед, в своё время, был военным, так что этакие меры предосторожности не помешали. Но хулиган кое-что не учёл и в следующий момент услышал:
— Он дома, обувь его здесь.
«Чёрт, как я мог забыть спрятать свои кроссовки?» - пронеслось в голове у Володи, а адреналин закипал. Среди курток было невыносимо жарко, а тут ещё жару прибавляла ситуация. Ладони потели.
— Думаешь, он всё слышал? - спросила мать хулигана, выходя на встречу своему отцу.
— Скорее всего.
— Эх, а мне бы хотелось оставить в тайне от детей свою болезнь, - сказала расстроено женщина, а потом спохватилась, - Мы должны с ним поговорить об этом, он не должен беспокоиться, - сказав это, она заметалась, дабы найти своего сына.
— Это прозвучит обидно, но он не будет беспокоиться, - на вопросительный взгляд дочери он ответил, - По крайней мере мне так кажется. Поверь, Володя не из тех кто будет переживать за практически незнакомых ему людей. Да, ты его мать, но... - дедушка остановился то ли подобрать слов, то ли он не хотел продолжать свою мысль.
— Он меня не знает, - закончила она за своего отца, - А если и знает, то только по дурной славе. Это неудивительно, да и я сама в этом виновата.
Отец лишь подошёл к своей дочери и обнял ту за плечи, неловко.
— Вы наладите отношения, я уверен. Как никак, а хороших сторон в тебе тоже немало, он в этом убедиться, да и остальные тоже, - сказал он и начал гладить свою дочь по голове.
Она обняла того в ответ, а для Володи это был шанс незаметно прошмыгнуть в свою комнату. Как только он начал аккуратно ворошить все вещи, открывая себе проход, тут же послышался строгий старческий голос:
— Попался.
Стоило Володе на секунду потерять бдительность, как мать и дедушка обернулись на еле слышный ворох курток и заметили его.
— Не везёт мне сегодня, всё время замечаете, - спокойно сказал он, улыбнулся и повернулся в их сторону лицом, - Привет, мам, - в этих словах он попытался показать нежность, но получилось у него это плохо. Выглядело это так, будто ему всё равно на её присутствие и что он выдавливает это из вежливости.
— Привет, Володь, слушай, то что ты слышал из кухни... - она не договорила, так как её перебили.
— Вы о чём-то говорили? Я пришёл и увидел твою обувь, в комнату бы незаметно не получилось пройти, а видеть я тебя не хотел, поэтому и спрятался. Ждал, пока ты уйдёшь, - хулиган врал и не краснел. По идее в его словах была доля правды, ведь изначально он и правда не горел желанием с ней видеться, да и в комнату действительно не получилось бы попасть незаметно. Ложь лишь была в том, что он якобы ничего не слышал и не понимает. Володя знал, что слова заденут её, но лучше придумать ничего не смог, но потом добавил - На этот раз кто? Брат или сестра?
На лице женщины пропала всякая улыбка. Так вот какого он был мнения о ней, её родной сын. Она эта заслужила, понимала, но всё равно на душе стало тяжело.
— Володь, разве так встречают гостей? - спросил дедушка.
— Если незваных и раздражающих, то да - съязвил хулиган.
— Думаю, нам надо поговорить с тобой насчёт этого, - сказал старик и устало потёр переносицу, - Она же как никак твоя ма...
— Она мне не мать, - быстро перебил Володя, - Если бы было так, то она меня не бросила бы. Она ходила бы на мои первые сентября, поздравляла бы с днями рождения, воспитывала, вела за ручку, успокаивала, - голос срывался на крик постепенно. Да, ему было жаль её, но и оправдывать никого он не собирался. К тому же, если бы он показал жалость, то его могли бы заподозрить в знаниях того, чего хулиган не должен знать.
Слёзы начали катиться с Володиных щёк, это были слёзы злобы, но не на мать, а на себя. Она пришла чтобы исправить всё, а он только больше возвышал стену между ними. На мгновение он вспомнил то, как она вела себя точно также, а потом ушла, хлопнув дверью перед его носом. Тогда хулиган обещал себе что никогда не будет похожим на мать, но сейчас разве отличий было много?
— Я знаю, ты обижен на меня. Это вполне нормально для нашей ситуации, - начала мама, а потом, приблизившись к Володе и взяв того ласково за руки, продолжила, - Но позволь мне всё исправить, хотя бы дай шанс, пожалуйста.
— Я уже давал его тебе, забыла? - сказал он и, освободив свои руки, умчался в комнату.
Единственное, что услышала женщина тогда - это звук закрытия замочной скважины и сдавленные всхлипы с криками в подушку.