20
Прошло немного времени. Леру укутали в плед, посадили на берегу, дали горячего чая. Она всё ещё дрожала — от холода, от пережитого, от осознания, как близко всё было. Маша сидела рядом, не отпуская её руку. Давид — напротив, всё ещё в мокрой одежде, с усталым, но спокойным взглядом. Родители стояли рядом, не отходя ни на шаг.
Лера подняла глаза. В груди что-то защемило — от нежности, от любви.
— Спасибо вам всем... — произнесла она тихо, но с чувством.
Сначала она посмотрела на Давида и, преодолевая дрожь, сжала его руку.
— Давид… Ты спас меня. Ты бросился в воду, не задумываясь. Ты держал меня, когда я уже почти отпустила всё… Я… я не знаю, как отблагодарить тебя. Спасибо.
Он кивнул, сдерживая эмоции. В его глазах снова заблестели слёзы — уже от облегчения.
Лера перевела взгляд на Машу. Та сидела, крепко обняв сестру, и всхлипывала.
— Машка… — Лера потянулась и обняла её. — Ты моя смелая девочка. Ты кричала, звала, держалась за Давида, как будто сама ныряла за мной. Спасибо, что была рядом. Я люблю тебя, слышишь? Очень.
Маша кивнула, уткнувшись в её плечо и сжав кулачки.
Потом Лера посмотрела на родителей. Их лица были бледны, глаза красные от слёз и страха.
— Мам, пап… Простите, что напугала. Спасибо, что не растерялись. Что были рядом. Я знаю, как вам было страшно... — голос задрожал. — Я просто… Я так сильно вас люблю. И я так благодарна, что вы у меня есть.
Мама кинулась к ней, обнимая обеих дочерей, папа накрыл их с Давидом пледом, и они сели рядом, все вместе, как единое целое.
Никто ничего больше не говорил. Это было не нужно.
Тишина, обнимавшая их, говорила больше любых слов.
______________________________________
Продолжение следует...