Его зазеркалье
Направленность: Слэш
Автор: Омут_тихого_счастья (https://ficbook.net/authors/3419927)
Фэндом: Гарри Поттер
Пэйринг и персонажи: Гарри Поттер/Драко Малфой, Гермиона Грейнджер/Рон Уизли
Рейтинг: PG-13
Размер: 25 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: завершён
Метки: ООС, Романтика, Драма, Hurt/Comfort, AU, Элементы гета
Описание:
Как можно жить дальше, если осознал о существовании счастья, когда оно навсегда выскользнуло из твоих рук? Как волочить свое жалкое существование, когда все вокруг празднуют победу, а ты готов отправиться следом за мальчиком-который-победил-но-не-выжил...
Спасибо, что стал счастьем для меня...
Дождь. Он лил уже третьи сутки. Погода за окном идеально описывала состояние души Драко Малфоя. Сыро, мерзко и тоскливо. Ровно три дня назад Магическая Британия похоронила мальчика, который победил того-кого-нельзя-было-назвать. Конечно, теперь имя поистине жестокого волшебника уже не так страшит окружающих. Спасибо Гарри Поттеру. Драко думал, что со временем станет хоть немного легче, что он сможет вновь вдохнуть полной грудью, но с каждым рассветом состояние лишь ухудшалось. Каждую ночь Малфоя мучили кошмары. Он видел финальную битву, угасающий взгляд Гарри и весь роковой день на повторе…
Похороны — это всегда скорбь, а когда это похороны народного любимчика — скорбь тоже становится народной. Конечно, все плакали, но спустя мгновение уже стояли и невзначай обсуждали ближайшие планы. Они видели для себя это будущее. Ведь для них, это всего лишь будущее без мальчика, на которого возлагали надежду. Только действительно близкие Гарри люди рыдали навзрыд и скорбили всей душой. И Драко. Он не показался на людях, лишь стоял в отдаленном месте и наблюдал за всей этой процессией. Молча он смотрел на чёрный, скромно украшенный гроб. И он был идеален: подчеркивал траур того дня, но был таким же простым и в то же время надежным, как и сам Герой.
Когда под тихие всхлипы, чёрное совершенство опустили в могилу, Малфой не смог сдержаться. Он, прикрывая лицо шершавой ладонью, безмолвно плакал. Юноша не думал, что будет настолько тяжело. С каждым сантиметром земли, он чувствовал, как рвётся на части его душа. Не думал, что Гарри значил для него так много. Они всего лишь ссорились, препирались и иногда ловили друг на друге необъяснимые взгляды. Драко не думал, что Гарри был для него всем.
Беспомощно сползая к земле, Малфой надеялся стать с ним хоть немного ближе, хоть на долю секунды встретить этого шрамоголового придурка, посмотреть тому в глаза цвета лета, молить о прощении и просить вернуться. Но взамен, падая на землю, он чувствовал лишь могильный холод и бездонную пустоту в груди…
Люциус и Нарцисса уже неделю не могли достучаться до своего сына. Они видели его страдания, видели его попытки жить, но они не могли не замечать его медленное угасание. Драко словно умер в том сражении. Малфои обращались к лучшим колдомедикам, но те лишь разводили руками и сообщали о глубокой депрессии, сложно излечимой. Родители приняли такую новость со сломанной улыбкой, чтобы еще больше не навредить Драко своим горем. В итоге Нарцисса от безысходности рыдала каждую ночь в объятиях мужа, но утром она заставляла себя подняться и встретить своего ребёнка с улыбкой. Траурной, никому не нужной, улыбкой. Супруги Малфои продолжали эту игру, в надежде, что их сын вернется из своего мира, но с каждым днем, их все больше сковывал страх, страх реального шанса потерять драгоценное дитя.
Девять дней. Ровно столько прошло со смерти Гарри Поттера. В честь этого в Министерстве был объявлен торжественный ужин скорби, на который придут все приглашённые семьи, дабы почтить память Героя. Малфои тоже в их числе. Они были оправданы и практически сразу восстановлены во всех правах. Только вот эта семья была совсем не заинтересована в подобных мероприятиях. Люциусу и Нарциссе приходилось появляться в таких местах, дабы скрыть плачевное состояние своего ребенка. Но тем не менее, каждый раз, покидая Малфой-менор, они старались скорей вернуться обратно. Они боялись, каждый гребаный раз, боялись, что когда вернуться, их сына уже не станет.
Драко вновь не собирался никуда идти. Он лежал на своей кровати, прижав колени к груди, и молча глотал слезы. Драко до сих пор не разговаривал. Лишь раз с отрешенным взглядом сказал матери, когда она предлагала отправить его на лечение: «не стоит.» Его голос, прозвучавший в общей тишине, ощущался как шёпот покойника. Тогда Нарцисса со слезами выбежала из комнаты сына, больше она при нем не плакала. Хотя Драко знал, что ночами все ее сдерживаемые эмоции выходят наружу. Он лишь не понимал, почему они не используют заглушающие, но объяснял себе это тем, что ночью все должны спать. Но все-таки Драко не спал. Из-за кошмаров, он старался делать это как можно реже. Хотя иногда, сын семьи Малфой с радостью погружался в царство морфея, чтобы вновь встретиться с человеком, растрепавшим его душу.
— Ты собрался умереть здесь? — с насмешкой тишину комнаты пронзил до боли знакомый голос.
— Прилетели, уже и галлюцинации начались, — послышался хрип якобы в пустоту.
Драко перевернулся на другой бок и закрыл голову подушкой. Он не сомневался, что дойдёт до этого, но не думал, что начнётся это так скоро. Волшебник даже на секунду подумал сообщить своему колдомедику, который раз в неделю проверяет, жив ли он еще. Но передумал. Зачем тревожить человека, если и так понятно, что Драко просто слабак, не способный принять чью-то смерть. Вот уже и голоса мерещатся.
— Я бы тебя сейчас хорошенько встряхнул, но, к сожалению, не могу.
Каждое слово болью отзывалось в сердце Малфоя. Он, застонав, был вынужден сесть, чтобы найти решение этого сумасшествия. Но как только Драко оторвал свою голову от подушки и открыл глаза, только тогда, он увидел, как на него пронзительно уставились два изумруда. «Этого не может быть…» — единственная мысль, бившаяся в этот момент у него в голове. Прямо в огромном зеркале во весь рост стоял и ухмылялся Поттер. Он был таким, каким его в последний раз видел Малфой. Драко запомнил его до мельчайших подробностей, он не мог себе позволить забыть: та же одежда, те же царапины, тот же потрёпанный вид, но было одно но, в зеркале Гарри казался живым…
— Я сошёл с ума, — истерически улыбнулся Драко. С каждым новым словом его голос набирал сил и уже не звучал как шепот покойника.
— Возможно, но все же, не думаешь, что пора возвращаться к жизни? — в привычной едкой манере ответил Поттер.
— Не думаю, — огрызнулся Малфой и собирался вновь отвернуться. Он прекрасно осознавал, что разговоры с изображением в зеркале, это уже совсем бред сумасшедшего. И если он продолжит в таком духе, даже свыкнувшиеся родители упекут его в психушку.
— Малфой! — галлюцинация не успокаивалась, а лишь сильнее отзывалась болью в висках своими криками. — Что за шоу ты здесь устроил?! Я жертвовал собой не для того, чтобы сейчас смотреть на то, как ты губишь себя! А ну быстро поднял свою задницу, привёл себя в порядок и отправился на тот долбанный званый ужин! — Гарри орал без пощады. А Малфою хотелось орать от боли осознания своей потери.
Но как ни странно, эта словесная взбучка сработала. Ворча, Драко поднялся с кровати и направился в ванную, он хотел остудиться. Возможно, когда он выйдет, галлюцинация стихнет. Когда Малфой скинул с себя одежду и встал под холодные капли, комнату снова заполнил насмешливый голос:
— Если ты собираешься замерзнуть тут до смерти, не советую, — Драко был уверен, что сейчас Поттер пренебрежительно покачал головой. — Подумай о родителях, они наверняка…
— Я не собирался, — выключая воду и оборачиваясь в полотенце, буркнул Малфой. С его волос стекали капли, зубы дрожали от холода, а само тело, казалось, стало ещё белее. — Почему ты пошёл за мной? Или в Гриффиндоре вас не обучают основным правилам поведения? — с рябью в голосе Драко задирал изображение в зеркале. Гарри закатил глаза.
— Вообще-то, я могу пройти куда угодно, где есть зеркало, — Поттер решил проигнорировать слова про манеры.
— Значит, мне стоит их все закрыть? — Драко попытался улыбнуться в своей коронной манере, но эта попытка не увенчалась успехом. Грусть в глазах то и дело портила впечатление. — Поттер, почему ты явился именно передо мной? — после недолгого молчания тихо задал вопрос Малфой.
— Потому что именно ты нуждаешься во мне, — спокойно ответил Герой. Он с нежностью посмотрел на бывшего Пожирателя.
«Или просто из всех свихнулся только я» — истерично подумал Драко.
— Не нуждаюсь…
— Не ври хотя бы себе. И, вообще, иди уже собирайся на ужин, я вернусь позже, — Гарри махнул рукой, как бы показывая, что разговор окончен, и исчез.
Когда в комнате вновь стало тихо, Драко опустился на пол и снова зарыдал. Он уже не помнил какой это раз за день, но чувствовал, что не последний. После встречи с Гарри, хоть и таким способом, дыра в его груди стала ещё больше. Он скучал, очень скучал, и Поттер был прав, Малфой нуждался в нем, даже если это лишь иллюзия.
Немного успокоившись, Драко, взвесив все за и против, всё-таки решил привести себя в порядок. Ведь если подумать, пойдя на этот вечер, он ничего не потеряет, но при этом хоть немного успокоит родителей. Они это заслужили за все принесенные им страдания.
Драко достал свой лучший выходной костюм, подобрал рубашку и галстук. Смотря на свой выбор, Малфой невольно задумался, как бы отреагировал Поттер на его внешний вид.
— У тебя всегда был отменный вкус, — Гарри легко улыбнулся, — скорей переодевайся, а то твои родители собираются уходить.
Драко, к удивлению, никак не прокомментировал эти слова. Переодевшись, он подошёл к зеркалу, чтобы ещё раз проверить свой внешний вид. Но картина, представшая перед ним, вызвала не восхищение собой, а лишь одиноко скатившуюся слезу. Малфой и Поттер в зеркале стояли вместе. Как раньше. Драко даже не замечал, что Гарри немного ниже него, но заметно крупнее, ему понравилась эта находка. Они словно две противоположности.
Неожиданно к слизеринцу в зеркале приблизился Герой и своей огрубевшей от войны ладонью стёр непрошеную слезу. Настоящий Драко почувствовал это прикосновение… Легко, словно это было дуновение ветерка, но почувствовал. В горле встал ком. Как же он сам хотел прикоснуться к плоду его воображения. Гарри заботливо улыбнулся и, поправив Малфою в зеркале галстук, невесомо обнял. Удивительно, но то, что происходило с отражением, передавалось в реальность. От этого Драко хотелось просто исчезнуть, или проснуться, лишь бы не позволить надежде закрасться в сердце.
— Я буду внизу, — сказал Поттер и снова исчез.
Драко какое-то время все еще стоял на том же месте, пытаясь осознать, что в конце концов происходит. Но, когда размышления ни к чему не привели, Малфой, собравшись с силами, на ватных ногах спустился в главную гостиную. На него, не веря в происходящее, уставились родители. Нарцисса, поправлявшая мужу пиджак, так и застыла в этой позе.А Люциус сначала даже не понял, что перед ними стоит именно их ребенок. Они не видели своего сына таким уже очень давно. Драко спускался уверенной походкой, при этом на его лице сияла грустная, но легкая улыбка.
— Mama, papa, — их сын тяжело вздохнул, — позволите сопроводить вас на этот ужин? — Драко сразу заметил засверкавшие глаза родителей. Они ждали этого. Невольно Малфой начал искать взглядом в комнате зеркало, а как только нашёл, увидел одобрительный кивок Поттера. — Извините, что заставил ждать так долго.
Драко не хотел впускать надежду. Но она, словно один бестолковый гриффиндорец, ворвалась в его жизнь, забыв про манеры…
***
Малфои всегда умели эффектно появляться на публике, но сегодня их выход стал поистине неожиданным. Эта семья впервые со дня окончания войны вышла в свет полным составом. Волшебники ахнули, когда увидели наследника в здравии. По Британии ходил слух, что Драко Малфой лишился рассудка, но его появление этим вечером развеяло все сплетни. Он выглядел как и раньше идеально. Не было ни одной детали к которой можно было бы придраться. Идеальный внешний вид, идеальная осанка и идеально подобранная маска.
— Рад приветствовать Вас, — скалясь в улыбке вновь произносил эти слова наследник семьи Малфой.
Это был уже шестой или может быть седьмой представитель крупной компании, с которым Драко приходилось вести себя дружелюбно. Люциус не потерпел бы даже малейшую оплошность. Он возлагал на сына большие надежды, ведь верил, когда Драко вновь подстроится под привычную жизненную колею, то сможет помочь отцу с бизнесом.
Когда наследник семьи Малфой смог в очередной раз вырваться из цепких лап алчных предпринимателей, он решил сразу скрыться в самом дальнем углу этого зала. Драко, как ни странно, не смог вытерпеть такое пристальное внимание к своей персоне. Взяв с одного из столов бокал дорого вина, он наконец-то остался в одиночестве. Ну, по крайней мере, Малфой так думал.
— Какое оно на вкус? — неожиданно за спиной Драко раздался заинтересованный голос.
— Как ты… — Малфой обернулся и увидел позади себя огромное зеркало, явно выше человеческого роста. — А, ну да…
Больше Драко планировал не обращать внимания на отвлекающую галлюцинацию, сделав вид, что якобы заинтересован в красиво плескающемся вине. Он то и дело прокручивал бокал в руке, направляя золотистую жидкость на свет.
— Так какое?
Как и раньше, Малфой не смог долго игнорировать на себе пронзительный взгляд глаз цвета Авады. Тяжело сглотнув и расправив плечи, он все-таки уделяет внимание причине своего сумасшествия.
— Ты про вино? — Драко отсалютовал бокалом отражению и, когда увидел одобрительный кивок, сделал еще один глоток, чтобы точнее описать вкус. — Сладкое, но, знаешь, с кисловатым привкусом, — блондин облизнул губы, — чувствуются нотки граната, но все же основной вкус — темный виноград. Не горчит. Это действительно качественное вино. Но почему ты спросил? — Драко резко обернулся к Гарри и увидел на себе мутный не читаемый взгляд. С минуту он смотрел на Героя, пока тот не пришел в себя.
— Просто, я никогда не пробовал такие дорогие напитки, — в глазах Поттера виднелись проблески сожаления, — всегда думал, что у меня будет еще много времени после окончания войны. Но, как видишь, — он пожал плечами, — не судьба. Даже на вечере в мою честь я не могу этого сделать.
На лице Гарри блеснули все возможные представления грусти и сожаления. Если бы их не разделяло это гребаное стекло, Малфой с радостью прижал бы к груди этого потерянного ребенка. Сгреб бы в объятия и больше никогда бы не отпускал. Но их разделяет, и нет, не стекло… Их разделила смерть…
— Я слышал, что ты намеренно шел умереть, — неожиданно, но уверенно проговорил Драко, — это правда?
Признаться честно, Малфоя всегда волновал этот вопрос. Неужели такой жизнерадостный и общительный студент мог так легко расстаться с жизнью. Драко не мог это принять, точно так же, как до сих пор не принял саму потерю Гарри Поттера.
— Наверное, можно и так сказать. Никто толком не знал, но я был крестражем, вместилищем части души Воландеморта, — от этого имени у бывшего Пожирателя пробежали мурашки. — Я не имел права сбегать, или колебаться.
Для Драко в мгновение все стало ясно. Нет, Поттер не был самоубийцей, он просто выполнил свою роль всеобщей надежды. Пошел и умер за всех, кто в него верил. Ну, а если подумать, кто кроме избранного? Малфоя бесила сама эта мысль. Он считал, что тем жертвенником мог быть кто угодно, да даже он сам! Да, Драко всегда был эгоистом. И сейчас его переполняет чувство несправедливой потери.
Гарри неожиданно замер и посмотрел куда-то за Малфоя, прервав нескончаемый поток мыслей собеседника. Тоже обернувшись, он увидел Рона и Гермиону.
После войны эти двое стали действительно светскими людьми. За те девять дней они посетили около пятнадцати приемов. И на всех выглядели великолепно. Каждый раз новые наряды, чего не замечалось за ними ранее, каждый раз новые знакомства, но каждый раз все та же грусть в глазах, которую не скрыть даже самой яркой улыбкой. И Драко понимал, что все подыгрывали этой паре, прекрасно осознавая, как велика их потеря.
— Как же они красивы, — восхищенно пролепетал Поттер, Малфой не мог не согласиться. Эти гриффиндорцы смогли прыгнуть выше своей головы и за короткий срок добились признания и уважения большинства.
— Ты прав…
— Драко! — резко завопил Гарри, он даже не заметил, как назвал школьного врага по имени. — Гермиона беременна! — Малфой, не веря, уставился на девушку, но так и не заметил никаких признаков ее положения.
— Что за бред ты несешь? — возмутился слизеринец, Драко задело, что Поттер выставил его дураком. Даже не так, его задело, что даже собственная галлюцинация пытается выставить дураком.
— Нет! Я серьезно! — Гарри сделал паузу, чтобы перевести дыхание, — возможно ты не видишь, но я-то вижу, что внутри моей подруги зарождается новая жизнь, — лицо Поттера мечтательно засияло. Он начал умиляться, когда представил, как его самые близкие люди станут родителями.
Ой, Малфой еще успеет пожалеть о своем решении. Он несколько минут просто сверлит бесившего гриффиндорца, но потом, тяжело выдохнув, все-таки произносит:
— Допустим, я тебе поверил, — вынужденно согласился Драко, — и что дальше?
— Ты должен рассказать ей об этом!
— Еще чего?! Разбежался!
Малфой фыркнул и пошел прочь от зеркала, не желая продолжать этот разговор. Он считал, что лишился рассудка, но теперь создавалось ощущение, что не только он, но и плод его воображения. Где это видано, чтобы бывший Пожиратель подходил к Героям войны и рассказывал о беременности.
— Ну пожалуйста! Ты же знаешь, какая у нас Гермиона! Она, по незнанию, может навредить ребенку, — Гарри появлялся в различных отполированных сосудах, столовых приборах, на любой поверхности, где можно было бы отразиться. Он преследовал Малфоя, надоедая ему своим хныканьем.
— Да ты свихнулся! Это бред! Зачем тебе теперь это?! — Драко шипел на гриффиндорца, стараясь не привлекать к себе внимания.
— Я должен был стать крестным отцом их ребенку, но я не успел. Я никогда не смогу разделить с ними эту радость, — в глазах Поттера застыли слезы. — Это самое малое, что я могу сделать для своих друзей. Драко, ради меня, прошу…
Он молил о помощи, и это сработало. Сейчас, наверное, единственное чувство, способное побудить Малфоя к действиям — вина. Он винил себя в смерти Гарри, и не мог простить себе этого. Возможно, Драко брал на себя слишком много, но он даже не сделал ничего, чтобы жизнь этого ребенка хотя бы в школе не казалась адом.
— Хорошо…
Со стороны Малфой выглядел очень чудно: махал руками, оборачивался и разговаривал сам с собой. Если бы люди обращали внимание на вещи вокруг себя, они бы в очередной раз начали бы обсуждать, что бывший Пожиратель потерял рассудок. Но никто не видел этого. Кроме Уизли.
— Гермиона, посмотри, — Рон указал на слизеринца, — Хорек и в правду лишился последних мозгов, — он хотел ухмыльнуться, но Малфой резко обернулся и уверенно начал приближался к их паре. — Какого черта… — только эти слова привлекли Грейнджер, и она наконец-то обернулась к объекту обсуждения. Драко действительно шел к ним.
— Прежде, чем ты что-то скажешь, Уизли, я попрошу тебя оставить меня с Грейнджер наедине, — сразу выпалил блондин, как только подошел. Он стоял, переминаясь с ноги на ногу, вспотевшие от волнения ладони, спрятав в карманах. Весь вид Драко передавал его неуверенность в правильности данного решения.
— Отойдем?
Гермиона жестом прервала так и не прозвучавшие оскорбления Рона. Она почему-то впервые была не против выслушать этого слизеринца. Возможно, сказывалось чувство неполноценности после смерти друга, или постоянные бессонницы. Так или иначе Грейнджер все-таки серьезно восприняла просьбу Малфоя.
Кивнув, Драко первым пошел к выходу из зала, девушка следовала за ним. Он отвел их в сад на небольшое расстояние, но в довольно безлюдное место. Когда они остановились, Малфой все еще молчал.
— Так что ты хотел мне сказать?
Почувствовав неожиданное нежелание оставаться в его обществе, спросила Гермиона. Она почему-то резко вспомнила всю грязь, которую этот волшебник вылил на ее друга. Только сейчас успела пожалеть о своем необдуманном решении, поэтому она стояла, ожидая дальнейших действий Малфоя.
— Все, что я тебе сейчас скажу, может прозвучать дико и неуместно, но, прошу, прислушайся к моим словам, — Драко набрал в легкие побольше воздуха. Он не знал, почему делает это. По сути, полученная информация не была достоверной, да и сам Малфой считал, что Гарри из зеркала был лишь иллюзией. Но, если подумать, не мог же слизеринец сам себе такое придумать. — Грейнджер, ты, вероятно, беременна, — услышав такую глупость, гриффиндорка собиралась уходить, но Драко аккуратно схватил ее руку. — Конечно, я понимаю, что ты не веришь мне, но просто проверься у колдомедика. Тебе же не сложно.
— Малфой, — она брезгливо посмотрела на него, — видимо, ты, как и ходят слухи, лишился рассудка. Мне жаль.
Неуверенно девушка выдернула руку и пошла прочь. Драко сейчас выглядел очень жалко. Раньше такой высокомерный, надменный взгляд, сейчас стал молящим. Гермиона не понимала, что для этого человека, ее нерожденный ребенок мог стать малой частью искупления. Она подумала, что, как и говорил когда-то Гарри, все заслуживают второй шанс. Грейнджер хотела дать этот шанс Драко, но он лишь насмехнулся над ней.
— Доволен, Поттер? — Малфой посмотрел в еле заметное отражение в бокале вина, который он все время держал у себя в руках, ранее прихватив на выходе. Из такой поверхности Гарри не мог ответить, поэтому вопрос был задан в никуда.
— Гермиона, что тебе сказал этот придурок?
К девушке, как только она вошла, подбежал Рон. Он, видя ее потерянный вид, предложил им двоим присесть на диван. Официант принес два бокала шампанского.
— Ничего, — тихо ответил Грейнджер и неуверенно посмотрела на алкогольный напиток. — Можете мне принести сок? — она смущенно улыбнулась официанту, отказалась от шампанского и вновь вернула свое внимание возлюбленному.
***
Последние два дня Драко то и дело приходили письма от Гермионы с просьбой о встрече. Он их решительно игнорировал.
Малфой в первый же день после выхода из своего затворничества решил обойти весь Менор для осмотра всех комнат после войны. Эта идея плотно засела у него в голове, поэтому избавиться от нее не получилось. Примерно под вечер того дня слизеринец, открыв последнюю на тот момент дверь, попал в смутно знакомое помещение. Танцевальный класс. Драко уже и забыл, как провел здесь немалую часть своего детства, обучаясь танцам по наставлению Нарциссы. И сейчас этому место суждено вновь засиять красками. Нет, Драко не собирался вновь придаваться танцам, но он понял, что теперь точно надолго не уйдет от туда. Комната, стены которой заменяли зеркала, была идеальна для его иллюзии.
После своей находки Малфой стал проводить там все свое свободное время. А так как он был якобы только после болезни, времени было предостаточно. Он все дни посвящал разговорам с Гарри. Они делились самыми сокровенными мыслями, но Драко ни разу не обмолвился о своих чувствах к Герою.
— Почему именно ты так нуждаешься во мне? — как-то спросил Поттер.
— Жалеешь, что именно я?
Малфою было больно это говорить. Но хоть сердце и болело, головой он понимал, что будь это настоящий Гарри, они бы вообще не разговаривали. Скорей всего подрались бы, возможно, наговорили бы гадостей.
— Это не так, — спустя недолгое молчание в итоге поступил ответ. Драко не ожидал такого, но сделал для себя собственные выводы — жалость. — Это просто любопытство.
— Наверное, потому что я не смирился с твоей смертью. Наверное, именно поэтому сейчас я разговариваю с тобой, зная, что просто схожу с ума.
Малфой грустно улыбнулся и посмотрел на Гарри. Слизеринец каждый раз старался как можно тщательнее запоминать это лицо. Он так боялся, что однажды посмотрит в зеркало, но не увидит взгляд глаз цвета Авады. Каждую ночь Драко засыпал с надеждой, что следующий день все также будет наполнен звонким смехом гриффиндорца. Боже, как же он боялся вновь его потерять…
***
Гермиона не была бы той самой Гермионой, если бы не смогла в итоге добиться своей цели. Грейнджер, когда поняла, что закидывать Малфоя письмами бесполезно, написала его отцу официальное письмо с просьбой о встрече. В таком контексте, тем более Героине войны, Люциус отказать не мог и вот, уже на следующий день, девушка сидела в главной гостиной Малфой-менора в ожидании младшего хозяина.
— А ты настырная, — одобрительно ухмыльнулся Драко. Он всегда уважал людей, способных добиваться своих целей. Хоть иногда это и выходило именно ему боком.
— Я очень нуждалась в этой встрече, — Гермиона обворожительно улыбнулась. — Уделишь мне несколько минут?
— Ты уже здесь, не думаю, что у меня особо есть выбор, — закатил глаза юноша, — но все же, предпочту продолжить разговор в моей комнате. Не желаю, чтобы у него были лишние свидетели, — Грейнджер с пониманием кивнула и проследовала за хозяином на второй этаж.
Отчасти Драко соврал, точнее, не сказал всей правды. В гостиной не было больших зеркал, а при общении с друзьями Поттера, Малфой считал, что должен присутствовать сам Поттер. Поэтому, когда они зашли в его комнату, слизеринец усадил подругу за стол, а сам сел напротив, прямо около зеркала во весь рост. Гарри все это время старался не отходить от них. Вот и сейчас он уже стоял практически рядом с Драко, только по ту сторону…
— Так что ты хотела мне сказать?
— Мне интересно, как ты узнал, что я в положении?
Она с нежностью во взгляде посмотрела на свой все еще плоский живот и невесомо коснулась его рукой. Драко молча наблюдал за этим минутным мгновением. Он был поражен тем, как тепло от представившейся картины окутало его сердце. Гермиона потом хотела взять чашку чая, предложенную домовым эльфом, но решила оставить эту идею. Не стоит лишний раз отвлекаться. Сев в кресле по удобней, она приняла выжидающий вид.
— Ты ведь сама сказала, что я схожу с ума, — Драко чувствовал гордость, зная, что Грейнджер всё-таки его послушала.
— Не уходи от ответа! — она стукнула по столу. Малфой, конечно, знал, что у беременных случаются частые перепады настроения. Но не настолько же!
— Мне так показалось, довольна? — он тяжело вздохнул.
Гермиона смотрела на слизеринца с непониманием. Он думает, что она дура? Как бы то ни было, Грейнджер чувствует, что большего сейчас Малфой не скажет.
— Ладно, раз не хочешь говорить, будь по твоему. Но я пришла ещё кое-что спросить, — она от неуверенности сжала юбку платья и опустила голову. Промолчав минуту, Грейнджер выпалила на одном дыхании. — Драко, ты не хочешь стать крёстным нашему ребёнку?
Комната погрузилась в давящую тишину. Сказать, что Малфой был в шоке — ничего не сказать. Он впервые впал в такой ступор, что совсем не мог произнести ни слова. Гарри стоял в таком же состоянии. Если на протяжении всего разговора он тихо комментировал действия слизеринца, то сейчас не издавал ни звука. По Драко было видно, что он размышляет, и Гермиона боялась прервать этот процесс.
— Согласишься? — неожиданно тихо спросил Поттер. Малфой резко обернулся к зеркалу и уставился туда озлобленным взглядом.
— Так что? — набралась смелости гриффиндорка, нарушив молчание.
— Прости, но я не смогу стать крёстным. Ты выбрала не самую удачную кандидатуру, чтобы заменить Поттера.
Драко встал, намекая гостье, что ей уже пора. Но Гермиона неожиданно уставилась на него широко раскрытыми от удивления глазами.
— Откуда ты знаешь, что раньше крестным должен был быть Гарри?
— Не трудно было догадаться, — как что-то очевидное сказал Малфой, — а теперь, тебе все-таки пора.
— Почему ты с ней так жесток? Неужели не можешь выполнить ее маленькую просьбу?! Малфой! Ты не выносим! — слизеринец по началу игнорировал выкрики с зеркала. — Да посмотри же на меня! Хватит делать вид, что не замечаешь! Тебе что ли сложно?! Бессердечный!
— Да! Черт побери, да, мне сложно стать крестным для этого ребенка! — резко завопил Драко, чем напугал беременную девушку. — Ты не думал, что мне, — он ткнул в себя пальцем, обернувшись к зеркалу, — именно мне будет сложно находиться в компании твоих, — теперь уже палец был направлен прямо на гриффиндорца в зеркальной поверхности, — друзей. Ты хоть раз думал, что я не смогу быть рядом с ними, чувствуя, что занимаю твое место?! И кто из нас бессердечный?! — от такой речи Гарри не смог сразу отойти, из оцепенения его вывел голос подруги.
— С кем ты сейчас разговаривал? — тихо спросила Гермиона, уставившись на Драко.
— Я… — он начал пятиться в панике назад, — я не…
— Не говори ей, — молил Поттер.
— Она ведь не отстанет… — Малфой тяжело вздохнул и вымучено посмотрел на гриффиндорку. — Если говорить кратко, вижу Поттера в зеркале, но считаю, что он плод моего воображения.
Драко ожидал криков, что он сумасшедший псих, но нет. Гермиона лишь с грустью посмотрела на слизеринца и спросила.
— Можешь рассказать как он сейчас выглядит?
В уголках глаз девушки блеснули первые слезинки. Когда Драко начал вопить на всю комнату, она подумала, что стоит уйти. Но после нескольких слов, ей показалось, словно Малфой, как и раньше препирается именно с Гарри. Если подумать, кроме него, Драко ни с кем не был таким эмоциональным.
— Все так же, — юноша с грустью посмотрел на зеркальную поверхность, — тот же яркий взгляд из-под очков, та же смущенная улыбка. Он каждый раз смеется без повода, задает глупые вопросы и вечно меня выводит из себя. Всё тот же Поттер, которого ты помнишь, — Драко прикрыл лицо руками, тяжело вздохнув. Он незаметно для других согнал непрошеные слезы и вернул лицу равнодушное выражение.
— Он ничего не хочет мне сказать? — с надеждой спросила девушка. Она уже рыдала, не скрывая этого.
Драко посмотрел в зеркало, но увидел отказ в действиях Гарри.
— Малфой, я не хочу, чтобы она всматривалась в каждое зеркало. Не надо…
— Не хочет, Грейнджер. И тебе уже действительно пора, — Драко встал и показал девушке на выход.
И Гермиона без слов встала и, вытерев слезы, ушла. Но уходила она, чувствуя, что это их не последняя встреча. Уходя, девушка уже знала, что теперь не сможет относиться к Малфою как раньше. Ведь его эмоции при описании Гарри были искренними, наполненными чувствами и совершенно отличались от ранее ей известных. Перед ней теперь был не просто Драко Малфой, перед ней был человек, который, как и она, не может смириться со смертью Гарри.
***
— Малфой, Пошли погуляем! — с самого утра кричал Поттер из зеркала, не оставляя Драко возможности выспаться.
Слизеринец ворочался, пытался скрыться под подушкой, он даже накинул на зеркало ткань, чтобы хоть как-то заткнуть этого придурка. Не сработало. Обозленный юноша был вынужден встать с утра пораньше, при том, что они проболтали чуть ли не до рассвета, и выполнять просьбу Героя. Хоть для Гарри и не было толком никаких ограничений в передвижении, но в парках, скверах, да и просто на улицах, не встретишь дорожку из зеркал, чтобы идти, а не скакать с места на место. Поттер может спокойно передвигаться только с Драко. Обычно Малфой наколдовывал ту самую дорожку, чтобы кроме него ее никто не видел, и спокойно гулял в обществе Гарри.
— Тебе вот обязательно было поднимать меня так рано? — уже выходя на улицу, продолжал ворчать Драко.
— А тебе обязательно так долго спать?
— Я не виноват, что тебе сон вообще не требуется! Имей совесть! — крикнул Малфой, но успел пожалеть.
— Я и раньше спал не так долго. Знаешь, ноша героя довольно тяжела, — каждый раз, когда они начинали эту тему, в глазах Гарри не было ничего кроме тоски. — Еще в школе я всегда думал, что если буду стараться, даже если приходилось не спать по ночам, то потом, когда все закончится, думал я высплюсь на несколько недель вперед, нагуляюсь с друзьями без всяких переживаний. Думал даже за границу съездить. Не поверишь, но я даже никогда не видел моря, — говоря это, он улыбался, грустно, но улыбался.
— А где ты был все лето? — Драко хоть и задал этот вопрос, он боялся услышать ответ.
— У тети. Но это было отвратительно. Когда я видел как в вашей семье обращаются с домовыми эльфами, знаешь о чем я подумал? — Поттер посмотрел выжидающе, но не услышав предположений, продолжил. — В доме тети я сам был как этот эльф. Не поверишь, но я даже жил под лестницей, в чулане, — он пытался посмеяться. — Возможно, именно поэтому мне их так жаль…
Драко молча остановился. Он не мог поверить. Гарри Поттер, тот, кого превозносили все волшебники, сравнивал себя с домовыми эльфами. Гарри Поттер жил в чулане…
— Прости, я не знал, что тебе было так тяжело, — опустив голову, Малфой принес свои первые извинения.
— Не надо. Только не ты, — Гарри подошел и сквозь отражение обнял Драко. — От тебя я меньше всех хочу слышать эти слова. Малфой, ты, наверное, был одним из немногих, кто не прислуживался передо мной. Ты всегда был честен, хоть и говорил гадости, но зато от души, — гриффиндорец с легкой улыбкой посмотрел на слизеринца.
— Придурок ты, Поттер, — Драко в ответ улыбнулся. — Ладно, пошли, ты же так рвался на улицу, — не дожидаясь ответа, юноша прервал эту смущающую ситуацию, и пошел прочь от Гарри, хотя далеко ему все же не уйти.
***
— Куда мы отправляемся? — уже в третий раз переспрашивал Поттер, не веря своим ушам.
— В Ниццу, — уже в третий раз спокойно повторял Драко, — я покажу тебе море.
Они провели вместе уже около десяти дней. За это время Поттер и Малфой стали по настоящему близки. Они также временами ругались, только теперь чаще смеялись вместе, чем препирались. Для домашних Драко просто нашел свое успокоение в танцевальном классе. Он пропадал там целыми днями, прерываясь лишь на сон и еду, а также на прогулки с Гарри. Удивительно, что родители ничего не сказали по поводу такого странного затворничества в другой комнате.
За эти дни Поттер тоже изменился, не только по общению, но и внешне: начали заживать ссадины, он узнал, что может с помощью магии управлять миром зазеркалья, даже без палочки. Первое что исправил Гарри — свою одежду. Конечно, он не мог сильно воздействовать на внешний мир, но в присутствии Драко, даже получалось двигать мелкие предметы. С самим же слизеринцем ситуация совершенно отличалась, к Малфою Поттер мог прикоснуться. Сам же Драко не мог ничего сделать, он лишь чувствовал тепло и легкую тяжесть на месте прикосновений.
Как только Малфой узнал, что гриффиндорец никогда не видел моря, он сразу же решил это исправить. Вспомнив, что он часто выезжал с родителями за границу, Драко выяснил, что у них в Ницце есть небольшой домик на берегу. Люциус и Нарцисса с радостью поддержали идею сына о путешествии и настроили ему камин на перемещение. Признаться честно, Малфой очень боялся, что при переносе с Гарри что-то случится, но как только он перешагнул порог того домика, Поттер уже занял ближайшее зеркало.
— Здесь так красиво! — осматривая помещение, восхищался Герой.
Гостиная и вправду была очень уютно обустроена. Летние, свежие цвета заполняли весь интерьер, создавая необходимое настроение. Гарри направился на более тщательный осмотр, пока Драко разбирал свои сумки. Когда Малфой закончил, он нашёл Поттера.
— Не хочешь пойти к морю? — услышав этот вопрос, Гарри просиял и уверенно закивал, не в силах вымолвить не слова.
Драко был доволен реакцией. Наколдовав зеркало, он вышел на берег.
— Не может быть! — Поттер как ребёнок смотрел на волны, его лицо словно изнутри светилось от счастья. — Спасибо, Драко, — Гарри улыбнулся, но когда он вновь посмотрел на воду, во взгляде читалась легкая грусть.
— Что-то не так? — Малфой заволновался.
— Я не могу даже почувствовать, каково это, окунуться в море. Но это ничего, я рад, что смог хотя бы вблизи увидеть его, — гриффиндорец начал оправдываться, но неожиданно в зеркало прилетела струя воды, от испуга Поттер отпрянул назад. — Ты что творишь?!
Увидев, как Драко держится за живот от смеха, Гарри решил не оставаться в стороне. В Малфоя прилетела ответная струя. Они словно дети бесились в воде, брызгались, направляли на друг друга волны. А потом дружно смеялись с испуганных или сердитых лиц соперников.
— Драко! Ну хватит! Ты мне уже все стекло забрызгал, я не вижу! — ныл Гарри.
— Это карма, Поттер!
Малфой показал язык и собирался пустить ещё одну струю. Проследив за действиями слизеринца, Герой словно на рефлексе потянулся к его руке. Схватив её, Гарри остановил заклинание. Но его ввёл в замешательство шок на лице Драко. Тот в мгновение стал еще бледнее, чем прежде.
— Как ты…?
Малфой просто не мог поверить. Резко Поттер предстал перед ним не как отражение. Вот так просто вышел из зеркала и схватил его за руку.
— Я не знаю… — Гарри осматривал себя с ног до головы. Он точно не живой человек. Тело кажется немного прозрачным. Но тем не менее Поттер почувствовал холод воды, тепло Драко и палящее солнце. — Подожди, — Гарри черпнул воды и поднёс к лицу, чтобы лизнуть, — и вправду соленая! Пойдём поплаваем!
Не обращая внимания на шок и препирания Малфоя, гриффиндорец тянул его к воде. Он так ярко улыбался, что Драко засматривался. Каждый чертов раз, он залипал, не в силах отвести взгляд. Малфой был сейчас поистине счастлив, но от такой непривычной радости сердце молило о пощаде. «Как ты мог умереть…»
Дойдя до необходимой глубины, Поттер резко остановился и смущенно опустил голову. Он совсем забыл, что совсем не умеет плавать. Но как сказать об этом Драко, да и чтобы не выглядеть полным придурком…
— Не умеешь? — спокойно спросил Малфой, откинув тяготящие мысли. А увидев смущение на лице Героя и так все понял. — Раз я могу тебя коснуться, — слизеринец протянул вторую руку, — давай научу.
Драко стал прекрасным учителем. С подробными объяснениями, с наглядными примерами и с постоянным надзором уже к вечеру Гарри мог самостоятельно держаться на воде. Они оба, конечно, не раз задавались вопросом, зачем тому, кто уже умер учиться, но озвучивать не стали, так же как и рисковать. Закончив плескаться в воде, волшебники вылезли на берег. Плюхнувшись на все еще теплый под вечер песок, им необходим был отдых.
— Ты становишься менее осязаемым, — с грустью подметил Малфой, касаясь руки Поттера. — Интересно, с чем это связано. Ты ничего не заметил?
— Я был счастлив, — перебирая пальцами песок, ответил Гарри, — по-настоящему счастлив. Возможно, из-за этого.
— Сейчас это не так?
Гарри не ответил. Он просто не мог рассказать все сейчас. Поттер не хотел портить уютную атмосферу. Он уверен, что еще будет время, чтобы признаться Драко.
— Тогда в этом есть смысл, — после молчания в качестве ответа, Малфой задумался над этим предположением. — Значит, я буду делать все возможное, чтобы ты всегда был счастливым. Как раз сейчас и начнем! — слизеринец широко улыбнулся и пошел в сторону их домика.
— Спасибо, Драко, — Малфой уже не слышал этого. Но Гарри искренне улыбнулся и последовал за ним.
Впереди их ждал необычный ужин. Малфой не смог заранее побеспокоиться обо всем, ведь никто не мог предположить, что Гарри покинет зазеркалье. Поэтому, когда они пришли с моря, Драко предложил самим приготовить что-то. Вот тут-то и началось самое интересное. Парни решили, что они мастера на все руки и с легкостью приготовят шашлыки. В итоге: спалили мясо, мангал, траву вокруг, сами остались голодными и вдобавок грязными. В конечном счете, Гарри просто предложил заказать у маглов пиццу. Драко долго не соглашался, но желудок то и дело посылал сигналы о помощи. Предложение с пиццей было в миг одобрено, только чтобы вновь не краснеть от звуков умирающего кита. Малфой оценил это кулинарное творение маглов. Конечно, он не сказал этого вслух, но пять из восьми уплетенных кусков, говорили сами за себя
.
Им было весело вместе. Препираясь, шутя, возмущаясь, они хоть и не смогли показать друг другу свою самостоятельность, но зато прекрасно провели это время. В завершение, когда стемнело, Поттер и Малфой отправились на берег любоваться звездами
.
— Знаешь, я, наверное, впервые так счастлив, — не отводя заинтересованный взгляд с ночного неба, тихо сказал Гарри.
— Мне кажется, я тоже…
Для Драко звезды во тьме уже давно не казались чем-то особенным. Но то, как ими любовался Поттер — завораживало. Гриффиндорец был совсем как ребенок, удивлялся мелочам и искренне отдавался пережитым моментам. Малфой впервые видел его таким так близко, и ему было так хорошо от представшего вида, словно все грехи прошлого стали чем-то незначительным, словно на плечах не было тяжкого груза. От осознания потерянного времени настроение бывшего Пожирателя в миг испортилось, но чтобы не расстраивать Гарри, он взял себя в руки и выдавил улыбку. Драко не мог позволить, чтобы его депрессивные мысли испортили такой прекрасный вечер.
— Пойдем завтра в город, — даже не спрашивал, а утверждал Поттер.
— Я не пойду, — Малфой терпеть не мог этих слабых людишек. Он никогда не скрывал этого.
— Пойдешь! Тебе нужно увидеть это. Тем более ты не можешь говорить о ненависти к маглам, когда за обе щеки уплетал пиццу пару минут назад,
Гарри заметил, что в какой-то момент настроение Драко испортилось. Гриффиндорец до конца не знал как его поднять, но идея посетить маглов засела в голове. Поттер захотел переубедить Малфоя, относительно этих людей. Гарри хотел, чтобы после его ухода, слизеринец зажил по новому. Без стереотипов. Без предвзятости.
На следующее утро сквозь скандалы и ругань Поттер все-таки вытащил Малфоя в город. Под непрекращающийся бубнеж они дошли до первого магазина сладостей. Увидев роскошный выбор, сердце Драко начало таять. И хоть он и относился ко всему скептически, счастливый вид Гарри от вкуса тающего шоколада, полностью развеял сомнения. Затарившись сладким, волшебники пошли уже в приподнятом настроении покорять остальные магловские творения.
Первым пунктом стал огромный торговый центр. Драко ходил между витринами с огромными от любопытства глазами. Он старался зайти в каждый отдел, и почти везде находил что прикупить. Гарри думал, что Малфоя обязательно поразит эскалатор. Но когда лестница, на которую волшебник лишь успел поставить ногу, резко начала двигаться вверх, Драко не раздумывая вцепился в теперь уже осязаемого Героя. Хотя, когда она закончилась, Малфой с высокомерным видом поправил свою одежду и сравнил эскалатор с лестницами в Хогвартсе. Заявив, что маглы ушли в этом плане не так далеко. Поттер посмеялся с такой реакции, но все же уже не выпускал чужую ладонь из крепкого захвата. Драко не возражал, а Гарри не настаивал.
Закончив поход по магазинам, волшебники пошли на экскурсию по различным достопримечательностям. Сначала Поттер предлагал сходить в цирк, но когда Малфой узнал суть этого места, то категорически отказался смотреть на страдания невинных животных. Зато, как истинный эстет, с радостью сравнивал зодчество магов и маглов. С каждой новой достопримечательностью Гарри все больше поражался глубиной кругозора Драко. А тот в свою очередь не упускал возможность продемонстрировать его во всей красе.
— Может мороженого? — вдохновленный легкой атмосферой спросил Поттер. Он даже не подумал, что Малфой может отказаться.
— Можно, — он и не собирался.
Скупив почти весь ларек с мороженным, два волшебника решили, что пора возвращаться домой. Как ни странно, но даже путь назад был заполнен звонким смехом обоих. Они, словно опьяненные счастьем, забыли о своих переживаниях и просто наслаждались обществом друг друга. В какой-то момент Драко даже показалось, что вся прозрачность Гарри сошла на нет. Он словно стал обычным человеком. Возможно это прозвучит эгоистично, но Малфой был рад, что в эти моменты Поттер принадлежал лишь ему.
Но даже такому легкому счастью не суждено длиться вечно…
Когда юноши вернулись в свой уютный домик, их уже ожидала большая полярная сова. Драко не узнал ее сразу, но Гарри подсказал, что она принадлежит Гермионе. Девушка в последнее время присылала слишком много бесполезных писем, которые Малфой в итоге перестал даже распаковывать. Но почему-то сейчас, странное предчувствие останавливало его от привычных действий. Неуверенно распечатав письмо, Драко увидел приглашение на вечер, устраиваемый семьей Уизли. Грейнджер чуть ли не умоляла его прийти, но юноша и так знал, зачем устраивается это пиршество. Тут выбор один из двух: объявление беременности или заявление о женитьбе. Конечно, есть вероятность, что объявлений будет два. Признаться честно, у Драко не было желания это выяснять.
— Ты ведь не откажешь ей? — за спиной слизеринца прозвучал голос, переполненный надеждой.
— Поттер, тебя не учили, что читать чужие письма без разрешения, это как минимум жутко неприлично, — Драко обернулся и с ухмылкой посмотрел на полупрозрачного парня.
— Не переводи тему, я задал вопрос, — Малфой впервые видел Гарри настолько серьезным. Он готов поклясться, что даже перед лицом смерти тот был спокойнее.
— Вынужден отказать!
— Нет, ты пойдешь, и это не обсуждается! — Поттер прошипел эти слова на грани парсетланга. От такого тона у Драко пробежали мурашки по спине. Он не знал что ответить, и, чего таить, элементарно боялся.
— Не перегибай!
— Пойдем завтра снова на море?
Гарри обворожительно улыбнулся и перевел тему. Но его сдавали глаза. Точнее, потухший взгляд. Заметил ли это Драко? Конечно. Но он решил позволить Поттеру принять за него решение. Почему он так сделал? Потух не только взгляд, сам Гарри стал еще прозрачнее. У Малфоя появилось ощущение, что еще мгновение и Герой вновь вернется в свое зазеркалье.
— Закажем пиццу? — натянув свою самую натуральную улыбку, предложил Драко, чем вызвал легкий блеск в глазах и одобрение у собеседника.
Они больше не поднимали эту тему. Ужин был назначен через неделю, поэтому оставшееся время странная пара посвятила друг другу. Они каждый день ходили на море, иногда под ворчание Драко выходили к маглам. Но чтобы тот не говорил, Гарри знал, что ему понравились эти люди, лишенные магии. Малфой, хоть и тщательно скрывал, был очарован ими. Каждый вечер волшебники придумывали новые способы приготовления пищи, пока не сошли до самого легкого: яичница с тостами. Благо в этом у Поттера был опыт. Конечно, раннее они испортили огромную кучу продуктов и стали постоянными клиентами в одном магловском ресторанчике, который похвалил Драко при своей чувствительности к еде.
Но самым запоминающимся моментом стала первая проба алкоголя Поттером. В один из вновь провалившихся ужинов, Малфой с едой заказал бутылочку дорогого вина. Когда Гарри увидел разлитый по бокалам напиток, он не мог ничего сказать, только прыгал от радости на Драко, пока тот раз за разом его с себя скидывал. В ходе знакомства с новым напитком для Героя было выяснено следующее: во-первых, у Поттера слабая переносимость алкоголя, во-вторых, Поттер умеет неплохо танцевать на столе, и в-третьих, Гарри слишком милый, когда спит, особенно на коленях у Драко. После такого представления, Малфою ничего не оставалось, кроме как отнести бессознательного гриффиндорца в свою спальню. И он совершенно не ожидал, что два безобидных бокала выльются в это, и тем более не ожидал, что алкоголь подействует на, по сути, мертвого волшебника, и что тот в итоге уснет. Но Драко ни разу не пожалел, что сделал такой непривычный заказ.
В последний день пребывания вблизи моря, погода грустила вместе с уезжавшими. Она уносила их печали и в своей темноте скрывала грустные, так и не высказанные мысли. Юноша, вместе с наколдованным зеркалом, с тоской прощался с первыми яркими днями после победы…
***
— Драко! Я так рада, что ты все-таки пришел!
К Малфою подбежала радостная Гермиона. Она совершенно в непривычном жесте обняла юношу и улыбнулась ему впервые искренней улыбкой. Драко не мог не отметить, что выглядела Грейнджер в этот день поистине сногсшибательно. Хоть она и отдала предпочтение платью свободного кроя, вероятно, чтобы не волноваться по поводу ребенка, светло-серебристый цвет явно шел ей к лицу.
— Я уже и не надеялась…
— Я вообще-то тоже, — Драко бросил озлобленный взгляд на одно из зеркал в комнате.
Гермиона даже не представляла, на сколько сильно Малфой не хотел идти на этот вечер. Он, вернувшись домой, пытался провести с Поттером беседу по поводу невписываемости Пожирателя в семью Героев. Но, выслушав множество аргументов, Гарри лишь покачал головой и начал приводить свои доводы. Они оказались намного убедительнее. Ведь гриффиндорец использовал не только реальные факты, он давил на жалость. Как же сильно он давил на жалость! В итоге после «это сделает меня счастливее», Драко окончательно сдался.
Малфой успел пожалеть о своем решении сразу же как вошел в огромный зал, заполненный гостями. Все присутствующие не могли не обратить на него внимания, не могли не бросить презрительный взгляд, сопровождая его перешептываниями.
— Я не должен был приходить, — тяжело выдохнул Драко, когда смог найти более менее укромный угол.
— Прости, но я вправду хотел присутствовать в этот момент, — Поттер смущенно улыбался из до блеска начищенной поверхности зеркала.
— Я бы еще понял к чему это, если бы ты стоял рядом. Но почему ты все еще там…
Привычную беседу прервал неожиданно подошедший Рон. Изначально он был настроен враждебно, но после долгой беседы с Гермионой, Уизли не оставили выбора, кроме как принять своего врага.
— Она сказала мне, что именно ты рассказал о беременности, — Рон попытался улыбнуться.
— Да, это так. Грейнджер, вероятно, и про ситуацию с Г…Поттером рассказала. Представляю, как жалко выгляжу в твоих глазах, — Драко отпил из своего бокала, только чтобы не смотреть на собеседника.
— Я думал мне тогда показалось. Видимо, нет. Малфой, я видел тебя на похоронах Гарри, — Рон первый посмотрел на него. — Спасибо, что пришел тогда. Я уверен, что он был бы счастлив, узнав об этом, — он ободряюще похлопал Драко по плечу и отправился встречать очередных гостей.
— Счастлив говоришь, — Малфой крутил свой бокал в руке, всматриваясь в янтарную жидкость. Сквозь стекло он перевел взгляд на задумчивое «отражение» Поттера, — кто знает кто знает.
Как Драко и думал, Гермиона и Рон в этот вечер официально объявили о своей помолвке, утаив пока что известие о беременности, оставив такие новости только близким людям. Все мероприятие Малфой бросал тревожные взгляды на зеркала, что не могло не утаиться от новоиспеченных жениха и невесты. Желая наладить отношения с этим слизеринцем, они промолчали и просто продолжили наблюдать. Драко же всерьез беспокоился за Гарри. Он думал, что придя на этот вечер, сделает Поттера счастливее и вновь сможет увидеть его вне зеркальной поверхности. Но создавалось ощущение, что гриффиндорец стал лишь печальнее.
С вечера Малфой ушел один из первых. На него давила атмосфера, люди и расстроенный Гарри. Только переступив порог, Драко получил от домовиков очередное приглашение на какой-то банкет. Он решил распечатать его в своей комнате, даже не представляя чем может обернуться, казалось бы невинное, письмо.
«40 дней с Великой победы! 40 дней с гибели нашего Героя…»
Так гласили первые заголовки. Прочитав их, Драко не мог не вздрогнуть. Он словно забыл, что Поттер мертв. Он привык, что тот как и раньше рядом. И вот осознание смерти Гарри вновь, словно с ведра, окатило Малфоя с головой.
— Будет так странно, что ты вновь придешь на мероприятие в свою честь.
Лицо Малфоя исказила гримаса боли. Он сел на кровать и закрыл ее руками. Ему было слишком тяжело осознавать, что все это время он жил только благодаря иллюзии его существования.
— Драко, — вернувшись с вечера, Гарри впервые заговорил. — Я давно хотел сказать, но боялся все разрушить…
Услышав такое тяжелое начало, Малфой уставился нечитаемым взглядом на собеседника. На Поттере не было лица. На него словно опустился огромный груз и он собирается перекинуть его и на Драко.
— Я уйду на сороковой день. Прости, что говорю так поздно…
— В смысле ты не пойдешь? Потом вернешься? — Малфой встал и начал истерично наворачивать круги по комнате. Он не осознавал услышанных слов. — Ну да, я сглупил, — он усмехнулся, посмотрев на Гарри, — наверное, стремно идти на собственные поминки.
— Драко, хватит! Ты ведь все понял! Я не вернусь!
— Нет! — взревел слизеринец. — Ты не можешь меня оставить. Только не снова, — тело Драко обмякло и ему пришлось опереться на стену возле зеркала.
— Ты уже начал жить как раньше. Ты справишься без меня. Я в тебя верю, — Гарри попытался улыбнуться, но выглядело это жалко. — Ты ведь уже подружился с Роном и Гермионой, они помогут. Да и маглов ты теперь переносишь, можешь к ним в крайнем случае сходить отвлечься…
— Так вот для чего ты все это делал… Не понимаешь? С самого начала я жил не благодаря тебе, — по щеке Драко скатилась одиночная слеза, но лицо не выражало никаких эмоций, — я жил для тебя… Я не смогу. Прости.
На этих словах Малфой выбежал из комнаты. Поттер последовал за ним, но когда Драко спустился в подземелье, где нет ни единой отражающей поверхности, он потерял его след.
Знал ли Гарри, что так будет? Конечно нет. Он не просил о возвращении, но его вернули. Тогда он захотел попрощаться с друзьями, но увидеть его смог только заклятый враг. Как выяснилось, не такой уж он и враг. Когда Гарри пожелал остаться, ему отвели лишь сорок злосчастных дней.
Когда Поттер обошел всех знакомых, он в последнюю очередь подумал о Драко. Герой был в шоке, когда Малфой не только услышал, но и послал к чертовой матери в привычной манере. Только тогда Гарри понял, как же он скучал по этой заносчивой заднице. Проведя так много времени вместе, Поттер не только узнал слизеринца ближе, он также узнал природу своего странного влечения к нему. Любовь. Возможно, ответ и был слишком прост, но к нему Гарри шел очень тернистой тропой. Осознание набиралось с каждой улыбкой, легким касанием и очередным небрежным выражением. Поттер расстраивался, что не мог по настоящему прикоснуться, готов был рвать на себе волосы не имея возможности в полной мере быть рядом. В такие моменты он больше всего жалел, что не выжил.
Сейчас же Гарри боялся, что Драко не захочет жить. И, как бы глупо изначально не звучало, не захочет жить без него…
***
Малфой не общался с Поттером уже несколько дней. Он усердно избегал любые зеркала и, даже если видел Гарри в отражающий поверхностях, игнорировал. Но в очередной раз проходя мимо главной гостиной, Драко впервые остановился, услышав слова из зеркала.
— Осталось не так много времени, позволь провести его с тобой.
Гарри молил о таком одолжении. А Драко рвало изнутри, от того, как же он боялся расставания. Но единственное, что он смог из себя выдавить:
— Я так скучал… — Малфой говорил это улыбаясь, но все лицо было мокрым от слез.
Легким движением руки в зеркале Гарри стер влажные дорожки с бледной кожи. Легкое прикосновение ветра, это единственное, что ощутил в этот момент Драко.
Больше они не расставались. Драко все делал рядом с зеркалами: ел, спал, гулял. Они вновь вернулись в свою танцевальную комнату, проводили там так много времени, что домовые эльфы уже в наглую приходили и приносили еду сами, не дожидаясь указаний. Но этого было мало. Малфой упивался каждым мгновением, но чувствовал, что не насыщается. Он хотел полностью заполнить оставшееся время Поттером. Не получалось. И, что бы они не делали, Гарри больше не покидал зазеркалье.
— Драко, — как-то к нему вновь заглянула Гермиона, — мне кажется, или ты стал выглядеть хуже?
— Не вежливо задавать такие вопросы, — и так осознавая плачевность своего вида, небрежно ответил Малфой.
Даже заранее узнав о приходе Грейнджер, он просто не смог привести себя в надлежащий вид. Конечно, Драко был одет как всегда идеально, но вот лицо… Темные круги под глазами, нездорово-бледную кожу и тускнеющий взгляд он скрыть не смог. Да и не видел в этом смысла.
— Ты же что-то хотела?
— Придешь вместе с Гарри к нам на ужин примерно через две недели?
Этот вопрос застал Драко врасплох. Она ему тогда поверила. Но что он должен был ответить? Что не придет? Так заставят. Что заболел? Проверят. Что Гарри уже не будет рядом…
— Прости, я не смогу…
— Хватит изворачиваться! — девушка топнула ногой. — Я хочу тебя видеть в этот день!
Закончив кричать, Гермиона посмотрела на Драко и не могла поверить тому, что предстало перед ее глазами. Он плакал. Все также смотрел на нее, не отводя взгляд. Но глаза уже были красными от попыток скрыть слезы.
— Драко… — она начала вновь говорить на грани шепота, — что происходит…
— Он собирается оставить меня… — Малфой говорил тихо, стараясь не захлебнуться собственным горем, — не намеренно, но он уйдет снова…
Девушка упала на колени, рядом со склонившимся юношей. Она обняла его за шею, положив светловолосую голову себе на плечо. Гермионе нечего было сказать. Ей пришлось смириться со смертью лучшего друга еще в день победы. Да, она верила Драко, но у нее уже складывалась счастливая жизнь. А он… Малфой нуждался в этой опоре.
— Все будет хорошо, я уверена, ты справишься, — она успокаивала его, поглаживая по спине.
— Ты говоришь прямо как Поттер, даже не представляя, какая дыра у меня в душе, — Драко отстранился и натянул улыбку. — Прости что распустил сопли здесь. Тебе все же нельзя волноваться в твоем положении.
— Я в порядке.
Гермиона смотрела на Малфоя, пытаясь увидеть следы только что случившейся истерики, но он выглядел абсолютно нормальным. Выдавал лишь взгляд и болезненный вид. В этот момент Грейнджер подумала, как же часто Драко снимал свою маску, и снимал ли ее вообще…
***
— Тридцать девять дней…
Малфой зачеркнул в обычном магловском календаре сегодняшний день. Он решил вести отсчет, чтобы ничего не упустить. И вот, сидя напротив разноцветного перечерканного листа бумаги, Драко сдерживал ком в горле, чтобы вновь встать и в последний раз пожелать Поттеру доброго утра.
— Доброе утро, Драко, — из зеркала раздался радостный, но в глубине грустный голос Гарри.
«Не успел», — с насмешкой подумал Малфой, когда услышал свое последние приветствие.
— И тебе, Гарри, доброе утро…
Они смотрели друг на друга прекрасно осознавая, что это последний шанс насмотреться, как на любимом лице играют первые лучи солнца, как мило оно выглядит ранним утром. Это последний шанс поприветствовать друг друга. Последний шанс почувствовать себя хоть немного счастливыми.
— Не хочу тратить время на завтрак, пошли погуляем.
Впервые Гарри не спорил. Он молча перешел в наколдованное зеркало, все еще не отводя взгляд. Поттер не знал, куда решил отправиться Драко, поэтому был удивлен, когда они пришли на поляну рядом с Хогвартсом.
После восстановления школа выглядела точно также, какой ее запомнил Герой. Те же башни, те же ворота. Даже внешне грозный, но в тоже время абсолютно уютный вид сохранился как и прежде. Гарри не мог поверить своим глазам. Он и не думал, что так соскучился по этому месту. И даже прошедшая здесь битва не тяготила радостные воспоминания.
— Решил, что тебе здесь точно понравится, — оглядываясь словно в первый раз, сказал Драко.
— Ты оказался прав.
Они пробыли там практически весь день. Спустя некоторое время даже тягота приближающегося расставания отошла на задний план, уступив место счастью в обществе друг друга.
Волшебники провели этот день, как все другие ранее. Также непринужденно болтали, также затрагивали самые разные темы. Также не могли насладиться друг другом. Но иногда, они замечали еще более сильное взаимное притяжение. Гарри невольно касался Драко в зеркале. А Малфой каждый раз дотрагивался до зеркальной поверхности, чтобы хотя бы ощутить ее холод под кончиками пальцев. Они хотели коснуться друг друга, но были вынуждены терпеть эту омерзительную преграду.
Наверное, Драко еще сильнее начал жалеть с уходом времени, что они не сделали совместную колдографию, когда Гарри был еще жив. Ведь сейчас у них уже точно не было возможности запечатлеть совместные мгновения. Как же он жалел об этом…
***
— Получается, когда я проснусь, тебя уже не будет?
Малфой сидел в своей комнате напротив зеркала в одних пижамных штанах, притянув ноги к груди. Обычно в такой позе он чувствовал себя защищеннее. Но сейчас он лишь напоминал потерянного маленького котенка, жалобно смотрящего на свою единственную любовь.
— Я не знаю, — Гарри пожал плечами. Он наколдовал себе такой же наряд и сидел рядом с Драко по ту сторону. — Просто изначально знал, что отведено сорок дней.
— Жаль, что даже сейчас я не могу прикоснуться к тебе, хотя бы в последний раз.
Малфой протянул руку к зеркалу, ожидая ощутить холодную преграду, но неожиданно она прошла насквозь. Он резко выдернул ее, но все еще не сводил взгляд с покрытой рябью зеркальной поверхности.
— Что это было? Гарри! — Драко кричал от переполняющих эмоций.
Поттеру не нужно было повторять дважды. Сделав также как и Драко, он столкнулся с привычной преградой. Когда спустя несколько попыток все еще ничего не выходило, Малфой решил снова попробовать сам. Его рука вновь прошла сквозь зеркало, и, достигнув Гарри, Драко схватил его и потянул на себя.
Ничего не понимающий Герой легко поддался рывку, но так и не смог преодолеть преграду.
— Ничего не понимаю, — хмурился Драко.
— Я не могу выйти, но ты можешь войти, — тихо начал говорить Гарри. — Когда я умер, то встретил своих родителей и директора, даже Снейпа. Они мне сказали, что если души готовы предать тела, они воссоединятся. Тогда я не понял, что это значит, и даже не придал значение, но…
— Если я пройду сквозь это зеркало, то смогу остаться рядом с тобой…
— Но ты не сможешь вернуться!
— Я понял, — серьезно ответил Драко.
На этой ноте Малфой покинул комнату и вернулся с пером и пергаментом в руке. Он что-то быстро написал и отложил на стол.
Уже в первый раз, когда Драко смог пройти сквозь зеркало, он уже тогда четко осознавал, что не выберет этот мир. Он уже давно не выбирал его, еще с того момента, как позволил Поттеру вломиться в свою жизнь сквозь зеркала. Возможно, даже раньше. Еще тогда, на поле боя, когда тело Гарри пронзил зеленый луч. Или еще раньше… Выручай-комната? Встреча в Малфой-меноре? Вероятно, Драко подсознательно всегда выбирал этого глупого гриффиндорца.
— Я тебе не позволю! Мы не знаем чем это закончится!
— Да кто тебя будет спрашивать!
Драко оттолкнул Поттера с пути и без трудностей шагнул в его зазеркалье…
***
Люциус и Нарцисса сидели в гостиной, когда неожиданно раздался грохот со второго этажа. Взволнованные родители по звуку сразу побежали в комнату сына, но картина, представшая перед ними, остановила их еще на пороге.
Женщина первая отошла от оцепенения и приблизилась к своему ребенку. Драко лежал на полу с легкой улыбкой на лице. Нарцисса первым делом решила проверить общее состояние организма, но проговорив специально заклинание, она лишь убедилась в своих худших подозрениях, ее сын мертв. Леди Малфой в безмолвном крике осела рядом с бездыханным телом и зарыдала. Она знала, что это произойдет, но надеялась, что у них было больше времени.
— Нарцисса.
Люциус все это время молча наблюдал за супругой, он все понял без объяснений. Найдя на столе листок с последним посланием Драко, он протянул его жене.
«Простите, что не оправдал ваши надежды. Но спасибо, что позволили мне насладиться последними днями. Я обещаю, что буду счастлив с ним. Надеюсь, вы тоже быстро оправитесь, и будете радоваться каждому дню. Спасибо за все.
И прошу, передайте мои искренние
извинения Гермионе и Рону.
С любовью,
Ваш непутевый сын, Драко.»
— Он выбрал Гарри, — Нарцисса проговорила это шепотом, что даже супруг не услышал. Прикрываясь ладошкой, она плакала, но в это же мгновение была правда счастлива, что хотя бы теперь, ее сын не будет обременен горем потери. Но как же она сожалела, что они упустили время прощания.
В тот самый день, когда Драко и Гарри встретились в гостиной и больше не расставались, именно тогда, леди Малфой видела их. В одно мгновение, когда женщина запаниковала, заметив мокрое от слез лицо сына, она чуть не выдала свое присутствие, но неожиданно увидела в зеркале Поттера. Юноши смотрели друг на друга с горькой печалью и невосполнимой надеждой. Она видела их и не могла не принять выбор родного сына.
После той ситуации Нарцисса впервые начала понимать кардинальные перемены в поведении своего ребенка. Гарри просто спас его. Конечно, скажи Драко об этом сам, родители приняли бы его за сумасшедшего, но она видела Поттера своими глазами. Теперь было понятно, почему их сын неожиданно вышел из своего заточения, почему стал улыбаться и почему начал жить. В тот момент все само встало на свои места.
Нет. Нарцисса не осуждала выбор Драко. Она прекрасно понимала, что они уже не смогут сделать сына счастливее, если его покинет Гарри…
***
— Роза! Скорее собирайся, иначе мы точно опоздаем в твой первый учебный день!
Гермиона Уизли, мать двух сорванцов, бегала по квартире, в спешке собирая вещи, чтобы отправить свою дочь на Хогвартс-экспресс. Рон, верный супруг и отец, стоял в стороне со своим сыном и молча наблюдал. Он точно знал, что лезть жене под руку, когда она так суетится, не стоит. Иначе он выхватит не хуже чем от собственной матери.
Когда Гермиона закончила собираться, она поняла, что давно не видела Розу. Обыскав всю квартиру, Уизли нашла дочь возле огромного шкафа с зазеркаленными дверьми. Девочка сидела и непрерывно смотрела куда-то за свое отражение.
— Роза? — Гермиона тихо прошла в комнату и окликнула ее. Женщину взволновало странное поведение своей дочери.
— Мам! — девочка обернулась и жестом подозвала ее к себе. — Ты была права, дядя Гарри и дядя Драко и вправду вместе. Они такие красивые! Лучше чем на фото!
Роза трещала без остановки, даже не замечая как побледнела ее мать.
— О чем ты говоришь? — шепотом переспросила Гермиона, вытирая первую слезинку и смотря в обычное зеркало.
Раны заживали слишком долго. Родители всегда рассказывали своим детям, о их героическом дяде, о его враге и их невероятной дружбе. Как бы не было тяжело, они всегда рассказывали, чтобы дети знали всю свою семью. И вот теперь, когда Роза начала сама говорить о Гарри и Драко, сидя напротив зеркала, Гермиона не могла не вспомнить всю ту боль, когда она потеряла вновь близкого человека. Возможно, Малфой и не знал, но он стал частью ее сердца. За довольно короткий период тогда еще Грейнджер прониклась к нему слишком глубокой симпатией.
— Мамочка, ты не видишь их?
— Нет, милая, не вижу… — Гермиона не смогла сдерживать слез.
— Не плачь, они улыбаются и передают тебе привет. Не расстраивайся, мама, — девочка подбежала к разрыдавшейся женщине и утянула в крепкие объятия.
— Пойдем. Видишь, они и без твоей опеки справились, — Драко потянул Гарри за рукав, чтобы предотвратить его очередную попытку разреветься. — Какой же ты плакса, Поттер!
— Ну Драко, они такие милые!