Проблема Времени

Пока Малфой уничтожал свой обед, Гермиона не могла не смотреть на него с новым интересом. Их сходство было поразительным, но оно меркло по сравнению с их различиями.

Малфой, которого она знала, хоть и самодовольный до невозможности, все же казался нерешительным. Мужчина, сидящий сейчас перед ней, был увереннее, имея за плечами опыт и силу знания. Он был уверен в себе, в их отношениях и в ней. И чем больше времени она проводила с ним, тем больше понимала, что в какой-то степени он действительно знал ее... по крайней мере, какую-то ее версию.

— Как прошло утро, любимая?

Встрепенувшись и отбросив лишние мысли, она вернула свое внимание к настоящему.

— Хорошо. Я потратила большую его часть в Архиве и принесла тебе несколько книг, чтобы ты просмотрел.

Когда она вытащила их из сумки, Драко фыркнул и бросил остаток бутерброда обратно на тарелку.

— Грейнджер, мне не нужно проводить никаких исследований. Я прочитал все возможные книги о путешествиях во времени, сидя у твоей постели через двадцать лет в будущем. Мне ведь удалось попасть сюда?

Резко вдохнув, она собрала свой гнев, отложила его и начала снова.

— Эта книга, — она схватила фолиант, описывающий путешествие Мимтамбл, — про Элоиз Мимтамбл — она попала на четыреста лет назад, где провела пять дней. Когда она вернулась, вся ее временная линия была нарушена! Десятки людей просто перестали существовать.

Драко пожал плечами, проглотив еще кусок.

— Пропаганда.

Она уставилась на него, разинув рот.

— Как ты можешь такое говорить? Ты, возможно, стираешь людей с лица земли, просто находясь здесь. Ты можешь спасти мою жизнь и тем самым проклясть целое поколение волшебников.

Повернув к ней голову, он громко фыркнул.

— Эта ссылка, эта история из 1800-х годов. После того, как эта информация стала известна, прыжки во времени на любой срок были объявлены вне закона. Но, видишь ли, нет никакой дополнительной информации об этих нерожденных. Они просто перестали существовать, так? Что ж, все записи о них, когда-либо существовавшие до инцидента, также исчезли. Подозрительно, нет?

Он разбудил ее любопытство, заставив Гермиону восторженно слушать дальше.

— Отдел Тайн и, более того, Министерство Магии в целом коррумпированы гораздо дольше, чем ты можешь себе представить. Люди, которые контролируют путешествия во времени, злоупотребляют путешествиями во времени. Готов поспорить на наш последний галлеон, что Сандерс прыгала туда и обратно, чтобы обеспечить себе восхождение по карьерной лестнице. И как они продолжают это делать, спросишь ты? Они объявляют это вне закона для широкой публики и скрывают в самых глубоких и мрачных уголках Отдела Тайн.

Он провел рукой по волосам, затем, сцепив пальцы между коленями, наклонился к ней и продолжил:

— Ты слишком умна, чтобы доверять устаревшим исследованиям, особенно когда существует гораздо более новая документация. Как эта, например, — схватив небольшой фолиант, он бесцеремонно бросил его на стол между ними. «Неудачи и несчастья в путешествиях во времени: поучительный рассказ».

— Люди все еще учатся, все еще путешествуют. Текущая временная линия, моя временная линия остается неизменной, пока я ее не изменю. Когда я вернусь, мы с тобой будем существовать в двух разных, но параллельных реальностях, — он вытянул руки, держа одну ладонь в двух дюймах над другой, — движущихся вперед к одному месту назначения.

Неверие отражалось на ее лице, пока она смотрела на гребаного мерзавца, который принес хаос во все ее существование.

— Как ты можешь так легкомысленно относиться к моему будущему? Ты вернешься, внесешь необходимые изменения, но моя реальность уже была скомпрометирована! Кто сказал, что мы вообще будем вместе в этой временной линии? Тебя это не волнует?

Громко усмехнувшись, он откинулся на спинку кресла, скрестив руки за головой, и посмотрел на нее.

— Слушай, как бы ужасно это по-твоему ни звучало, но ты бы сделала то же самое для меня, и да, в этой реальности порядок событий может быть изменен. Возможно, ты устроишь более грандиозную свадьбу или избавишься от этой квартиры. Или будешь проводить немного меньше времени в офисе и больше в постели со мной. Черт, у тебя даже могут быть дети, но...

Этот небольшой клочок информации ошеломил ее. Похоже, он заметил, как она побледнела, потому что остановился на полуслове, распахнув глаза.

— У нас... у нас никогда не было детей?

Между ними повисла тревожная, навязчивая тишина, тяжелая и пульсирующая, сердце грохотало в груди. Она всегда хотела детей — не сейчас, конечно и даже не в скором времени, — но когда-нибудь. Реальность, в которой это так и не осуществилось, ранила больше, чем она могла себе представить.

— Эта временная линия уже не будет существовать для тебя, и ты можешь внести любые изменения, какие захочешь. Нет ничего постоянного, — его тон теперь был мягче, успокаивая неизбежную боль в ее сердце.

— Расскажи мне.

— Ты говорила, что не хочешь ничего знать...

— Драко, — взмолилась она, вцепившись пальцами в толстую ткань своих брюк.— Пожалуйста, просто расскажи мне.

Она чувствовала себя в подвешенном состоянии и с трудом могла дышать.

— Нет. У нас никогда не было детей, — эти слова прочно осели в ее сердце, а в голове укреплялась картина ее бездетной жизни.

Ее глаза наполнились слезами, шквал горьких чувств затопил все внутри.

— Почему? Ты не хотел?

Поморщившись, он начал тереть свой затылок.

— Хотел... когда-то. Но вскоре мы поняли, что нам не нужны дети, чтобы наша жизнь была полноценной. Мы есть друг у друга. Мы путешествуем и исследуем, работаем в поте лица, но самое главное, — он намеренно сделал паузу, молча умоляя ее выслушать, — мы очень любим друг друга.

Прижав ладони к бедрам, она прерывисто вздохнула.

— Я... я не понимаю. Если ты хочешь детей, и я хочу детей, что случилось? Мы просто... передумали?

Он сглотнул, мышцы на его шее напряглись. После того, что ей показалось вечностью, он поднял свой взгляд на нее, и ее живот болезненно сжался, когда она увидела слезы в его покрасневших глазах.

— Ты уверена, что хочешь знать?

Вдох. Второй. Третий.

— Да.

К ее абсолютному удивлению, он тут же поднялся со своего места, огибая журнальный столик, и присел на его край прямо перед ней. Слабая улыбка появилась на его губах, когда он протянул руки, и положив ладони на ее колени, нежно водил по ним большими пальцами.

— Это вина Беллатрисы. Длительное воздействие Круциатуса может иметь неизвестные последствия. Примерно через два года после свадьбы мы узнали, что у нас не будет биологических детей, — его пальцы мягко сжались, и она почувствовала прилив злости, но тут же отогнала ее.

— Это я, д-да? — она заикалась. — С-со мной что-то не так?

— Ни в коем, блять, случае. С тобой все в порядке, милая. В тебе нет никаких дефектов, ничего не нужно исправлять. У нас не сложилось быть родителями, но у нас прекрасная жизнь. И если ты хочешь детей, все возможно. Были варианты, которые можно было изучить, но мы были так разбиты... так опустошены, что не были готовы. Когда эта тема всплыла снова... — Драко замолчал, похоже, пережевывая следующую мысль, — время было неподходящее. Но ты молода, и если ты этого хочешь, у тебя все получится.

Слезы потекли по ее щекам, пока она боролась с мыслью, что она не только не мать, но и что они с Драко вместе пережили это ужасное время в их жизни.

Теплые руки коснулись ее подбородка. Подняв на него свой взгляд, она потеряла дар речи от преданности в его глазах — чистой, всепоглощающей любви.

— Важно, чтобы ты знала: в нашей жизни нет места раздумьям «что если». Мы не тоскуем по тому, чего не получили. Мы счастливы, и мы с тобой лучшие дядя и тетя на свете. Мы дарим самые отвратительные подарки, а когда присматриваем за детьми Тео и Поттера, то кормим их сладостями до отвала и позволяем им летать на их метлах, где им хочется. Я получил больше, чем мог мечтать, когда ты решила выйти за меня...

— Но ты хотел детей. И у тебя их не было из-за меня... — она нахмурила брови, и, внезапно пораженная серьезностью этих открытий, вскочила на ноги, отчаянно вытирая слезы, все еще текущие по ее щекам. — Мне надо вернуться на работу.

Стараясь успокоиться, она поправила одежду и повернулась к двери. Не успела она сделать и двух шагов, как пальцы Драко обвились вокруг ее тонкого запястья и снова притянули к себе. Она должна была бороться с этим, ей не следовало цепляться за то утешение, что он предлагал, но она приняла его — и даже не пыталась притвориться иначе.

Его руки обвились вокруг нее, и она прильнула к нему, уткнувшись лицом в его грудь. Он гладил ее по голове и говорил нежные успокаивающие слова.

— Я хотел тебя. Я знаю, что ты мне не веришь, и что все это блядски странно, но я правда люблю тебя, Гермиона. Я люблю тебя, когда тебе сорок с небольшим, и я люблю тебя, когда тебе двадцать четыре. Я любил тебя дольше, чем хочу признавать, и не собираюсь останавливаться в ближайшее время. И пока мы с тобой вместе, это единственное, что имеет значение. Все остальное наладится само собой .

Гермиона немного отодвинулась, чтобы взглянуть на него, моргнув слипшимися от слез ресницами.

— Почему-то я тебе верю. Даже если все это чертовски нелепо, — она подавила смешок и провела тыльной стороной ладони по залитой слезами щеке. — Как бы там ни было, я думаю, ты был бы хорошим отцом.

Его бровь дернулась вверх, тень ухмылки играла на губах, когда он слабо рассмеялся. Убрав кудри с ее лба, он смотрел на нее так, словно весь мир вращался вокруг нее. На нее еще никто никогда так не смотрел.

— Ты была бы самой лучшей мамой, Гермиона. Но вместо этого, ты целиком и полностью только моя. Иногда ты даже позволяешь нам спать до половины восьмого по выходным.

Она тихонько рассмеялась сквозь слезы и попыталась отстраниться, но его хватка усилилась. Его взгляд потемнел на мгновение и опустился к ее губам. Было бы так просто — слишком просто — сократить крохотное между их губами и украсть больше его.

— Увидимся вечером, — выдохнула она и зажмурилась, приходя в себя.

С длинным, покорным вздохом он провел руками вдоль ее предплечий, мягко сжав их, затем выпустил ее из своих объятий и отошел.

— Хорошего дня, милая.

Она исчезла во вспышке зеленого пламени с щемящим чувством в груди.

***

— Мисс Грейнджер! — резкий голос Сисели, источающий ложное дружелюбие, заставил ее подпрыгнуть и перевернуть пузырек с чернилами на ее третью попытку доклада. Смотря, как пятно расплывается по некогда чистому пергаменту, она выругалась себе под нос и повернулась к виновнице беспорядка на ее столе.

— Невыразимая Сандерс.

— Просто зашла проверить! — ее яркая улыбка ослепительно сверкала на смуглой коже, и Гермиона ощетинилась, когда женщина ворвалась в ее маленькое рабочее пространство и начала рыться в вещах на ее столе.

Отчаянно нуждаясь в ложном ощущении равноправия, Гермиона отодвинула свой скрипучий стул и встала.

— Что-то определенное?

Подняв маленькую оловянную выдру со стопки пергаментов, Сисели долго изучала ее, а затем с громким стуком поставила обратно на место.

— Нет, ну, если только есть что-то, что Вы хотите мне сказать, мисс Грейнджер, — ее улыбка стала шире, но от того, что она не коснулась ее глаз, было жутковато: они оставались черными и бездонными — холодными.

Если бы Гермиону спросили семьдесят два часа назад, видит ли она союзника в лице Драко Малфоя или же Сисели Сандерс, у нее бы не возникло абсолютно никаких сомнений. Но лишь несколько часов изменили все, и защитный инстинкт по отношению к блондину, спрятанному в ее квартире, только усилился.

— Что-то ничего в голову не приходит, — Гермиона пожала плечами и пристально посмотрела на женщину перед ней.

Прижав подбородок к груди, Сесили мрачно усмехнулась и резко поднялась, теперь возвышаясь над Гермионой на несколько дюймов. В воздухе витало чувство превосходства, когда она смотрела на ее совершенно прямой нос, от чего по коже пробежала дрожь. Каждый инстинкт в ее теле кричал о том, что нужно сделать хоть что-нибудь — но что?

Сисели открыла рот в готовности выдать тонко завуалированные угрозы, но они обе вздрогнули от неожиданности, когда Гарри ударил ладонью по ее кабинке.

— Гермиона! Пропустим по стаканчику? — опытный аврор, он тут же почувствовал напряжение, и его взгляд метнулся с Сисели на нее. Позади него появился Малфой, натягивающий толстое серое пальто и внимательно следящий за происходящим.

— С удовольствием! — сверкнув глазами на свое спасение в виде двух волшебников, Гермиона быстро взмахнула палочкой в направлении стола. Когда пергаменты были аккуратно сложены и заперты на замок в ящиках, она схватила свой плащ.

— Невыразимая Сандерс... — она вежливо кивнула. — Всегда рада.

В безумии неукротимых кудрей и мантии она пронеслась мимо Гарри и Драко, игнорируя множество странных взглядов, которые получала. Она не могла нормально дышать, пока не оказалась в безопасности лифта, и только тогда жадно втянула воздух.

***

Еще одна пинта была доставлена по заказу Драко, и с долгим, мучительным вздохом она уступила и поднесла ее к губам. Ей следовало вернуться к другому Драко, тому, который наверняка рассердится, потому что она будет позже, чем планировала.

Но этот Драко, казалось, намеревался провести в ее обществе столько времени, сколько она позволит, он лениво положил руку на спинку ее стула, слегка наклонившись к ней. Тео и Гарри сидели напротив них, обхватив друг друга в страстных объятиях.

Уже какое-то время она пыталась поднять вопрос, не поднимая вопрос, и после многих неудачных попыток обойти метко названный Обет-Проглоти-Язык, ей наконец удалось правильно сформулировать его.

— Могу я задать вам вопрос? — начала она почти заговорщицким тоном, наклоняясь вперед. Все трое кивнули. — Какой властью обладает Отдел Тайн? Они, скажем, превосходят Отдел Магического Правопорядка?

Гарри поморщился, покачав головой.

— Ну, я даже не знаю, как на это ответить. Дело не в том, что они стоят выше нас в какой-либо иерархии, просто характер их работы предполагает приоритет. Мы задерживаем правонарушителя, но они заберут большую часть улик.

Возмущенно фыркнув, Гермиона подавилась пивом и отставила его обратно на резной стол.

— Почему?

Трое мужчин обменялись скептическими взглядами, нахмурив брови в безмолвном разговоре, но заговорил блондин слева от нее.

— А почему нет? Допустим, существует артефакт, вызывающий ложное чувство, я не знаю, эйфории или любви. Невыразимцы изучают такое, поэтому мы немедленно передаем его им для исследования. Затем ОМП, получив подтверждение от Отдела Тайн, сможет представить улику перед такими прекрасными адвокатами, как наш Тео.

Тео усмехнулся в свой стакан и наклонил его в ее сторону.

— Мне любопытно твое внезапное увлечение Отделом Тайн, Грейнджер. Хочешь чем-то с нами поделиться?

Она открыла рот, но слова никак не хотели вырваться наружу, поэтому она быстро сжала губы, нахмурившись. Гарри захохотал и приобнял Тео за плечи.

— Она дала обет, милый, и не может говорить об этом с недостойными, как мы.

Долгое время глядя на друга, Гермиона наконец придумала другой вопрос, который казался достаточно безобидным.

— Хорошо, кто тогда курирует Отдел Тайн? Они же не могут просто так обладать огромной безграничной властью.

— Невыразимая Сандерс курирует Отдел Тайн, — ответил Гарри, пожав плечами.

— Правильно. Но кому подчиняется она?

— Грейнджер, это Отдел Тайн, — Драко сделал большой глоток виски. — Никто не знает, что там происходит. В этом, собственно, и смысл.

— В этом, собственно, и проблема! Никто не должен иметь доступ к каждому отделу, передвигаться незаметно и без контроля. Кто-нибудь когда-нибудь задумывался о том, что там может быть какой-то уровень коррупции? У них есть доступ к вещам, о которых остальная часть волшебного общества не может и мечтать, и никто даже не догадывается.

Гарри и Драко обменялись долгим многозначительным взглядом, и оба наклонились к ней, обеспокоенно подняв брови.

— Гермиона, если тебе нужно нам что-то рассказать...

С тихим рычанием Гермиона убрала локоны со лба и подняла лицо к тусклому свету над головой.

— Но я ведь ни черта не могу сказать. И я... меня это просто бесит, вот и все.

В самом странном порыве нежности Драко положил руку ей на плечо и большим пальцем начал выводить небольшие успокаивающие круги. Оставив недопитую пинту пива, Гермиона вскочила и схватила свой плащ, не обращая внимания на мягкий стук его руки по сиденью, которое она только что занимала. Судорожно моргая, она сунула руки в карманы в поисках галлеонов.

— В любом случае, мне действительно пора идти. Сколько я должна за выпивку?

— Нисколько, — Тео слегка улыбнулся ей, и Гермиона беззвучно его поблагодарила, развернулась и бросилась к выходу из паба.

Свежий октябрьский воздух наполнил ее легкие, и Гермиона остановилась под легким моросящим дождем, чтобы успокоить дрожащие нервы. Она все глубже погружалась в невозможную ситуацию, не имея возможности выбраться или, черт возьми, даже попросить о помощи. Чем больше она начинала понимать и даже верить в мотивы Драко Малфоя из будущего, тем ближе к ней пытался быть тот, что был в настоящем. Он был повсюду, все время. Слегка касаясь рукой ее спины и смотря на нее, как будто она была... ему важна.

Мягкий, вечно присутствующий лондонский туман блестел на ее щеках, и было слишком легко притвориться, будто он был причиной ее влажных ресниц. Позади нее открылась и быстро закрылась дверь, и, даже не оборачиваясь, она знала, кто это. Рядом с ней, кутаясь в пальто и поднимая над собой палочку, стоял не кто иной, как ее будущий муж.

— Провожу тебя домой, Грейнджер? — его голос был низким, слова почти приглушенными, как будто он говорил уголком рта, и Гермиона не смогла сдержать смешок, когда подумала о другом Малфое, который делал то же самое.

— Что? Думаешь, мне нужны два сопровождающих аврора?

Она бросила взгляд через плечо на растерянно стоящего позади аврора Хаверфилда. Справа от нее раздалось тихое шипение.

— Мерлин, Грейнджер. Во что ты вляпалась?

— Если бы ты только знал, Малфой, — она сухо засмеялась.

Неодобрительно хмыкнув, он повернулся к прятавшемуся в тени аврору.

— Хэверфилд, как долго ты сегодня на дежурстве?

— До утра.

— Валяй, сделай небольшой перерыв, и можешь встретить нас у квартиры мисс Грейнджер. Я провожу ее до дома.

Малфой говорил с твердым авторитетом, не оставляющим места для возражений, и прежде чем Хаверфилд смог воспроизвести какой-либо ответ, рука легла на ее поясницу, ведя по улице. Как только они оказались вне пределов слышимости, он снова заговорил:

— Не хочешь сказать мне, как ты нарвалась на круглосуточную защиту авроров? — он замолчал на мгновение, его пальцы нащупали сгиб ее локтя, замедляя ее шаг. — Если... если у тебя неприятности или ты в опасности...

— Я в порядке, — поспешила ответить она, встречая его пристальный взгляд и изучая эту знакомую версию Малфоя в непосредственной близости. Его глаза были темными в окружающем свете улицы, меньше морщин, никаких прядей серебра у линии роста волос, но он так смотрел на нее. Неужели он всегда так на нее смотрел? А она только сейчас заметила? — Честно. Просто глупая мера предосторожности, от которой я не могу избавиться.

Малфой медленно сглотнул, его губы приподнялись в слабой ухмылке, и он снова направил ее вперед.

— Готова к вечеринке в выходные?

Громко застонав, Гермиона приблизилась к нему, пока их плечи не соприкоснулись, прячась под наколдованным им зонтом от теперь уже проливного дождя.

— Я все еще рассматриваю вариант не идти. Я плохо переношу подобные мероприятия. Вся эта дружеская болтовня, красивые люди и шампанское из мест, которые я не могу произнести.

С громким смехом они свернули за угол на ее улицу.

— Ты недооцениваешь, какой слизеринкой можешь быть, Грейнджер. И я буду разочарован, если ты не придешь... — последовала пауза, и пикси у нее в животе пустились в дикий пляс, а теплый румянец залил ее щеки. Малфой заикался, подбирая слова, пока наконец не нашел слабого оправдания. — Я был бы рад видеть хоть одно дружелюбное лицо в толпе.

Ее зубы так сильно впились в нижнюю губу, что она даже вздрогнула и испугалась, что могла прокусить до крови.

— Ну, раз дело в этом, как я могу остаться дома на моем очень удобном диване с хорошей книгой. Нет-нет, я первым делом поспешу к мадам Малкин, чтобы купить какое-нибудь яркое платье, надеть неудобные каблуки и...

— Хочешь пойти со мной? — выпалил он, прерывая ее бессвязную болтовню. — Конечно, ты не обязана. Обычно я никого не беру, так что ничего страшного, если ты не хочешь. Но я буду сидеть рядом с чудо-мальчиками и могу произнести название любого шампанского, так что мы можем хорошо провести время.

Нерешительность охватила ее нутро, раздуваясь, пока Гермионе не показалось, что ее легкие вот-вот лопнут.

— Типа свидание? — наконец-то она справилась с невероятно тугими голосовыми связками, ее глаза распахнулись, превратившись в блюдца, пока она смотрела перед собой, ничего не видя.

Он остановился, и она узнала крыльцо своей квартиры, обратив внимание на тусклый свет, исходящий из окна ее гостиной.

— Необязательно. Мы могли бы пойти туда как друзья или, если это слишком вольно, как коллеги, работающие в смежных отделах, — в его голосе слышались озорные нотки, и взглянув на него, она увидела, что он борется с ухмылкой.

— Я просто, ну... — она осеклась, скривив одну сторону лица. — Я довольно давно не была на свидании. И... ты вообще уверен, что хочешь пойти со мной? Это я и ты, и нас связывает определенное прошлое.

Что-то мелькнуло за его прищуренным взором, но не успела она подумать об этом, как он сделал шаг назад.

— Подумай об этом, — он пожал плечами. — Я на тебя не давлю. Хочешь, чтобы я довел тебя до квартиры?

Покачав головой и сжав губы, Гермиона молча оплакивала внезапную потерю его тепла.

— Увидимся завтра на работе?

— До завтра, — его наколдованный зонтик растворился, и, быстро развернувшись, он исчез, оставляя за собой небольшой всполох магии, который тут же рассеялся на ветру.

Дождь бил по щекам, ее кудри намокли. Игнорируя все, что только что произошло, она быстро побежала вверх по лестнице к своей квартире.

Дело было не в том, что она не хотела идти с Малфоем — по правде говоря, она отчаянно этого хотела. Но она никак не могла знать, на какого Малфоя вроде как начала западать. На настоящего, который приставал к ней неустанно и не мог прожить и дня, не появившись у нее на пути, или на того, за этой дверью, который так явно любил ее до умопомрачения.

С измученным вздохом, она открыла дверь и быстро проскользнула в квартиру. Свет был выключен везде, за исключением небольшой лампы возле дивана, который ему, похоже, очень нравился. Как будто ее тянуло к нему, она первым делом взглянула Малфоя: так же, как в первую ночь, когда она нашла его, он сидел, положив лодыжку на колено, с книгой в одной руке и стаканом ее огневиски в другой.

— Привет, дорогая. Трудно было сообщить по камину, что ты задержишься на несколько часов? — он не смотрел на нее, в его тоне не было никаких эмоций, он просто лизнул подушечку большого пальца и перевернул страницу.

Закатив глаза, Гермиона стянула мокрый плащ и бросила его на стол. Несколько целенаправленных шагов, и она оказалась на диване прямо рядом с ним, поджав ноги и едва не касаясь коленями его бедра.

Тем не менее, его взгляд не дрогнул. Прищурившись, она уставилась на его лицо, наблюдая, как уголок его рта на долю секунды дернулся.

— Ты хочешь что-то спросить, милая? — он поднес свой напиток к губам. Как только он сделал небольшой скромный глоток, она быстро вырвала стакан из его рук и устроилась поудобней на диване.

Сухо засмеявшись, Драко, должно быть, решил, что этот дерзкий жест заслуживает его внимания, и тут же закрыв книгу у себя на коленях, повернулся к ней лицом, веселье отражалось в его глазах.

— Ты какая-то странная.

— Твоя жена обычно не сидит рядом с тобой на диване?

— Она да, но, как ты так любишь напоминать мне, ты не она.

В выражении его лица была мягкость, которой она не ожидала, и от этого у нее чуть не перехватило дыхание, когда она отхлебнула из стакана, который держала в руках.

— Думаю, я могу побыть ей на несколько минут, — сказала она, тяжело вздохнув. — Денек выдался еще тот.

Драко снова пошевелился. На этот раз он подхватил и выпрямил ее ноги, положив ее лодыжки себе на колени. Быстрым рывком притянул ее к себе, и теперь задницей она прижималась к нему, а его рука небрежно покоилась на ее бедре. Она распахнула глаза, когда на его губах расплылась дерзкая усмешка.

— Хочешь рассказать мне об этом твоем дне?

— Это нормальное дело для нас? Обнимашки? — она презрительно скривилась, произнося это слово, и мужчина рядом с ней разразился гортанным смехом, а его пальцы на мгновение сжались на ее бедре.

— Я не считаю это «обнимашками». Хотя, полагаю, мы иногда позволяем себе такие непристойности. Сейчас я просто проявляю заботу и спрашиваю тебя, как прошел твой день.

Она изучала его в течение долгого времени, и правда, наконец, сорвалась с ее губ.

— Ты пригласил меня на свидание. Ну, то есть молодой ты.

— Серьезно? — Драко удивленно вытянул лицо, тихонько усмехнувшись, а потом вернул себе свою выпивку. — Молодчина, Малфой.

— Тебя это удивляет?

— Да, немного. Я к этому времени еще не набрался смелости. Я выбрал долгую, медленную тактику, покоряя тебя за многочисленными бокалами пива. Мерлин, количество отчетов Поттера, которые я заполнял только для того, чтобы он позвал тебя выпить, а я мог к вам присоединиться, просто прискорбно.

На ее губах растянулась улыбка, а щеки залил теплый румянец.

— Что ты делал? Значит, вот чем занимается нынешний Малфой?

— Полагаю, да, — сказал он, сделав еще один большой глоток виски. — Но похоже, что я нашел мужество, о котором и не подозревал. Надеюсь, ты согласилась.

Ей вдруг стало стыдно, и она уставилась на свои пальцы, скрещенные на коленях.

— Нет. Все так сложно... но я и не отказала. Я ничего не ответила.

На мгновение между ними повисла тишина, одним движением запястья он вновь наполнил их стакан и предложил ей.

— Он поймет. Он так долго ждал, любимая, — ее живот сжался, и она почувствовала странную тоску в груди. Мягкие пальцы нашли ее подбородок, поднимая его вверх. — Знаешь, ты можешь поговорить со мной. Я знаю тебя лучше, чем кто-либо — я практически слышу, как ты думаешь.

— Хотела бы я знать, что это. Может, я начинаю что-то чувствовать к нему — к тебе — но это слишком мутно. Что, если какая-то часть меня просто влюбляется в эту жизнь, о которой ты мне постоянно говоришь, — жизнь, которой у меня никогда не будет. Признаюсь, между нами всегда существовала эта странная... химия. Чаще всего она нестабильна, но иногда нет. Через двадцать лет ты другой, не такой, как сейчас. Сейчас ты все еще язвительный, агрессивный, невозможный и...

Мягкие губы заставили ее замолчать, прижимаясь к ее рту снова и снова, пока она не потеряла всякую разумную мысль. Ее большие испуганные глаза закрылись по собственной воле, и, удивив их обоих, она ответила на поцелуй, мягко застонав ему в рот и сжав пальцы на тонкой хлопчатобумажной ткани его рубашки.

Несмотря на пропасть времени, отделявшую их жизни, она уже знала эти губы. Она целовала их до головокружения и до потери дыхания, прижатая к стене в Дырявом котле. И, возможно, даже более того, он хорошо знал ее губы. Это не был поцелуй нервничающих любовников, которые все еще исследуют друг друга, нет, это был поцелуй опытного путешественника, снова посетившего его любимое место с благоговением, которого она не могла понять.

Он нежно зажал своими губами ее полную нижнюю губу, посасывая ее и вызывая еще один мягкий стон, когда она выгнулась от его прикосновения. Рука на ее бедре теперь медленно приближалась к ее заднице.

Он был повсюду, откидывая ее на спину и устраиваясь между ее бедер; рука с ее задницы скользнула обратно к ее колену и подняла его выше, и она ахнула, когда почувствовала, как его твердая эрекция прижалась к ее центру. Не тратя впустую время, оторвавшись от ее рта, он провел губами по ее челюсти, нашел и нежно пососал место на ее шее, от чего она вскрикнула и прижалась к его широким плечам.

Уверенная ладонь скользнула по ее рубашке, изящно проследив изгиб ее груди и захватывая ее. Она вздрогнула и поняла, что ее собственные руки были безвольными и бесполезными. Она быстро попыталась исправить эту ситуацию, исследуя шрам, ползущий по его шее, и твердые полоски мышц на его спине.

Мерлин, она его хотела.

Может, она всегда его хотела.

Но сейчас, пока дождь стекает по окнам, здесь, в этой темной маленькой квартирке, которую они когда-нибудь назовут домом, она хотела его.

Со всей силой блуждающего бладжера разум вернулся к ней, и она замерла. Почувствовав изменения, он тоже застыл, руки перестали двигаться, а язык снова вернулся в его рот. Поднявшись на локтях, он все еще держал ее в объятиях, его глаза нервно бегали по ее лицу, пока она задыхалась от желания, кипящего в ее венах.

Несколько раз моргнув, она наконец набралась храбрости и заговорила.

— Нам пора... в смысле, мне пора спать. Да, да, время позднее.

Его брови сдвинулись на переносице, но он быстро замаскировал это под медленной ухмылкой.

— Хорошо, — сказал он просто, отползая от нее и устраиваясь обратно в безопасном углу своего дивана. — Спокойной ночи, Грейнджер.

Гермиона не могла сдвинуться с места. Она пролежала там около минуты, уставившись на устаревший потолок своей квартиры, гадая, какого черта она только что остановила себя от, возможно, лучшего секса в своей жизни.

— Ты вроде спать хотела?

— Э-эм, ну да. Спать, — наконец, подняв свое тело с дивана, она поправила одежду и направилась в спальню, едва успев взглянуть на блондина, сидящего в точности так, как сидел, когда она вошла полчаса назад. — Трудно не спать рядом с кем-то после того, как вы делили постель в течение двадцати лет?

На его лице появилась кривая улыбка, но он не смотрел на нее.

— Да.

— Я полагаю, ты мог бы спать здесь. Спать, — повторила она для своего же блага. — Если хочешь. В смысле, если это поможет.

Его взгляд медленно скользнул со страниц книги на нее, возящуюся с пуговицей на блузке и прикусывающую губу.

— Я могу воспользоваться твоим предложением, Грейнджер. Постарайся отдохнуть.

Отступив в пределы своей спальни, она инстинктивно потянулась за поношенной майкой, в которой спала прошлой ночью, но остановилась, глядя на нее. Не давая себе время передумать, она выдвинула первый ящик комода, достала ночнушку, которая едва прикрывала ее бедра, и переоделась.

Скользнув в кровать, она еще несколько часов пялилась в потолок, пока, наконец, незаметно для себя не уснула, видя сны о влажных поцелуях и жарких прикосновениях, совершенно не подозревая, что кровать рядом с ней прогнулась.