В КОГТЯХ БЕРСЕРКА [на редактировании]

«Ну почему именно он?!»

Я смотрела на Еркера несколько минут, но все равно не смогла представить, как этот высоченный, но тощий парень может превращаться в медведя. Или, если сказать точнее, в берсерка.

– Да не смотри на меня так!

– А как мне еще на тебя смотреть? Ты хоть понимаешь, что я сейчас чувствую?!

– Только не устраивай истерик, не переношу женских слез... – махнув на меня рукой, ляпнул парень.

– Замучаешься ждать, чтобы увидеть, как я плачу! Я хочу знать. Все!

Я не чувствовала страха перед Еркером, как перед Александером, что было удивительно. Да, он напугал меня, когда напал на Александера той ночью и я отлично помнила в какого монстра он может превратиться, но даже это не заставило меня почувствовать страх. Еркер вызывал во мне, скорее, недоверие и то, из-за того, что вечно задирал в школе. Почему-то, понимая, что парень не человек, в моих глазах он до сих пор оставался всего лишь одноклассником-задирой.

– Расскажешь мне, что происходит?

Еркер посмотрел на меня, приподняв одну бровь, затем тяжело вздохнул и ответил вопросом на вопрос:

– Иначе ты не перестанешь искать приключения на свою задницу?

– Я должна убедиться, что мне ничего не померещилось.

Мы шли в сторону моего дома – я и недруг, который к тому же мой защитник. Видела бы нас Иса... Со стороны мы могли показаться просто друзьями, парочкой обычных людей.

– Я твой защитник, берсерк, – закатив глаза, неохотно начал Еркер минуту спустя. – Поверь, эту роль не я для себя выбрал... Точнее, я, но не специально, так мы устроены. – Парень с надеждой посмотрел на меня, но когда осознал, что я ничего не понимаю, продолжил: – Как бы доступнее объяснить... В общем, берсерки всегда защищали таких, как ты от разной нечисти вроде кумо*, кем, кстати, и является Александер Ульссон. Мы не выбираем, кого нам защищать, это заложено в нашей природе.

Еркер замолчал. Надолго. Наверное, давал время, чтобы я переварила информацию. Я не хотела задавать вопросов, ждала, что он сам продолжит разговор, но пауза слишком затянулась.

– Кто такие кумо?

– Немыслимо! – усмехнулся парень. – В первую очередь ты интересуешься этим смазливым выпендрежником, хотя недавно, он чуть тебя не сожрал?

– Он извинился, – пожала плечами я, надеясь, что это выведет Еркера из себя, меня-то раздражал его спокойный тон. – О тебе... о том, в кого ты превращаешься, я уже загуглила. Мне интересно, кто такие кумо?

– Это пауки, если ты еще не поняла, –  фыркнул Еркер.

– Почему на Александере после вашей драки не было ни царапины и почему ты оставил его в живых? Я читала, что такие, как ты, убивают...

– Исцелился, – ответил он таким тоном, будто я не понимала очевидной истины. – Не убил, потому что не встречал раньше особь кумо мужского пола. В основном пауки – женщины, да и они не особо плодовиты... Плохо сдерживают свои инстинкты, жрут ухажеров.

– А ты, стало быть, решил возродить их популяцию?

Еркер удивленно уставился на меня, а потом засмеялся, выказывая аккуратные, небольшие клыки. Я не находила в нем сходства с берсерком, но улыбка и взгляд отдаленно напоминали звериные.

– Выходит, это правда... Вы действительно убиваете?

– Приходится, – немного помолчав, ответил парень.

Что-то вновь на секунду изменилось в его лице, но тут же пропало. Я вдруг подумала о том, скольких он мог убить за свою не такую уж и долгую жизнь, и мне сделалось жутко. Спрашивать об этом я не захотела, поэтому постаралась увести разговор в новое русло:

– Почему вы существуете? В смысле, так ведь не должно быть.

– Должно. И так было всегда. Все легенды, которые ты когда-либо слышала – правда.

– Почему тогда мы ничего не знаем о вас?! – я почему-то начинала снова злиться, мне казалось, меня водят вокруг пальца.

– Не людей всегда было слишком мало, чтобы сохранялось равновесие. И мне придется тебя поправить: ты ничего не знала о нас. Ты не человек, Оберг.

Саркастическая усмешка застыла на моем лице.

– В смысле не человек?

– Я вижу сущности каждого. Хотя твою не могу понять, что странно... но уверяю – ты не человек.

– А кто, по-твоему? – возмутилась я. – Нечисть? Такая же, как Александер и ты?

– Аккуратнее! – прорычал парень, тыча в меня пальцем и снова краснея от гнева. – Я тебе не нечисть!

– Но ты сам...

– Я сказал, что Ульссон нечисть, про себя такого не говорил! Берсерки – никакая не нечисть. Мы сражаемся с ней. Мы войны богов. Защитники!

– Да угомонись ты, – хмыкнула я, ловя себя на мысли, что мне хорошо от того, что Еркер в бешенстве. – Я ведь просто не в курсе всей это чертовщины...

Мы оба замолчали, я мечтала разложить в голове все по полочкам, а Еркер все еще пытался совладать с собой. За время разговора мы успели дойти до моего дома, и мне захотелось наконец-то отвязаться от одноклассника.

– Ну, что ж, вот сейчас пожалуй можно уже сказать правду. Что за представление вы устроили? Я попала в реалити-шоу?

– О чем ты? Своим глазам не доверяешь?

– Ну почему же? – хмыкнула я. – Доверяю. А еще предполагаю, что в мире есть такие технологии, которыми можно пудрить мозги людям. Галаграммы например.

– Я сказал тебе чистую правду, Оберг.

Я отошла от Еркера на несколько шагов в сторону дома и засмеялась. Конечно, я понимала, что несу полнейший бред. После разговора с Александером я загуглила информацию и про берсерков и про гигантских пауков. То, что говорил Еркер, походило на правду. Вот только в таком случае привычный мне мир перестал бы существовать, а я этого очень не хотела.

– Я не хочу ничего знать, Еркер. Представлю, что мне просто приснился кошмар. Не нужно меня защищать, сделаем вид, что этого разговора не было. – Я пристально посмотрела парню в глаза и добавила: – Давай и дальше будем встречаться только в классе и иногда перебрасываться оскорблениями, как и раньше. А лучше вообще притворяться, что друг друга не знаем. Поверь, оба от этого только выиграем.

– Ты совсем ничего не знаешь и не понимаешь, – тихо процедил Еркер, нахмурившись. – Берсерки рождаются очень редко, только когда нужны таким, как ты! Я не выбирал свою судьбу, это было предопределено. И я должен тебя защищать.

– Мне плевать! – крикнула я, не выдержав. Плевать, что ты там должен, кто нечисть, а кто нет. Как-то ведь жила до этого.

Я отвернулась от Еркера и пошла в дом по вымощенной камнем дорожке. Спиной я чувствовала тяжелый взгляд парня, хотелось больше никогда не видеть этого человека. Или не человека...

– Кумо на тебя не просто так напал! – крикнул Еркер. – Это может повториться.

Последние слова Еркера заставили сжаться нутро, но я упрямо зашла домой, громко хлопнув дверью.

***

На следующий день, перед первым уроком, ко мне с возмущенным возгласами подлетела моя подруга Альма Линден. Она училась в параллельном классе вместе с Александером, пела в рок-группе и ходила в книжный кружок, где и завязалась наша дружба. Мне бы хотелось иногда проводить время вместе с ней и Исой, но после первой и единственной встречи подруги не поладили. Обе совершенно не переваривают друг друга, поэтому приходится общаться с ними по очереди...

Альма, как обычно, была одета в черно-красное. Кудрявые, выкрашенные во все цвета радуги волосы, торчали в разные стороны, а массивный пирсинг-кольцо в перегородке носа трясся при каждом слове и заставлял смотреть не в глаза, а на него.

– Оберг, ты совсем совесть потеряла?

Альма всегда обращалась ко мне только по фамилии, чем напоминала повадки Еркера, но я давно с этим смирилась.

– Не пишешь, не звонишь! Я думала, ты уже ласты склеила!

Что-что, а орать Альма умела лучше всех, кого я знала. Иногда мне казалось, что от ее визга в ушах могут лопнуть перепонки.

– Как будешь оправдываться на этот раз? – подруга наморщила нос и встала в стойку «я жду ответа, который меня устроит».

– Прости, Скрим, – проверяя уши на работоспособность, ответила я.

Скрим – имя Альмы в их рок-группе «Упыри». Я называла ее так, только когда она меня раздражала своим визгливым голосом, хотя пела Альма действительно хорошо.

– Вот только не начинай! Я никогда не повышаю голос без причины.

– Еще раз прости, я должна была тебе написать, но все вылетело из головы... – улыбнулась я, зная, что Альма не сможет злиться на меня долго.

– Ну, конечно, вылетело, – хмыкнула она. – Я уже знаю твою историю с Александером. Даже не думала, что ты решишься на такое.

– Н-на что я, по-твоему, решилась?

– Не по-моему, о вас вся школа трещит! Сама виновата, учинила ему разборки прямо посреди коридора.

– Но я не... Мы не...

– Что, Оберг, неприятно вмиг стать такой популярной?

За спиной появился Еркер, его наглая ухмылка и такой же наглый тон, заставили моего внутреннего зверя выпустить острые шипы. Парень прошел мимо нас, чтобы затем усесться за свою парту. Почему-то я решила выбрать тактику безразличия и просто поморщила нос, как будто учуяла неприятный запах. Как ни странно, Альма, обычно защищавшая меня везде, просто потупилась и стала теребить свои волосы.

– Альма, я обязательно расскажу тебе из-за чего пошли такие слухи на перерыве, ладно? Все вообще не так, как ты могла подумать.

– Встретиться не выйдет, у нас репетиция, – переводя взгляд с Еркера обратно на меня, ответила она. – Надеюсь, ты не забыла, что сегодня мы даем концерт в «Дохлой рыбе» и ты приглашена в качестве нашего ярого фаната.

– Значит, сегодня пятница... – задумчиво протянула я, но, увидев поджатые губы подруги, быстро добавила: – Конечно. Я обязательно буду там.

***

К рок-бару «Дохлая рыба» я приехала, опоздав на несколько минут к началу выступления «Упырей». Альма должна была меня встретить, но из-за моей не пунктуальности пришлось самой пробиваться через толпу отжигающих посетителей бара.

Было немного неуютно, что я одна, но через пару минут музыка захватила меня и я полностью расслабилась. Пробившись ближе к сцене, я увидела знакомую красную макушку. Еркер стоял у бара, как обычно засунув руки в карманы брюк, и качал головой в ритм музыке. Почему-то я не удивилась этому и как ни странно мне стало даже спокойнее от его присутствия.

Отмахнувшись от странных ощущений на счет Еркера, я продвинулась к музыкантам еще ближе. Сцена была очень узкой и низкой, от людей певцов отделяли большие колонки и пара прожекторов, но если бы кто-то захотел, то спокойно смог бы дотянуться до выступающих. Группа из шести человек – парни и одна девушка – только каким-то чудом уместилась на ней. Альма, увидев меня в толпе, подмигнула.

Через пару минут песня закончилась, но «Упыри» не торопились уходить со сцены. Заиграла новая мелодия, похожая на морские волны, которые время от времени ударялись о скалы. Композиция была плавная, но с резкими окончаниями в конце куплета, словно печаль превращалась в истерику. Репертуар группы был слегка мрачным, но я все же машинально начала раскачиваться из стороны в сторону.

Мгновение спустя я почувствовала руку на своем плече и от испуга дернулась. Обернувшись, увидела парня с божественно красивыми голубыми глазами, а не какого-нибудь монстра. Стало неловко из-за своей паранойи.

Незнакомец улыбнулся мне и протянул руку, приглашая на танец. Он выглядел очень эффектно в черном балахоне с капюшоном на голове. Металлисты и рокеры могли удивлять, это я знала давно из-за общения с Альмой. Один из музыкантов в «Упырях» всегда выступал в юбке до щиколоток, у него был такой образ. Мне даже нравились нестандартно выглядящие люди, поэтому я в ответ улыбнулась голубоглазому красавцу. Но все равно смутилась, потому что меня ни разу не приглашали на медленный танец и, скорее всего, я не умела двигаться как нужно.

Парень, не дожидаясь ответа, взял мои руки и положил себе на плечи, затем, придвинул меня ближе к себе. Я не сопротивлялась, как завороженная проживала этот момент, смотря в глаза незнакомцу и утопая в их лазури. Такой цвет радужки я еще не встречала –светло-светло голубая с крапинками темно-синего и она как будто светилась. Окантовка радужки была чуть темнее и из-за это взгляд незнакомца выглядел загадочно, он словно проникал в самую глубину моей души. Мысли о том, что я наступлю ему на ноги или вовсе упаду, ушли на второй план.

Мы кружились в танце, мой партнер оказался искусным танцором. Он водил меня мимо других пар и мы ни разу ни с кем не столкнулись, словно он знал, куда следует сделать очередной шаг. И чем больше времени я любовалась глазами незнакомца, тем сильнее мне приходилось противится мысли о поцелуи с ним. А когда он подарил мне свою очаровательную улыбку я и вовсе на время забыла, как дышать. В голове осталась единственная мысль – какого вкуса его губы. И как только я подумала об этом, лицо незнакомца стало медленно приближаться к моему... Я грезила о поцелуи с ним и одновременно мне казалось, что это нечто противоестественное.

Вмиг перед тем, как наши с незнакомцем губы коснулись друг друга, чья-то сильная рука жестко схватила меня за предплечье и я упорхнула от своего партнера. Странное наваждение сменилось чувством облегчения и страха. Я словно вынырнула из сна, в котором меня чуть было не заставили сделать то, что я совсем не хотела.

Наконец полностью прийдя в себя, я осмотрелась. Голубоглазого незнакомца и след простыл, а рядом стоял Еркер и крепко держал меня за талию, так же, как секунду ранее мой партнер по танцу. Правда в отличии от ласкового взгляда незнакомца, Еркер смотрел на меня из-под бровей, гневно, раздувая ноздри.

– Да что с тобой не так? – спросил он, пытаясь перекричать снова начавшуюся зажигательную музыку.

– Со мной?.. – прошептала я, не понимая, что произошло.

Незнакомец, его голубые пронзительные глаза, наш танец и поцелуй, который мог случиться... Я знала, что Еркер все это видел и мне вдруг стало невыносимо стыдно. А когда я осознала, насколько плотно в данный момент мы прижимались с Еркером телами, быстро оттолкнула его и отступила на шаг.

– Ч-что произошло? Почему я?.. П-почему...

– Потому что ты – идиотка, Оберг! Говорил же, будь осторожна!

Я почувствовала, как глаза начало жечь и быстро отвернулась. Я говорила Еркеру, что он не увидит моих слез и намеревалась сдержать обещание. Но то, что произошло, выбило меня из колеи не хуже схватки монстров. Я почувствовала себя марионеткой в руках кукловода.

– Ты как? Голова не болит?

Еркер протянул руку к моему лбу, но я оттолкнула ее. Его забота так же, как и все происходящее в последние дни, было чем-то из ряда вон. Я хотела вернуть назад свою жизнь, где все просто и понятно. Где на меня не обращают внимание красивые незнакомцы, где Еркер не проявляет сострадание, а задирает меня, а я огрызаюсь ему в ответ.

Я шмыгнула и нырнула в толпу танцующих так быстро, как только могла. Услышала за спиной только как Еркер меня окликнул, но останавливаться не собиралась. Я больше не могла выносить весь этот ужас. Казалось, все вокруг просто водят меня за нос.

Выход из бара был заблокирован людьми, я свернула влево и наткнулась на дамскую комнату. Подумала, пока буду медлить, пробираясь через тусовщиков, Еркер вновь поймает меня и все же увидит слезы, которые уже застилали глаза. Я не привыкла плакать. Мне даже перед самой собой было стыдно, не то что перед этим доставучим одноклассником. Поэтому я убежала куда глядели глаза. Дверь в туалет захлопнула с такой силой, что от косяка отвалился приличный шмат штукатурки. Мне так хотелось оказаться дома, где родители в гостиной в обнимку смотрели вечернее ток-шоу. Хотелось волшебным образом очутиться в своей уютной комнате, лечь на кровать и укрыться пледом. Чтобы приснились самые прекрасные сны. Или то, что произошло в последние два дня оказалось всего лишь ночным кошмаром.

Недолго думая, я подставила мусорную урну под окно в туалетной комнате и выбралась наружу. Не хотелось видеть Еркера так сильно, что меня не смутила даже грязь и пыль, в которую я вляпалась, сбегая из бара. Осмотрела себя и отряхнула джинсы и рубашку, а когда закончила с одеждой, то поняла, что любые звуки в переулке испарились. Я дотронулась до ушей, но тишина не пропала. В воздухе появился еле заметный запах сирени...

– А я переживал, что у нас не получится снова остаться наедине.

Звуки вернулись так же быстро, как и исчезли. Я обернулась на голос и ужаснулась. Передо мной стоял тот самый голубоглазый юноша, он улыбался, обнажая зубы.

* Кумо - японские пауки-оборотни, способные оборачиваться чем-то иным. Обычно кумо имеют две ипостаси. В одной из них они - громадные пауки с горящими красными глазами и острыми жалами на лапах, в другой же - прекрасные девы с холодной красотой, заманивающие мужчин в ловушку и пожирающие их. Обычно кумо встречаются в Японии, хотя вполне обычны и за океаном, в Китае, причем тут их обличье уже не ограничивается только женской ипостасью.