Глава 18
«Ветка дрогнула, лист задрожал:
Это кто-то по улице бродит,
Это кто-то свой сон не находит,
Это кто-то от сна убежал...»
Из к/ф "Не думать про белых обезьян"
Нужное время Марк безбожно проспал, не услышав ни один из четырех будильников. Тем обиднее было подорваться спустя полчаса, когда все сроки были упущены. Но Марк все равно попытался успеть.
Несясь на всех парах к зданию Беркли, Соколов уже был готов пойти на крайние меры – нарушить данное самому себе обещание и еще раз принять Препарат, чтобы наверняка перехватить Дениса в Грайзбурге. Он был уверен, что Дэн уже давным-давно явился на работу и заступил на дежурство. Каково же было его удивление, когда он едва не врезался другу в спину, не добежав до центрального здания еще добрый квартал.
Денис на работу явно не торопился. Брел себе по улице, шаркая кроссовками по асфальту.
– Привет, Марк, куда летим? – безжизненно спросил он, прежде чем Соколов успел отдышаться.
– К тебе, – ответил Марк не задумываясь.
– Ко мне? – Денис хмыкнул.
Но вместо следующего вопроса попросту продолжил неспешно идти.
У Марка похолодело в груди. Видеть Дениса Орловского таким – вялым и унылым, с посеревшим лицом – было непривычно и жутко. Он зябко кутался в куртку и, казалось, еле переставлял ноги.
– Ну, вот он я, – наконец добавил Денис, не оборачиваясь. – Чего хотел-то?
– Дэн, тебе нужно уходить из Беркли.
Марк не рассчитывал на легкий разговор. Он был уверен, что с ним начнут спорить, отмахиваться от его доводов, высмеивать его страхи – он был готов к этому. Но он оказался совершенно не готов к тому, что Денис остановится и еще больше ссутулится, сунув руки в карманы.
– Ты чего, Марк? Из Беркли разве уходят? – прозвучало обреченно.
Соколова пронзило чувство вины. Пока он гонялся за призрачным Алексом О'Хара и пытался спасти бессмысленные проекции, его реальный друг увяз в кошмаре Грайзбурга по самое горло. И Марк ни разу не вспомнил о нем за все эти дни, не подумал. А ведь Денис мог запросто погибнуть в любой из смен. Как Костик, как какой угодно еще рядовой тестер.
– Что ты такое говоришь? – осторожно начал Марк, силясь заново придумать доводы для новой версии друга.
Старые явно не подходили.
Денис все-таки обернулся:
– Смотри.
Он наполовину снял куртку, закатал рукав свитшота и продемонстрировал руку, расцвеченную чернильными кляксами синяков, изрешеченную черным многоточием уколов, с запрятавшимися венами и сухой покрасневшей кожей. Марк воззрился на нее с неприкрытым ужасом. Как такое могло случиться с его другом всего за несколько дней?
– Я уже конкретно подсел на Препарат, дружище, – невесело улыбнулся Денис, не спеша прятать весь этот кошмар. – Мне уже не соскочить.
– Чушь! – в сердцах выпалил Марк.
Вцепился в ладонь друга, словно собирался прямо сейчас его вытаскивать, как утопающего.
– Чушь! Мы тебя вылечим. Найдем средство. Ты чего, Дэн? Мы же с тобой можем все. Мы ж с тобой еще полетаем.
– Орел долетался, – выдохнул Денис, пытаясь отобрать ладонь и спрятать ее в рукав. – Пусти, Сокол. Мне надо идти. Я и так уже...
– Ты все равно опоздал и тебя уже до смены не допустят, – нашел лазейку Марк. – Поэтому мы с тобой наглым образом прогуляем работу.
– Мне нельзя...
– И слышать не хочу!
– Да отвали ты, Марк! – Денис вдруг с силой пихнул друга в плечо.
– Дэн...
– Отвали! Иди на свою бумажную работку и радуйся, что легко отделался! Иди, продолжай потешаться над своим дибилом-друганом, который повелся на бесплатный сыр в мышеловке. Иди!
Марк опешил:
– Ты чего, Дэн, я же...
– Ты думаешь, я не знаю, как вся компания за спиной нас называет? Пушечное мясо – вот как! Мы мясо. Потому что слишком тупые для отдела аналитиков или операторской. Наши мозги пригодны только чтобы их поджаривать. Ну так иди и радуйся, что оказался умнее меня!
На миг в душе Марка вскипела злость наравне с обидой. Захотелось наорать в ответ. Напомнить о том, как Денис радовался тому самому сыру. И о том, что Марк с самого начала боялся поджарить мозги непроверенной игрой. Вот только все это оказалось не игрой.
– Дэн, не в том дело, кто умнее! – выпалил Марк вместо обидного ответа. – Если бы я остался в бригаде, я сейчас стал бы таким же нариком, как и ты. Но...
– О нет, Марк, не стал бы, – криво ухмыльнулся Денис. – Тебя-то наши медики берегли.
– Что? Ты о чем?
– А о том, что тебе дозу препарата сокращали вдвое, а то и втрое, – поделился Денис. – Я случайно заметил. Думал, это Батя над тобой так издевается. Ты ведь из-за этого входил тяжело и вылетал раньше всех. Но ты ведь и не подсел из-за этого. Я потом уже понял, когда тебя наверх перевели, что ты у нас оказался птичкой высокого полета. Не знаю уж, почему.
– Из-за Сашки, – произнес Марк. – Все из-за Сашки. Из-за нашего кровного родства.
Денис пожал плечами.
– При чем здесь...
– Дэн, ты понимаешь, что это никакая не игра?
– Да мне уже...
– Нет, Денис, не отмахивайся. Мне сейчас очень нужна твоя помощь. Мне сейчас как никогда нужен мой друг – Денис Орловский. Я прошу тебя, пойдем где-нибудь сядем и поговорим.
Денис устало потер глаза, вздохнул.
– Ладно. Все равно ведь опоздал.
>>>
Они засели в первой попавшейся крохотной кофейне. Марк по обычаю заказал капучино, Денис – только воды, что было на него совсем не похоже. Но Марк уже ничему не удивлялся.
Все время, пока Марк путаясь и сбиваясь рассказывал все, что успел узнать о Грайзбурге, дяде Беркли и Алексе О'Хара, Денис молчал и разглядывал объемные узоры на белой скатерти.
– А я дурак, тебя не слушал, – произнес он, когда Соколов наконец выдохся, выговорился и замолчал.
– Когда?
– Когда ты перепугался моего первого синяка.
– Первого?
– Ага. Через несколько дней эти самые искатели устроили засаду на нашу бригаду. Мстили за того парня. Теперь понятно, почему им было так принципиально бить меня прикладом моего же автомата. Чтобы больнее было. Благо нас тогда быстро разбудили. Наверное, решили, что потерять почти всю бригаду за раз – это слишком уж растратно. В общем, среди наших тогда никто не умер. Но морда у меня опухла изрядно.
– Ты мне не рассказывал.
– Ты не спрашивал, – пожал плечами Денис.
Марк снова почувствовал укол совести. Дениса нужно было выводить из игры гораздо раньше. Как только узнал правду об искателях, когда увидел мертвого Лиса и понял, что Костик не оправится от «инфекции». Ведь у Дэна уже тогда начались проблемы с обычным сном.
– Прости меня, Дэн. Я хреновый друг.
Денис отмахнулся:
– Да ладно, забей. Я не лучше.
– Это чем же?
– Это ж я нас втянул во все. Сам полез и тебя потянул.
Марк мотнул головой:
– Уже не важно, кто кого. Важно – как нам выбираться. И вытащить Сашку. Дэн, они там с ним что-то делают. Не удивлюсь, если окажется, что мой брат тоже под Препаратом. Что это никакая не кома. Все эти годы...
Соколов так стиснул кулак, что едва не погнул ложечку. Денис посмотрел на его побелевшие костяшки и произнес с холодной обреченностью:
– Значит, мне нельзя уходить.
– Что? – Марк уронил ложечку, попытался поймать друга за руку, но тот отстранился. – Дэн, я не могу оставить тебя там.
– Тебе нельзя рисковать. Если я уволюсь сейчас, они могут что-то заподозрить. Начнут следить и за мной, и за тобой. Ведь из Беркли просто так не уходят.
Соколов отчаянно закусил губу. Как бы не хотелось это признавать, но Орловский был прав. Дядя Беркли никого не отпускает.
– К тому же, – Денис изобразил на бледном лице подобие прежней своей улыбки. – Внутри организации я смогу послужить тебе дополнительными глазами и ушами. Авось что-то разнюхаю. Зря я что ли гоняю чаи с операторами? Ты же помнишь про мой талант...
– Быть затычкой в каждой бочке? – прервал его Марк, тоже старательно улыбаясь. – Еще бы мне не помнить.
Денис коротко хохотнул. А потом недобро прищурился:
– Зря эти твари подняли руку на Сашку. Мы это так просто не оставим, – прозвучало зловеще, словно в каком-то боевике или триллере. – Еще полетаем, Сокол.
Марк кивнул:
– Еще полетаем.