Глава 1| Весточка из Берлина
Россия - страна колоссальных масштабов, чья история полнится событиями грандиозных масштабов каждый день. Эпохи сменяют друг друга, переписываются границы и названия, но неизменным, словно фундамент, остаётся народ. Лица мелькают в вихре перемен, тонкая нить хода жизни ускользает между пальцев, но не для тех, кто наблюдает за этим процессом изнутри, а не сквозь призму исторических трактатов. Только они точно знают, что же повлияло на ход истории.
Жизнь - понятие многогранное и сложное, обтекаемое. Для большинства - это семья, дом, работа, повседневные радости и печали. Но для некоторых, как например, для Виктора Лебедева, жизнь - жестокая игра, где почти нет правил. Мораль - непозволительная роскошь, а правда и ложь - две стороны одной медали, обнажённые до предела. Где-то с ними наряду стоит скотство. Религия - инструмент управления массами, а политические партии - её светское подобие. В этой атмосфере все действительно важные разговоры ведутся не в государственных кабинетах, а шепотом, на кухнях, за плотно закрытыми дверьми.
Сидя у камина в своей московской трёхкомнатной квартире, Виктор Лебедев покачивался в кресле-качалке, прикуривая американскую сигарету. В работе на два фронта были свои плюсы: двойная зарплата, двойные продовольственные пайки и, конечно же, эти превосходные сигареты - приятная альтернатива вонючему советскому табаку. Забавно, думал он, что в Совдепии даже самый простой обыватель способен легко раскусить иностранца по жестам и манере говорить, но никто никогда не обращает внимания на сигареты. А ведь Виктор часто одалживал их случайным прохожим.
На фоне тихо гудело радио, доносился топот каблуков на кухне, и плыл по дому аромат свежей выпечки. Домработница Мария опять колдовала над каким-то новым кулинарным шедевром. Вертя в руках карандаш, Виктор нетерпеливо поглядывал на радиоприемник, ожидая вечернюю программу новостей из Берлина. Начальство ценило пунктуальность, выходило на связь всегда в одно и то же время, и пропуск таких сообщений считался непростительным упущением.
Когда радио замолкло, Виктор напрягся и сел ровно. Далее все шло по привычному сценарию, но только для непосвященного. Для Лебедева, знающего берлинский шифр, каждое, казалось бы, обычное слово, несло скрытый смысл.
«Говорит Москва! Московское время - 9 часов вечера. В эфире - вечерняя программа Всесоюзного радио. В колхозах Подмосковья полным ходом идет сенокос. На юге страны началась уборка ранних зерновых. Такая же ситуация наблюдается на севере и в центре нашей родины. Настроение у тружеников - боевое! Каждый колхоз стремится внести свой вклад в обеспечение продовольственной безопасности страны. Вчера в Большом театре с огромным успехом прошла опера «Ромео и Джульетта» выдающегося мастера Шарля Гуно. Московская публика тепло приветствовала артистов. А теперь - прогноз погоды. Сегодня в Москве ожидается переменная облачность, местами кратковременный дождь. Температура воздуха - плюс 20-22 градуса. Отличная погода для летних прогулок. ... Вокзал возобновляет работу после недолгого ремонта, завтра, ближе к обеду, поезда начнут ходить по привычному расписанию».
Радио еще раз издало короткие помехи и затихло, переключившись на музыкальную волну. Виктор, оставшись в тишине, записывал расшифрованное послание в записную книжку, хмурясь. Ситуация менялась стремительно.
Берлинское начальство свято верило, что война - главный импульс жизни на земле, естественный отбор в действии. Главным аргументом в пользу этой теории служил тот факт, что, по их мнению, война появилась вместе с человеком, ведь первобытные люди дрались друг с другом за еду и дам. Дальнейшую эволюцию человечества они удобно обходили стороной, ведь она явно противоречила их догме. Действительно, примитивное проламывание черепов со временем сменилось рыцарскими турнирами, где доблесть и честь ценились превыше всего, но и эта эпоха прошла. Турниры и дуэли уступили место балам и светским раутам, а за сердце дамы теперь сражались изящной строкой Шенкендорфа, а не грубой силой.
История человечества - это все-таки история мира, созидания, а не только войн и разрушений, но, увы, начальству перечить себе дороже.
Лебедев был одним из первых, кто узнал о грядущем разрыве пакта Молотова-Риббентропа. В тот вечер, после сообщения о предстоящей войне, по радио играла веселая мелодия из какого-то балета. Эта беззаботная музыка, контрастируя с ужасом новости, словно тупым лезвием скребла по нервам. В ушах зазвенело. Оставшийся вечер мужчина провел в небытье, рассматривая детали картины на стене.
Сегодняшние новости были не менее тревожными. Фронтовые сводки Виктора мало интересовали. Куда больше вопросов вызывало сообщение о вокзале. Кто-то должен был приехать, и чёрт его знает, с какой целью. Берлинское начальство порой забывало, что Виктор не всемогущ, и стоило бы предоставить хотя бы портретное описание гостя, чтобы избежать недопонимания и ошибок.
- Товарищ Лебедев, а что там с вокзалом? Я не дослушала! - крикнула с кухни Мария, пытаясь разобрать сквозь очередное шипение радиоприемника теперь уже слова диктора.
Виктор мягко улыбнулся и оглянулся через плечо.
- По радио любят раздувать из мухи слона, Мария Павловна. Не обращайте внимания. Что вы там такое вкусное печете? Аромат на весь дом! Вы, случаем, никаких документов не получали, пока меня не было?
- Была какая-то бумажечка, занес почтальон, - отозвалась Мария.
- Если с печатью и подписью в правом нижнем углу - это она и есть.
- Да, товарищ Лебедев, там и вправду кто-то наследил в правом нижнем углу, - смеясь подтвердила Мария, вытирая руки о фартук.
Виктор тихо усмехнулся себе под нос. Уж очень он обожал людей с юмором, таким в жизни легко. Вырвав лист с расшифровкой из записной книжки, он разорвал его на мелкие клочки и бросил в камин. Рабочая привычка. Никогда не знаешь, когда к тебе в квартиру могут нагрянуть незваные гости из НКВД.