Мертв. (16+) [ЗАВЕРШЁН]

Открыв дверцу из черного дерева, девушка ухватила за кусок тонкой дорогой ткани и поднесла к носу. Его одежда тоже до сих пор хранила этот запах. Поправив рубашку, Кимми закрыла шкаф и пошла дальше. Она стала рассматривать учебники, стоявшие на небольшой полке.

А потом увидела фоторамку. Она стояла на прикроватной тумбочке. Такая аккуратная, практически незаметная в этой темноте. Кимми расставила книги заклинаний на места и подошла к тумбе. Рамка, в которой стояло фото, тоже была черной, как и все в этой комнате. Но по своему элегантной. Из благородного металла, с разными завитками и узорами. Тонкое стекло в центре покрывала серая пыль, из-за этого нельзя было увидеть вставленное туда фото. Взяв рамку в руки, Кимми забралась на высокую кровать и осторожно протерла ее рукавом своей рубашки.

Увидев фото, девушка вздохнула. Единственный элемент, выбивающийся из строгого интерьера, единственный признак того, что тут кто-то жил — эта рамка. А в ней фото. Их с Джо фото. Он стащил его из ее комнаты в общежитий, пока девчонка спала. На волшебном во всех понятиях снимке они оба улыбались, но не в камеру, а друг другу. Счастливые, довольные, они весело кружились в крошечном бальном зале. Оба облаченные в форму - волшебников, потому-что это был балл. С улыбками на лицах. Изображая танец, Кимми и Джо раскачивались в разные стороны, держась за руки. В какой-то момент блондинка показала возлюбленному язык, а он в отместку попытался прикусить его, но в конечном итоге просто чмокнул в губы.

Эта улыбка. Кимми не хватало ее. Не хватало так сильно, что ей хотелось кричать. Кричать от боли, своего горя, ведь он оставил ее. Ушел молча, усыпив. И пока она дрыхла в комнате под действием заклятья, Джо умирал рядом с побежденным врагом. Он пошел один в чащу густого леса, чтобы вступить в схватку. Биться насмерть с тем, кто на самом деле угрожал Кимми.

В памяти девушки надолго отложился тот момент, когда она просила, умоляла его не идти. Кричала, плакала, била, хватала за руки и не отпускала. Удерживала. Но вместо того, чтобы послушать, понять, Джо лишь улыбался. Он поднял ее, пересадил на кровать в своей комнате и осторожно стирал пальцами слезы со щек Кимми. Гладил и говорил: «Не плачь, милая. Принцессы не плачут, помнишь?». «Пошел ты» — кричала она на него. А Джо все равно улыбался. «Ты самая лучшая, слышишь? Не плачь, солнце. Никогда не лей слезы из-за меня. Я очень люблю тебя». Сказав эти слова, парень снял со своей руки кольцо и надел на ее тонкий пальчик. И, пока девушка, всхлипывая, разглядывала светящееся кольцо, произнес усыпляющее заклятие.

Тогда Кимми видела его в последний раз. Она очнулась только утром следующего дня в госпитале. Вокруг нее стояли несколько профессоров, директор и друзья Джо. Все печальные, с грустью в глазах. Увидев очнувшуюся Кимми, Афина заплакала, прижимаясь ближе к Каю. «Что с ним?» — сразу спросила девушка, подскочив. Другие студенты опустили головы вниз, не решаясь сказать. Профессора молчали, поджав губы. И Кимми поняла все до того, как ей сказали. Объявили, что Джо нашли сильно раненым на лесной поляне и не смогли спасти.

— Не помешаю? — вырвал Кимми из воспоминаний женский голос.

Блондинка дернулась, обернулась и быстро поставила фото на место, вскакивая на ноги.

— Простите, я не должна была сюда заходить, просто…

— Не извиняйся, милая. Я все понимаю, — мягко ответила ей Лиана, проходя вперед, обходя кровать и усаживаясь туда же, где была Кимми секунду назад.

Женщина взяла в руки рамку, точно так же рассматривая ее. Вглядываясь в черты лица своего сына, улыбающегося сквозь тонкое стекло. Лиана слабо приподняла уголки губ ему в ответ, проводя пальцев по фото. Она научилась не плакать, глядя на Джо. В их доме его снимков было много. Только вот таких, как этот, почти не было. В семейных альбомах Майских редко можно было встретить фотографии, где Джо, взрослый и красивый, улыбается и смеется настолько искренне.

— Он здесь такой… счастливый. Вы оба, — с грустью произнесла Лиана, глядя на девушку. — Не помню, когда последний раз видела его таким.

Миссис Майская поставила рамку на место и опустила глаза на свои сложенные руки. Кимми присела с ней рядышком, осторожно поглаживая по плечу. Женщина накрыла ладонь блондинки и осторожно сжала. Тепло и нежно.

— Знаешь, ты заставляла моего сына светиться. Прошлым летом он вернулся домой таким радостным, довольным. Я даже на секунду подумала, что он заболел, — Лиана тихо усмехнулась, а блондинка слабо улыбнулась. — Джо никогда не был таким. Он всю жизнь был мрачным, замкнутым. Серьезным. А с тобой изменился. Ходил счастливый еще недели три. Ты изменила его, Кимми. С тобой он стал таким.

Мама Джо смотрела на девушку с теплой улыбкой. Да, в ее глазах скапливались слезы. Но она продолжала улыбаться блондинке, все еще сжимая ее ладошку.

— Спасибо тебе, милая. Спасибо за все, что сделала для Джо.

— Вам не за что меня благодарить, мэм. В том, каким он стал, нет моей заслуги.

— Конечно же есть! Не говори ерунды, — возразила женщина, шлепая Кимми по коленке. — Ты сделала больше, чем думаешь. Джо носил это кольцо на руке с одиннадцати лет, — Лиана указала на драгоценность. — Но он был замкнут в себе, излишне самоуверен и груб. Мы с мужем уже думали, что семейная реликвия не понадобится - наш род оборвется. Я и впрямь решила, будто бы Джо не способен любить. Поэтому, когда он заговорил о тебе с такой нежностью в глазах, мы с его отцом были безгранично счастливы.

— Это чистая правда, — подтвердил слова жены Леонардо — глава семьи.

Подобно Лиане, он вошел в комнату погибшего сына и сел на кровать с другой стороны от Кимми. Мистер Маский сжал другую ладонь девушки.

— Ты сумела растопить Джо и сделать его по-настоящему счастливым. А после его смерти… — мужчина нервно вздохнул, с горечью вспоминая о своей утрате. — Кимми, Джо сделал тебя частью нашей семьи не просто так. Наш сын любил тебя. И погиб, защищая.

— Милая, Джо отдал свою жизнь ради тебя. Он поступил достойно. И его гибель не бессмысленна.

— Я немного не понимаю, к чему вы клоните, — неуверенно проговорила девушка.

Мистер Майский понимающе улыбнулся и пояснил:

— Мы пытались сказать, что… твоей вины нет в том, что Джо погиб. А еще напомнить, что он здесь, с тобой. И всегда будет.

Мужчина указал на то место, где у девушки билось сердце. Кимми не знала, как они догадались. Поняли, что она мучается и винит себя в гибели Джо. Но это было правдой. И… слова его родителей, если не подавили угрызения совести, то уж точно смогли ненадолго заглушить это.

Но кое в чем родители Джо действительно оказались правы. Даже несмотря на свою смерть, он всегда будет с ней. Жить в ее сердце. Присматривать, подсказывать, помогать. Кимми больше никогда не будет одна, ведь у нее есть часть его души. И множество воспоминаний о нем. Самых лучших воспоминаний….

* * *

Проходили месяцы. Они пролетали как один миг для многих. Но только не для Кимми. Она мучалась, страдала, почти перестала спать. Все из-за воспоминаний. Чертовых воспоминаний, всплывавших в ее голове так внезапно. И все о Джо. Она боялась спать, боялась думать. Ведь любое напоминание о нем могло заставить ее плакать. А она не хотела. Не могла. Потому что обещала, что больше не будет реветь. А еще… никто больше никогда не придет к ней, не утрет слезы и не скажет: «Принцессы не плачут».
Это был ее последний год обучения. И это делало все еще более поганым. Потому что стены этого общежития помнили слишком много. Здесь она обрела свое счастье и здесь же потеряла. Они помнили Джо, его улыбку. Ту самую чертову улыбку, лишившую Кимми сна, памяти и спокойной жизни.
Она долго сдерживала себя. Очень долго. Все лето жила в доме Майских и ничто не вызывало в ней эмоций. Оставались лишь печаль и пустота. Но общежитие все меняла. Возвращала воспоминания. И Кимми еле держалась, чтобы не заплакать.