Seven.
Феликс проснулся после этой ужасной ночи, чувствуя глубокое отвращение к самому себе. Его тело было обременено ощущением позора и дискомфорта. Алексей ушёл на работу, оставив Феликса одного, и тот, едва дыша, вошёл в душ. Во время мытья он с силой тер кожу, как будто пытался смыть налёт унижения.
— НЕНАВИЖУ! НЕНАВИЖУ! НЕНАВИЖУ!!! — рыдал он, проклиная всё вокруг, но больше всего — самого себя и свою судьбу. Словно ворвавшись в пустоту, он прокаливал каждое слово, полное ярости и боли.
— Я вас за это никогда не прощу… — прошептал он, когда ноги подкосились, и он скатился на пол душа, сердце его разрывалось от слёз.
Так проходил каждый день Феликса. Каждый новый день приносил свои мучения и унижения. Например, утром, когда он готовил завтрак для Алексея, его мысли были полны ненависти и злости. Волнение нарастало, пока он ставил тарелку с омлетом перед мужчиной.
— Вот ваш завтрак..
— Нет. Давай как я учил. - сказал он сверкнув своими холодными глазами.
— Ваш завтрак, Господин..
Алексей отрезал кусочек, и вдруг, с злобным выражением на лице, произнёс:
— Ведро.
Феликс, не понимая сразу, что имел в виду, вскоре нахмурился и ужаснулся, когда осознал, что ему нужно принести мусорное ведро. Как только он вернулся, Алексей с явным презрением выплюнул кусок омлета.
— Я сто раз говорил, ЧТО НЕ ЛЮБЛЮ СЛАДКИЙ ПЕРЕЦ! ТЫ, ТВАРЬ, ТУПОЙ?!
Феликс, склонив голову, попытался оправдаться:
— Там всё как по рецепту…
— КАКОМУ БЛЯТЬ ВСРАТОМУ РЕЦЕПТУ?! — зарычал Алексей, и внезапно дал ему болезненную пощёчину. Тарелка со звоном упала на пол, разбившись на мелкие осколки.
— Ты же понимаешь, что ты не только завтрак мне испортил, А ВЕСЬ ДЕНЬ! — крикнул Алексей, прежде чем резко выйти из кухни, хлопнув дверью.
Феликс остался один, его сердце пронзила волна безысходности. Он медленно скатился по стене, остался сидеть на полу, и, накрыв голову руками, начал реветь, как маленький ребёнок, терзаемый разочарованием.
Но однажды, когда он собирался лечь спать, его губы произнесли слова, полный желания на свободу и уход:
— Я бы всё отдал, лишь бы уйти отсюда…
Эти слова были его единственным утешением перед сном. И когда он закрыл глаза, надежда на что-то иное заставила его уснуть, а когда он проснулся… он обнаружил себя во дворце.