Дикий принц

Серена

Я не буду плакать. Я не буду плакать.

Быстро моргая, я сдерживаю слезы, тыча пальцем в кнопку лифта, но не отрываю взгляда от своей кузины и лучшей подруги Беллы, которая все еще стоит в дверях пентхауса и смотрит, как я ухожу. Ее новый парень прижимает ее к себе, пока она смахивает пролившуюся слезу. Ее нижняя губа дрожит, когда я вхожу в лифт, напоследок помахав рукой, и Раф нежно целует ее в лоб.

Ну и что, что мы будем жить за целым океаном друг от друга с моей новой работой в Милане? И кого волнует, что она встретила мужчину своей мечты? Мы одной крови. И были лучшими друзьями два десятилетия. Ничто никогда этого не изменит.

Я выдыхаю с облегчением, как только двери плавно закрываются, убеждая себя, что слишком остро реагирую, и прислоняюсь к гладкой металлической стене. Когда твой отец — Данте Валентино, силовик и брат capo Кингов, самого известного преступного синдиката на всем Манхэттене, нет ничего более важного, чем кровь и верность. В результате у меня не много подруг, но с Беллой я никогда в них не нуждалась.

Последние несколько месяцев в Милане были тяжелыми без нее и нашей двоюродной команды, Валентино и Росси. Но мне там нравится, и я наконец-то процветаю.

Мой телефон вибрирует, и я делаю глубокий вдох, выуживая его из сумочки, нащупывая Glock 42, который я повсюду беру с собой.

Новое сообщение от Italian_Stallion69.

Он был тем парнем, которого я свайпнула прямо перед тем, как уйти с вечеринки по случаю возвращения домой моей кузины ранее этим вечером. Черная толстовка с капюшоном, солнцезащитные очки, лицо скрыто тенями, в нем есть что-то темное и загадочное. Я должна прекратить с этими приложениями для знакомств. Мой палец зависает над кнопкой Просмотра на бесконечную минуту. Я должна просто пойти домой и немного отдохнуть, верно? Или я могла бы утопить все свои тревоги и страхи с горячим незнакомцем и просто забыться на одну ночь...

К черту все.

Я нажимаю кнопку, и появляется сообщение.

Italian_Stallion69: Выпьешь со мной?

Этот парень не теряет времени даром. Мне это нравится.

Я: Где?

Italian_Stallion69: Выбирай сама. Я не отсюда.

О, турист. Так даже лучше. Тогда нет никаких шансов, что мы неловко встретимся через несколько месяцев. И, к счастью, в квартале отсюда есть отличный бар.

Двери лифта открываются, и я пересекаю элегантный вестибюль современного здания моего дяди, прежде чем нахожу своего водителя припаркованным у входа. Одно из преимуществ быть принцессой мафии — нет необходимости ловить такси в типичных пробках Нью-Йорка. Он открывает дверь, но я отмахиваюсь от него. — Я пока не собираюсь домой, Ники. Ночь еще молода и горяча, как и я. — Я подмигиваю ему. — Я напишу тебе, когда буду готова.

— Да, мисс Валентино. — Он слегка опускает голову и садится обратно на переднее сиденье внедорожника Audi. — Не торопись.

Я не знаю, что бы я делала, если бы Papà был таким же властным, как дядя Лука, который приставил к Белле целую команду охраны. Я бы сошла с ума, если бы кто-то следил за мной каждую секунду дня. Валентино и сводные братья моего отца, Росси, возможно, и обрели покой, но это не значит, что все остальные преступные группировки Нью-Йорка не хотят смерти наших родителей.

Как дочери печально известных братьев Валентино и наследницы королевского трона, мы с Беллой и нашими кузенами выросли в окружении охраны, запертые в позолоченных клетках, созданных нашими отцами.

Или, по крайней мере, это то, что они пытались сделать...

Когда мне исполнилось восемнадцать, шесть лет назад, я усадила Papà рядом и сказала ему, что с меня хватит. К счастью, моя мама потрясающая, и она поддержала меня. После долгих криков, слез и ругани мы пришли к взаимопониманию, и мне разрешили переехать в мою собственную квартиру с минимальной охраной. Я училась в Институте моды на Манхэттене, окончила его и устроилась на работу, и что вы думаете? Я прекрасно выжила.

Теперь, после лета в Милане, проведенного в Dolce & Gabbana, мне предложили работу на полную ставку. Это больше, чем я когда-либо могла хотеть. Единственный недостаток — это то, что я слишком далеко от Беллы и нашей двоюродной команды.

Быстро помахав на прощание Ники, я продолжаю спускаться по Пятой авеню к отелю Pierre. Это изысканное и роскошное место, идеальное для того, чтобы поразить туриста, к тому же, если с итальянским жеребцом ничего не получится, мне не придется беспокоиться о том, что меня будут преследовать подонки.

Не то чтобы это когда-либо было серьезной проблемой для Dolce. Мои пальцы сжимаются вокруг моей новой сумочки Prada, где хранится мое любимое оружие, которое я нежно назвала в честь моего любимого дизайнера. Papà настоял, чтобы я научилась обращаться с оружием в зрелом возрасте двенадцати лет. Тир быстро стал моим любимым местом, куда мы ходили с ним, и теперь моя меткость такая же острая, как и мой язык. Стрельба по мишеням была нашим временем сближения, безопасным местом для нас обоих, где мы могли выплеснуть немного агрессии.

Некоторые члены нашей семьи думают, что у меня такая же необузданная жилка, как и у него. Они не ошибаются, но держат это при себе, если не хотят, чтобы Papà откусил им голову. Я все еще его единственный ребенок и маленькая принцесса.

Прямо впереди виднеется величественный фасад элегантного Pierre Hotel, и я ускоряю шаг, ощущая странную тишину на Пятой авеню. Большинство магазинов в этот час закрыты, тротуары пусты. Рядом со мной подъезжает лимузин, который, вероятно, направляется в Pierre или St. Regis неподалеку. Она замедляется, и волосы у меня на затылке встают дыбом.

После многих лет воспитания в такой семье, как моя, у меня развилось шестое чувство, врожденное стремление к самосохранению. Я замедляю шаг, внутренне ворча на свой выбор туфель на шпильках. Потрясающие, но не идеально для бега.

Черный лимузин останавливается всего в нескольких ярдах передо мной, и задняя дверца распахивается. Характерный позолоченный козырек Pierre находится так близко, что это пугает. Я почти убегаю, но он чертовски быстр. Человек во всем черном выпрыгивает из машины и тянется ко мне. Я пытаюсь отпрянуть, но спотыкаюсь на своих проклятых высоких каблуках, и мое сердце подскакивает к горлу, когда чья-то рука обвивается вокруг меня. Я извиваюсь и брыкаюсь, но стальная лента вокруг моего торса только затягивается, выдавливая воздух из моих легких.

— Отпусти меня! — Я кричу, пытаясь переложить сумочку из-под мышки в руку. Сейчас подойдет либо мой телефон, либо Dolce. Этот мудак вырывает клатч у меня из рук, и я шиплю проклятия, когда он с грохотом падает на тротуар.

— Отпусти меня! — Я снова выхожу из себя.

Он швыряет меня на заднее сиденье лимузина, прежде чем я успеваю выкрикнуть вторую порцию ругательств. Ледяной страх пробегает по моему позвоночнику, когда мое лицо касается мягкой кожи. Я осматриваю тускло освещенное заднее сиденье, сердце колотится о ребра. На дальнем сиденье сидит еще один мужчина в черной толстовке с капюшоном, его горящие бархатистые глаза устремлены на меня.

Дерьмо. Парень из Tinder, серьезно?

Он совершенно неподвижен, челюсть сжата в жесткую линию.

— Ты хоть представляешь, кто я такая? — Кричу я, когда парень, который только что схватил меня, ныряет в машину и толкает меня вниз. — Когда мой отец узнает, что меня нет, он выкрасит город твоей кровью, — Я шиплю.

Мужчина на заднем сиденье съезжает на край сиденья и откидывает темный капюшон. Верхний свет вырисовывает резкие очертания его дико красивого лица. — Ты имеешь хоть малейшее представление о том, кто я такой, tesoro(Сокровище)?

Мой желудок сжимается, внутренности скручиваются тугим узлом. — Блядь, — Я выдавливаю из себя.

Антонио Феррара.