17 глава
Лучи солнца пытались пробить себе путь в тёмную комнату сквозь тяжёлые шторы. Мягкое одеяло приятно касалось оголенных ног. Сердцебиение замерло от ощущения тяжёлых ладоней на талии. Это, наверное, сон.
— Прекрати, щекотно! — завизжала я. — Доминик, щекотно!
Когда парень понял, что я не сплю, ещё сильнее усилил свои пытки.
— Тяжело поверить, что после всего пережитого, тебя можно испугать щекоткой, — рассмеялся Доминик.
Прядь темных волос упала ему на лоб, а на щеке появилась почти незаметная ямочка.
— А ты поверь! — запищала я, уворачиваясь от его ловких пальцев.
Попытавшись сбежать с кровати, я запуталась в одеяле. Теперь оно не казалось таким тёплым и приятным. Когда же мне наконец удалось выбраться, Доминик, не теряя времени, заключил меня в кольцо своих рук, прижимая спиной к себе. Прямо дежавю. Тепло волной пробежалось по телу, пробуждая бабочек в животе от протяжного сна длиною в десять месяцев. Дыхание рвано вылетало из легких, я положила свои ладони на его. Ладно, одна минутка. Позволю себе минутку понаслаждаться его близостью.
— Ты от меня не уйдёшь, — прошептал Доминик мне на ухо, проводя руками от талии к бёдрам и назад.
— Я и не собиралась.
Медленно повернулась к нему лицом. Доминик прожигал меня взглядом своих карих глаз, его плечи напряглись до предела, так же, как и челюсть.
Воспользовавшись моментом, я пнула парня обратно на кровать. Этого он точно не ожидал. Естественно, а он думал, я и дальше буду сама вешаться на него? Помнится, в последний раз его это безумно раздражало. А вчера он сам сказал, что в нормальном состоянии я бы такого точно не сделала. Забежав в ванную, я огляделась вокруг в поисках защиты и схватила душевой шланг. Доминик вбежал сразу за мной и остановился, как вкопанный.
— Ты не посмеешь.
Его руки вытянулись вперёд для захвата.
— Ещё как посмею, — заявила я, улыбаясь от уха до уха, и свободной рукой повернула вентиль.
Вода хлынула ему прямо в лицо. Он всё ещё был без рубашки. Мог бы и поберечь мои нервы. Пожалуй, это один из самых смешных моментов моей жизни. По крайней мере, вид зажмурившегося Доминика, пытающегося не дышать, никак не позволял перестать хохотать.
Преодолев разделявшее нас расстояние, Доминик выхватил мое оружие и направил на меня. Мы смеялись и орали, словно сумасшедшие. Словно так и должно быть. Одежда прилипла к телу. Мы официально промокли до нитки.
Когда Доминик наконец закрутил вентиль, мы снова стояли лицом к лицу. Мокрые и заведенные. Наши губы почти соприкасались. Тяжело дыша, мы смотрели друг на друга, пытаясь понять, что делать дальше.
— Мне нужно принять душ. Настоящий душ, — тяжело вдохнув, Доминик отстранился.
— Пойду, найду во что переодеться.
Вот и закончился момент радостного забытья. Что в итоге получается? Именно я провоцирую его. И не сказала бы, что он сильно жалуется, скорее наоборот, довольно охотно отвечает на провокации.
Порывшись среди разнообразной одежды в его шкафу, я вытянула футболку безумно красивого голубого цвета. Никогда раньше не видела, чтобы он надевал её. Достав телефон из сумочки, которую Доминик ещё вчера бросил на стол, побрела на кухню. Из зеркала, для чего-то висящего в коридоре, на меня уставилось раскрасневшееся лицо, и пестреющий на нем неглубокий порез, пересекающий пол щеки.
— Вот черт... — пробормотала я, притрагиваясь к нему. И как придумать появление этого чуда, чтобы всё объяснить подругам, избегая правды о ночи?
Синяки под глазами, кожа бледная... так держать, Валери, ты сама сексуальность. Ангел во плоти. Фу. Передернувшись от своей же мысли, начала спускаться. Больше никто в жизни не сможет называть меня ангелом. В противном случае, перед глазами будет появляться лицо того маньяка. Слава Богу, где-то дома валялась мамина мазь от порезов. Главное, чтобы не осталось следа. Что скрывается под пластырем на шее даже знать не хочу.
Ноль пропущенных. Ноль сообщений. Да я знаменитость.
Да уж. Холодильник забит до отвала. Прокисшее молоко. Две бутылки пива. Это что, арахисовая паста? Или её остатки. Из того, что осталось на дне баночки можно сделать по одному сэндвичу для двоих. Ох, а в пустой коробочке из-под китайской еды, кажется, что-то умерло. Поморщившись от неприятного запаха, я взялась за край коробочки и закрыла холодильник. Пришлось подавить рвотный позыв, пока она летела в урну.
— Выглядишь так, будто тебя сейчас стошнит.
Доминик склонился на дверной проем.
— Ох, достать и показать почему? — спросила я, ткнув на урну.
— Шутка. Выглядишь превосходно.
Охотно верю. Я-то видела себя в зеркале. Доминик отлепился от стены и подошел ближе.
— Болит?
Он коснулся щеки.
— Немного.
— Хочешь поговорить об этом?
— У тебя есть хлеб?
Отвернувшись, я начала открывать шкафчики. Совершенно точно не хочу говорить о том, как попала в такую ситуацию. Тем более с ним. Тяжело вздохнув, Доминик взял хлеб, где бы он не лежал за моей спиной, и положил на столешницу. Пока мазала хлеб пастой, Доминик сел на стул. Характерный неприятный звук при соприкосновении метала с деревом заставил вздрогнуть.
— Он мог изнасиловать тебя.
Положив нож, я досчитала до пяти. Будто я этого не знаю.
— А если бы меня там не было?
— А что ты там делал? — не сдержалась я. — Не помню, чтобы ты хоть раз появился в Темном Принце за последние месяцы.
Доминик откинулся на спинку и закрыл рот. Вот и мне нечего сказать. Поставив тарелку на стол, я села перед ним. Чтобы съесть аж по целому одному сэндвичу, нам хватило две минуты. Две минуты молчаливой перестрелки взглядами. Взяв тарелку, я поднялась со стула.
— Я помою, — сказал Доминик, вытягивая блюдце из моих рук.
— Мне не сложно.
Я настойчиво глядела на его грудь, не осмеливаясь посмотреть в глаза.
Отставив блюдце на стол, Доминик обнял мое лицо руками и сам заставил посмотреть на себя.
— Прости. Я просто безумно испугался. Ты же понимаешь, что он действительно мог покалечить тебя?
Я кивнула.
— Ты правда провела последние десять месяцев в Темном Принце?
— А ты думал, мне кроме клуба читателей ничего больше не подходит?
— Я много о чём думал.
Его хриплый шёпот эхом отдавался в ушах. Доминик был так близко не в первый раз, но что-то в этой близости переменилось. Продолжая смотреть мне в глаза, он медленно наклонился, почти касаясь моих губ. Непроизвольно я потянулась к нему. Мы почти коснулись друг друга, когда тишину прорезал телефонный звонок. Танина мелодия.
— Проклятье! — рыкнул Доминик, отстраняясь. Тяжело дыша, я потянулась к телефону, лежащему у холодильника.
— Ты где?
— Дома, где же ещё, — ответила я, взглянув на Доминика.
Легкая ухмылка коснулась его губ. Парень округлил глаза и посмотрел на меня "да-что-ты-говоришь" взглядом.
— Ты забыла, да? Забыла, что мы идем за покупками? — раздражённо спросила Таня.
— Что?! Нет! Конечно нет, я просто повязла в уборке... буду готова через час, обещаю, — сказала я и отключилась, не дав ей вставить и слова.
— Я отвезу тебя. Думаю, шорты успели высохнуть, — задумчиво произнес Доминик.
Я оглядела себя. Надеюсь. Хотя даже если бы не высохли, я надела бы мокрые. Сомневаюсь, что Доминик позволил бы ехать в одной футболке.
Я кивнула. Доминик, зарывшись пятерней в волосы, вышел из кухни. Не спорю, над моментом до звонка Тани нужно немного поразмыслить. Слава Богу, шорты были сухими, а вот топ навсегда утерянным. Прихватив сумочку, я оглянулась на кровать. Мы спали вместе. Снова. И снова я была не в самой здоровой кондиции.
Солнце, как обычно, оказало на меня губительное воздействие. Я поморщилась. Доминик засмеялся от вида моей рожицы и натянул на меня шлем. Не думала, что это можно делать с такой осторожностью.
— Тебе идёт, — сказал он, ожидая, пока я устроюсь сзади.
— Шлем или ранения?
Обхватив ногами его талию, я прижалась грудью к спине.
— Моя футболка, — со смешком заявил Доминик, опуская стекло визора на моем шлеме.
Хорошо, что он не видел, как покраснели мои щеки. А ведь когда я вчера была раздета почти догола, не чувствовала ни капли стеснения. Доминик ехал быстро, но аккуратно. Глядя, как его руки сжимают руль, я вспоминала вчерашнюю ночь. Как он склонился надо мной, как прикрывал глаза, когда я касалась его губ, как дергался его кадык, когда целовала шею.
Самое страшное, что касательно намерений парней из клуба у меня никогда не возникало сомнений. Я сразу видела, чего они хотят. Я им нравилась. А с Домиником снова просыпалась старая неуверенность в себе. Я не то что не уверена, надеюсь, что хоть немного нравлюсь ему. Даже после того, как он чуть не разбил мой телефон, когда нас прервала Таня.
Пока я восхищалась венами на его руках, Доминик доставил меня прямо домой. Перекинув ногу, я спрыгнула с мотоцикла.
— Спасибо... за всё, — откашлявшись, произнесла я. — Не говори никому о клубе. Пожалуйста.
— Наш маленький грязный секрет. Помнишь? — улыбнулся Доминик, забирая у меня шлем. — Попробуй не влезать в проблемы до следующей встречи, котенок.
На его щеке появилась ямочка. Я кивнула. Глядя, как он уезжает, я поняла, что уже с нетерпением жду следующей встречи.